А в следующий момент его накрыла реальность. Если бы в голове существовал сигнал тревоги, сейчас он мигал бы алым. Лесли вскочил на ноги, чувствуя, как его лицо заливает жаром, небось даже шея покраснела. И не только от желания, к сожалению. От стыда. А может, и к счастью, это было непонятно. Лесли замер, глядя, как Джон поднимается на ноги следом, инстинкт подсказывал не смотреть в лицо, но не получалось, и он как мышь пялился прямо в глаза удава. Джон смотрел на него сосредоточненно, на губах ещё виднелся влажный след от поцелуя. И Лесли приготовился к тому, что должно было случиться.
Вот сейчас этот чувак съездит ему по роже. Или наорёт. Или всё сразу. Вот сейчас… О чём ты думал, идиота кусок? Лесли не успел решить, на какой процент он всё же идиот. Его вдруг с силой толкнули к канатам, заставив прижаться к ним спиной, лицо обхватили две ладони, и Лесли чуть не охнул, когда Джон прижался к его губам с почти злым остервенением. Ещё одну секунду в голове Лесли царил хаос, а потом его снесла горячая волна. Лесли ответил на поцелуй с яростью, впиваясь в губы Джона, прижимаясь к нему всем телом, чувствуя, как ладони, державшие его за шею, поползли вниз и впились в бёдрах, обтянутые спортивными трусами. Через джинсы чувствовалось хуже, но Лесли готов был поклясться, что под денимом сейчас так же твёрдо, как у него в паху. Джон тяжело дышал, плотнее притираясь к телу Лесли и без стеснения исследуя языком его рот.
И это было круто!
— Мистер Нолан! Ваш платёж прошёл, все в порядке, — администратор появилась как из-под земли, она шла к рингу, на ходу изучая бумаги в своей руке и что-то говоря о распечатанном счёте. Внимание её было занято, так что она не увидела, как двое, ещё секунду назад прижимавшиеся друг к другу у канатов, отскочили в разные стороны как ошпаренные.
========== Глава 14 ==========
— Вот урод! Глаза разуй, придурок! — Лайла лихо выкрутила руль, и её маленький небесно-голубой порш нырнул в средний ряд, уходя от столкновения с разогнавшейся фурой. — Нет, ну ты видел? Ездят как хотят!
Лесли, вцепившийся в этот момент в дверную ручку, чтобы не вписаться головой в окно, предпочёл не отвечать. Учитывая, что за последние пять минут они трижды перестроились из крайнего левого ряда в крайний правый и обратно, все водители вокруг должны были думать о сидящих в порше примерно то же самое. Лайла, приподняв чёрные очки, всмотрелась в экран телефона, на котором светилось приложение навигатора.
— Блин, пробка впереди. Куда все едут, суббота же! Ладно, сейчас объедем.
— Объедем через что? — Лесли оглядел автостраду, заполненную машинами. — До Гринвича можно только по этому шоссе доехать.
— Неа, не только. Можно через Бронкс окольными путями. Что? — Лайла с искренним удивлением посмотрела на Лесли, который в этот момент поперхнулся.
— Эээ, ничего, совершенно, твоей машине там, конечно, самое место.
— Ты ужастиков насмотрелся? Подумаешь, Бронкс, не Гондурас же.
— Ну смотри, машина твоя.
— Знаешь что? — Лайла подняла вверх указательный палец с алым аккуратным ногтем, как будто собиралась погрозить, но вместо этого махнула рукой. — А вот ничего. За то, что ты наконец согласился поехать со мной потусить, я готова хоть весь день слушать твоё бурчание. О, вон съезд!
Машина, замигав поворотником, снова перестроилась, игнорируя возмущение сигналящих водителей сзади, и направилась к съезду, над которым висел указатель “Южный Бронкс”.
Лайла действительно имела все основания праздновать победу. Утром она позвонила Лесли и предложила поехать с ней в Гринвич к друзьям, скорее, из вежливости, едва ли ожидая согласия. И искренне обрадовалась, когда Лесли вдруг сказал “да”. Она и не представляла, что друг ухватился за её предложение с жадностью, а Лесли было стыдно в этом признаться. Но между стыдом и тем ворохом чувств, которые жрали его уже почти двое суток, он выбрал первое.
Именно столько времени и прошло после того дурацкого спарринга в спортивном зале. Джон не сказал ему ни слова, молча довёз до дома, молча уехал. Весь следующий день в машине также царило полное молчание, они даже не смотрели друг на друга. А сегодня у Джона выходной, равно как и у Лесли свободный день, и если бы не предложение Лайлы, риск сожрать себя от внутренних терзаний достиг бы максимального предела. А так выдался повод смыться из дома от неудобных вопросов матери и пытливых взглядов отца.
В том, что произошло между ним и Джоном, было столько непонятного, что Лесли даже не представлял, с какого конца за этот клубок взяться. Прежде всего следовало понять, как так получилось, что Джон Брукс, у которого на лбу можно было набивать татухой слово “натурал”, не просто не съездил по морде за поцелуй, но ещё и ответил на него, да так страстно, что у Лесли от одних только воспоминаний в паху начинало ныть. Чужая душа, конечно, потёмки, попробуй угадай, что за вкусы скрывает человек, в конце концов, у спортсменов от близкого контакта часто стояк случается, кого этим удивишь. Вот только Джон, прижимая Лесли к канатам, действовал настолько уверенно и решительно, что сомнений не оставалось: ему не раз случалось целовать мужиков. Просто Лесли этот аспект жизни водителя никогда не интересовал, да и с чего бы? А судя по тому, как Джон теперь всячески старается не смотреть сыну шефа в глаза, случившееся на ринге попадало в список того, что Брукс желал бы забыть.
Вот с собственными ощущениями Лесли справлялся намного хуже. На свой привычный вопрос “почему” он сейчас не смог бы ответить даже под дулом пистолета. Зачем поцеловал? Чего ожидал от этого поцелуя? Это случайно вышло или стало логическим завершением цепочки, начало которой скрывалось в просьбе подержать лапу на ринге? Или всё началось ещё раньше, когда Лесли вдруг стало не всё равно на причину, по которой его водитель напился на чердаке брата? Или ещё раньше?
Лесли привык думать, что он за последние годы научился хоть немного разбираться в себе. А врачи приучили каждый собственный поступок разбирать на предмет первопричины. И теперь получалось, что Джон Брукс нарушился всю логику к чертям, сам того не зная. Ну не винить же его за это, в конце концов. Хотя, конечно, куда проще было бы, если бы Джон просто ему врезал и ушёл. Для Лесли подобные порывы давно остались в прошлом, где скрылся тот единственный человек, рядом с которым любой порыв был нужен и прекрасен. После Джастина Лесли никого не целовал с такой жаждой ответа. Так что же произошло? Неужели банальное воздержание и возьня на ринге могли обернуться подобным? И что со всем этим делать? Если бы Лесли продолжил размышлять об этом, вопросы без ответов непременно вылилось бы во что-нибудь очень нехорошее, поэтому звонок Лайлы пришёлся как нельзя кстати. И ей совершенно ни к чему было знать настоящую причину такого быстрого согласия Лесли на поездку.
Зима в этом году наступила рано, ещё и середины декабря не было, а снегопады уже выгнали на дороги всю снегоуборочную технику. И в то же время солнце будто насмехалось над зимой, светило так, что в машине становилось жарко, не меньше, чем на побережье океана. Правда, обстановка вокруг совершенно не напоминала бульвар Сансет, особенно, когда порш Лайлы выехал на улицы Бронкса. Серые здания, то тут, то там компании людей, неприветливо оборачивающих на шикарную машину, совершенно не вписывающуюся в антураж района. Ещё и Лайла, будто не замечая ничего вокруг, постоянно останавливалась и сверялась с навигатором.
— Так… Значит, вот сюда, дальше прямо, через проезд… Супер, тут ехать-то фигня! — порш свернул с улицы в переулок и поехал мимо перевернутых мусорных баков и строительных свай, подпиравших аварийное здание.
— Судя по нашей скорости, местные вполне успеют снять с машины колёса прямо на ходу. Надеюсь, у тебя есть монтировка? — Лесли с каким-то мрачным предчувствием всматривался в пейзаж за окном. Лайла фыркнула в ответ.
— Ты скажи ещё, что мы на вражеской территории. Чушь какая, Лес, мы почти в центре Нью-Йорка, просто едем мимо!
— Да-да, а ты в курсе, какие районы лидируют по количеству убийств в Нью-Йорке? И что на сто процентов убитых половина — не местные?
— О боже, Лес, уймись, а? У тебя водитель вообще здесь живёт и ничего, жив-здоров!
Нет, только этого не хватало. Только не про Джона опять. Лесли стянул с руки резинку и начал собирать волосы в хвост, сам не понял зачем, но так по крайней мере можно было не смотреть на Лайлу и не отвечать ей. За окном подворотня сменялась подворотней, оставалось только надеяться, что уже скоро они выберутся из Бронкса и эта тема больше не всплывёт.
— Хотя район, конечно… Мда, — Лайла поморщила носик, когда они проехали мимо бомжеватого вида мужика, справлявшего нужду прямо у стены. — Чтобы тут жить, нужно всё время быть под чем-то. У тебя, кстати, с собой нет?
— Обалдела, что ли? Я на такие длинные дистанции дурь с собой не возьму, не хватало ещё проблем с копами.
— Эх, а жаль. Но, видимо, и без того будет море впечатлений от этой поездки. Вон, смотри, — Лайла кивнул головой, указывая куда-то за лобовое стекло. — Вон как люди умеют развлекаться.
Лесли проследил, куда именно девушка указала, и наткнулся взглядом на сцену не для слабонервных. В очередной подворотне, мимо которой они проезжали, разворачивались настоящие военные действия: несколько человек, с виду мексиканцы, стояли полукругом, наблюдая за тем, как дерутся двое. Присмотревшись, Лесли увидел, что один из дерущихся был белым, его куртка валялась на земле, а мужчина тем временем, удерживая за ворот высокого латиноса с зачёсанными назад волосами, наносил тому удар за за ударом прямо в лицо. Судя по следам крови на его толстовке, мексиканец тоже успел неслабо зарядить своему противнику. Остальные оставались на месте, мрачно наблюдая за этой сценой, у одного из них, кажется, в руке был пистолет. Лесли пришлось развернуться, чтобы ещё раз посмотреть на дерущихся, оставшихся за правым крылом порша. Именно в этот момент белый парень, дернув на себя мексиканца, развернулся так, что оказался к Лесли лицом.
— Стой! Остановись! — Лесли толкнул от себя дверь, но она была, естественно, заблокирована. Лайла уставилась на него круглыми от ужаса глазами и резко ударила по тормозам. По счастью, ни сзади ни спереди никого не оказалось.
— Ты рехнулся?? Куда? Эй, Лес! — видя, что Лесли, уже выскочивший из машины, её не слушает, Лайла открыла свою дверь и высунула голову, громко шипя вслед парню. — Ты хочешь стать частью своей любимой статистики про убийства?! Куда тебя несёт!
— Сядь и заблокируй дверь, я на секунду! Если что, уезжай, — Лесли махнул подруге рукой, и та, покрутив пальцем у виска, села назад в машину, прошипев ему в спину что-то совершенно нецензурное.
Лесли её уже не слушал. Все его мысли были только о том, чтобы подойти ближе к дерущимся и убедиться, что глаза его не обманули. Из-за угла всматриваться было неудобно, поэтому Лесли рискнул и высунул голову. В этот момент мексиканец, стоя над соперником, которого успел свалить на землю, с силой пнул того под рёбра, однако тот оказался хитрее, подсёк его и уложил на асфальт рядом с собой, тут же нависнув над ним и нанося новый удар в лицо. Лесли всмотрелся в его фигуру, плечи, обтянутые серой, заляпаной кровью толстовкой, чёрные, прилипшие ко лбу волосы. Зрение не подвело, это и правда был Джон Брукс. Судя по всему, драка не предполагала какого-то серьёзного исхода. Джон поднялся на ноги, подобрал с земли свою кожанку и посмотрел на мексиканца. Тот тоже с трудом встал, вытирая кровь с лица. Грязный снег под их ногами был весь в красных следах. Джон сделал шаг вперёд и что-то произнёс, обращаясь к побеждённому противнику. Лесли с такого расстояния не мог разобрать слов, ему только показалось, что прозвучало имя “Мигель”. Сплюнув на землю, Джон пошёл прочь, направившись в ту сторону, где за углом стоял Лесли. Тот только успел сообразить, что мексиканцы остались стоять на месте, и тут же бросился в сторону машины, поняв, что через минуту может оказаться с Бруксом лицом к лицу.
— Валим! Поехали-поехали-поехали! — Лесли рывком захлопнул за собой дверь, и Лайла ударила по газам. Порш дернулся с места, едва не сбив одиноко стоящий и весь разрисованный знак “СТОП”.
— Твою мать! Я тебя убью, Лес, честное слово! — Лайла вцепилась в руль, нервно бросая взгляды в зеркало заднего вида. —Зачем ты туда пошёл? Чёрт, и сигареты кончились…
Лесли разделял чувства девушки, его и самого слегка потряхивало от адреналина, однако причина была не та же самая. Лайла просто испугалась, Лесли же, оглядываясь назад, только надеялся, что Джон не достаточно часто видел машину Лайлу, чтобы распознать её в том ревущем пятне, которое в эту секунду так судорожно пыталось покинуть Южный Бронкс.
========== Часть 15 ==========
— Чёрт, чувак… Ты что, поцеловался с мусоровозом? — Негош, помятого вида бармен то ли сербского, то ли боснийского происхождения, даже перестал натирать грязной тряпкой стакан, когда Джон, морщась, уселся за барную стойку прямо напротив. — Чё, пива?
Джон смотрел на бармена, не мигая, и тот быстро кивнул.
— Ясно, чё покрепче, — из-под барной стойки вынырнул пустой стакан и тёмная бутылка Джонни Уолкера.— Льда нет, в подсобку идти надо.
— Обойдусь, — Джон в два глотка осушил стакан наполовину, игнорируя боль в рассечённой губе.
Этот бар был дырой даже по меркам Южного Бронкса: хромоногие стулья, кривые столы, битая посуда и десяток постоянных посетителей в вечном запое. Но Джон не брезговал иногда сюда заглядывать, хотя бы потому, что здесь всем на всех было плевать, до дома близко, а для пьяного человека это важно. Ну и самым актуальным аргументом в эту секунду было то, что в “El mapache borracho” ему теперь путь заказан.
Джон сделал ещё глоток виски. Ну вот, хотел Мигелю рожу начистить, пожалуйста, начистил. И сам огрёб. Но только легче как-то совсем не стало. Блядский мексиканец, братьев своих сдержал, все по законам улиц, вышел один на один, прямо как пятнадцать лет назад, когда простым барыгой был. И ведь даже вины своей не отрицал, сука, точно знал, что Гарри за героином приходил. И кто дозу продал тоже знал. Вот только теперь, сидя в баре и глуша вискарём боль от побоев, Джон чувствовал себя последним мудаком. Знал же, что для Мигеля личное и бизнес не смешиваются никогда. Секреты клиентов беречь надо, так он говорит. Так с хера ли стал бы про Гарри рассказывать? С чего Джон вообще это взял? Брукс поморщился. Видимо, с того самого, которым он регулярно трахал мексиканца везде, где их стояк настигал. Какой же идиот! Думал, секс — повод для откровенности? Может, для кого-то и да, но не для Мигеля Вивара.
— На, — на стойку перед Джоном брякнулась тара с неровными кусками льда, и Негош вернулся к натиранию грязного стакана.
— Я же сказал, обойдусь.
— К роже приложи. Пиздец тебе досталось, — Негош, вскинув рыжую бровь, смотрел, как Джон, тяжело вздохнув, поднёс кусок льда к переносице. — Чё, hermanitos твои постарались?
Джон скрипнул челюстью.
— Тебя ебёт?
— Да уже давно некому.
Юморист блин. И хрен поймёшь, то ли шутит, то ли правда. Бармен отставил стакан и упёрся руками в барную стойку, внимательно глядя на Джона.
— Просто будь это кто-то другой, тебя щас у Вивара в порядок бы приводили. А ты тут сидишь.
Джон вытер мокрые пальцы о собственную толстовку, зацепив высохшие пятна крови. Один хрен выкидывать, не отстирается.
— Ещё налей.
Негош пожал плечами и плеснул в опустевший стакан виски. Видимо, смекнул, что лучше больше не лезть. Джон поднёс стакан к губам и замер, когда с улицы донёсся рёв мустанга. Братья-мексиканцы решили продолжить разборку? Нет, не они. Машина явно проехала мимо, если продолжение и будет, то не сегодня. А мустанг здесь был не у одного Мигеля, вообще чем дермовее с виду район, тем больше тяга местных к крутым тачкам. Джон готов был поклясться, что после драки с Мигелем слышал, как рядом на улице завёлся Порш. Кто-то явно захотел выпендриться, дебил, ну пусть попробует свою тачку на ночь в подворотне оставить. Охотников до дорогой тачилы тут много, это Джону они уже примелькались. Он и покруче на стоянке видел, когда Лесли в университет привозил.