– В пять? В город электричка? – вдруг удивился Жека. – А какое сегодня число, помнишь? Четное или нечетное?
– Сегодня? Четное… Второе сентября, – растерялась Алёна.
– Пятичасовая электричка по четным не ходит. Следующая только в девять вечера. Так что сымай портки и кидай в стиралку. Спешить тебе все равно некуда.
– Я не могу! Вы что! У меня онлайн-урок!
– Пропустишь свой урок, делов-то. Ну какие уроки в выходной день?
– И мама ждать будет! Я в десять дома должна быть!
– В десять? Ты же вроде взрослая студентка? А живешь по комендантскому часу, как восьмиклассница? Слушай, – он внезапно прищурился. – А ты на студенческой вписке хоть раз была? Как там у вас, студиозусов, говорят… «На вписке не бывал – жизни не видал». Пиво пробовала, солнце? А лекции хоть раз прогуливала? Тогда ты не можешь считаться настоящей студенткой.
– На вписке? Если ты о вечеринках на квартире, то да, была, – ответила Алёна с отвращением. – И пиво пробовала. Лекции – нет, не прогуливала. Зачем? Не знаю, сколько тебе лет, Жека, но, по-моему, не больше пятнадцати. Судя по твоим убеждениям.
Жека раскатисто рассмеялся.
– Ну, извини, я в ваших университетах не обучался. Куда мне, лаптю. Думал, у всех студиозусов такие вот... убеждения.
– И правда, голубчик, глупости вы какие-то говорите, – недовольно заметила Надежда Абрамовна. – Хоть вам и дважды пятнадцать без малого. Алёна, я тебе дам внучкину куртку и свои штаны. Мы с тобой почти одного роста. Все чистое. Потом вернешь. Вот и будет предлог в гости приехать.
– Но как я доберусь домой вовремя?! Попробую такси вызвать…
Алёна полезла за телефоном, не особо надеясь на успех. Таксисты в Тридевятово ездить не любили, а дорога на машине занимала куда больше времени, чем на электричке.
– Не суетись, – сказал Жека. – Я тебя отвезу.
– Отличная идея! – энергично восхитилась Надежда Абрамовна.
– На чем? – опасливо спросила Алёна, уже догадываясь, каким будет ответ.
– На моем старом верном двухколесном друге. Камон, готовься.
– Нет, спасибо! – мигом отказалась Алёна.
– Брезгуешь или боишься?
– Соглашайся, дурочка! – кинулась уговаривать Надежда Абрамовна. – Он на своей лошадке кого попало не катает и дважды предлагать не станет. Ездит осторожно, так и мне спокойнее будет. Девушке опасно добираться одной на ночь глядя с неизвестным таксистом или на электричке. А так тебя доставят в целости и сохранности. Быстро, через проселочные дороги. Через час будешь дома! Давайте, дружок, – она повернулась к Жеке. – Готовьте своего Сивку-Бурку! Запрягайте-заводите! Прокатите красавицу с ветерком!
Она подбоченилась и махнула рукой, как будто собиралась петь «Ехали казаки домой».
Не давая Алёне опомниться, Надежда Абрамовна отвела ее в свою спальню, увешанную фотографиями Эвереста, и выдала старенькую полосатую футболку с ДиКаприо на носу «Титаника», куртку-косуху и джинсы на лямках, обрезанные выше колен, очень модные и сексуальные. Алёна попробовала представить в них Надежду Абрамовну на протезе и восхитилась.
– Переодевайся. А то испачкаешь водителя… – приказала боевая старуха. – Он чушку на мотоцикл не пустит. Грязное я тебе не отдам, и не проси. Все выстираю и привезу. Мне все равно в город надо.
У Алёны не было сил спорить. На нее внезапно навалилась дикая усталость и захотелось, чтобы все за нее решили и уладили.
Алёна была оглушена и двигалась как в тумане. Переоделась. Чужая одежда казалась неуютной, ноги в коротких джинсах мерзли.
Взяла рюкзак и двинулась на улицу. Когда проходила старинное зеркало-трельяж, глянула на отражение мельком да так и застыла.
В новом прикиде она ужасно себе понравилась! Куда делась бледная, элегантная моль? На нее смотрела лихая подруга короля дорог! Майка дерзко обтягивает грудь. Ноги длинные, бесконечные. Волосы небрежно растрепаны, а глаза горят шальным блеском.
Алёна облизала губы. Ей стало страшно и весело.
Она никогда раньше не каталась на мотоцикле! Ее одногруппницу, ютуб-диву Ксению, иногда забирал после занятий ее бойфренд (уже бывший), тощий длинноволосый парень. В такие дни Ксения специально надевала кожаные узкие брюки, черные сапоги на шпильках и красилась как ведьма.
Она подходила к его красному мотоциклу шагом модели, оглядывалась – видят ли подруги? Умирают ли от зависти? – а затем изящно забиралась на сиденье, отклячивала облаченную в кожу попу, сексуально выгибалась и обхватывала своего хилого бойфренда за талию.
Ее парень надевал смешной шлем с камерой на макушке, в котором походил на телепузика, поддавал газу и лихо увозил Ксению под всеобщее восхищение.
Алёну это шоу не впечатляло. Но все же она немного завидовала Ксении. Не кожаным штанам и не бойфренду, а чувству свободы и легкости, с которыми та жила. И еще тому, что ветер будет трепать ее волосы и обдувать лицо.
Ну, пару раз Алёна все же представила себя на ее месте. А за рулем, конечно, вообразила Валентина. Она тоже обняла бы его за талию, и прижалась щекой к его спине… Но, кажется, Валентин не водит мотоциклы. И велосипеды не любит… как и Алёна. В этом они похожи.
Она вышла на улицу. Жека уже ждал подле своего железного коня. Алёна приблизилась к нему на внезапно ослабевших ногах. В последний момент она немного испугалась.
Можно ли ему доверять? А можно ли доверять Надежде Абрамовне? Мало ли что она задумала, хоть и профессорская помощница?
Но когда увидела Надежду Абрамовну, ее страхи улеглись. Та стояла с таким светлым лицом, как будто ей было пять лет и это ее обещали прокатить на мотоцикле, а потом купить мороженое.
Жека тоже был готов. Он уже надел шлем, но визор пока не опустил. Шлем выглядел очень просто. Ничего навороченного, но именно простота и четкие линии давали понять, что это – дорогая модель. Также Жека облачился в плотную куртку, на баке лежали перчатки.
Он молча протянул второй шлем Алёне, а когда та растерялась, помог надеть. Собрал ее волосы и засунул ей под куртку: залез рукой прямо за шиворот. Когда его жесткая ладонь коснулась шеи, Алёна вздрогнула.
Алёна повертела головой. Шлем был приятно тяжелым и она сразу вообразила себя космонавтом перед выходом в открытый космос.
– Теперь слушай, – велел Жека. – Вот простые правила: не вертеться, не ерзать. Ноги с подножки не убирать. Садишься ближе ко мне. Держаться можно за ручку, можно за меня, но осторожно. Колени не растопыривай. Плохо, что ноги голые. Других штанов не нашлось? Галька стукнет – терпи, не дрыгайся. Если страшно – не орать. Надо что – похлопай по плечу. При повороте повторяй движения. Наклоняешься туда же, куда и мотоцикл. Это физика. Ясно?
– А… я не упаду?
– Я пока пассажиров не ронял и в аварии ни разу не попадал. Тьфу-тьфу. Гнать не буду. Но дорога не везде хорошая.
– У них, мотоциклистов, правило такое: уронил – женись, – ехидно заметила Надежда Абрамовна.
– Спасибо, успокоили, – пробормотала Алёна.
От запаха кожи, металла и бензина у нее похолодело в желудке. Она неловко забралась на сиденье. С непривычки было неудобно. Колени оказались неприлично разведены в стороны, а когда она их сдвинула, они прижались к твердым бедрам пилота, и это ее смущало. Жекина спина возвышалась перед ней, как стена. А ведь надо еще… взять его за талию? Или как держаться? Вот за эту штуку? Ну елки-палки, как все сложно!
Мотоцикл был какой-то странный. У Ксениного друга вроде покруче – цельный, гладенький, как игрушка, красненький.
А у этого машинерия наружу, провода торчат, детали, трубы какие-то... хотя он все же красивый. Породистый. Одновременно примитивный и технологичный. Вытянутый вперед, с длинным рулем, сверкает черным лаком и хромом. Кажется, такая модель называется «чоппер».
Жека двинул рукой, мотоцикл взревел и начал подрагивать, как перед землетрясением. Жека покрутил ручку газа, тональность рева изменилась, стала басовитее, добавились подвывания.
– Что это за модель? – прокричала Алёна, неловко ерзая на сиденье. Ей казалось, она сидит верхом на драконе. По внутренней стороне бедер пробежала смутившая ее дрожь.
– Кастомный «Урал Волк» две тысячи первого года. Раритет. Первый русский байкерский чоппер. Я его подшаманил, конечно. Коленвал заменил, колеса, генератор… собственно, полностью перебрал. Не смотри, что он дедуся. Он теперь как новенький. Сорок пять лошадей. На ста двадцати идет как боженька, до ста за пять сек.
– А другие мотоциклы у тебя есть? – спросила Алёна, выслушав эту байкерскую абракадабру.
– Еще два в гараже. «Кавасаки» и «Харлей». Но этот кайфовее всех. Понимать надо. Ну? Реди, стеди, гоу?
– Гоу! – весело ответила Алёна, и мотоцикл рванул с места.
Жека сразу поехал как-то очень быстро. Поначалу Алёне было страшно и она от испуга вцепилась в Жекину спину. Спина под ее ладонями была твердая, надежная, и это успокоило. Алёна стала поглядывать по сторонам.
Они неслись по улицам, клубилась пыль и лаяли за заборами собаки. Перемахнули через деревянный мостик – Алёна почувствовала каждое бревнышко, амортизация у мотоцикла была никакой – и въехали в лесок.
Покатили по хорошо укатанной проселочной дороге. Мелькали с двух сторон деревья, солнце брызгало сквозь листья, между верхушек синело небо. Сиденье упруго подрагивало, ветер забирался теплыми лапами в вырез футболки и ласкал голые колени. Сильно пахло хвоей, иголками и рекой, и Алёна поймала себя на том, что ей ужасно весело. Скорость опьяняла, ее охватило чувство полета.
Йууу-хуууу! Как же все-таки здорово – ехала бы и ехала, хоть на край света! Вот это приключение! Она уже представила, как будет рассказывать подруге обо всем, что произошло, как Жека вдруг сбросил скорость и съехал с дороги по едва заметной тропинке прямо на опушку леса, а затем и вовсе заглушил мотор и поставил мотоцикл на подножку.
– Ты чего? – встревожилась Алёна.
Жека снял шлем, тряхнул головой, пригладил ладонью бороду и внезапно по-волчьи принюхался, раздувая ноздри.
– Слушай, подождешь минутку? – спросил он. – Нужно заглянуть туда, – он показал рукой вглубь леса, где лежала сумрачная тень. – Слышишь, как пахнет грибами? У меня там полянка заповедная, хочу глянуть, не появились ли опята.
Алёна даже не особо удивилась. Опята так опята. Что тут такого!
– А ты недолго?
– Недолго. Не бойся, не опоздаем. Я короткий путь знаю. Машины там не ходят, а на мотоцикле быстро доедем.
– А можно… мне тоже грибы посмотреть?
Жека секунду раздумывал, насупив брови.
– Ладно, – молвил он наконец. – Только клянись, что никому не расскажешь, что увидишь в лесу.
– А что там? – вот теперь Алёна удивилась. И что же там, в лесу? Избушка на курьих ножках? Обломки летающей тарелки? Медведи-оборотни?
– Есть шарф?
– Нету, – еще больше удивилась Алена. – Зачем?
– На глаза тебе повязать, чтобы ты дорогу не запомнила, – продолжал Жека сурово. – Грибные места – информация ценная. Многие за нее душу продать готовы. Сболтнешь кому – найду и отомщу. Поняла?
– Поняла, – кивнула Алёна.
– Смотри мне! Идем.
Он зашагал в чащу, Алёна, перепрыгивая через корни, пошла за ним. Лес был глухой и дикий. Здесь росли такие огромные лопухи, что казались инопланетными растениями.
Жека целеустремленно прошел по едва заметной тропинке, повернул налево, направо, спустился с пригорка, подождал, когда его догонит Алёна.
– Ну-ка, иди сюда...
Он поставил ее перед собой и положил ладонь ей на глаза.
– Эй! – Алёна дернулась и хихикнула. Ладонь у Жеки были огромная, теплая и пахла машинным маслом.
– Вперед, – он сжал второй рукой ее плечо и тихонько толкнул. – Меры предосторожности. Не бойся, не упадешь, я держу.
Алёне стало весело, как детстве. Так с ней играла бабушка. Завязывала ей глаза, водила ее по комнатам, по двору, и просила угадать, куда они пришли. Каждый раз открывая глаза, Алёна ждала чего-то необыкновенного. Так оно и случалось: бабушка выкладывала на видное место гостинец, или яблоко, или букет цветов.
И что же она увидит теперь, там, на неведомых дорожках?
– Мы на месте.
Жека убрал ладонь, Алёна поморгала, прищурилась и ахнула. Она стояла посреди тенистой полянки. Кругом обнаружилось невиданное богатство. Три черных трухлявых пня горели от рыжих круглых шляпок. Опята были повсюду: карабкались по стволам деревьев, выглядывали из травы и опавшей хвои, расцвечивали яркими пятнами мох.
Алёна никогда не занималась грибной охотой, но поняла, что видит перед собой сокровищницу. Настоящий опеночный супермаркет! Жекины опасения стали ей понятны.
– Отлично! – Жека прищурился и окинул полянку хищным взглядом. – Завтра я сюда наведаюсь. Все, идем обратно. Ладно уж, не буду тебе больше глаза закрывать. Но помни – молчок. Я шутить не люблю. Проболтаешься о том, что видела – кирдык тебе.
– Ой, да нужны мне твои грибы, – сказала Алёна голосом завзятой жадины. Внезапно ей дико захотелось иметь корзину и нож, и раздвигать траву, и трогать упругие шляпки, и смахивать с них хвою и сор... Она аккуратно сорвала один опенок и понюхала. От густого грибного запаха рот наполнился слюной.
Может, попросить Жеку взять ее завтра с собой и научить собирать грибы? Она с сомнением посмотрела на его кожаную спину. Да ну, вот еще. Хватит с нее приключений. Довезет до города – и до свидания.
– Слушай, давай больше не будем останавливаться, – попросила она, когда они садились на мотоцикл. – Мне нужно быть дома вовремя.
– Будешь, – пообещал Жека. – Времени навалом.
Однако свое обещание он не выполнил.
Первый раз остановились из-за Алёны, когда проезжали пшеничное поле, где работали изящные комбайны. Вдалеке Алёна углядела круглые резиновые домики – разноцветные, совершенно сказочные.
– Это что? – прокричала она, потрогав плечо Жеки.
– Надувное зернохранилище, – проревел тот в ответ. – На пневмокаркасе. Хочешь поближе посмотреть?
– Да... нет! Не хочу!
Но Жека уже свернул, прямо к комбайнам и домикам. Он остановил мотоцикл, снял шлем и подошел к мужикам в спецовках, которые курили неподалеку. Пожал им руки по очереди, о чем-то поговорил, посмеялся. Вернулся к Алёне.
– Пошли. Прокатишься на комбайне. Хочешь?
– На настоящем? – ахнула Алёна и тут же вознегодовала: – Ты что?! Зачем?!
– Пошли! Нельзя такую движуху упускать.
Он взял ее за руку и потащил к грохочущей махине с зубастой жаткой впереди. Вблизи комбайн уже не выглядел изящным. Он оказался огромным и походил на древнее осадное орудие. Подходить к нему было страшно.
– Давай, братан, покажи девушке, как тут все у тебя работает! – крикнул он весело комбайнеру – молоденькому парнишке – и подсадил Алёну на подножку.
Алёна даже пискнуть не успела. И вот уже она в кабине, где все трясется и пахнет солидолом и куревом, а поле – там, внизу, далеко! И Жека стоит и смеется в бороду и машет ей рукой.
Комбайнер застеснялся Алёны и стал заикаться.
– Д-д-девушка, садитесь вот сюда… по..по.. пожалуйста… – он показал ей на сиденье. – Тут немного г-гр-грязно, но вы т-того… извините.
Следующие двадцать минут Алёна сидела с открытым ртом и хлопала глазами. Если бы ей кто-то сказал пару дней назад, что сегодня она будет раскатывать по полю среди пшеницы на комбайне с метеоритом в сумке, она бы решила, что ее разыгрывают.
– Понравилось? – поинтересовался Жека, когда экскурсия закончилась и он снял ее с подножки комбайна.
– Да, спасибо, – Алёна дунула, стараясь смахнуть прилипшую прядь. – Хотя это было неожиданно. Комбайнер – твой знакомый, да?
– Впервые его вижу.
– А как он согласился?
– Я попросил. И все. Я мужик дружелюбный и общительный. Нос не задираю. И прямо говорю, что мне нужно и зачем. Это здорово помогает в жизни.
Алёна приняла выпад на свой счет и замолчала. А потом задумалась: «Что мне нужно и зачем…».
Интересно, как Жека обосновал трактористу, зачем ему нужно катать малознакомую девушку? Какие аргументы использовал?
Как бы то ни было, Алёне стало приятно. Потому что Жека явно хотел ей угодить и организовал для нее это маленькое приключение.