А первое покушение, невольным участником коего я стала, случилось буквально на второй день, даже очень оперативный наемник не смог бы проследить мой путь — ведь известно заранее о нем не было. Другое дело Габриэль. Вот кто был как на ладони.
Вот у кого была давняя договоренность, о которой пусть и было известному узкому кругу, судя по всему круг этот был не так уж и узок.
— Ты же сама себе не веришь, — хмыкнул Тео, прерывая мои размышления. — К тому же мы обладаем, ну скажем так, достоверной инсайдерской информацией и сын Первого канцлера, это не тот жених, ради которого стоит убивать конкуренток, расчищая себе путь. Не так давно он впал в немилость, Император лишил его всех регалий и в ближайшее время он сдаст полномочия, хотя Биртона эти пертурбации не коснулись.
И вдруг меня осенило. Удивительно, на сколько благотворно конкретно на мой мыслительный процесс влияет длительный сон. Все эти дни в голове был хаос, времени просто сесть и подумать не хватало категорически, и сейчас меня буквально накрыло осознанием собственной тупости. Подсказки, словно ориентиры-маячки были разбросаны вокруг:
— Извини Тео, не тянешь ты на наследника престола. Вардок пожалуй…нет, Даггер — ты. Но Габриэль не знает, так?
— О чем ты? — Вард.
— Не придумывай. — Тео.
— Нет. — Даг.
— Ты понимаешь какой опасности ты её подвергаешь? — разозлилась я. — Простите Ваше Высочество, Вы понимаете? Да влиять на тебя много проще, через твою пойс и Габи с её свободолюбивыми взглядами однозначно не придется ко двору, она же…
— Не торопись судить, — рубанул ребром ладони Даггер (мне понадобится время, чтобы научиться называть его Его Высочеством), — я и сам узнал о том, что Император мой отец совсем недавно.
— Ээээээ… -
Даггертон Атрекс Поулиш рос в самой обычной семье, если герцогский род можно назвать среднестатистическим. Он не был первым наследником, поэтому хоть и получил соответствующее воспитание, а серебряную погремушку в итоге заменили на платиновую ложку, о том, что он первенец Императора не знал.
Первая супруга императора Кассиуса погибла во время террористической атаки на дворец немногим больше четверти века назад, помимо нее погибли и двое его сыновей, но самое поразительное то, что спустя всего пару месяцев Правитель женился вновь и в положенный срок обзавелся наследником.4e2ec8
Принимая беспрецедентные меры безопасности, Император растил сына, и тот взрослел чрезмерно залюбленный и оберегаемый, словно укутанная в шелк антикварная статуэтка, которую изредка достают даже не для того, чтобы похвалиться пред друзьями, а только во имя собственного любования.
Его скрывали, опасаясь новых покушений и всё же тот умудрялся мелькать благородным профилем на страницах светской прессы, участвовать в соревнованиях и даже праздновать с небывалым размахом дни рождения. И свой. И «отца».
А на самом деле он рос вдали от роскоши Императорского дворца…и познакомился со своим отцом лишь пред поступлением в Академию Версус.
— Для меня это стало огромным потрясением, как ты понимаешь, — вещал Даг, неотрывно пялясь в одну точку, куда-то между блюдцем с дольками лимона и чайником. — Тогда же Император принудил разорвать меня контракт с Изи и выбрать Габриэль. По его данным она больше мне подходила. Ну а я…я всегда был к ней неравнодушен…и надеялся, что быть может она…
— Круг подозреваемых значительно сузился, Ваше Высочество.
— Даггер.
— Даггер. — Согласилась я. — Не так много людей в курсе, что именно ты первый наследник, ведь так? Нам нужно выяснить какая из четырех арбалетчиц замешана…быть может она что-то знает? — Оставлять на откуп парням эту историю я не собиралась.
— Тут я смогу помочь, — встрял Вардок и хищно улыбнулся…
— Тут я смогу помочь, — встрял Вардок и хищно улыбнулся, — не все пойс такие принципиальные…
Я мысленно поморщилась от столь неприкрытого самолюбования.
Вот же павлин.
Но хорош. Ох, как же хорош.
Я в упор взглянула на блондина — на фоне двух своих друзей он как-то терялся, не выпячиваясь и оставаясь в тени, но сейчас мне было понятно отчего девицы не устояли.
Высокий, всего лишь на пару сантиметров ниже Тео, но шире в плечах, да и вообще как-то шире и мощнее. Даже на фоне остальных кадетов, его крепкая мужская фактура, с твердыми пластинами груди и плоским животом, мускулистыми бедрами и длинными, сильными ногами производила неизгладимое впечатление и позволяла ощущать себя защищенной. Тот, кто создал тренировочный сьют явно играл в его команде.
Белые, с холодным оттенком дамасской стали волосы были собраны в толстую, замысловатую косу, слегка раскосые глаза цвета сочного мха, крупная, квадратная челюсть, прямой нос и полные губы, что придавали обманчивую мягкость его лицу, соединялись в удивительной гармонии, и поймав лишь раз законченный образ, хотелось смотреть на него не отрываясь.
Я моргнула, отгоняя наваждение. Красавец. И на первый, и на второй, и даже на третий взгляд, но на мой вкус — слишком слащавый. Захотелось водичкой запить.
А тем временем, Вар, ничуть не смущаясь, предложил проведать мою ксоло, и дать, так сказать, нюхнуть той опытные образцы. Как именно он добывал опытные образцы уточнять я не стала — меньше знаешь, лучше спишь.
Лея встретила нас благосклонно, что не удивительно, ведь парням удалось урвать огромный кус дичи на кухне, кажется это была оленина, и быстро указав на шелково-кружевную штучку под номером три, довольная псина занялась подношением, гневно порыкивая на претендующих на её мясцо соседей по клети.
Немедля парни бросились на поиски пойс, оставившей свой запах и на эротичной вещичке, и на арбалетном болте, но та, как в воду канула.
Её соседка, та самая хамка, что пыталась протаранить меня на глазах у всей Академии, хищно щерила мелкие, белые зубки, купаясь во внимании ребят, и тянула время.
— Она ночевала не здесь, — мурлыкала та, обводя тонким пальчиком бицепс Вардока. — Думала она к тебе пошла.
— Не ко мне, — растянул губы блондин в улыбке рептилии, только очень ограниченный человек принял бы этот оскал за доброжелательную мину.
— Ах, не постоянная какая. Я вот совсем-совсем не такая, — щебетала девица, а мне хотелось хорошенечко тряхнуть её, ведь знала шельма, где подружка.
До пар оставалось всего ничего и опаздывать я не собиралась, итак пропустила два дня, которые еще отрабатывать придется, благо лекции в основном были вступительные, поэтому махнув рукой соблазнителю я ретировалось. Быть может мой своевременный отход поможет развязать язык соседке нужной нам пойс.
Уроки затянули, и, хотя мне ужасно не хватало Габи я с огромным удовольствием внимала преподавателям, погружаясь в мир новых знаний. Несколько пойс посматривали на меня с осторожным презрением, и я их запомнила, сделав зарубки в памяти, остальные же были приветливы и благожелательны, интересовались здоровьем девчонок, прохлаждающихся в лазарете, и искренне сочувствовали. Одна даже поблагодарила, восхищаясь моим своевременным появлением и правильной последовательностью действий. Слухами это происшествие обросло как снежный ком, скатившийся с горы к его подножью, и меня буквально причислили к лику спасителей, хотя я стоически молчала и от благодарностей только отмахивалась.
— Надеюсь завтра их отпустят, — вздыхала Ирэнѐ. Она была из той же семьи, что и Сани, хотя и в таком дальнем родстве, что считай просто шапочные знакомые. — Осенний бал — событие года и возможность для пойс показать себя во всей красе.
Целый день парни пытались поймать неуловимую девицу, натыкаясь лишь на «она вроде была где-то здесь» и «кажется я её только что видела», на пары она так и не появилась, да и вечером чуда не произошло.
Кармина Транис покинула Академию и скрылась в неизвестном направлении.
Глава 23
Если сомневаетесь, надевайте красное.
Вечером я решила наверстать.
Мой изнеженный постоянными тренировками организм был в шоке от двухдневной передышки даже несмотря на то, что пауза эта была вынужденной. Накопившийся избыток энергии требовал немедленного выхода, поэтому сразу после позднего обеда я цапнула изнывающую от безделья Лею и отправилась на побережье.
Я ужасно соскучилась вот по таким ни к чему не обязывающим прогулкам, позволяющим отключить все мысли и эмоции. Я не видела, как версы общаются со своими псами, да и ни к чему мне это, я не одарённая, а Лея не ксоло, но мы обе были демонски довольны, когда нам удавалось украсть немного беззаботного времени у рутины и долга.
Арайя бежала молча, лишь делилась общими впечатлениями от увиденного: багрового, словно капли крови на снегу, заката, белоснежного, подсвеченного колотым перламутром пляжного наста, крикливыми, делящими щедрую добычу, черно-белыми птицами…романтичная у меня собака, с тонкой душевной организацией.
После этой моей мысленной ремарки Лея презрительно вскинулась, покапала задними лапами колкий песок в мою сторону, щедро сдобрив его уничижением и презрением к моей приземленной натуре и бодро помчалась к чайкам, на ходу клацая зубами от предвкушения. Рыба-добыча оказалась с душком, а птицы быстрыми и изворотливыми, но она особо не расстроилась, и потрусила дальше, в поисках очередных приключений.
Романтичная авантюристка.
Когда там у неё течка?
Несколько километров по жемчужной крошке, два долгих заплыва и тренировка с сай до изнеможения впитали излишек пульсирующей живительным родником энергии, но не прочистили мозги. Едва переставляя ноги, я нехотя возвращалась в общежитие, но до сих пор не решила, как же мне быть.
Не так много в моей жизни по-настоящему близких людей, и пусть с момента нашего знакомства прошло всего ничего, я твердо придерживаюсь мнения, что количество зачастую не обозначает качество, Габи стала одной из них и врать ей мне ох как не хотелось. Я знала наверняка, что она уже в наших покоях, и вероятнее всего не ложится, ждет меня, но идти назад — нет, не боялась — опасалась.
Даггер первым открылся мне, а должен был ей, и теперь я на перепутье. Их отношения настолько сложные, что мои откровения могут прийтись «не ко двору», но и оставлять всё как есть у меня не было сил.
У лжи целая палитра оттенков — можно преувеличивать или лукавить, не договаривать и уходить от ответа, притворяться и фантазировать. Но в какой яркий фантик не оборачивай горькую конфету всё равно это — обман. Я решила так: спросит прямо — увиливать не буду, расскажу всё как есть, но сама эту тему поднимать не буду.
Я вернулась за пару минут до отбоя, мечтая принять душ и завалиться спать. Даже голод не стал бы помехой, благо посыпанные карамелью орешки-крендельки надежно припрятанные на такой вот случай, были распиханы по всей комнате. И я уже предвкушала, как соленая сладость хрустит и лопается на языке, когда поймала себя на странном ощущении — отчетливого, ненавидящего взгляда в спину.
Меж лопаток скребло так сильно, что мне, будто медведю-шатуну хотелось почесаться спиной о дерево и проверить не алеет ли кровью грубая кора южных деревьев. Я осторожно скосила глаза, силясь рассмотреть меж пляшущих теней того, кто пытается прожечь во мне дыру.
Безуспешно.
Лею я оставила в псарне, от того не по себе было вдвойне. В свете последних событий у меня был повод опасаться за свою жизнь и я, дав себе обещание более не возвращаться затемно, ускорила шаг.
Будто растревоженный улей, обитатели общежития гудели, радостно предвкушая завтрашний праздник. К нежным образам добавлялись последние штришки, придирчиво осматривались туфельки и шпильки, то тут, то там слышались искренние возгласы и завистливые шепотки. Особо нетерпеливые курсировали из одной комнаты в другую, мелькая полами соблазнительных халатов и нижних сорочек, украшенных тонким кружевом и тесьмой.
Встретив «случайно» забредших на этаж пойс парней, комендант грозила оборвать представителям благородных семейств уши и даже кое-что другое, вызывая смех. Настроение ощущалось легким и игривым, словно сладкое шампанское, предстоящий бал предвкушался пьянящим весельем и даже Габи поддалась этой радостной истерии, забыв про покушение.
Её я нашла в гостиной, распаковывающей шуршащие надушенной бумагой коробки от модистки.
— Твои вон там, — махнула рукой увлеченная подруга, склоняясь над упаковкой с бельем. Предвкушающая улыбка и порхающие над атласной красотой руки ненадолго отвлекли меня от созерцания картонного нагромождения в правом углу. До завтра я даже не планировала подходить к этой кучке, поэтому с удовольствием присела на устланный жестким ковром пол и принялась восхищаться.
И, по правде говоря, было чем.
Красивое белье моя слабость, а местная швея превзошла все мои, и судя по реакции Габи, и её ожидания. Утончённое алое кружевное белье — вот оно средство для изысканного соблазнения на все времена, но не только деликатное кружево, мягкий бархат, тончайшая вышивка или шёлковые вставки украшают женщину, гораздо важнее элегантное сочетание и шик.
Утончённость — это практически эротика.
— Милая, — погладила я кокетливую вышивку на крошечных панталончиках, — мы вроде бы прихорашивались к балу…
— Ну да, — заалела щеками Габи, — но я решила зачем несколько раз ходить.
Действительно, подумалось мне, зачем, но кто я такая, чтобы упрекать подругу, воооон та огромная коробка, судя по всему, с моим бельишком.
Но сегодня я не готова разбирать ворох этой красоты. Всё завтра. А теперь душ и спать. Поцеловав подругу в макушку, я прошептала:
— Я рада, что с тобой всё в порядке.
— И я, — ответила мне Габи.
Как и положено дочери человека, которому принадлежит третья часть родной планеты я знала толк в шикарных приёмах.
Но бал в честь Дня рождения Императора поразил даже моё воображение, да и не тягаться папочке с его хлопковыми миллиардами с финансовой мощью двух дюжин обитаемых планет. Версус Академия — это личный заповедник Правителя, здесь взращивается будущее Империи, опора и основа, те, кто если понадобится встанут плечом к плечу и закроют своими телами Вседержителя.
От того пафос мероприятия превышал все мыслимые пределы, и когда ректор взошел на трибуну, заметно нервничая и вещая о долге, чести и прочей высокой материи, стало ясно, к чему всё это медово-приторное словоблудие: на бал заявился Владетель Империи Кассиус Атрекс Поулиш, отец Даггера, собственной персоной. Величественный и льдисто-прекрасный.
Повсеместное «ах» и взрыв аплодисментов возвестили о том, что место почетного оратора занял Император. Общего с сыном у него лишь рост да цвет волос, но похожих на Правителя в огромном зале наберется с три десятка. Всё же холодная внешность обитателей Северного предела, прародителей обширной Императорской фамилии, послужившей началом того высшего общества, которое мы знаем теперь — далеко не редкость, даже в самых отдаленных уголках.
Почти все наместники на Планетах содружества являлись либо дальними родственниками фамилии, либо родственниками родственников, от того и белобрысые косы всех оттенков холодного металла попадались не реже остальных, а уж в Академии, где каждый первый выходец благородного семейства приближенной к сильным мира сего — и того чаще.
Толпа кадетов с неподдельным восхищением взирала на Вседержителя, но меня интересовало совсем другое, слегка отклонившись назад, я нашла глазами Даггертона — нет, ну какой молодец, ни один мускул не дрогнул, а дебильно-восторженное выражение его лица, (совсем не похожего на родителя, наверное Даг пошёл в мать) было просто показательным. С него картины писать можно.
Горячие пальцы осторожно прикоснулись ко внутренней стороне моего запястья выдергивая из болота ехидных размышлений. Острое, ни с чем не сравнимое наслаждение украдкой подаренной ласки пронзило меня от макушки до пяток.