Девочка снова посмотрела вверх. От застенчивой улыбки на пухлых щёчках появились ямочки.
‘Держу пари, она получала мало похвалы и комплиментов от «мужчин» в своей жизни,’ печально подумала Лука.
Немного подумав, Эми пробормотала:
– Коль.
– Что?
– Коль, – снова повторил ребёнок.
– Ты имеешь ввиду «Моль»?
Девочка замотала головой:
– Коль, – повторила она.
В данный момент, казалось, что Лука и девочка говорят на разных языках.
– И что означает Коль?
– Я болела осенью и у меня осталась вава. Смотли.
С серьёзным выражением лица, Эми оттянула воротник своего платья немного вниз и показала на небольшой шрам под ключицей.
Лука посмотрела вниз на белые пятна, покрывающие заднюю часть спины кобылы, и чуть не рассмеялась. У Эми безупречная логика.
– Корь!
– Да.
Эми смерила невежественного взрослого взглядом «я так и говорила».
‘У моей ценной кобылы будет кличка как у заразной болезни. Может Маргаритка не такой уж плохой вариант.’
Но Лука не смогла отклонить второе из предложенных Эми имён.
– Корь, – повторила она. – Это очень… уникально. Ни у одной из лошадей нет такого смышленого имени.
– Коль не пелепутать, – гордо произнесла Эми.
– Нет, не перепутать, – подавляя вздох, согласилась Лука. – У неё появилось своё особенное имя.
‘Повезло же лошади’.
Она направила только что получившую кличку кобылу вдоль повозок, пока не добрались до своей.
– Мама, – завизжала Эми, увидев мать всё ещё погоняющую волов. – Мама, смотри! Я катаюсь на Коли!
Нора обернулась. Глаза расширились от удивления, а рука коснулась рта, когда она увидела дочь в неловких объятьях Луки.
‘Она и впрямь, думает, что я могу навредить ребёнку?’ Задалась вопросом Лука, наблюдая, как Нора со всех ног помчалась к ним. ‘Дети меня чертовски раздражают, но я никогда не причиню вреда ни одному из них!’
– Эми! Что случилось? Ты в порядке?
Лука наблюдала, как девочка счастливо прыгнула в объятья матери.
‘Кто бы мог подумать…из проститутки вышла заботливая мать.’
– С ней всё хорошо, - заверила она Нору. – Моя лошадь, возможно, немного травмирована, но в остальном всё замечательно.
Нора поцеловала дочь в щёчку и посмотрела на кобылу:
– Что не так с лошадью?
– Её имя, – поморщилась Лука.
– Коль! – Взвизгнула Эми.
– Она назвала её Корь, – перевела Лука, указывая на кобылу. – Из-за пятен, я полагаю.
Запрокинув голову назад, Нора расхохоталась.
Лука чувствовала, как собственные губы поднимаются в малознакомой улыбке. Развернув Корь вокруг себя, она поскакала обратно к задней части обоза.
***
Ноги Норы ныли и болели, но не взирая на вес спящей на руках дочери, она упрямо шла, полная решимости не отставать. Она прошла сегодня двадцать четыре километра, а по ощущениям, будто все восемьдесят. Когда Лука взял управление волами в свои руки, Нора с радостью забралась в повозку, на некоторое время полегчало, но вскоре она отказалась от этой идеи.
Со всеми запасами и инструментами сложенными доверху негде было присесть. Беспружинная повозка подпрыгивала и раскачивалась на ухабистой дороге. Внутри было душно и пахло разными продуктами питания, добавляя к укачиванию тошноту.
Как и большинство женщин из обоза, Нора предпочла идти большую часть дня. Первые несколько часов, она разговаривала с Бернис Гарфилд и Эмелиной Ларсон, застенчивой девушкой из повозки за ними. После нескольких лет проведённых в борделе, Норе нравилось находиться в кругу уважаемых женщин, интересующихся её мнением. Но день близился к вечеру, километры тянулись, и лёгкая болтовня постепенно прекратилась. Теперь слышен только скрип повозок, вопли погонщиков и лязг цепей. Иногда, когда повозка наезжала на камень или яму, горшки и кастрюли висевшее внутри издавали лязг, ударяясь друг о друга, а куры в курятнике начинали поднимать шум.
Вдалеке, Нора увидела три больших кирпичных здания и выдохнула с облегчением. Должно быть, это тот самый Шони Мэседист Мишн о котором рассказывал капитан, когда они останавливались на часовой перевал в полдень. Здесь они разобьют свой первый лагерь после Индепенденса.
Как только солнце зашло за горизонт, капитан объявил о привале и изобразил руками большой круг.
Нора наблюдала, как повозки образовали круг, да так чтобы дышло одной повозки находилось под задними колёсами другой. Цепями мужчины связали повозки вместе, пока не остался только один проход.
Нора повернулась к Луке, снимающему с волов ярмо.
– Это, правда, необходимо? – Она указала на круг из повозок. – Я думала, индейцы здесь в Мишн не враждебны.
Ходили слухи о свирепых нападениях индейцев и что они вытворяют с пленёнными ими женщинами. Нора старалась об этом не думать. Грубые руки мужа на удивление нежны с животными, и она надеялась, что когда придёт время с ней он тоже будет нежен.
Лука обернулся:
– Я знаком со многими людьми, распускающими разные слухи, но думаю, индейцы будут одной из меньших бед в нашей поездке. У большинства племён торговля пользуется большим спросом, нежели стрельба.
– Тогда зачем круг из повозок?
– Не затем, чтобы отразить атакующих индейцев, – сказал Лука, в серых глазах читалась уверенность. – Круг это своеобразный загон для животных, только и всего.
Не сказав больше ни слова, он повёл волов к воде.
Нора осталась позади и беспомощно огляделась. Она никогда не жила жизнью женщины первопроходца. Никогда раньше не нужно было готовить, разводить огонь или доить коров. Несколько секунд, она растерянно стояла, не зная с чего начать и что делать. Потом увидела, что делают соседи.
– Пойдём, Эми. Соберём хворост для костра.
Пока Нора прилагала все усилия, пытаясь разжечь костёр из преимущественно сырой древесины, другие женщины уже направились с погнутыми котелками к протекающей не далеко речушки, чтобы приготовить для семей ужин. В животе заурчало, когда миссис Гарфилд накладывала своим детям вкусно пахнущее рагу. Её уставшие руки снова и снова ударяли кремень о сталь, но не выходило ничего, кроме дыма.
– Мама, – раздался рядом сонный голос Эми. – Я куфать хочу.
Нора закусила губу:
– Скоро, Эми, скоро.
На неё упала чья-то тень, закрывая лучи заходящего солнца, и Нора с раздражением посмотрела наверх.
Закончив ухаживать за животными, Лука вернулся в лагерь и стоял, смотрел на неё сверху вниз.
‘О, нет,’ запаниковала она.
Остальные мужчины уже наслаждаются своим ужином и вечерним кофе, греясь у огня, пока она тут возится. Она слышала, как мистер Ларсон орал на свою робкую жену, за то, что та слишком медлительная. Возможно, Лука тоже на неё разозлиться? Он женился на ней, чтобы она готовила, стирала, следила за порядком в доме, а на деле выходит, что она даже не может развести огонь.
Нора почувствовала, как он опустился рядом на колени. Дрожащими руками, она хотела передать ему кремень и сталь, но он отрицательно покачал головой.
– Нет. Если разожгу я, ты ничему не научишься. Пробуй ещё.
Нора со всей силы ударила и получила искру, которую Лука тут же поймал клочком сухой травы, и стал терпеливо ждать. Когда траву, наконец, начали поедать языки пламени, он подбросил веток и дров, и посмотрел на Нору.
– Ты росла не на ферме, так ведь? – Вздохнув, сказал он, но в голосе не было злобы.
Нора смотрела на пламя:
– Это настолько очевидно, да?
– Либо ты будешь учиться, либо сдашься, поворачивая назад, – как ни в чём не бывало, заявил Лука.
Он направился к задней части повозки, и открыв дверь, взял коробку с посудой. Воткнув по обе стороны костра две раздвоенные палки и положив сверху их ещё одну, он повесил чайник с водой.
Нора поспешно принялась перемалывать кофейные зёрна.
– Мама, – позвала Эми, сося во рту большой палец. – Пожалуйста, давай велнёмся домой.
На глазах Норы появились слёзы, и она не знала, как ответить. У них больше нет дома.
– Сладкая…
– Почему бы перед едой нам не прогуляться и не пожелать Кори спокойной ночи? – Предложил Лука.
Впервые за несколько часов Эми улыбнулась, и забегала глазами от Норы к Луке.
Нора мешкала. Она никогда раньше не доверяла дочь никому, кроме Тесс и Салли, и, разумеется, никуда не отправляла её с мужчиной, которого не знала. Посмотрев в серые глаза незнакомца, ставшего ей мужем, она кивнула.
Лука посмотрел на свою ладонь. Несколько долгих секунд он колебался, затем протянул руку.
Эми столь же нерешительно вложила свою маленькую ручку в его большую и пошла вместе с ним.
Нора перестала смотреть им в след, только когда за спиной кто-то кашлянул.
Позади стояла Бернис Гарфилд, держа в руках дымящийся горшок:
– Не хочешь отведать тушёного мяса со своей семьёй?
– О, нет, спасибо. Я сама приготовлю, – по крайней мере, она на это надеялась.
Оставив дом своих родителей, Нора всегда полагалась на себя и никогда не брала ничего у других, если не могла за это заплатить. Вот и сейчас включив гордость, решила делать всё сама.
– Ты окажешь мне услугу, – с улыбкой сказала миссис Гарфилд. – Я наготовила слишком много, и мы всё не съедим, а если ты откажешься, то еда пропадёт зазря.
Нора закусила губу. Гордость не наполнит дочери желудок. Наконец, она кивнула.
– Спасибо, – чуть слышно поблагодарила она.
***
Нора с завистью смотрела на огонь Гарфилдов, вокруг которого собралось большинство мужчин с трубками для курения и замусоленной колодой карт, готовясь играть в «Пинокль». Пока мужчины отдыхали после обеда, женская работа сама собой не делалась. С небольшим наставлением миссис Гарфилд, Нора подоила и накормила двух коров, вымыла оловянные тарелки, заварив чайник замочила на завтрашний обед бобы. И под конец, взяла несколько ящиков провизии, стряхнула с них пыль, отскоблила плесень и соорудила в повозке кровать для Эми.
Только она присела заштопать немного дырявый подол юбки, как скрипки и банджо заиграли оживлённую мелодию. К ним присоединились мужчины с самодельными губными гармошками. Вскоре вокруг костров затанцевали молодые пары.
Нора отложила иголку с ниткой и посмотрела на Луку. Тот сидя у костра помешивал угли для поддержания огня. Весь вечер он держался особняком от других эмигрантов. Он явно не многословен, но Нора заметила, как его сапог постукивает в ритм музыке. Она через силу подняла своё протестующее тело и подошла к нему.
– Хочешь присоединиться к танцующим?
– Я не танцую, – в цвете костра его глаза выглядели тёмными и таинственными. – И тебе лучше поберечь энергию и ложиться спать.
Настроение танцевать и общаться тут же пропало. Нора повернулась, забрала предметы шитья и заставила свои больные конечности подняться в повозку. Несколько минут сквозь приоткрытый кусок лоскута, заменяющий тюль, она пыталась сосчитать костры, затем засмотрелась на спящую дочь.
Скрип повозки предупредил, что кто-то поднимается. Лука отодвинул лоскут и скользнул внутрь. Не произнеся ни слова, он стоял и смотрел на неё.
Она немного заволновалась, и автоматически стала отползать назад, пока не напомнила себе: ‘Он твой муж, и это его повозка. Он имеет право здесь находится.’
– Снимай платье, – сказал он, продолжая стоять на месте.
Нора была крайне удивлена. Она знала, что этот момент когда-нибудь настанет, но время и место её удивили.
‘Вчера, когда он мог взять меня в чистом помещении на мягкой, удобной кровати, он отказался. А теперь, когда от меня воняет потом, и я буквально валюсь с ног от усталости, он захотел меня.’ Она подавила вздох. ‘Он мой муж, а это цена, которую мне придётся платить. Это не должно быть настолько плохо.’
Она снова примерила на себя роль Флёр.
– Почему бы тебе мне не помочь? – соблазнительно сказала она.
– Нора, – в голосе прозвучало предупреждение.
Со стоном, Нора подняла руки и попыталась снять лиф платья. Болел каждый сантиметр тела, а мышцы, затёкшие от ходьбы и махания кнутом, протестовали против любого движения. Зная, что завтра всё тело будет болеть, она решила, что Лука не услышит от неё ни одной жалобы. Она на столько соблазнительно обнажила свои плечи, на сколько позволила боль в мышцах, но когда посмотрела на Луку, увидела что тот отвёл взгляд.
– Ложись, – сказал он.
Нора вздохнула.
‘Ему не нужно представление. Только сам акт.’
– Позволь мне попросить миссис Гарфилд погулять с Эми.
– Что? – Он удивленно смотрел на её лицо, не опуская глаз вниз на полуголое тело. – Зачем?
– Я не хочу, чтобы она проснулась и увидела…
– Увидела что? – Нахмурился он.
Нора выжидающе на него смотрела.
– О! Нет, нет, нет, нет! – Лука сделал шаг назад, чуть ли не вываливаясь из повозки. – Это не то зачем я… Я не ожидаю от тебя… Никогда.
Нора не понимала его, и, конечно же, не верила. Она смотрела на него в замешательстве.
– Я просто хотел помассировать тебе спину, – тихо добавил Лука.
У Норы вырвался недоверчивый смешок. ‘Пришёл потереть мне спину?’ Она прищурилась, пытаясь прочесть по его лицу в почти тёмной повозке. ‘Это что какой-то фетиш?’
– Я знаю, о чём ты подумала, но я здесь не для…этого. Я делаю это из практических соображений. Если сейчас не расслабить мышцы, то завтра ты не сможешь пошевелиться, а мне нужно чтобы ты снова помогла с волами, – сказал Лука.
Ошеломлённая Нора продолжила раздеваться.
Лука наклонился, ища что-то в одном из мешков, а когда выпрямился из-за тесноты повозки случайно задел рукой обнажённое плечо.
– Извини, – пробормотал он.
Он опустил голову, но Нора уверена, что заметила румянец на его щеках.
– Ложись, – уже грубее сказал он.
Ещё раз на него взглянув, Нора уложила своё больное тело на матрац.
– Подвинься.
Лука опустился рядом с ней на колени, и она услышала, как он открывает консервную банку. Через пару секунд она почувствовала, как его мозолистые руки плавными движениями аккуратно наносят мазь на кожу.
Нора поёжилась, не совсем уверенная, что послужило тому причиной. Прохладная мазь или странная, непривычная мягкость грубых рук. Когда его пальцы начали разминать напряжённые мышцы, она издала протяжный стон.
Неподалёку, в одной из повозок раздался ответный стон. Одна из пар занимались любовью.
Лука отдернул руки от её спины и нерешительно поёрзал на месте.
‘Вот оно, он вовсе не недотрога, каким хочет казаться.’
Будучи проституткой, Нора научилась угадывать потребности своих клиентов, и стала в этом профи. Она не гордится, но это помогло ей с Эми выжить, когда у неё отсутствовали какие-либо другие навыки. Она не умела разводить огонь; не могла подоить корову; не была хорошим поваром и никогда не сможет стать этому мужчине преданной и любящей женой, которую он заслуживает, но есть кое-что, в чём она действительно хороша.
Нора перевернулась на спину, схватила Луку за руку и прижала её к своей груди.
Его пальцы дрогнули на её коже. Пару секунд он смотрел на неё сверху вниз, затем с рычанием отдернул руку:
– Я же сказал, я не жду, чтобы ты делила со мной постель!
Нора всё ещё могла чувствовать тепло исходящее от его тела и видела напряжённость в худощавом теле.
‘Зачем он себя сдерживает?’
– Если ты боишься, что я забеременею пока мы в дороге… – Нора слышала, что женщины беспокоятся о рождении ребёнка в пути, вдали от медицинской помощи. – Не волнуйся. Благодаря моей работе, я знаю все способы предотвращения беременности. Помимо элементарного воздержания.
Она снова попыталась притянуть его к себе, но Лука сопротивлялся:
– Не в этом дело.
– А в чём тогда? – Нора не понимала.
Она вообще не понимала этого человека. За последние несколько лет, её взаимодействия с мужчинами были не из приятных, но с ними было намного проще. Всегда было ясно, чего они от неё хотят. С Лукой же наоборот всё сложно. Она не знает, чего он от неё ждёт, чего хочет от брака. Если бы он женился на ней чтобы иметь дешевую кухарку или горничную, то был бы явно недоволен и разозлён отсутствием этих навыков. И он явно не женился на ней для задушевных разговоров, потому-то став мужем и женой, они обменялись только парой вежливых слов во время еды.