Черт! Ей было всего двенадцать!
Я чувствую себя очень неуютно из-за этого открытия и стараюсь вытолкнуть давнишние воспоминания из головы. Но не могу полностью их игнорировать теперь, когда они вернулись, хотя на протяжении последних двух лет усиленно делал вид, что этого момента не было.
Когда Кэмерон остается дойти до меня примерно два фута, я, наконец, отрываю взгляд от ее длинных великолепных ног и покачивающихся бедер и смотрю в лицо. Она широко улыбается и не останавливается пока не подходит так близко, что я чувствую легкий цветочный аромат духов, которые она всегда использует. В последние месяцы, стоит только Кэмерон оказаться рядом, чтобы я мог ощутить аромат магнолии, мой рот всегда наполняется слюной.
- Разве ты не должна помогать твоей маме в танцевальном классе?
Мои слова резки и наполнены раздражением, и я тут же хочу вернуть их обратно, когда улыбка на лице Кэмерон тает.
Это не ее вина, что мои мысли о ней настолько неуместны. Я злюсь не на нее, а на себя за то, что хочу обнять ее за талию, притянуть еще ближе к себе и поцеловать нижнюю губу, которую она сейчас терзает зубами.
- Мы с мамой решили, что с этого момента мне лучше оставаться в стороне от танцкласса и помогать с чем-нибудь другим. Думаю, она наконец-то поняла, что я никогда не пойду по ее стопам, – отвечает Кэмерон, слегка пожимая плечами.
Мама Кэмерон в молодости была потрясающей танцовщицей и могла бы стать одной из лучших в мире, если б не автомобильная катастрофа. Авария загубила ее танцевальную карьеру, но не уничтожила любовь к танцам, и теперь ее уроки по хип-хопу и другим танцам были самыми популярными занятиями в лагере.
- Кого ты отправила к медсестре в этот раз? – спрашиваю я и хихикаю, когда Кэмерон скрещивает руки на груди и фыркает, закатывая глаза.
- Брайдена Барбера. Но это не моя вина. Этот сопляк специально путался у меня под ногами.
- Брайдену всего шесть. Уверен, что бы он ни сделал, это не было специально.
- Все равно, – отмахнулась Кэмерон. – Он хвастался и злорадствовал, потому что смог сделать движение, которое у меня не вышло, и заслужил удар в голень за то, что не смотрел, куда идет.
Я улыбаюсь так широко, что щеки начинают болеть, и очень стараюсь сдержать смех, чтобы не злить ее еще больше.
Кэмерон всегда поднимает мне настроение, несмотря ни на что. Последние несколько дней я хандрил и теперь, просто слушая ее, разговаривая с ней, могу ненадолго забыть о своих проблемах.
- Я прощу, что ты радуешься моим утренним страданиям, поскольку знаю, что у тебя были тяжелые пару дней. Но не ожидай, что подобная щедрость войдет в привычку, – предупреждает Кэмерон, делает шаг вперед, кладет свою руку на мою ладонь и сжимает ее.
- Я в порядке.
Она чуть склоняет голову набок и понимающе смотрит на меня своими великолепными зелеными глазами. Мне тут же хочется сгрузить на нее все свои проблемы и позволить ей забрать их.
- Врешь! – безапелляционно заявляет Кэмерон, поскольку знает меня лучше всех в этом мире, даже лучше, чем Эйден.
Мне неведомо, почему, но именно к Кэмерон я прихожу со своими бедами. Почему-то с ней мне легче и комфортнее разговаривать, чем Эйденом. Иногда я чувствую вину из-за того, что у нас двоих есть тайны от него. Но бывают времена, например, такие как сейчас, когда она стоит настолько близко и смотрит на меня так, словно готова решить любые проблемы. В подобные моменты мне абсолютно наплевать, что Эйдена нет с нами, и я не испытываю ни малейших угрызений совести за то, что скрываю от него некоторые детали своей жизни.
- Я не вру. Почти. Вчера было плохо, но сегодня уже лучше, – успокаиваю я Кэмерон, утаивая, что причина этого улучшения – она.
Одно ее присутствие здесь, независимо от того насколько сложными и запутанными стали мои чувства к ней, делает день ярче и радостней.
- Мама сказала, что твоя мама уже уехала. Мне так жаль, Эв.
Я пожимаю плечами, отказываясь тратить даже минуту на боль и злость за то, что наша с Джейсоном мать снова нас подвела.
- Все в порядке. Я в порядке, – снова заверяю я Кэмерон. – Фиг знает, почему я думал, что этот раз будет отличаться от всех остальных, когда она навещала нас.
- Чем я могу помочь? Хочешь я смотаюсь в Нью-Джерси и разберусь с ней? – на полном серьезе спрашивает Кэмерон, и я улыбаюсь, хоть и нет ничего смешного в сложившейся ситуации. – Я это сделаю, ты же знаешь. Никто не может обидеть моего лучшего друга и уйти безнаказанным.
Я качаю головой и отступаю назад, прежде чем совершу какую-нибудь глупость, например, поцелую ее. Если я это сделаю, то Кэмерон, скорее всего, накостыляет мне по заднице. Поэтому я отодвигаюсь подальше от соблазна, поднимаю ногу кобылы, которую выпустил, когда Кэм вошла в конюшню, и принимаюсь очищать копыто.
- Со мной все действительно в порядке. Я уже выместил зло на Алане Хейнсе. Думаешь, почему твой отец поставил меня сюда ковыряться в реальном дерьме?
Я улыбаюсь своей шутке, поднимаю голову, чтобы посмотреть на Кэмерон, и тут же тихо ругаюсь себе под нос, видя ее гневный взгляд. Мне нужно исправить это до того, как она пойдет выяснять отношения со своим отцом, который абсолютно невиноват, что я продолжаю лажать, добавляя ему еще одну причину недолюбливать меня.
- О’кей. Теперь я собираюсь разобраться с папой, – сердито ворчит Кэмерон.
- Эй, я разозлился и расквасил Алану нос, и твой отец имел полное право наказать меня за драку с другим сотрудником.
Я не скажу ей, как не сказал и ее отцу, – когда он, завернув за угол сарая, обнаружил, как я, оседлав маленького сучонка, разукрашиваю кулаком его самодовольную физиономию, – что Алан сделал несколько пошлых комментариев о Кэмерон, увидев ее тем утром на озере. Я молчал, когда Эли оттащил меня от Алана, и не проронил ни слова, когда гаденыш начал жаловаться отцу Кэм, что я напал на него без причины.
Какой смысл защищаться и оправдываться, если мне все равно никто не поверит?
- Не нужно ни с кем разбираться, но спасибо за предложение, – добавляю я.
Я слышу ее вздох и начинаю усерднее чистить копыто, сосредотачиваясь на том, что делаю, а не на звуках, которые издает Кэм.
- Хорошо, я вычеркну разборки из списка дел на сегодня, но мы все равно собираемся повеселиться вечером. Сделаем все, что ты захочешь. У Эйдена свидание с какой-то студенткой, о которой он тарахтел все последнее время, поэтому будем только мы с тобой вдвоем.
Пряча взгляд, я отворачиваюсь и гляжу через плечо.
Интересно, настанет ли такой момент, когда я буду на месте Кэмерон и стану делать все возможное, что развеять любые ее печали, чтобы сделать счастливой? Стану ли я когда-нибудь таким же замечательным другом, каким она является для меня?
Глава 7
Кэмерон
- Судя по голосу у тебя стресс. Может, нам стоит вернуться домой? Эли, думаю нам нужно ехать домой, – говорит моя мама, и ее голос звучит приглушенно, когда она начинает разговаривать с моим отцом, а не со мной.
Я провожу рукой по волосам и вытаскиваю соломинку из запутанных золотистых локонов. Мне следовало собрать их в хвост утром, прежде чем погружаться по самые колени в проблемы.
- Мам, все в порядке, – отвечаю я, закрываю глаза и морщусь из-за того, насколько легко ложь соскальзывает с моих губ. – У нас договор. Вы вернетесь через месяц, как раз к благотворительному балу. Вы только приехали в Аутер-Бэнкс и не станете уезжать из-за пары погнутых досок в полу танцевальной студии, с которыми я легко справлюсь.
Убеждая родителей взять отпуск и провести некоторое время в их редко используемом доме на побережье в Аутер-Бэнксе, я, как могла, смягчила проблему финансирования лагеря и даже заверила, что решу ее к моменту их возвращения. Я заставила их пообещать, что они ногой не ступят сюда до благотворительного бала. Мама отказывалась провести целый месяц вдали от дома, но отец напомнил, что я самостоятельно управляю лагерем уже почти год, и если они хотят когда-нибудь полностью уйти в отставку, то должны мне доверять.
Знание того, что они полагаются на меня, делало ложь, которую я говорила, еще хуже. Но им не нужно знать, что не хватит пальцев рук, чтобы пересчитать, сколько часов я провела без сна, пытаясь придумать решение, с тех пор как они уехали. Как и то, что Амелии не раз пришлось орать на меня, прежде чем я осознавала, что день уже закончился, а я так ничего и не ела.
Слава небесам, что они не видят темные круги под моими глазами или сколько веса я потеряла, и даже не догадываются, что я лгу сквозь зубы, говоря им, что все в порядке. Я очень надеюсь, что смогу найти нового спонсора до их возвращения, и родители простят меня за то, что не была полностью честна с ними.
- Ты имеешь в виду, что Джейсон легко с ними справится, – смеется мама, и я тоже улыбаюсь.
- Точно. Джейсон приедет через несколько минут, и в лагере все снова будет в порядке.
Используя дружбу с Эвереттом, я звонила его младшему брату всякий раз, когда в лагере требовалась помощь с небольшим ремонтом. Джейсон никогда не отказывался, и всегда был готов сделать все возможное для меня и лагеря, но, позвонив ему сегодня утром, я была немного шокирована тем, насколько быстро он согласился выполнить мою просьбу. Обычно он приезжал после работы или в выходные, но сегодня собирался взять отгул и сразу же приехать ко мне. Я пыталась сказать, что это не срочно, но он уже повесил трубку.
Сначала, после отъезда Эверетта, видеть Джейсона было довольно сложно, слишком уж сильно он напоминал старшего брата. Но спустя некоторое время стало легче, особенно после того, как Джейсон понял, что упоминание имени Эверетта не приносит мне ничего иного кроме огорчения. С тех пор это стало нашим негласным соглашением, и, хотя за прошедшие годы у меня скопилась тысяча вопросов, я ни один не озвучила, так как не хотела вмешивать его. Джейсон был хорошим парнем и не заслуживал подвергаться допросу с пристрастием от меня.
- Джейсон приехал.
Я поворачиваю голову, когда Сет, студент-волонтер, подходит ко мне и указывает на подъездную дорогу, ведущую от главного дома сюда в танцевальную студию, граничащую с конюшней. Мы оба наблюдаем, как пыль вихрится у колес грузовика, пока тот медленно добирается до нас.
Обойдя меня, Сет идет к дороге, чтобы встретить Джейсона, а я отворачиваюсь от приближающего автомобиля, и смотрю на погнутые доски, которые Джейсон приехал починить.
- Мам, мне пора идти. Джейсон только что приехал, и мне еще нужно успеть переделать сотню дел до обеда. Люблю тебя, и скажи папе, что люблю его тоже, но если вы приедете сюда до благотворительного бала, я отправлю вас обратно. У меня все под контролем.
Мама вздыхает, возвращает мои заверения в любви и, пообещав позвонить завтра, кладет трубку.
Услышав хруст гравия под сапогами, я кладу телефон в задний карман джинсов и с улыбкой на лице оборачиваюсь, чтобы поприветствовать Джейсона.
- Тебе не нужно было превышать скоростной режим, добираясь сюда. Я сказала, что это не…
Слова замирают на губах, в животе что-то ухает, проваливаясь вниз вместе с улыбкой. Слезы наполняют глаза, прежде чем я успеваю их остановить, и весь воздух со свистом покидает мое тело. Мне нужно напомнить себе, как дышать, и напрячь колени, прежде чем ноги подведут меня, и я грохнусь на землю.
- Привет, Кэм.
Голос, который я не слышала почти пять лет, доносится, словно из глубины длинного темного туннеля, потому что мое сердце бьется так сильно, что его грохот отдается в ушах. Это тот же хрипловатый низкий голос, что я слышу у себя в голове посреди ночи, независимо от того хочу этого или нет. Я провела двадцать лет, желая всегда слышать этот успокаивающий голос, и исходит он от человека, с которым я мечтала провести всю свою жизнь. Его голос, словно музыка для моих ушей, и я хочу попросить произнести еще что-нибудь просто для того, чтобы убедиться – он действительно здесь, на расстоянии вытянутой руки.
Пусть у нас с Джейсоном и было соглашение никогда не упоминать Эверетта, но время от времени ему удавалось давать мне знать, что его старший брат, по крайней мере, еще жив. Что было особенно актуально, так как Эверетт первым добровольно отправлялся в самые опасные точки мира.