Крышка откинулась. Казалось там, внутри этой вещицы — тьма. Бездонная и непроглядная. Но… как? Это же просто шкатулка. Команда застыла, не дыша. Все, так же, как и я, не сводили взгляда с двух мужчин, висящих над водой и вцепившихся в русалку. Только сейчас я заметила, что всё это время губы капитана непрестанно шевелились — он что-то шептал, но из-за бушующих волн слов было не разобрать. Кулон медленно завис над его ладонью. Мерцая, вспыхивая чёрным пламенем, камень поплыл к шкатулке, завис над нею и… Исчез!
Крышка захлопнулась, и Браас поднял глаза к небу, видимо, вознося молитвы здешним Богам, и было за что! Кажется, мы спасены…
Отдали якорь. Я оглянулась, в надежде увидеть счастливые, радостные лица, но… Матросы были бледны, словно смертники на плахе — корабль по-прежнему шел прямо на Вдовьи рифы!
Ладони вспотели, сердце зашлось, дышать стало нечем… Это что же? Всё зря? Слишком поздно? Но этого просто не может быть!
И вдруг Грег, прижавшись к груди русалки, что должна была отвести все беды от нашего судна, начал… петь. Сначала совсем тихо, почти шёпотом, но потом всё громче и громче. Пение тут же подхватили остальные — странный, сложный мотив — сразу и не подхватишь, непонятные слова на незнакомом языке — песня лилась над морем, пропитывая магией солёный воздух. На втором куплете над океаном задрожало розово-золотое марево, и корабль замер…
Медленно, словно с неохотой, он стал разворачиваться! Пение превратилось в ликующий рёв, теперь матросы не просто пели, они выстукивали ритм сапогами по палубе, помогая звонкими хлопками.
Я почувствовала, с каким невероятным трудом достаётся мужчинам это чудо — каждый отдал весь ресурс без остатка. Грег пел — сильным, бархатным голосом, чёрные кудри пирата развевались на ветру, глаза горели огнём победы — как же он был прекрасен!
Неожиданно для себя я тоже поймала мотив, не зная слов, затопала вместе со всеми.
Море не любит слабых, но мы показали себя! Вырвали у судьбы право жить и бороздить волны под белым парусом. Мы достойны. Мы пройдём этот путь и найдём свой берег — берег, где мы все будем счастливы…
Едва стихли последние строчки, команда без сил повалилась на палубу. Грег, тяжело перевалившись через борт, застыл, убеждаясь, что мы уходим всё дальше и дальше от губительных рифов, и только после этого неспешно опустился на палубу, счастливо улыбаясь, смотря мне прямо в глаза…
— Штурман — к штурвалу, — белыми губами прошептал капитан Браас. — Надо продержаться минут сорок. Сможешь?
— Так точно!
Штурман вытащил из-под рубахи цепочку и с силой сжал в ладони розовый, похожий на бутон кристалл. Волосы мужчины окутала золотая пыль, а в воздухе запахло сиренью после дождя. Будто в моём мире — весна, в садике возле Казанского собора…
— Жена, — смущённо улыбнулся он, поймав мой взгляд, и, как ни в чём не бывало, пошёл выполнять приказ — уверенной, полной сил походкой…
Магия!
Мы сидели с Грегом на тёплой палубе. Рядом. Смотрели друг на друга, и… Он меня поцеловал. И хотя на корабле было достаточно много народа, мне показалось, что остались только мы: я, Грег, море и довольный, звенящий, несущийся по волнам корабль.
— Как его имя? — спросила я пирата, когда он, наконец, оторвался от моих губ.
— Что?
— Корабль.
— «Русалка», — улыбнулся Грег, провёл ладонью по волосам и снова поцеловал.
— А почему… Почему русалка?
— Когда-то, давным-давно…
— В далёкой-далёкой галактике бушевали звёздные войны, — проворчала я, больше от смущения, чем от того, что меня что-то не устраивало.
— Что такое звёздные войны? — быстро спросил он.
— Ты — первый рассказываешь сказку.
— Это не сказка. Когда-то давным-давно в нашем мире существовали русалки. Они охраняли корабли тех, кто заключал с ними договор.
— Заключал договор? — я улыбнулась, вспомнив парня в нотариальной конторе.
И вдруг так живо представила его, такого важного, в парике, протягивающего перо и бумагу обнажённой русалке, на зеленоватой коже которой бриллиантами переливаются капельки воды. Хвост недовольно подрагивает под столом, заставляя подпрыгивать молоточек судьи…
— Бывало, что капитану везло, и однажды он оказывал услугу русалке или кому-нибудь ещё из морского народа. Тогда ему в дар приносили жемчужину — знак того, что он имеет право на поддержку со стороны морских до конца дней своих.
— Что? — я уставилась на Грега в полной растерянности.
Надо же… Ушастик подарил мне жемчужину всего лишь за чашечку кофе… Но ведь я вовсе не требовала ничего подобного! Я даже его не угощала первый раз — он просто стащил турку! Может быть, оттого и такая щедрость? Стыдно стало? Но если морские такие щедрые и совестливые, что ж с людьми-то не договорились? Странно…
— Кстати, Кэрри. А как ты проснулась? И как смогла найти артефакт?
— Тут такая история…
Я, как могла, рассказала обо всём. Про украденную турку, про то, как «каютный» разбудил меня в моём собственном сне и как чёртик с плавниками показал, где именно спрятан артефакт.
Грег слушал, теребя небритый подбородок и играя соболиными бровями. Наконец мужчина поцеловал меня в нос, и произнёс следующее:
— Ладно, Кэрри. Не хочешь — не говори. Возможно, я всё ещё не заслужил твоего доверия. И потом… Я ведь не знаю, что было с тобой в том, твоём мире. В нашем-то случилось достаточно, чтобы ты ненавидела мужчин. Я понимаю…
— Что?! Грег, о чём ты?
Я подскочила, сжав кулаки, и возмущённо уставилась на капитана. Что не так? Я ведь всё честно ему рассказала — всё, как было! Но капитан так и остался сидеть на палубе, устало прислонившись к борту.
— Послушай, — вздохнул пират, и так лениво-снисходительно у него это получилось — вот так и треснула бы! — Керри, я — капитан Вольных островов. Я с детства в море! Я вырос среди матросов. Корабль — моя колыбель. Я знаю всех морских существ — вредных и безобидных. Чувствую, насколько холодна их кровь, знаю, чем бьётся их сердце. Поэтому рассказывать мне о неведомом морском госте это… Глупо, дорогая.
— Ах, вот значит, как…
Ну, погоди, капитан! Я сейчас тебе…
— Керри! — раздался крик Джима. — Сюда!
Грег вскочил, и мы, не сговариваясь, бросились к юнге, на противоположный край палубы.
— Они сейчас дно прогрызут! — Джим показал на забытое всеми ведро с зубастыми медузами.
— Они что… живы? — Грег так и застыл.
— Похоже, кофе их не убивает, — пробормотала я, чувствуя, как внутри всё ликует — кофе — не яд!
— Ты… думаешь? — капитан, растерявшись, посмотрел мне прямо в глаза.
— Ну… это лишь предположение, — пожала плечами, скрестив руки на груди. — Я ведь всего лишь иномирянка. Корабль никогда не был моей колыбелью. Я не знаю, чем бьётся сердце морских. Не чувствую, насколько холодна их кровь, капитан Браас! Я лишь говорю, что вижу. Медуз оставили в кофейном растворе на сутки, и они всё ещё живы. Что и требовалось доказать!
Глава двенадцатая
Спустя три дня я вышла на палубу и поняла: что-то изменилось. Нет, вокруг по-прежнему плещется безбрежное море, корабль, легко рассекая лазурные волны, резво несётся вперёд, но…
Настроение в воздухе витало какое-то странное. Люди, улыбаясь, переглядывались, «как будто что-то знали, чего не знала я»… Они словно ждали какого-то чуда, что вот-вот должно произойти, но говорить о котором раньше времени не положено.
— Земля! — раздался ближе к обеду крик с мачты.
Мы что… Приплыли? Или «пришли», как это, кажется, принято говорить у моряков? Так быстро? Я не спрашивала Грега о том, сколько времени займёт наше путешествие, но…
Вместе со всеми я выскочила на нос корабля и радостно заорала:
— Ура! Ур-р-ра-а-а-а! Земля-я-я!
На горизонте проступили неявные очертания гор в золотистой дымке.
— Дома! — вздохнул Джим, который стоял рядом со мной.
Только что он кричал вместе со всеми и улыбался… зная, что в следующее плавание его уже не возьмут.
Я решительно направилась к капитану.
— Доброе утро, — Грег поцеловал мне руку. — Пришла…
Я зарделась, что твоя заря… Как будто набралась смелости и сама подошла к мальчику, который понравился на танцах. Катя, Катя… Соберись! Возьми себя в руки, ты же по делу. И если некоторые намекают, что после поцелуя на палубе на глазах у всей команды его избегали — так это я из-за медуз на него злилась, и никакого отношения к…
И вообще — что значит «пришла»? Мы на одном с ним корабле! Хотя, эти три дня мне действительно удавалось избегать встреч. Ничего сложного, а если дружить с коком, то есть чем себя занять и не обязательно есть за одним столом…
— Керри? — широко улыбнулся он, заглядывая в глаза.
— Мы спустимся на берег, — решительно, начала я, пытаясь унять дрожь в коленях.
Спокойно Катя, спокойно… Строим бизнес и не обращаем внимание на мужское обаяние пирата — это магия. Спо-кой-но!
— Ближе к вечеру.
— И…
— Чего бы тебе хотелось, Керолайн? — промурлыкал он, склонясь над ухом, обдав кожу жарким дыханием…
— Свою кофейню.
Не знаю, что было такого плохого в моём желании, но Грег неожиданно помрачнел. Исчезли ленивая, вкрадчивая полуулыбка и блеск горящих шальным огнём глаз — всё то, что делало прославленного капитана вольных островов похожим на мальчишку.
— Кофейня, — протянул он. — Значит, вы не оставили эту безумную идею?
Теперь я перестала улыбаться. Стало быть, мы с ним снова на «вы»? Интересно девки пляшут. По четыре босиком…
— А почему я должна была её оставить? Тем более, что все убедились: в кофе нет ничего плохого.
— И даже есть магическая составляющая, — не стал спорить Грег, — Но… пить эту чёрную горькую жижу всё равно никто не станет! Ради чего?
— Ради удовольствия. Напиток бодрит, поднимает настроение… Он вкусный, в конце концов!
Грег скривился так, что я замолчала. Сейчас надо держать себя в руках — глупо будет наговорить ему гадостей. Только всё испорчу.
— Керри, — он шагнул ко мне и обнял. — Пойми, я ведь забочусь о тебе — не хочу, чтобы тебе было больно. Потому что всё равно ничего не получится.
Я решительно выбралась из его объятий.
— С чего ты взял? Откуда такая уверенность?
Он молчал. Только глаза потемнели, полыхнув под соболиными бровями еле сдерживаемым гневом.
— У меня будет кофейня, капитан Браас, слышите? И не только здесь, на Вольных островах. Мой кофе будут пить в столице и по всей Сардалии!
Мы замолчали, глядя на солнечные блики, играющие на водной глади — морю не было никакого дела до нашего с пиратом спора.
— Я окажу тебе поддержку. Но если через полгода у тебя ничего не получится — ты станешь моей женой.
— Вот как? — я опешила, глядя на мужчину, который ещё совсем недавно отказался от свадьбы, сразив наповал столь благородным поступком наивную меня. — Грег… тебя медузы покусали? Или кофе ударил в голову?
Он решительно кивнул.
— Медузы. Кофе. Ты. Всё сразу. Я не хочу на тебя давить, Керри, но если я тебя потеряю — никогда себе этого не прощу.
— Грег…
— Ты не представляешь, что начнётся, как только ты сойдешь на берег.
— И что же?
— Ты — слишком лакомая добыча.
— Не ты ли говорил, что добыча пиратов — это та женщина, что имеет право сделать свой выбор сама?
Он нехотя кивнул и, стремительно развернувшись, отошёл прочь.
Вот это поворот… Вот это… неожиданность. Не то, чтобы мне Грег не нравился. Нравился. И поцелуй с ним был… завораживающим. Но… замуж? Сейчас? Когда перед тобой целый мир, который так и просится, чтобы его покорили? Я уже слышу: «Сиди дома, не мешай бороздить моря».
Ладно. Будем решать проблемы по мере их поступления. И первая из них: куда я пойду после того, как корабль пристанет к берегу?
Вздохнула. И вдруг услышала рядом такой же тяжёлый вздох.
— Джим?
— Почему ничего не получается? — по-взрослому, даже как-то по-стариковски вздохнул мальчишка — рыжие, радостные и задорные кудряшки поникли плакучей ивой над океанской волной.
— Два варианта, — не задумываясь, процитировала я свою маму: — Либо плохо стараешься, либо занимаешься не своим делом.
— Мне семью кормить.
Сердце сжалось. Слишком рано на мальчишку свалилась такая ответственность
— Слушай, мне надо где-то остановиться. Может быть, твоя мама сдаст мне комнату? Семья у вас приличная, найму тебя проводником и личным помощником — мне надо получше узнать ваш город. Для начала. Ты сообразительный, бегаешь быстро. Поможешь мне — а там как пойдет.
Джим улыбнулся, в синих глазах блеснул огонёк надежды.
— Мама сдаст вам лучший номер, не сомневайтесь!
— Погоди… У вас что, гостиница?
Джим кивнул:
— «Вольный капитан», — с гордостью сказал он. — Только не гостиница, таверна… И… Мы разорены.
— Разберёмся.
…
Порт Вольных островов оживлённее столичного. В это трудно поверить, но это так! Едва ноги коснулись земли, душу разбередили ветер свободы и запах перемен.
Что за чудесный край? Здесь небо синее, трава зеленее, солнце ярче, ласковей прибой! Может, это просто потому, что мне было плохо в пансионе?
— Кэролайн! — Джим махал руками перед лицом, с откровенной тревогой заглядывая в глаза.
— Что?
— Вы в порядке?
— А что?
— Вы… словно во сне.
— Прости. Просто… Тут так красиво!
— Вольные острова прекрасны, — серьёзно мальчишка — Но так чувствует себя любой, кто долго был в море. Правда, потом вам может стать немного грустно, но…
— Понятно, — кивнула я, дав понять Джиму, что всё в порядке. — Эйфория счастья от возможности коснуться ногами земли сменится небольшой, вполне ожидаемой депрессией. Ничего. Переживём.
В это самое время капитан Грегори Браас подписывал какие-то бумаги, ежесекундно поглядывая на нас с Джимом. Рядом с ним стояли какие-то люди, которые тоже всё время смотрели в нашу… В мою сторону.
Я подозревала, что это как-то связано с моим статусом «добычи капитанов», но думать об этом сейчас не хотелось совершенно.
Эйфория это от плавания или нет — не знаю, а только выбеленные мостовые и домики с черепичными крышами привели в полный восторг! Мы шли гуськом по пологому склону вверх, к городу, и я не увидела ни одного хмурого лица — все улыбались…
— Не обольщайся сильно, — Грегори подкрался сзади и обнял за талию. — Вольные острова — обитель проныр и хитрецов. Это территория пиратов, Керри, а первое правило настоящего пирата, думаю, ты знаешь.
— «Бери все — не отдавай ничего»? — вспомнила я «Пиратов Карибского моря».
Грегори посмотрел на меня удивленно, покачал головой и сказал:
— Нет. «Улыбайся — это обескуражит даже Кракена». Хоть пару секунд да отыграешь у судьбы, а за две секунды можно спасти жизнь, это всем известно.
— Значит, я уже почти настоящий пират?
Улыбка и впрямь не желала сходить с лица — я улыбалась против воли, так хорошо, так радостно было на душе. У меня всегда была проблема — как поднять себе настроение? По-настоящему поднять — чтоб мир перестал тонуть в чёрных красках. Чего я только не добилась в жизни, а эту проблему так и не решила…
— В твоём случае, — Грег замялся. — В твоём случае, Керри, этого лучше не делать.
— То есть, — я так опешила, что даже остановилась. — Не делать… чего?
— Улыбаться, — вздохнул пират. — Твоя улыбка прекрасней золотого рассвета ранним утром, милая. Но стоит на эту улыбку взглянуть и…
— И? — я уже чувствовала, как моё солнечное настроение прячется за тучей нарастающего гнева.
— Ты искренне улыбаешься, — пират вдруг стал серьёзным. — Таких улыбок на острове мало.
Так вот. Я не знаю, как поднять себе настроение, но теперь, кажется, точно знаю, как его испортить. Капитан Грегори Браас в этом мастер!
Наконец мы вошли в город, минуя огромные входные ворота с башенками. Флюгеры в виде кораблей покачивались от ветра, запах моря стал уступать другим запахам — что-то кислое, но вместе с тем ароматное, напоминающее запах пива и только что испечённого яблочного пирога.