Я вздрогнула. Это всё казалось сном наяву. Счастливым сном, от которого не хочется просыпаться. Завязав шнурки, я подняла на неё глаза.
— Обещаю не делать глупостей.
— Я и не думала об этом, даже когда ты пропала сегодня.
— Спасибо, Бекки. Вот бы и все остальные имели хоть капельку веры в меня. Но они видят только двух подростков с бушующими гормонами, которые не могут отлипнуть друг от друга.
— Это взрослые, Елена.
— Ладно, мне пора.
— Приятно провести время, — пропела она, и я закрыла за собой дверь.
Я поднялась по лестнице наверх и открыла люк.
Блейка ещё не было, и меня это слегка расстроило. Он опаздывал. Улыбка сошла с моего лица, когда я вылезла на крышу и осторожно закрыла за собой люк.
— Почему так долго? — раздался за спиной его голос. Я подпрыгнула на месте.
Он засмеялся, и я через секунду присоединилась.
— Прости, не хотел тебя напугать.
— Я не заметила тебя.
— Невидимка — моё второе имя.
— О, я бы посмотрела, что бы ты наплёл Мастеру Лонгвею, если бы он сейчас вылез из этого люка.
Он засмеялся.
— Всё ещё не веришь в меня? Ты забыла, на что я способен. Я показывал тебе в Итане, Елена, как умею сливаться с деревьями.
Я оглянулась вокруг.
— Жаль тебя разочаровывать, но здесь нет никаких деревьев, Блейк.
— Это не обязательно должны быть деревья. Маскировка работает, по сути, со всем, — он игриво приподнял брови.
— Окей, звучит жутко. Буду иметь в виду, когда соберусь принять ванну.
Он засмеялся, притягивая меня ближе к себе и обнимая.
С ним я чувствую себя в безопасности, но моё сердце по какой-то причине забилось сильнее. Он посмотрел на меня сверху вниз.
— Я не такой… каким был раньше, — усмехнулся он.
— Ага-ага, — передразнила его я.
— Если ты обратишь внимание, то заметишь, как я сияю, Елена.
— Сияешь?
— Ага, я покажу тебе, если ты угомонишь своё бешено бьющееся сердце.
Бесит, что он не просто его слышит, но и чувствует. Это романтично, но и чрезвычайно опасно для меня, если он не… Я закрыла глаза. Хватит, Елена, не думай об этом.
— О чём ты сейчас думаешь? — спросил Блейк, и я открыла глаза.
— Ни о чём.
Он вскинул бровь, как будто видит меня насквозь. Он не купится на эту отмазку.
— Окей, это то, о чём я на самом деле не хочу больше думать, но мне потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть. Так что потерпи.
Уголки его губ приподнялись в мягкой улыбке. Блин, он реально очсив и черсив. Я засмеялась над последним словом, получившимся из смешения «чертовски» и «красив».
Он повёл меня к маленькой деревянной будке на крыше, за которой оказались пледы с подушками.
Блейк реально из тех парней, у кого всегда всё готово.
Я села на плед и положила подушку себе на колени, тогда как он лёг на бок, опираясь на локоть.
— Не думала, что ты такой романтик.
— Тогда тебе лучше закрыть уши, когда я начну читать свои стихи.
Я засмеялась.
— Так почему ты вернулся? Ты вроде бы говорил о трёх днях.
— Слишком сильно соскучился, — в нём было столько уверенности, что я снова покраснела.
— Ты всем девушкам это говоришь?
— На самом деле, нет. Драконам тяжело оставаться вдали от своих наездников. Тебе реально намного проще, Елена, — такой глупый ответ, я ни на секунду не купилась.
— Ну и ладно. Не хочешь — не говори.
— Я серьёзно, — хмыкнул он. — Это то, кто мы есть, Елена. Когда драконам не всё равно, они переживают не только сердцем, но и всем своим существом. Разумом, — он коснулся своего виска. — Душой, — коснулся пресса. — И сердцем, — груди.
— О боже, — я вздрогнула, осознав, что сказа это вслух, насмешив его. Блейк серьёзно усложняет мне задачу не влюбиться в него. Он обхватил моё лицо ладонями.
— Я тебе уже говорил, Елена: это не заклятье. И я повторю это снова и снова, пока эта мысль не уляжется в твоей красивой головке, которая слишком много думает.
Я растаяла. Если бы была мороженым, то уже бы превратилась в сладкую липкую лужицу. Откашлялась, отводя взгляд от него.
— Я думала, ты больше не можешь читать мои мысли.
Он лёг на спину, положив подушку под голову, и уставился в небо.
— Мне не нужно читать мысли, чтобы знать, о чём ты думаешь. У тебя всё на лице написано.
— Вот же повезло, — пробурчала я, и он затрясся от смеха.
Наш разговор продолжался часами. Мы столько всего узнали друг про друга, будто собираемся участвовать в соревновании «Кто лучше знает своего наездника».
Я выяснила, что у него день рождения через два дня после Нового года, а думала, что первого апреля. Похоже, он просто одурачил всех. Мне следовало заметить, что Сэмми никогда не вручала ему подарок первого апреля. И свой последний день рождения он провёл в поисках меня вместе с Эмануэлем, что довольно-таки хреново.
Его любимый цвет — зелёный, даже изумрудный, как цвет моих глаз, но я сомневаюсь, что он был его любимым до дента.
Его любимая книга — «Грозовой перевал», потому что он всегда чувствовал тесную связь с одним из героев. А ещё ему нравится «Ромео и Джульетта», как бы банально это ни звучало. У него особая любовь к трагикомедиям. Он совсем не такой, как я думала.
А ещё у него адреналиновая зависимость. Это уже больше похоже на прежнего Блейка. Лыжи, гидроциклы, сёрфинг, прыжки с парашютом — я просто перечисляю, а он всем этим занимается и называет это забавами Рубикона. Единственное, что ему никогда не разрешалось, — это участие в Варбельских играх, в которых, я думаю, он мог бы преуспеть.
Мы полные противоположности друг другу.
Самый большой экстрим в моей жизни — это переезд каждые три месяца и талант оказываться на волоске от смерти, но его больше интересовало то, что он уже знал обо мне — то, что произошло после того, как я появилась в Пейе. Это странно.
Мы много говорили о том, как я восприняла известие о гибели Брайана. Я рассказала Блейку обо всех снах, что у меня были, как я становилась Огненным Взрывом, разрывая ему крылья, какой расшатанной и злой я была, когда они убили драконианца, которым управлял Горан.
Я очнулась перед тем, как Джордж убил меня.
Не знаю, было ли это связано с Карой внутри меня, или это была реакция моей психики на смерть Брайана.
Я даже рассказала ему о том, как мне снилась мама с первой же ночи в Пейе. Что я понятия не имела, кем она была, и что узнала об этом, только когда Ченг повёл меня в музей.
Блейка, похоже, очень сильно заинтересовали мои сны. У меня создалось впечатление, что он не считает их просто снами, а своего рода видениями. Звучит бредово, но мы живём в мире, где возможно всё, а любое безумие — это самая настоящая реальность.
Когда стало совсем странно, он сменил тему, и мы заговорили об Эмануэле — каким хорошим другом он стал для Блейка, об их попытках разыскать меня. Если бы не Эмануэль, Блейк бы уже сто раз погиб. Я видела пару доказательств, особенно тот раз, когда они рухнули в парке Тита, снеся напрочь игровую площадку. Мы замолчали на несколько секунд.
— Мой отец снова возрождает Лигу драконов.
— Значит, ты не ошибся, когда сказал мне, что он подумывает об этом, — я радовалась за него, хотя и понятия не имела, что это за Лига тикая. Сэмми мне как-то раз говорила, что сэр Роберт стоял во главе. Тогда он был неоспоримым лидером среди драконов в связи с тем, кем был его наездник… вернее, всё ещё есть.
Блейк кивнул, он тоже выглядел обрадованным этой новостью.
— А могу я узнать, чем занимается эта Лига драконов?
Он засмеялся.
— Её цель — служить и защищать. Это был ближайший круг твоего отца. Ничего общего с Советом.
Он рассказал мне, как они отправлялись на разного рода миссии, особенно на те, что предполагали вылет за стену. Мой отец организовывал особые встречи через этих драконов, которые вели переговоры от его лица с важными шишками по ту сторону — чрезвычайно секретные, конечно же, — и если моему отцу требовалось, чтобы сэр Роберт или какой-либо другой из этих высокопоставленных драконов нашёл кого-то на той стороне, то они это делали. За стеной всё ещё живёт довольно много драконов, преимущественно Металлических, поскольку они дольше других могут жить без своего истинного облика, как, например, мой отец, Герберт. Сэр Роберт посылал им сообщения, что Пейе нужна их помощь, в связи с грядущей войной, и терпеливо ждал ответа.
Я ловила каждое слово из его уст.
Блейк рассказал мне о поездках, в которые они отправились, когда он впервые стал человеком. Саманту тогда оставили с Констанс.
Родители взяли его с собой в Китай, где мальчика чуть ли не боготворили, потому что знали, кто он такой. Китайцы на протяжении многих веков выражали свою любовь к драконам в искусстве. Они всё ещё тесно связаны с этим миром.
Могу только представить, как он на это отреагировал.
Разговор вновь стал серьёзным, когда Блейк завёл речь о деле, о котором ему очень непросто говорить: об Итане.
И всё же я постаралась ответить на все его вопросы. На некоторые было удивительно легко говорить искренне — я даже задумалась, не использует ли он на мне убеждение, чтобы вытащить из меня эту информацию. Потому что я рассказывала то, что не собиралась ему говорить, прямо как с Лео.
— И тогда я снова сбежала. Я даже не помню Лианы, в моей голове был сплошной туман.
Он лежал на спине и смотрел на звёзды. Они ярко сияли на фоне полной луны. Сегодня на небе не было ни облачка.
Тишина повисла в воздухе на несколько минут. Неловкое молчание. Я легла рядом с ним, поднимая глаза на небо и гадая, не сказали ли я лишнего.
— Я знал, что что-то не так, — в итоге заговорил Блейк. — Мы сидели за столом, ужинали, как вдруг твоё сердце забилось так быстро, что мне даже не потребовалось настраиваться на него. Моё собственное тоже сорвалось с цепи, потому что твоё напугало меня до смерти.
— Прости, — сказала я. Ему пришлось несладко.
— Это была не твоя вина, Елена.
— Мне следовало остаться.
— Как? — криво улыбнулся он. — Тебе только и учили тому, что при любой опасности нужно бежать. Это единственная тактика, которую показал тебе Герберт.
Я кивнула. Как, чёрт подери, он узнал?
Мэтт. Он сложил два и два. Блейк не глуп.
— Затем я почувствовал, что тебе нужны твои способности. Я чуть было с катушек не слетел.
Я задумалась о том, какой он — свихнувшийся Блейк. Я видела его в гневе и в истерике, но не сумасшедшим. И тут я вспомнила. Безумный вопль, чистая агония.
Я резко села на месте, обхватив колени руками.
Это его я слышала той тогда? Перед тем, как проявились мои способности? Блейк продолжал говорить, но я не слышала ни слова, в голове стоял тот самый крик. Он принадлежал не кому-то из той троицы, которых я убила. Я помню, они ничего не слышали.
Блейк вернул меня в реальность, сев рядом и погладив меня по спине.
— Я разнёс столовую. Мастер Логвей восстановил её в мгновение ока. Сказал, что после того, как это сделала ты, они приняли меры.
Я слегка улыбнулась. Блин, прослушала всю предысторию.
Тема вновь сменилась на более приятную, и мы заговорили о том, что любим больше всего. Ну, у меня всё просто: рисовать и летать.
Список Блейка оказался внушительным. Всё это опять же попадало в категорию тяги к экстриму. Мы такие разные. Я боюсь, что после этой ночи он поймёт, что я самая обычная и совершенно скучная, что моя жизнь не такая захватывающая, как его, и что у нас вообще нет ничего общего.
Он взглянул на часы, и мы начали собираться. На обратном пути между нами повисла неловкая тишина.
— Я слишком много болтала, да?
— Тссс, Елена. Если кто-нибудь нас увидит, то домашний арест продлится на месяцы.
Я невольно засмеялась и закрыла рот ладонью.
— Тссс, — повторил он и улыбнулся этой своей улыбкой, от которой у меня подкашивает коленки.
Я облизнула губы и продолжила спускаться по лестнице.
Вот и мой этаж.
— Прости за сегодняшнюю ночь, — сказал он.
— За что? — прошептала в ответ.
— Уже почти четыре, Елена. Ты не успеешь выспаться.
Я улыбнулась.
— Ну, по крайней мере, не я одна буду спать на занятиях.
В его смехе послышались виноватые нотки.
— Поверь мне, одна ночь без сна на мне вообще никак не скажется. Я всё ещё полон энергии.
Я застонала.
— Это так нечестно. Надеюсь, ты найдёшь способ поделиться этой способностью со мной.
— Может, стоит попытаться. Кто знает, на что мы способны?
— Я просто пошутила, Блейк.
— В этом нет ничего невозможного, Елена, — сказал он и затянул меня в долгие объятья. — Сладких снов, принцесса, — он поцеловал меня в макушку. Его губы задержались на несколько секунд, а я вдохнула запах горящих брёвен дуба, что напомнило мне об огне. Затем он выпустил меня из объятий и беззвучно спустился на несколько ступенек. — А я пойду пытаться, — бросил он через плечо и подмигнул.
Я покачала головой и пошла к себе в комнату.
Закрыв за собой дверь, я прислонилась к ней спиной, улыбаясь до ушей. Как идиотка. Сомнение царапало меня изнутри, но на этот раз я отогнала его прочь, прокрутив в голове всю нашу длинную ночную беседу на крыше. Ведь не могло же это всё быть заклятьем.
— Елена! — крикнула Бекки, и я очнулась в столовой. У меня слегка побаливала голова от нехватки сна, и я чувствовала себя истощённой.
— Бекки, — голос Блейка прозвучал прямо рядом со мной. Как он здесь оказался? В человеческом обличье?
— Как долго я была в отключке?
— Не слишком. Вот твой кофе, он всё ещё горячий.
— Не ври, ты его уже дважды подогрел свои огнём, — Бекки не могла промолчать.
— Серьёзно, почему ты меня не разбудил? — я смотрела на Блейка.
— Ты выглядела такой умиротворённой.
— Мне нужно поесть, — нахмурилась я и поднялась из-за стола.
— Кто-то сегодня встал не с той ноги.
Я мысленно заворчала, потому что это была не только его вина. Я сама могла запросто сказать ему, что мне пора спать, но не сделала этого.
Я подошла к раздаче, взяла себе мюсли и йогурт и вернулась к столу.
Все уже, похоже, поели. Почему, блин, никто меня не разбудил? Мне теперь так неловко.
Я просто проглотила свой завтрак.
— Так во сколько ты вернулась ночью? — не унималась Бекки.
— Это абсолютно тебя не касается.
— Ай, какие мы злые, — пропела она.
— Я устала, и у меня немного болит голова, и нет сил отвечать на твои вопросы, так что смирись с моим плохим настроением.
— Голова болит? — тихо переспросил Блейк.
— Немного, — раздражённо повторила я. Чёрт, я реально не в духе.
— Давай сюда, — сказал Блейк, и я развернулась лицом к нему. Он положил ладони мне на виски, и я почувствовала звон в ушах. Боль слегка прошла, но усталость никуда не делась.
— У меня нет сил, — заныла я.
— Этого я пока не умею, прости.
— Я тебя сейчас просто ненавижу.
— Елена была ночью с тобой? — заинтересовалась Сэмми, и я перевела взгляд на Бекки. Она ей ничего не сказала.
— Не начинай, Саманта, ты же не мама, — вмешался Блейк.
— Зато папа будет в восторге, — подразнила она.
— Ах так? — угрожающе начал он. — А я думаю, ему больше понравится послушать про Дина.
Она ахнула и вмиг стала пунцовой.
Бекки подавилась кофе и посмотрела на неё.
— А что там с Дином?
Сэмми покраснела ещё сильнее.
— Неважно, — ответила она своему брату и встала. — Мне пора… куда-нибудь.
Блейк засмеялся.
— Сестра, — я стукнула его.
— Ай, — он продолжил хохотать, потирая руку.
— Что с Дином? — спросила его Бекки.
Я снова застонала. Какая же она любопытная! Да, она моя лучшая подруга, но не помню, чтобы мы с Сэмми так интересовались их отношениями с Джорджем, когда они только начинали встречаться.
Моя реакция на искусстве войны была заторможенной, и пару раз я чуть было не грохнулась на задницу. Но Блейк успевал меня поймать, с ухмылкой на лице, и быстро вернуть в стоячее положение.
— Елена, да что с тобой сегодня? — спрашивали меня учителя.
— Ничего, — отвечала я, притворяясь бодрой и энергичной. Меня это всё бесило, потому что день был потрачен впустую.