— Ну уж не отказала… — Сириус выглядел очень довольным собой.
— И как ты будешь действовать?
— О! У меня есть план! Сначала я ее по-быстрому склею, а потом сделаю вид, что ужасно хочу посмотреть, где она работает, и намекну, что вполне возможно, мы будем коллегами…
— И что?
— Разомлевшая от ласк, она, конечно же, проводит меня к себе в кабинет, где я её быстренько удовлетворю, а пока она будет приходить в чувство, я отойду как бы в уборную…
— И?.. — Гарри всё ещё не понимал цель этих телодвижений.
— И по пути я быстренько наношу всё на карту, чтобы потом, когда мы туда проберемся ночью, не было никаких неожиданностей. И вуаля… все довольны!
— Пока по плану только твоя Долорес бьется в экстазе…
— Это побочный эффект… люблю дарить людям радость… ты бы её видел… горячая штучка.
Гарри потер шрам на руке, оставленный этой «горячей штучкой» с садистскими наклонностями, и попробовал было предостеречь Сириуса, но тот неразборчиво пробормотал про то, что тогда его некоторые оценят, и желание оградить пропало бесследно. А Блэк принялся рассказывать, какой он замечательный любовник, и что никому ещё не удавалось устоять перед его фирменным обаянием. Ну-ну… Гарри знал того, кто даже не догадывался о том, что его пытаются обаять.
Выслушав несколько историй о победах Сириуса Неотразимого и отказавшись от уроков обольщения, Гарри остался в одиночестве. Сначала он хотел пробраться на Астрономическую башню и посмотреть за сдачей экзамена, но потом решил, что целесообразнее будет пробраться в спальню Северуса и выспаться. Он приходил туда каждую ночь, оборачивался ящерицей и просто спал. Удивительно, но Северус не возражал. Каждое утро он находил Гарри у себя под боком и, не говоря ни слова, относил его в Выручай-комнату, где помогал вернуть свой облик. Они оба никак это не обсуждали — Гарри потому, что боялся испортить то хрупкое понимание, которое возникло между ними, а что думал Северус, было известно только самому Северусу.
Почему-то только в слизеринской спальне на узкой кровати Снейпа Гарри распрощался со всеми своими кошмарами. О том, как будет спать на каникулах, он даже не задумывался, предвкушая поход за палочкой. И может быть, даже в кино. Обычное лето обычного школьника… никогда не изведанные впечатления.
Дождавшись начала экзамена — времени, когда за Картой точно никто не будет следить, — Гарри, надежно скрытый мантией-невидимкой, отправился в сторону слизеринских общежитий. Он крался пустыми коридорами и вздрогнул от неожиданности, обнаружив Дамблдора, стоящего у окна в единственном коридоре, ведущем в подземелья. Факелы вокруг не горели, но его силуэт хорошо выделялся, освещённый взошедшей луной. Казалось, он разговаривал сам с собой… Гарри подошёл поближе и прислушался:
— … время — удивительная вещь… пролетает так незаметно… кажется, что ещё всё впереди, а на самом деле песок в часах уже почти весь осыпался…
Гарри замер. Недооценивать Дамблдора он никогда бы не стал, поэтому был уверен, что тот обращается к нему. Вот только чего он ждет? Что делать? Подойти и ответить? Или дослушать? Дамблдор распахнул окно и с видимым удовольствием вдохнул прохладный ночной воздух.
— Какая волшебная ночь…
Гарри сделал шаг к окну, но Дамблдор вдруг хлопнул ладонями по подоконнику и, развернувшись, пошёл прочь. И что это было? Гарри постоял у открытого окна, полюбовавшись звездным небом, и продолжил свой путь. На душе отчего-то стало тревожно.
В спальне ничего не нарушало привычного порядка, разве что только отсутствие Снейпа и Эйвери. Гарри сел на кровать, погладил подушку, а потом превратился и задремал. Сквозь сон он слышал, как вернулся Северус, и даже почти получилось улыбнуться, когда тот подгреб его себе под бок. И снилось в эту ночь что-то очень интересное, оставившее после себя ощущение радости… Гарри потянулся, обнимая спящего рядом Северуса, закинул на него ногу и замер, понимая, что что-то пошло не так.
========== 24 ==========
Гарри не знал, что делать. Если Северус сейчас проснется, то совсем не обязательно, что обрадуется его превращению. С другой стороны, обнимать теплого сонного Северуса было невероятно приятно — когда ещё выпадет такая возможность? Мысль о том, чтобы немедленно превратиться обратно, была оттеснена как слишком поспешная. Гарри решил притвориться спящим и сполна прочувствовать волнующую близость. Он прислушивался к размеренному дыханию, ощущал едва уловимый запах, который будоражил воображение, когда он был ящерицей, и сквозь слои одежды чувствовал тепло тела. Гарри настолько сконцентрировался на собственных переживаниях, что упустил момент, когда дыхание Северуса изменилось, став более поверхностным.
Похоже, что Северус тоже проснулся и ждал… только вот чего? Теперь Гарри боялся всё испортить неосторожным движением. Плечо уже болело от напряжения, но он терпел, чувствуя, что сердце начинает биться всё сильнее, грозя выдать его маскировку. Краем глаза он видел, что ресницы Северуса тоже предательски подрагивают. Ситуацию спас Эйвери, сонно позвав:
— Снейп, ты спишь?
Гарри сделал вид, что проснулся, и мгновенно превратился, с самым невинным видом вытягиваясь рядом. Северус тоже достоверно изобразил пробуждение и с преувеличенным недовольством отозвался:
— Уже нет…
— На завтрак идёшь?
— Нет…
— Как знаешь…
Эйвери шумно собирался, а Снейп прошептал Гарри:
— У меня есть идея получше.
Идея Северуса состояла в посещении кухни. Он старательно пощекотал грушу, а потом, когда за ними закрылась дверь, взмахнул палочкой, возвращая Гарри его облик.
— Спасибо… сам бы я никак…
Пока Гарри бормотал слова благодарности, Северус поспешно отвернулся и начал общаться с эльфами, попросив ещё наделать бутербродов в дорогу. Когда эльфы принялись носить им всякую снедь, он наконец повернулся к Гарри и, избегая смотреть в глаза, заговорил:
— Нам же с тобой надо договориться про поход в магический квартал. Ты не думай, я на большее не претендую, но будет лучше, если ты мне доверишься с продажей шкуры.
— Конечно, мы же уже договорились…
— Ну, да… первую часть придется продать дешевле, а потом я пойду под обороткой и возьму нормальную цену, — Северус явно кому-то подражал, потому что даже тон у него был чужой. — Я проконсультировался с опытными людьми. Вот увидишь, всё пройдёт отлично.
Гарри хотел как-то разбавить напряжение, повисшее между ними, но выдавил из себя только пафосное:
— Я в тебе никогда не сомневался.
Северус хмыкнул и, быстро развернувшись, принялся рассовывать принесенные эльфами бутерброды по карманам, чересчур резко отказываясь от приличной корзинки. Оставалось только надеяться, что неловкость пройдет сама собой.
Наевшись, Гарри вновь обратился ящерицей и сильно удивился, когда Северус вместо того, чтобы идти в свои подземелья, начал подниматься по крутым ступеням гриффиндорской башни. И, конечно же, у входа в факультетское общежитие его уже поджидал Блэк.
— Что с Гарри?
— Всё нормально. Принес его Лили… на каникулы…
Для Гарри это стало полной неожиданностью. Почему-то он был уверен, что проведет в компании Снейпа хотя бы дорогу до Лондона.
— Давай мне, я передам.
Северус недовольно дернул плечом, но возражать не стал. Когда он передавал Гарри, Сириус, словно невзначай, взялся за его пальцы, заставляя вздрогнуть. Пришлось прыгнуть на эту руку. Блэк охнул и едва его не уронил, зато выпустил ладонь Снейпа.
— Вы тут играйте, а у меня дела, — едко заметил Северус и, эффектно развернувшись, сбежал по ступеням.
Дела у него… Блэк задумчиво погладил Гарри, провожая Снейпа взглядом, потом тряхнул головой и отправился в гостиную.
Появление Гарри произвело среди гриффиндорцев настоящий фурор. Эта дура — Мэри Макдональд принялась громко визжать, требуя унести «эту пакость», кто-то, наоборот, кричал, советуя засунуть Гарри за шиворот или Мэри или Алисе. Алиса, конечно же, ответила оглушающим визгом, который поддержал кто-то ещё… м-да… после чинной тишины гостиной Слизерина родной факультет казался сумасшедшим домом.
Лили демонстративно взяла Гарри из рук Сириуса и принялась гладить, приговаривая:
— Какой лапочка…
Не то чтобы Гарри именно так представлял себе родительскую опеку, но он очень радовался, что здесь его никто не знает… а подколки Джеймса и Сириуса он уж как-нибудь переживёт.
В поезде Гарри пришлось притворяться спящим, потому что деликатные друзья оставили его влюблённых родителей наедине, а те прощались на долгие два дня. Лили изредка про него вспоминала, тихо шепча: «Ну не при Гарри же!», отчего приходилось сильнее зажмуриваться и ждать прибытия поезда на вокзал. Всё-таки это была личная жизнь его родителей…
На вокзале Гарри оглядывался, высматривая Северуса, но сумел только заметить обтянутую чёрным спину, мелькнувшую у самого выхода. Похоже, его никто не встречал. Размышляя о том, как же Снейп доберется домой, Гарри не заметил, что появились новые лица — родители Лили. Он никогда не задумывался о том, что произошло с ними в его времени. Нет, и нет… и ведь он даже никогда не интересовался у тётки тем, что с ними случилось. Хотя, если честно, спрашивать что-то у женщины, которая врала племяннику про свою сестру и зятя, было глупо.
Когда Лили кинулась на шею к отцу, то чуть было не уронила Гарри, а потом едва не раздавила его, обнимаясь с матерью. Она явно была любимым ребёнком… отец подхватил её чемодан и, глядя на Гарри, спросил:
— А это кто?
— Это — Гарри, мой… фамильяр.
Лили запнулась, представляя своим родителям их внука, и Гарри стало смешно от невероятности происходящего. В этом времени у него была большая семья… целая куча потенциально любящих родственников, о которых он не знал ровным счетом ничего.
— Интересный, — задумчиво оценила бабушка внука.
— И нравится же тебе всякое… этакое… — дедушка явно хотел сказать что-то нелицеприятное, но, после тычка в бок от бабушки, поправился: — Экзотическое. Что этот крокозябр, что мальчишка соседский.
— Сев хороший, — насупилась Лили.
— А кто говорит, что он плохой? — откровенно изумился отец. — Он такой же необычный, как этот твой… фамильяр.
У родителей Лили была машина. Точно такой же форд «Англия», как и тот, что однажды поселится в Запретном лесу с легкой руки Гарри и Рона. Только не голубой, а ярко-красный. Чемоданище благополучно уместили в багажнике, а Лили с матерью уселись на заднем сидении, чтобы «почирикать». Уложенный между ними Гарри прослушал новости про всех соседей, про намечающийся роман Петуньи — «Вернон очень милый и воспитанный мальчик», — после чего бабушка перешла к главному:
— А у тебя, моя девочка, что нового?
Лили мастерски делала вид, что не понимает сути вопроса, начиная рассказывать то об экзаменах, то о дурацком платье Мэри. Но сбить с толку бабушку оказалось невозможно.
— А про этого… Джеймса ты почему не рассказываешь? Он тебя больше не донимает?
— Не очень… — уклончиво отвечала Лили, и Гарри заметил, как порозовели её щёки.
— А он не думает навестить тебя на каникулах?
— Может быть…
— Обязательно скажи, когда его ждать, и я испеку мой пирог.
Услышав про пирог, взбодрился дедушка:
— Только не сладкий. Лучше всего с мясом.
— Только не с мясом! — оживилась Лили. — Лучше с патокой.
— Девочка моя, запомни, — веско сказал отец, — если ты хочешь порадовать своего молодого человека, корми его мясом.
Гарри проникся уважением к деду — он точно знал, о чём говорил. Дорога пролетела незаметно, и скоро машина остановилась перед аккуратным домиком, в открытом окне которого летний ветерок трепал лимонно-желтую штору.
— Петунья! Мы дома! — крикнула бабушка, и на пороге появилась тётушка образца тысяча девятьсот семьдесят шестого года.
В юности Петунья была поживее… и красила губы ярко-алой помадой.
— Вы долго… ой, кто это?
Петунья заметила Гарри и, к его удивлению, не скорчила презрительную мину, не надула надменно губы и даже не прищурилась холодно и с осуждением.
— Какая прелесть!
Гарри даже рот открыл от изумления. Как же когда-то он мечтал, чтобы тётушка его одобрила… оказывается, для этого всего лишь надо было стать ящерицей.
— К этой прелести ещё прилагаюсь я… — Лили старательно делала вид, что сердится.
— Это ещё кто к кому? — Петунья чмокнула младшую сестру в лоб, а потом старательно принялась оттирать помаду.
Пока отец возился с багажником, доставая чемодан, Петунья ловко подхватила на руки Гарри.
— Не урони, Пет, — заволновалась Лили, и Гарри вновь почувствовал себя любимым племянником.
Сестры жили в двух смежных спальнях и делили ванную комнату. Петунья уселась на кровать Лили и, посадив Гарри рядом с собой, начала его поглаживать. Лили открыла шкаф и оглядела развешенную разноцветную одежду.
— Пет, ну какое же оно всё детское! — Лили недовольно нахмурилась: — Ты мне одолжишь что-нибудь своё?
— А куда тебе ходить? На речку с твоим носатым? Или?..
— Или… — Лили загадочно понизила голос. — И помаду дашь?
— А ещё что?
— Юбку в горох. Ту… короткую…
— Меня мама убьёт… — Петунья задумчиво разглядывала Лили, накручивая на палец локон, и Гарри подумал о том, как они всё-таки похожи. Затем она кивнула, будто своим мыслям: — Дам, если расскажешь.
— А ты мне про Вернона?
— Маленькая ещё…
— Ну, не знаю… в прошлом году я не рассказывала, когда ты уходила гулять… и во сколько возвращалась, тоже никто не узнал…
— Ладно… юбка, помада — и ты неделю моешь посуду.
— Три дня, и я мою посуду молча…
— И рассказываешь, с кем собираешься гулять.
— Хорошо, только можно я Гарри выпущу в твою комнату?
— Зачем?
— Иногда мне кажется, что он слишком умный для ящерицы.
— А может тогда его выдрессировать, чтобы записки носил? Представляешь, вылезет в окно и спустится по стене дома?
— А вдруг упадет?
Лили столь явно хотела посекретничать со старшей сестрой, что унесла Гарри в её комнату и даже закрыла дверь, явно рассчитывая, что сам он не расколдуется и не выберется. Правда, она на прощанье шепнула какие-то извинения. Ну и подумаешь! Не очень-то и хотелось!
Первым делом Гарри обернулся человеком. Мантия-невидимка по-прежнему лежала в его кармане. Дверь Лили закрыла на ключ, но ведь Петунья говорила что-то про окно… прямо под окном спальни был покатый козырек крыльца, на который Гарри выбрался без особого труда. Преодолев искушение подслушать, о чём всё же секретничают сестры, он осторожно перелез на удобно стоящее дерево и по нему с легкостью спустился на землю. Идея отыскать Северуса казалась шикарной.
========== 25 ==========
Из разговоров Гарри понял, что Северус живёт где-то неподалеку, и что с Лили они встречались у реки. Скудные ориентиры… но когда такие мелочи останавливали Гарри? Мантия-невидимка надёжно скрывала от посторонних взглядов, пока он безуспешно бродил по улице. Соседи Лили жили в таких же чистеньких домиках, а Гарри помнил мрачную темноту дома Снейпов, подсмотренную в воспоминании. Может, Снейпы живут у реки? Улица повернула к реке и резко пошла вниз. За рекой маячила чадящая заводская труба и грязная кирпичная стена жмущихся друг к другу невзрачных домов. Ух ты! В таких местах Гарри бывать ещё не приходилось.
Деревянные перила неширокого мостика были испещрены разнообразными надписями, свидетельствующими о неплохом знании физиологии и частично анатомии авторами посланий. Сами авторы, похоже, сидели в прибрежных кустах и вели ленивую беседу.
Гарри прошёл мимо и, приметив узкую тропинку, вьющуюся вдоль самого берега, направился к ней. Его чуть было не облили какими-то помоями из внезапно распахнувшегося грязного окна, потом он спугнул тощую серую кошку, но, только опустившись на четвереньки, чтобы пролезть под недавно сломавшимся деревом, он подумал, а в ту ли сторону идёт. Оказалось, в ту. Снейп обнаружился сидящим на камне, надежно скрытый прибрежными кустами. Заметить его можно было только с тропинки, и Гарри подумал, что знает, кто сломал то дерево.