От Вани толку было не много. Так что я взяла ситуацию под свой контроль. Для начала, решила порыться в документах Паларчука. Вдруг найду что-то похожее, что можно будет взять примером. Рыться пришлось долго — трудно найти иголку в стогу сена. Мне понадобилось часа полтора непрерывного труда, чтобы из кучи бумаг и папок выискать то, что мне нужно.
— Нашла! — радостно завизжала, едва не свалившись со стремянки. Закрыла верхний ящик шкафа, находящийся практически под потолком. Сугробов тут же рванул ко мне. Забрал из моих рук документы, помог мне слезть.
— Апчхи! — это уже раз в тысячный. — Интересно, Паларчук здесь совсем не проводил влажную уборку? Столько пыли в шкафах на бумагах- просто жуть. Так и аллергию можно заработать.
Устроившись за печатной машинкой, принялась набирать текст. От Вани же толку практически не было, так что я отправила его за чаем. Ну и разрешила ему уйти в расположение роты. Пусть лучше своих оболтусов гоняет, чем мне тут мешается.
К тому времени как я доделала последний документ, наступил вечер. Спина нещадно горела, на пыль я уже перестала обращать внимание. О чувстве голода я вообще молчу. За весь день я выпила только чашку чая и съела пару овсяных печений. Но несмотря на все физические тяготы, я чувствовала себя донельзя довольной. Работа была сделана колоссальная. Надеюсь, я нигде не напортачила и моя помощь окажется полезной.
Набрав номер казармы, предоставленный мне Ваней, я попросила ротного зайти. Спустя минут пять на пороге показался сам Сугробов. Он выглядел странно… запыхавшийся, весь мокрый от пота.
— Все готово, — заявила с гордостью и продемонстрировала ему пачку документов.
— Отлично. Мы вовремя успели, Гром будет в части минут через двадцать.
— А, ну тогда я пойду, — поднялась из-за стола и принялась торопливо наводить порядок на рабочем месте.
— Ты уверена, что не хочешь остаться? — спросил Ваня, когда я уже была на пороге.
— Я обещала помочь тебе, я помогла. Остальное осталось неизменным, Ваня. Скажи, могу я еще сегодня остаться в комнате?
Сугробов нахмурился, но спорить не стал.
— Да, думаю Гром не будет против. Я утром отвезу тебя на вокзал.
Попрощавшись с Сугробовым, я отправилась в комнату. Время уже было поздним, беспокоить Женю я не хотела. У нее сегодня первый рабочий день, наверняка, уставшая сильно. Да и Сугробов сейчас вернется, зачем я буду мешаться?
Купаться я не решилась. Переодевшись, устроилась под одеялом и достав из чемодана томик стихов Есенина, принялась читать. Глаза пробегали по строчкам, но я ничего не понимала. Желудок скрутило спазмом, я была голодна. Прикрыла глаза, едва не расплакавшись. Так жалко себя стало, горемычную.
Вдруг послышался стук. Подумала о подруге. Наверняка, пришла поболтать. Поднялась с кровати и, накинув на плечи халат, отворила дверь. Сердце в груди замерло, когда увидела кто стоит на пороге.
— Добрый вечер, — он прошел в комнату, а я закрыла дверь.
— Добрый, — проговорила еле слышно. Мне вдруг стало страшно. В голове роилось тысяча мыслей. Зачем он пришел сюда? Выгонит? Или будет кричать? Может я допустила какую-то ошибку в документах?
Гром стоял ко мне спиной и смотрелся так гротескно. Такой огромный в моей маленькой комнате. Хотя, разве она моя?
— Простите, что осталась здесь. Завтра утром Ваня отвезет меня на вокзал.
Кажется, он даже забыл обо мне. Когда я заговорила, обернулся и посмотрел на меня удивленно. Грудь сжало от волнения. Мужчина выглядел таким уставшим, таким потерянным. Совсем не был похож на утреннего Грома.
— Зачем он повезет вас на вокзал? — нахмурился. Посмотрел на меня, но тут же отвел взгляд. Что это? Неприязнь? Или чувство вины? Я не могла понять, о чем он думает и как настроен. Я не знала, чего ожидать от него и видеть Грома таким потерянным было для меня больше чем странно.
— Чтобы я уехала домой… — застыла на полуслове. Вдруг поняла, как глупо звучу. Конечно, он все понял. И про Сугробова, и про вокзал.
— Останьтесь, — тихим, хриплым голосом. Я видела, как сильно он сжимает кулак. Как ударяет им легонько по столу. Волнуется?
Я вдруг почувствовала себя глупо. Затеяла переворот, что-то пыталась доказать. После слов Сугробова я больше не могла относится к Грому по-прежнему. Теперь он предстал передо мной совсем в другом амплуа. Настоящий, сильный мужчина. Грубый, но справедливый. Неприветливый, но разве это самый худший недостаток? Гурам был само обаяние, и чем все закончилось. Мне почему-то кажется, что Гром так никогда бы не поступил.
— Хорошо, я останусь.
Он кивнул. Посмотрел на меня из-под хмуро сведенных бровей. По коже бежали мурашки от его взгляда.
— И еще, — он задумчиво потер лоб. — Там в душе, я сделал петельку. Можете купаться спокойно.
Я улыбнулась. Клянусь, это было лучшее в мире извинение.
— Хорошо. Спасибо вам, Игорь.
— Товарищ комбат, — тут же поправил сердито. Я кивнула.
— Товарищ комбат… — повторила, а затем настала тишина.
— Ладно, пойду я. Завтра жду вас в восемь утра, — проговорил и направился к двери. Я молча смотрела ему вслед. Странное чувство возникло в груди. Мне совсем не хотелось, чтобы он уходил.
Словно услышав мои мысли, или почувствовав мой пристальный взгляд, он вдруг остановился.
— Виолетта, — проговорил Гром, обернувшись. Его голубые глаза заставляли мои мысли бежать в рассыпную.
— Вы ведь не ужинали? Пойдемте в столовую. Я распоряжусь, чтобы вас покормили.
Это было лучшее предложение за этот день. После предложения остаться. Я не смогла сдержать улыбки.
— Рядовая Счастливцева, — поправила его.
Он недоумевающе нахмурился. Тогда я произнесла полую версию ответа.
— Так точно, товарищ комбат. Рядовая Счастливцева будет очень благодарна, если вы покормите ее ужином.
Несколько секунд он внимательно смотрел на меня. А потом уголок его губ приподнялся в улыбке.
Глава 6
— И что было дальше? — нетерпеливо воскликнула Женя. Докрасив губы розовой помадой, подруга повернулась ко мне.
— Что было в столовой? Он покормил тебя?
Я засмеялась. Снегирева видит все только в этом свете. Обязательно должен был подтекст любви или флирта.
— Чего ты смеешься? — взъерепенилась Женька. — Видела бы ты лицо Грома, когда он явился в казарму, а документы готовы. Он своим глазам не поверил! А Ванька ему все правду, мол так и так, это не я, товарищ комбат, это Счастливцева. Гром сразу же и сказал Ване, что хочет тебя… — многозначительно улыбнулась. Я едва не поперхнулась водой. Отставила стакан от греха подальше.
— В смысле в писари к себе, — поправила подруга и улыбнулась.
— Ванька то хотел сам тебя осчастливить новостью, а комбат так жестко осек его. Говорит, отставить, товарищ старший лейтенант. Я сам пойду!
Я смотрела на Снегиреву во все глаза. А она продолжала.
— Ванька говорит, уезжать собралась Вита, а тот ему: «Вань, сильно обиделась то?» Ну и Сугробова моего понесло. В итоге комбат пошел в общагу к тебе, правда перед этим, зачем то у Ваньки взял набор инструментов.
А теперь улыбнулась я. Картинка стала складываться в голове. Я не ошиблась во вчерашних догадках.
— Ну так что? — Женя устроилась рядом со мной. Посмотрела в глаза мне.
— Что было то в столовой?
Боже, какая она любопытная у меня! Да и порадовать мне ее особо не чем.
— Да ничего не было такого. Отвел меня в столовую, распорядился, чтобы покормили, а сам ушел.
— И это все?
У нее было такое несчастное выражение лица, что мне даже стало немножечко стыдно. Женя вздохнула разочарованно.
— Ладно, пошли, мне нельзя на работу опаздывать, — подруга взяла сумочку и, застегнув верхнюю пуговицу на форменной рубашке, потащила меня к выходу.
По дороге к казарме мы с Женькой встретили Сан Саныча. Мужчина возился с вентилем крана, расположенном у забора. Я задержалась на месте, наблюдая удивительную картину. Вдоль деревьев и кустарников, высаженных в ряд, был небольшой ров, и по нему сейчас бежала вода, подходя к каждому дереву.
— Доброе утро, Сан Саныч, а что вы делаете?
Увидев нас, мужчина улыбнулся.
— Поливаю деревья.
— Никогда не видела такого способа, — заметила Женька. Сан Саныч подошел поближе.
— Здесь же климат жаркий, земля моментально высыхает, вот и приходится лить столько воды. Тут у меня пакостники завелись, экономисты чертовы. Все воду отключают, увижу кто, надеру мягкое место. Так что вы, девчонки, говорите если увидите негодяев.
Он выглядел так смешно. Даже ругаться у него не выходило, глаза то добрые.
— Хорошо, Сан Саныч.
Мужчина спросил о том, как мы устроились и пригласил к себе на чай. Мы пообещали зайти, как только выдастся свободная минутка.
Попрощавшись с Женькой, разошлись по своим рабочим местам.
Грома еще не было. Так что я, чтобы не терять время зря, решила навести порядок в шкафу. Не сидеть же мне среди этой пыли.
Найдя в туалете ведро с тряпкой, набрала воды и забралась по стремянке наверх. Перебирая папки, принялась очищать их от пыли. Так увлеклась работой, что не заметила, как открылась дверь.
— Здравия желаю, — раздался за спиной громкий глубокий голос. От неожиданности я вздрогнула и попыталась спуститься с лестницы. Но, оступившись, полетела вниз, прямо в руки комбату.
— Ой, — дыхание перехватило, когда я подняла глаза. Его подбородок и губы были так близко! Я видела морщинки в уголках его рта. Мужчина продолжал прижимать меня к себе, смотря куда-то в область моих ног. Опустив глаза, я с ужасом отметила, что подол моего платья задрался и открывал практически все до самого белья. Тут же одернула юбку.
— Я тут это… — запнулась, сглотнув ком. — Пыль вытираю.
Он посмотрел на меня удивленно, а затем поднял взгляд наверх, по направлению шкафа. Гром нахмурился. Казалось, и он чувствует себя крайне растерянным. Вот уж не думала, что этого громилу можно выбить из колеи.
Игорь поставил меня на ноги, а я, только оказавшись на своих двоих, поняла, как долго пробыла в его руках. Убрав с лица выбившиеся пряди волос, поправила подол платья, стараясь не показывать ему как сильно я смущена.
— Это правильно. Это хорошо, — пробурчав себе под нос, он развернулся и направился в свой кабинет. Только когда за ним захлопнулась дверь, я пришла в себя. Зажмурилась, ругая себя за неуклюжесть.
— Рядовой Счастливцева! — раздался его голос. Я подскочила в испуге. И тут же поспешила в его кабинет.
Гром сидел за своим столом. Хмурый и серьезный. Он сделал знак присесть на стул. Что я и сделала. Что-то черкнув на бумаге, протянул ее мне.
— Вот. Сейчас вам нужно поехать в город, в военкомат. Там вас оформят. До конца дня должны управиться. Потом сразу ко мне и на склад — получать форму. Чтобы с завтрашнего дня вы выглядели как… — он поднял на меня глаза, прошелся оценивающим взглядом по моему платью. Поправила плечико, мне стало немного неуютно.
— Как солдат.
Меня задели его слова. Снова он начал вести себя как скупой на эмоции солдафон. И чем ему мое платье не угодило? Между прочим, сама его шила, по последнему выпуску Бурды. Но вслух я не стала озвучивать свое недовольство.
— Могу идти?
Он помолчал немного, задумчиво глядя на меня.
— И еще. В городе не безопасно. Никуда не ходите. Вас отвезет рядовой Родичев. С ним же и вернетесь в часть. По городу не гулять, по улицам не шататься. Все ясно?
— Конечно, — улыбнулась, а сама уже мысленно потирала ладони в предвкушении.
Какая удача, что я попаду в город! Прикуплю себе хоть что-то из посуды и из вещей первой необходимости. А то я представить не могла, из чего буду готовить. Там же даже кастрюли нет!
Забежав в комнату и взяв с собой некоторую сумму денег, я отправилась к выходу из части. Возле ворот прямо у КПП, как и было обещано, стоял автомобиль, за рулем которого сидел молодой солдатик.
Парень оказался срочником. Был водителем Грома. Очень приятный и улыбчивый. Он многое рассказал мне о здешних местах. О том, где в Кировабаде можно сходить в кино, а где погулять. Я слушала его и никак не могла понять одной вещи. К концу пути, я все-таки решилась спросить.
— Андрей, — позвала его. Родичев как раз въехал в город.
— Скажи, как ты такой жизнерадостный уживаешься с хмурым комбатом? Лично я чувствую себя рядом с ним… глупой чтоли. Гром как взглянет, так сразу хочется спрятаться куда-нибудь под стол.
Родичев рассмеялся.
— Комбат у нас веселый, с чувством юмора. Ты просто еще не просекла. А как только поймешь его юмор, так заживешь счастливо.
Я покосилась на него недоверчиво.
— Веселым я уж точно его не назову.
Остановив возле небольшого одноэтажного здания, Андрей с гордостью сообщил мне, что это и есть военкомат. Парень хотел заехать к своей девушке. Я была не против, к тому же, сама собралась пройтись по магазинам в поисках посуды.
С оформлением документов проблем не возникло. Я справилась со всеми делами за пару часов. Когда вышла на улицу, солнце уже клонилось к закату. Вечерний воздух был невероятно душным. Нужно было торопиться — мы с Андреем договорились встретиться в семь часов вечера. У меня в запасе был всего час.
Родичев доходчиво объяснил мне, где находится местный рынок, так что нашла я его быстро и без особого труда. Купив все необходимое, уже через сорок минут я была свободна.
Жара стояла страшная, так что я решила срезать путь, пройти через парк. Он был полупустым. Будучи практически у выхода, заметила какое-то движение по правой стороне от главной аллеи. На лавочке сидела девушка, а с двух сторон от нее два парня в военной форме. Что-то в этой картине мне сразу не понравилось. Я замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась, наблюдая за ними. Это были десантники. И они приставали к бедной девчонке. Один из них держал ее за руки, в то время как другой трогал ее ноги через длинную юбку.
— Эй, вы что делаете?
Сорвалось с губ прежде, чем я смогла оценить риски. Это было небезопасно — ввязываться в конфликт с двумя здоровыми лбами. Но разве я могла оставить ее в беде?
Девушка подняла на меня взгляд. Она была смуглой, ее длинные волосы были заплетены в косу, длиной до пояса, на голове была ярких цветов косынка.
Отметила про себя ее красоту. В ее черных глазах мелькал страх.
— Ой, еще одна, ты посмотри какая красотка! — один из них повернулся ко мне, и проговорил эти слова еле ворочая языком. В его руке я заметила полупустую бутылку с алкоголем.
— Парни, вам бы выспаться и протрезветь. А то позорите доблестное имя десанта.
Мои слова им не понравились.
— Ты сюда иди, я тебе покажу, как надо себя вести с десантом, — усмехнулся еще один и направился в мою сторону.
Я обхватила руками пакет с посудой, глядя судорожно по сторонам. Что же теперь делать? Убегать? Но как же девушка? Ой, он бы мне посуду новую не побил!
Сделала шаг назад, пятясь. Но пройти смогла совсем немного. Вдруг наткнулась спиной на что-то твердое. Пьяный десантник замер, посмотрев куда-то выше моей головы. Намного выше…
— А ну-ка, мелкая, поберегись, — прозвучал грубый голос. Крепкие руки схватили меня за предплечья и, подняв в воздух, мужчина подвинул меня в сторону.
Огромный, здоровый парень в военной форме и голубом берете на голове направился в сторону обидчиков, по дороге заправляя рукава. А я так и осталась стоять на месте, судорожно прижимая к себе пакет с вещами.
— Ты че, ущербный, только так можешь с девушками знакомиться? Добровольно не выходит?
Пьянчуга оторопел от такой наглости. Его лицо исказилось в злой гримасе.
— Слышь, отвали, урод. Это наши телки.
Здоровяк повернулся ко мне. Он был темноволосым и кареглазым, лет двадцати. От него исходило столько силы и тестостерона… мне кажется, от одного его взгляда можно в обморок свалиться.
— Ты его знаешь? — спросил, ткнув в грудь пьяного. Тот закашлялся от удара.
Меня почему-то обидел его вопрос.
— Нет, что вы?! Вы посмотрите на него! А я девушка приличная. Я шла мимо, а они к девочке приставали, — с моих губ слетала какая-то околесица.