Этим утром Ангелина особенно тщательно оделась: нарядилась в новую красную водолазку, юбку-карандаш, прихватила с собой и пиджак. В этом наряде она сама себе казалась яркой, деловой, красивой. Хорошо, что сапоги купила на каблуке, пусть и небольшом.
Отчего-то захотелось утереть муженьку нос. Пусть видит, кого променял на всяких там Сонь с лифчиком шестого размера.
Ангелина наносила макияж с особой тщательностью, благо практики за последние полгода было с избытком. Всмотрелась в свое лицо в маленьком зеркале пудреницы и осталась вполне довольна: ресницы достаточно пышные, тон кожи ровный, глаза красиво подчеркнуты в уголках карандашом. Несколькими умелыми штрихами подправила линию бровей. Немного подумала и всё-таки вдела в уши серьги-кольца. Даром, что ли, валялись в сумочке неизвестно столько времени. Сегодня хотелось выглядеть сногсшибательно.
Выложила на стол три помады — всё богатство, что лежало в косметичке. Нежный персик, светлую карамель и насыщенную красную рябину. Стала по очереди наносить на губы, решая, какая лучше подойдет к ее деловому стилю.
Жаль, не придумали таких помад, которые, кроме цвета, добавляли бы уверенности в себе. Нанесла на губы — и готова покорять всех вокруг. Почему-то вчера рядом с Акуловым Ангелина почувствовала себя маленькой букашкой-таракашкой, а хотелось быть гордым лебедем.
Она как раз наносила красную помаду, когда дверь резко отворилась и на пороге показался тайфун по имени Игорь Геннадиевич. Отчего-то сегодня явился пораньше.
Обычно шеф проносился мимо сразу в свой кабинет, но в этот раз не спешил покинуть приемную.
— У нас теперь филиал салона красоты? — вдруг спросил, затормозив у ее стола.
— Ой, простите, я сейчас всё уберу, — пролепетала Ангелина, запихивая помаду в косметичку.
Сразу покраснела, хотя до рабочего дня еще целых десять минут, и по идее, красилась она в свое личное время.
— Я ничего против не имею, — вдруг пробасил он. — Хоть каждый день тут салон красоты устраивай.
Сказал это и вдруг… улыбнулся? Правда? Это у него улыбка такая? В первый раз похвалил ее внешний вид. Как приятно, прям до дрожи.
«Определенно накрашусь красной помадой!» — тут же решила Ангелина, глядя в спину удаляющемуся в свой кабинет шефу.
Он уже почти закрыл за собой дверь, но вдруг затормозил и заметил:
— А ты уже вылечила аллергию на драгметаллы?
Тут-то она и вспомнила, почему хранила серьги в сумочке.
Глава 41
Разговор по душам
Тимур ждал жену в условленном месте и гадал, почему выбрала именно кафе возле бизнес-центра. Чем оно ее привлекло? От дома не сказать чтобы близко, да и место какое-то посредственное.
Папка с меню совсем худая — никаких тебе изысков, лишь самые обычные бизнес-ланчи и основной набор блюд среднестатистической забегаловки. Атмосфера тоже так себе: серые скатерти на небольших столах, неудобные деревянные стулья. Что в этом месте могло привлекать его благоверную?
Он уселся в самом углу, подальше от офисного планктона, поспешившего сюда на кормежку в обеденный перерыв. Заказал капучино и приготовился ждать, ведь пришел намно-о-ого раньше назначенного времени. Хотел морально подготовиться ко второй встрече. Хотя, конечно, лучше бы он как-то подготовился к первой…
Вчера показал себя во всей красе, ничего не скажешь. Стоял, молчал или нес ерунду, никак не мог ни на чем сосредоточиться.
За ночь и утро успел многократно отругать себя за вчерашнее поведение.
Он зачем к Ангелине пришел? Просить прощения! Попросил? Фигу с маслом. Кстати, по поводу фиги — ее-то жене как раз и продемонстрировал. Зачем-то… До сих пор не понимал зачем. Это же самый верный способ сохранить брак: показать жене пару фиг, если она просит развода! Так же все нормальные мужики и делают, чего уж там. Не бросаются на колени, не признаются в любви, не просят прощения, а фиги крутят!
Сегодня он подошел к делу со всей серьезностью. С шести утра писал речь, заучивал, как это делал для особо важных заседаний в суде. На память не жаловался никогда, но вот беда: стоило оказаться перед своей благоверной, как он превращался в Буратино. Не в смысле того, что нос рос, он-то как раз оставался таким же. Но вот мозги… Они, родимые, превращались в дерево.
Ничего, он соберется с мыслями и сегодня ей всё скажет. Даже шпору подготовил на салфетке. По пунктам расписал, за что в первую очередь будет просить прощения, какими аргументами засыпать возжелавшую развода супругу. У него всё честь по чести.
Но вот пока ждал, никак не думал, что Ангелина явится на встречу такой: деловой и обалденной — прямо два в одном.
Он тут же подскочил при ее появлении. Помог снять куртку, повесил на вешалку рядом со столиком, который облюбовал для их суперважного разговора. Отодвинул стул для любимой женщины, спросил, будет ли она что-нибудь, и невольно присвистнул, заметив, что она в деловой одежде. Слишком разительно это отличалось от вчерашнего платья с Минни-Маус.
— Лина, ты стиль поменяла? — не удержался от вопроса.
Жена пожала плечами, привычным жестом подозвала официанта и заказала кофе.
Лишь после этого удостоила Тимура взглядом.
— Это мой обычный рабочий вид, — как бы между прочим уточнила.
«Что-о-о? — прорычал он про себя. — Обычный рабочий вид? Значит, костюм не для того, чтобы меня впечатлить?»
— Лина, ты устроилась на работу? — всё-таки дошло до него.
— Да, — гордо заявила она.
И тут Тимур ляпнул:
— Зачем?! Тебе было мало денег? Так я добавлю, Лин! Сидела бы ты лучше дома, училась, за Верой смотрела…
Жена тут же взвилась, вперила в него злющий взгляд и зашипела:
— А тебе бы этого хотелось, да? Чтобы я всю жизнь от тебя зависела, лучшие годы служанкой в твоем доме просидела… Обстирывала, наготавливала, обслуживала, пока ты там со всякими грудастыми Сонями…
— Прости меня, Лин, — проговорил он с чувством. — Прости меня, пожалуйста! Мне очень за многое нужно попросить прощения.
И запнулся, решая, с чего бы лучше начать.
Жена опешила, уставилась на него круглыми глазами, захлопала ресницами со скоростью триста ударов в секунду. По всему видно — не ожидала таких слов.
И надо же было ему именно в эту секунду подсмотреть в треклятую салфетку за подсказкой.
— Т-ты речь подготовил? — тут же подметила.
Хотела схватить несчастную салфетку, но Тимур не дал, скомкал и спрятал в карман.
— Подготовил, — буркнул, поджав губы.
— А что ж задержался с речью так? Полгода тянул!
— Я думал, ты до сих пор спишь с Захаром Сафроновым, — признался он. — Лин, если бы я знал, что у тебя с ним ничего, я бы давно возле твоей двери осады устраивал. Ты должна была мне всё сразу объяснить!
— А просто доверять жене нельзя было? Я, в отличие от некоторых, хранила верность! — зашипела она, оглядываясь по сторонам, следя, не слушает ли кто их разговора.
— Лина, прости! Я поговорил с Сашей, я теперь всё знаю. Мне дико стыдно за то, что я предположил, что ты с ним спишь. Но теперь, когда я знаю, что это не так, очень хочу наладить наши отношения. Если бы ты дала мне шанс…
Жена хмыкнула.
— Но-но-но, — помахала она указательным пальцем. — А не сильно ли ты разогнался, Акулов? Объясни мне простую вещь: как тот факт, что я не спала с Захаром, отменяет то, что ты и дня мне не был верен, а?
Тимур замер, абсолютно не готовый к такому повороту. Сразу вспомнил, что жена когда-то ставила ему в вину найденную в машине помаду, такую же красную, как ее губы сегодня.
— Лина, я не изменял тебе вплоть до второго года нашего брака, — признался сдавленно.
Решил быть откровенным до конца, ведь она всё равно каким-то образом чувствовала, когда говорил неправду.
— Ой, серьезно? Подожди-ка, подожди-ка, сейчас позову официанта, пусть принесет побольше вилок, а то одной я точно не управлюсь — снять всю лапшу, которую ты мне тут собрался вешать! Тимур, мы разводимся, и точка!
— Я не понял, что позволило тебе думать, будто я собрался дать тебе развод?
— Не прошу у тебя на это разрешения, — резко отчеканила она. — Ставлю тебя в известность.
Тут же вскочила, обдала его ненавидящим взглядом и с апломбом заявила:
— Кстати, если что, адвокат у меня уже есть!
Схватила сумочку, куртку и помчалась в сторону выхода как раз в тот момент, когда официант принес ее кофе.
«Ишь ты, деловая колбаса! Адвокат у нее есть… На работу еще куда-то устроилась…»
Кто эта фурия и где его милая Ангелина? Почему при регистрации брака с женами не идет гарантийный сертификат, а? Ну, то есть если какие-то настройки слетят, их можно будет легко наладить. Тимур очень хотел наладить. Ему безумно нужна была его прежняя нежная и любящая супруга. Позарез необходима.
Главное — делать-то что, непонятно. Обычная его тактика — деморализовать противника, снести все защиты, пройтись танком и наслаждаться безоговорочной победой. И он прошелся по ней танком однажды. Результат налицо…
Да и не хотелось ему больше по Ангелине танком. Представлял, насколько его вчерашний визит был ей поперек горла, однако повела себя по-человечески, дала повидаться с ребенком, даже ужином накормила.
И ему надо с ней так же: по-человечески, с добром, лаской. Вроде слова хорошие, даже знакомые, а как это применить на практике? Как мужики обычно с женами мирятся?
Главное, сколько ненависти в ней, сколько злости! Впрочем, это только доказывает — ничего между ними не кончено, она по-прежнему жутко на него обижена. А раз он до сих пор вызывает в ней такую гамму чувств, может быть, жена его хоть немножко любит?
А всё-таки как себя сегодня вела… Маленькая стерва!
Нет, она не может с ним развестись, её новому имиджу просто ужасно идет его фамилия. Акуловская порода.
Глава 42
Кипящая от злости
«Что позволило тебе думать, будто я собрался дать тебе развод?» — всё крутились в голове Ангелины слова Тимура.
— Совсем офигел! — шипела она себе под нос, выскакивая из кафе.
Аж подпрыгивала на месте от злости, накидывая на себя куртку и выбегая на улицу.
Тем, кто хочет похудеть, надо просто побольше душевных страданий. Аппетит как рукой снимает! Ангелине вот целый день теперь есть не захочется — это стопроцентно. За всё спасибо Акулову. Проблем с весом у нее как раз нет, но благодаря нелюбимому муженьку сегодня всё равно гарантированно ничего в себя засунуть не сможет. Слишком уж зла.
Это же надо, сам шлялся непонятно где полгода, да еще посмел ее винить за ЯКОБЫ роман с другим мужчиной. Каков наглец, каков нахал… И еще развод он ей, видите ли, не даст. Да кто его будет спрашивать? Умник-разумник такой.
«А какой феерический брехун! Я же помню ту помаду Chanel, которую нашла у него в машине еще до свадьбы, зато он, похоже, уже забыл. Как это похоже на Акулова! Ух, я теперь весь день не успокоюсь!» — рычала она про себя.
Но времени на то, чтобы покипеть как следует, у Ангелины не оказалось. Очень скоро из сумочки раздался звонок телефона. С удивлением она обнаружила, что звонила воспитатель.
— Прошу немедленно явиться в детский сад. Возникла ситуация, требующая вашего присутствия, — самым серьезным тоном проговорила Снежана Марковна.
— Еду!
Не помня себя, Ангелина бросилась в детский сад. Через полчаса уже вбегала в группу, изрядно запыхавшись и очень сильно перенервничав.
Ей навстречу показалась воспитатель, сегодня решившая обтянуть свою шарообразную фигуру желтым платьем и от этого напоминавшая колобка.
— Как же так можно… — зацокала она языком, когда Ангелина появилась в дверях группы.
Соизволила выйти и принялась тихонько ворчать:
— Я думала, вы поговорили с ребенком…
— Что случилось? — воскликнула Ангелина.
— Ваша за полдня три раза отдубасила несчастного Егора!
— Что?! — глаза Ангелины округлились. — Но подождите… Вы точно о моей Верочке? Она же никогда не дерется…
— Теперь дерется, да еще как, — еще громче зацокала языком Снежана Марковна. — Губу ему разбила! Бедный мальчик, я что его маме сказать должна? За ухо цапнула! Заберите вашу разбойницу и сделайте ей внушение, а то так никуда не годится, хоть прячь от нее мальчишку. У него и так горе, отец умер, а тут еще ваша Вера!
Ангелина еле справилась с собой, чтобы не высказать воспитателю всё, что она о ней думала, а думала она много и, видимо, слишком громко, поскольку Снежана Марковна всё больше и больше хмурилась.
Показательно шире открыла дверь в группу, и Ангелина увидела, как ее лапочка-дочка тянется к мальчишке, который выше ее почти на голову. И как-то даже профессионально открывает рот, чтобы цапнуть его за руку.
— Вера! — только и успела она крикнуть.
— Вот видите… — фыркнула воспитатель.
Малышка, видимо, смекнула: вот-вот будут ругать. И с понурой головой отправилась к матери.
— Ты зачем дерешься, Вера? За что ты так Егора? — принялась ругать ее Ангелина, как только та подошла.
— А зачем он врет? — был ответ девочки. — Говорит — мой папа умер, а он зе зивой! Почему он врет? Его надо побить и поругать!
От такого ответа у Ангелины язык отнялся. Что тут противопоставишь?
— Сами смотрите, — развела руками воспитатель. — Она еще и спорит! А мне как быть? Их у меня тридцать ребят, я же не могу только за Верой и Егором следить, чтобы они друг дружку не поубивали… Заберите вашу разбойницу, поговорите с ней, сделайте внушение.
— Конечно-конечно, — кивнула Ангелина.
Подхватила дочь и понесла переодеваться.
— Ты понимаешь, что драка не выход? — принялась отчитывать ее.
Дочь вздохнула как-то слишком по-взрослому.
— Понимаю, — сообщила тут же.
Но что-то подсказывало Акуловой-старшей, что-ничего-то Вера не поняла, просто согласилась, чтобы дальше не ругали. А потом принялась по новому кругу объяснять, что Егора нужно побить и поругать, потому что врун.
Ангелина закатила глаза. Егора было жалко, но и дочь тоже — у той стресс из-за горе-папаши. Решила сегодня вечером провести подробнейшую разъяснительную беседу в красках. Но теперь-то что ей делать с маленькой бандиткой? На работу брать?
Впрочем, ничего страшного, если Вера побудет в офисе оставшуюся половину дня. Шеф всё равно уехал на встречу и, по прикидкам Ангелины, сегодня уже вернуться не должен. Визитеров не ожидалось, а делать бумажную работу при дочери ей не привыкать.
Приехали в офис, немного перекусили булочками. И только Ангелина устроила Веру на диване, вручила купленные по дороге альбом и фломастеры, как дверь конторы вдруг отворилась, а на пороге показался тайфун по имени Игорь Геннадиевич.
В этот момент ей захотелось шлепнуть себя ладонью по лбу.
— Э-э-э, это у нас что? — тут же нахмурил брови шеф.
— Это… м-м… — Ангелина замялась, испугалась нагоняя.
Но куда ей деть дочь? Впрочем, раз в полгода она имеет право на форс-мажор, разве нет?
И пошла в наступление:
— Не что, а кто, Игорь Геннадиевич. Это моя дочь, Вера. Дело в том, что мне пришлось неожиданно забрать ее из садика, а деть некуда, вот я и…
— Решила устроить детский сад в моей приемной? — прогремел шеф в привычной ему громкой манере.
— Мама, почему дядя ругается? — удивилась Вера. — Нельзя ругаться на маму, ну-ну!
С этими словами девочка воинственно подняла указательный палец.
Ангелина еле сдержалась, чтобы всё-таки не хлопнуть себя ладонью по лбу. Кажется, Вера решила сегодня воздать по заслугам всем и каждому.
А вот шеф отчего-то подобрел, даже усмехнулся.
— Всё-всё, больше не буду, — пробасил примирительно. — Так ты Вера, значит…
Ангелина улыбнулась в надежде, что Степанов спокойно уйдет в свой кабинет.
Но нет, он не ушел, наоборот, обратился к ребенку ласково:
— Верочка, ты не волнуйся, я маму не ругаю, я хорошо к ней отношусь.
Малышка расплылась в довольной улыбке, а потом выдала то, чего от нее Игорь Геннадиевич явно не ожидал: