- Ты не имеешь права! - взъярился Цеталион, но быстро стух, под взглядами аллэрнов-судей.
- Имею. И ты это прекрасно знаешь. Я хочу забрать свою рабыню. Прямо сейчас. Это возможно?
- Возможно. Ты знаешь формулу, произноси, - недовольно отозвался председатель суда и вернулся на свое место.
- Месть свершилась. Больше к роду Стелющихся Туманом у меня мести нет, - охотно отозвался Тэйтан и выжидающе уставился на Цеталиона.
- Мы признаем право мести за Тэйтаном, - под нажимом взглядов всего зала, Цеталион выдавил формулу из себя. - И род Стелющихся Туманом к Тэйтану мести не имеет.
- А теперь верните мне мою рабыню. И я решу, как она расплатится за то, что подняла руку на аллэрна. Пусть и с моего разрешения, - довольно улыбнулся Третий.
Двое торнов в зале перекинулись недовольными взглядами, но больше никак не выдали своей заинтересованности происходящим.
Танцовщицу привели быстро. Тюрьма находилась недалеко от здания суда.
Неужели меня привели на казнь? Так быстро? Думала придется дольше сидеть в заключении. Свет слепил глаза и я не сразу разглядела всех действующих лиц фарса под названием суд. Пятеро незнакомых мне аллэрнов, сидели на креслах на специальном помосте. Просторный зал. Много народу, который ропотом встретил мое появление. Будут судить? Надо же, какая честь для меня. Но как оказалось, суд уже закончился, решение было принято. И когда я узнала об этом решении..., лучше бы меня казнили. Третий, с довольной усмешкой подошел ко мне и тихо произнес:
- Подтверждай все мои слова, если не хочешь познакомиться с хэлами поближе, - и уже громче спросил. - Ты рабыня?
Вскинула голову в гневе, но тут же опустила ее, выбора все равно не было. Хэлы все-таки оказались страшнее Тэйтана.
- Да, - ответила тихо.
- Моя рабыня? - уточнил он.
- Да, - еще ниже склонила голову.
- Ты признаешь мое право наказать тебя за то, что ты убила Лэксанелла?
- Да, - не стала отрывать взгляд от своих трясущихся, связанных рук.
- Нужны еще какие-то доказательства? Или кто-то подвергнет сомнению мое слово? - я могла только слышать ухмылку в словах Третьего, но поднять глаза так и не решалась.
- Мы признаем твои права, - охотно отозвался один из аллэрнов-судей. - Оформим документы и ты со своей рабыней свободны.
Тоскливым взглядом, наблюдала за тем, как моя свобода исчезает прямо у меня на глазах. Протестовать значило подписать себе смертный приговор. Но и смириться было сложно. Сбегу. Поменяю имя. Главное сбежать прежде, чем поставят клеймо. А то что Ариадна стала документально зафиксированной рабыней, это решаемо. Просто Ариадна должна умереть. Взять другое имя. Выправить новые документы. И начать все сначала. Все мои планы разрушились в тот день, когда я применила свои знания против Лэксанелла. Это было моей самой большой ошибкой. Если бы я этого не сделала, то сейчас бы разговаривала с Первым. Поклялась про себя, больше не быть такой самонадеянной и семь раз отмерять, прежде чем решать. А пока сыграем в покорность. Что мне стоит притвориться, что меня все устраивает?
Со всеми формальностями было поконченно довольно быстро. Жаль я не знаю законов, хотелось бы понять, почему нас так легко отпустили. Третий крепко ухватил меня за руку, так и не удосужившись меня развязать и повел к выходу из зала. Знакомый взгляд черных глаз, вырвал меня из моего отрешенного состояния и большого труда стоило не выдать своего волнения при этом разговоре глазами.
- Я помогу, - пообещал он мне взглядом.
- Не надо, - ответила я таким же образом и мы с Тэйтаном вышли из зала суда.
Как много людей в этом мире заинтересованы в моей судьбе. Откуда эта избранность? Сколь легче жилось бы мне, не будь всех этих заинтересованных. Но моя судьба сложилась так, как сложилась. Поэтому покорно позволила мужчине открыть портал и провести меня через него. Так же покорно, остановилась посредине какой-то комнаты. Аскетизм ее, намекал на то, что принадлежит она Третьему. Потому что мне уже удалось убедиться. Не все аллэрны разделяют стремление Тэйтана к спартанскому образу жизни. Тот же Лэксанелл не брезговал роскошью. Один водопад-душ чего стоил.
- Ну вот мы и встретились, - холодные серые глаза пытливо осмотрели меня с ног до головы. - Стоило ли бежать? Чем тебя не устроило звание наложницы Третьего?
Ничего не ответила. Предпочла просто не подымать глаза. Авось удастся усыпыть его бдительность.
- Рассказывай как ты убила Лэксанелла, - жестко потребовал Тэйтан. - И хватит изображать глухонемую. Мы уже давно с тобой выяснили, что ты умеешь говорить. И не только говорить. Я слушаю.
- Я не убивала его, - впервые вскинула глаза на него.
- Так все говорят. Хочу знать, за что я заработал себе кровного врага в лице Цеталиона. Итак, зачем ты убила Лэксанелла.
- Я не убивала его, - не надолго же хватило моей кротости. - Не убивала.
- Хорошо. Если не убивала, то кто это сделал? - надменные глаза аллэрна пытались проникнуть прямо в душу.
- Не знаю. Тот же Цеталион, или ревнивая жена. Или еще кто-то, кому он перешел дорогу, - пожала плечами, боль напомнила, что руки до сих пор туго связаны.
- Ясно. Как ты сбежала от меня? - тонкие ноздри хищно раздулись, и мужчина разве что не оскалился. - Говори правду.
- Мне больно, - снова решила сыграть в несчастную покорную девочку. - Развяжи меня.
- Чтобы ты опять сбежала? - презрительно бросил он. - И почему я трачу на тебя столько времени?
Но аллэрн все-таки приблизился ко мне и коснулся рукой веревок:
- А спасут ли они, реши ты меня убить как Лэксанелла? Радуйся. Если бы не право кровной мести и то, что Лэксанелл когда-то пересек мою дорогу, я бы даже не подумал вступаться за тебя, - от веревок его рука перепестилась к моему подбородку. - Как ты смогла замаскировать цвет глаз? Не отвечай. Сам догадаюсь. Серьги. Интересное заклинание. Отдыхай.
Нож появившийся в его руках, как и легкое движение, благодаря которому веревки упали на пол, стали для меня неожиданностью. Аллэрн просто развернулся на каблуках и вышел из комнаты. Щелкнувший замок и отсутствие окон в комнате меня не удивили. И как выбираться буду?
Весь день прошел для меня в раздумьях и построениях планов на будущее. Мне принесли поесть, принесли одежду. Как похож был этот наряд на тот, который когда-то мне пришлось надеть, чтобы сбежать в нем от Тэйтана. История повторяется? Опять? Только в этот раз не будет никаких сбежавших рабов. Разве что одна рабыня отважится. Недобрая усмешка пробежала по моим губам, когда меня выкупали и облачили в красивое платье. Как только служанки вышли за дверь, я тут же проявила в волосах цветок. Пусть знает, с кем связывается. Все равно терять уже нечего. Может в этот раз покровительство Бога Любви спасет меня? До этого я манкировала его помощью. Хотела все своими силами. Но как показала практика, ничего я своими силами не добилась. Все время мне кто-то помогал. Урбан, Лэксанелл, Эллента, жрицы. А сама я не достигла ничего. Ничтожество мне имя. Нижчтожество со смазливым личиком и красивой фигуркой. Готовая продаться первому, кто предложит приемлимую цену. Закрыла лицо ладонями. Ненависть к самой себе разрывала пополам. В таком виде меня и застал Третий.
- Боишься? - презрительно сверкнул в мою сторону глазами. - Правильно боишься. Так просто я твой побег не оставлю. Но сначала танец. Нас когда-то прервали на этом моменте. Ходят слухи, что искусней тебя нет танцовщицы в этом мире. Вот сейчас мы это и проверим.
Услышав его голос отняла руки от лица и подняла усталый взгляд на аллэрна. Увидев цветок в моих волосах, он нахмурился и сказал отрывисто:
- Вот как? Даже не знал, что древние традиции живы.
- Живы, - недобро усмехнулась прямо ему в лицо. Ну ее покорность. Надоело уже изображать из себя послушную рабыню. - Не боишься, говорят его месть ужасна.
- Не боюсь. Я могу и пальцем тебя не коснуться, а просто отдам приказ казнить, - ответил аллэрн довольно холодно и сухо. - Танцуй.
- А музыка? - как же живы воспоминания о похожем разговоре.
- Музыка? Будет тебе музыка, - достал из кармана какой-то музыкальный инструмент.
Ласково коснулся флейты, в его руках, отдельные кусочки инструмента, которые он извлек из одежды, срослись в единое целое. Удивление помешало как-то прокомментировать его действия. А потом полилась нежная мелодия. Я никак не могла поверить в реальность происходящего. Мелодия прервалась и на меня взглянули ледяные серые глаза:
- Танцуй. И возможно я сохраню тебе жизнь.
- Да ну, - гордо вздернула подбородок, но со стула на котором сидела поднялась. - Ты не Бог Любви, чтобы распоряжаться моей жизнью.
- Танцуй, - и снова приник к флейте губами.
Будь все проклято. Как же все надоело. И эта полужизнь-полустремление. До чего я дойду в попытке достигнуть цели? Где моя гордость, где мои принципы? А были ли они у меня?
Больше вопросами задаваться не стала, а вступила в эту льющуюся мелодию. Не стала думать и над сюрреалистичностью картины. Жестокий аллэрн извлекающий из музыкального инструмента восхитительные звуки, и его рабыня-танцовщица. Расскажи кому засмеют. Но мелодия была так талантлива, так жива, что не смогла я свою сущность удержать в рамках разумного поведения. И очень скоро я кружилась в танце забыв обо всем. Мелодия и я остановились одновременно. Глаза Третьего странно блестели когда он смотрел на меня. Я тяжело дышала, и в голове билась одна мысль: "Посмотреть в глаза и улыбнуться!". Еще одна подлость? Сколько их уже на моем счету? Мужчина улыбнулся мне сам, вызвав приступ изумления. Не контролируя себя, растерянно улыбнулась в ответ, с ужасом наблюдая за тем, как затуманиваются глаза аллэрна.
Во мне задрожала каждая жилка: "Сейчас или никогда!" и я не удержалась, постаралась выравнять свое дыхание, подлаживаясь под его ритм. Дальше все пошло по накатанной. История повторяется. Как глупо. И правильно ли я делаю, что бегу? Может он не такое чудовище, как показался мне когда-то? Но сделанного не возвратишь. И этот то ли дар, то ли проклятье, сражать взглядом наповал, все решил за меня в этот раз. Еще не хватало в поклонниках Тэйтана иметь.
В этот раз прихватила плащ без вышивки. Попросила Третьего открыть мне портал. И приказала ему после моего ухода проспать двое суток. Лишить его воспоминаний обо всем произошедшем, как-то рука не поднялась. Знаю слабость. Знаю глупость. Но хватит уже подлостей.
В этот раз портал попросила открыть просто за пределы жилья аллэрна. Глупость с непроходимым лесом решила не повторять. В городе найду где укрыться. Удостоверение личности на всякий случай взяла с собой. Но проку от него беглянке? Ладно, разберемся.
У ограды жилья Тэйтана меня ждала неожиданность. В виде непроходимого леса. Кто знал, что он предпочитает резиденцию в такой глуши? Но времени на раздумья не было. Приходилось все решать в режиме он-лайн. И клятву про семь раз отмерить я как-то быстро позабыла. И как оказалось зря. Пока я размышляла куда идти, за меня опять все решила судьба.
- Вот и ты, - злой Цеталион двигался прямо на меня. - Думаешь я так легко дам тебе уйти? Это такой дурак как Тэйтан может тебе верить. Но не я. Я умнее чем он. И свидетельница в твоем лице мне не нужна. Судьи дураки и Тэйтан дурак.
- Так ты знаешь, что это не я убила Лэксанелла, - подстроиться к его дыханию никак не получалось.
- Конечно знаю, - усмехнулся он, прижав меня к дереву броском, и заглядывая прямо в глаза. - Это я его убил. Надоело ждать, когда место Третьего освободится.
- Зачем тебе я? - испугалась знатно и на этой почве начисто забыла как дышать, и обо всех своих способностях тоже.
- Если кто-то из магов догадается проверить говоришь ты правду или нет, то они узнают, что ты не убийца. А меня такая версия событий не устраивает, - парень рванул плащ на мне. - И почему ты так меня волнуешь? Почему бы и не поразвлечься. Все равно ты уже покойница.
- Только через мой труп, - с трудом вспомнила о том как дышать.
Удар по лицу сбил меня с подстройки к его дыханию. И еще один. Хлестко. Сильно. Больно.
- Очень просто, - темнота в глазах мешала видеть его злую усмешку. - Сверну твою тонкую шейку. И все дела.
Еще один удар по лицу, и треск разрываемой ткани вызвал во мне панику.
- Что ты делаешь? - разбитые в кровь губы плохо слушались.
- Убиваю тебя, - рассмеялся аллэрн. - А сначала получу все то, что когда-то хотел получить.
Я не могла понять почему не действует установка. Когда-то я запретила ему приближаться ко мне. Может на аллэрнов внушение действует как-то иначе? Или я что-то неправильно сделала? Надо успокоиться, взять себя в руки, и снова воздействовать на него. Иначе он убьет меня. А стоит ли бороться? В голове шумело. В глазах плясали цветные точки. Тело болело. Сильно нажав на мои плечи, он поставил меня на колени. Мое сопротивление аллэрн легко проигнорировал, просто пару раз пнул куда-то в область ребер, заставив согнуться пополам и хватать воздух раскрытым ртом. После схватил за волосы, поднял мою голову и с издевкой сказал:
- Ну и как тебе? Думала я буду преклоняться перед твоей красотой? Ничего подобного. Ты просто сейчас отсосешь у меня и раздвинешь ножки по первому моему требованию. А потом я отправлю тебя к Богам.
Никак не удавалось поверить, что это происходит со мной. От одной только мысли о подобном ходе событий меня вырвало.
- Не нравится? - пнул меня еще раз Цеталион. - Ничего, сейчас тебе понравится. Открой рот, тварь.
Пусть он убьет меня, но никогда не подчинюсь ничему подобному. Унизится до того, чтобы выполнять приказы этого недомерка.
- Никогда, - с трудом удалось разлепить заплывшие глаза. - Отсоси у себя сам.
Торжествующая усмешка на лице молодого аллэрна сменилась бешенством:
- Сейчас посмотрим, - снова ухватил он меня за волосы.
Закрыла глаза, чтобы не видеть, как он расстегивает штаны. Если только попробует... то откушу его детородный орган. Мало не покажется. Очередные пинки в живот, в ребра, в лицо уже не чувствовала, мир уплывал от меня. И когда его рука отпустила мои волосы, я ощутила только радость избавления. Ни знакомые голоса, ни заботливые руки уже не воспринимались мной как реальность. Урбан и торн из таверны казались просто видениями. Видениями из невозможного сна. И темнота стала благословением. Благословением, которое скрыло от меня то, что я послужила главным толчком к началу восстания. Смерть Цеталиона и избитая до полусмерти я, показались некоему торну хорошей причиной, чтобы начать все сейчас, не дожидаясь назначенного срока.
Из искры разгорится пламя
Когда дует ветер и нет дождя, костер горит особенно сильно, особенно ярко. Дрова прогорают мгновенно и приходится подбрасывать одно полено за другим в огонь. Так и дома вспыхивали как спички. Но обо всем по порядку.
Высокий, сероглазый торн, торжествующе улыбаясь, смотрел на поверженный город. Его сердце пело, торны, как один, поднялись, чтобы отстоять свою свободу. Были те, кто как только начались первые беспорядки, собрали все, что успели захватить с собой и семьями ушли в более спокойные места, как им казалось, они еще не верили, что в стране больше таких мест нет. Но большинство, сдав детей и жен на попечение общества Освободителей, которые предусмотрели такую возможность (в лесах, в тайне, давно готовились землянки для тех, кого пришлось эвакуировать), пошли вслед за вождем, воевать, грабить, насиловать, рушить. Ломать, не строить.
Выломанные окна, вырванные с петлями двери, искореженная мебель, то, что осталось в богатых некогда домах. Залитые кровью полы, истоптанные грязными башмаками трупы светловолосых детей, женщин, стариков. Для разбушевавшихся зверей в человеческом обличье, не было ничего святого. Мужчин аллэрнов, пытавшихся защитить свои семьи, старались не убивать сразу, растягивая их мучения на как можно долгое время, наслаждаясь беспомощным видом надменных сероглазых красавцев. Город пережил страшную ночь и наутро в живых из всех жителей аллэрнов, которые не успели убежать, остались только несколько магов, которых связанными по рукам и ногам вели на главную площадь, чтобы казнить.