— Как ужасно.
— Не позволяй этому сонному городу одурачить тебя. У нас такая же драма, как в любом другом месте.
Мы выходим из его машины и направляемся к зданию, и, клянусь, я чувствую прикосновение кончиков его пальцев на своей спине, когда он придерживает дверь. Но когда порыв ветра колышет мою блузку, я понимаю, что только воображаю это.
Когда мы добираемся до его квартиры, мои ноги болят, обувь давит на пятки, а сердце колотится так быстро, что я почти ничего не замечаю. Осознание того, что я провела великолепный вечер с Дереком, пришло, когда я смотрела, как он вводил код, чтобы отпереть дверь.
Впервые за долгое время я смогла сосредоточиться на чем-то, кроме моей унылой ситуации.
Но все это не имеет значения. Я не ищу отношений, и уверена, что в ближайшее время не собираюсь никому дарить свое сердце. Кроме того, идея быть с кем-то всегда лучше, чем реальность.
Дерек открывает дверь и пропускает меня вперед. Снимает свои ботинки и аккуратно ставит их на темно-синий коврик у входа. Осмотрев здесь все во второй половине дня, я могу сказать, что он любит, чтобы его вещи лежали определенным образом. Я почти уверена, что он заметит, если я положу соль и перец в шкаф в неправильном порядке или если журналы на его кофейном столике будут перетасованы.
Мы стоим в прихожей, как два неуклюжих подростка, пытающихся завершить первое свидание. Я прерываю зрительный контакт и делаю вид, что зеваю.
— Спасибо, что показал мне все сегодня вечером, — говорю я.
— Я просто хочу, чтобы ты чувствовала себя комфортно. Я знаю, что ты не в своей тарелке.
— Ты оказываешь всем своим клиентам VIP-обслуживание? Или только мне? — говорю я, на половину шутя, наполовину нет. Я хочу услышать его ответ больше, чем могу признать это вслух.
— Нет. Только тебе. — Он не колеблется, но его лицо становится серьезным, когда наши взгляды встречаются.
— Почему я? — Мой голос прерывается, но я не отвожу взгляда.
— Я не знаю. — Он отводит взгляд.
— Да ладно, — смеюсь я, наклоняя голову. — Ты можешь обманывать гораздо лучше. Почему ты так добр ко мне? Я была не самой любезной с тобой в первые несколько дней. Ты, наверное, решил, что я испорченная и высокомерная. Сомневаюсь, что тебя что-то во мне привлекло. Так зачем это делать? Зачем мне помогать?
Слова отца крутятся в моей голове. Всю мою жизнь он убеждал меня, что любой человек «беднее нас» будет любить меня только за мои деньги. И я могу только представить себе реакцию Эудоры, если бы она увидела нас прямо сейчас. Она лишилась бы рассудка. Топала ногами, как сумасшедшая. Она бы набросилась на меня, убеждая, что Дерек что-то задумал, что у него какой-то план.
— Доброта не всегда требует скрытых мотивов, Серена. По крайней мере, не там, откуда я родом. — Он сжимает губы, и я сосредотачиваюсь на темных ресницах, обрамляющих его еще более темные глаза. У него красивые глаза, особенно для мужчины. Может быть, именно поэтому он кажется таким безобидным и заслуживающим доверия. — Я был призван защищать твое состояние и поместье, но не мог оставить тебя там, когда стал свидетелем того, как эти люди относятся к тебе.
— Я большая девочка, Дерек. Ты мог оставить меня там. А ты этого не сделал. Мне просто интересно почему. — Я пожимаю плечами, как будто мой вопрос не важен. Но это не так.
— Это просто то, чему меня учили. Если ты видишь, что кто-то попал в беду, ты ему помогаешь. — На его щеках появляются ямочки.
— Верно, но я первый клиент, которого ты пригласил жить к себе. Такая помощь — это совершенно новый уровень, не так ли?
Каким-то образом пространство между нами сжимается. Я не уверена, кто из нас двигался, но мы здесь, разделяем воздух, дышим друг другом. Мое сердце бешено стучит в груди, а глаза прикованы к нему.
— Что ты хочешь, чтобы я сказал? — Дерек качает головой. Он раздражен из-за меня. Ему не нравится, к чему ведет этот разговор.
— Никакой лжи между нами? Твои слова.
— Никакой лжи между нами.
— Но ты не честен со мной. Ты отгородился.
— Потому что ты хочешь знать ответы, которые я не могу дать тебе прямо сейчас.
— Почему же?
— У меня их нет.
— У тебя нет ответов? Или ты не хочешь их давать? — Я делаю шаг навстречу, и он не моргает. Он изучает мое лицо. Я изучаю его. Мысленно я повторяю все шаги, которые привели нас сегодня к этому моменту.
Наш ужин и поездка были достаточно доброжелательными. Беседа была легкой. Мне было комфортно рядом с ним. Мы оба вели себя как взрослые, не обращая внимания на прикосновения, взгляды и на то, что, черт возьми, витало в воздухе сегодня вечером — стало невозможно отрицать, что что-то изменилось.
Но каким-то образом мы все равно оказались здесь, купаясь в море напряженности, задавая себе вопросы, которых не ожидали.
Дерек стонет, его губы напряжены, а в шоколадного цвета глазах сосредоточенность.
— Не делай этого, Серена.
Я издаю саркастическое «ха» и вскидываю голову.
— Не делать что, Дерек?
— Не веди разговор таким образом, — говорит он. — Ты хорошо знаешь, куда это приведет.
Я разыгрываю недоумение.
— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.
— Играй с огнем, сколько хочешь, но я отказываюсь принимать в этом участие. Я не собираюсь исследовать что-либо, отдаленно связанное с этим, потому что ты мой клиент. Это нарушает кодекс этики. Наше совместное времяпрепровождение может отправить меня прямиком в пекло. Я не собираюсь рисковать. — Он придвигается, и я закрываю глаза, чувствуя, как его губы прижимаются к моей щеке. — Как бы заманчиво это ни было. — Затем отстраняется. — Поэтому я с сожалением сообщаю тебе, что не собираюсь тебя целовать, — говорит он, — несмотря на то, что с того момента, как ты вышла сегодня из своей комнаты, только об этом и мог думать.
Ощущая приятное покалывание в животе, прикусываю нижнюю губу.
Я знала.
— Мне правда жаль, что ты это сказал. — Я смотрю на него.
— И почему же?
— Потому что это меняет ситуацию. Теперь каждый раз, когда буду смотреть на тебя, я буду думать о том, как ты хочешь меня поцеловать. И как я могла бы позволить тебе.
Дерек облизывает нижнюю губу, и мое сердце трепещет.
— Ты хороший, Дерек, — говорю я. — Ты показал мне больше доброты, чем я заслуживаю. Мне комфортно с тобой. Я настоящая рядом с тобой, и не могу сказать, что когда-либо была самой собой с кем-то еще. Стены, фасад... с тобой ничего не нужно. Ты настоящий и добрый. Я не знаю никого похожего на тебя.
— Мне жаль, что там, откуда ты родом, нет таких, как я, — говорит он. — Но перед тем, как попытаешься превратить меня в какого-нибудь фантастического парня в твоей симпатичной маленькой голове, позволь мне настоятельно посоветовать тебе избавить себя от хлопот и отступить.
— Я не хочу встречаться с тобой. — Я поджимаю губы. Он все это неправильно понимает. — Я ничего не хочу. Мне просто нравится то, как я себя чувствую. Это все. Это преступление, советник?
Мой учитель истории всегда говорил мне, что мой рот однажды втянет меня в беду. Я была слишком честной, так он мне говорил. Конечно, это было после того, как я вызвала его на разговор о заднице моей лучшей подруги, в холле между первым и вторым уроком. В окружении других людей.
Я ничего не могу поделать. Я говорю о вещах так, как их вижу, и всегда так делала. Я не умею притворяться. Физически больно сдерживать те слова, которые находятся буквально на кончике моего языка.
— Слушай. — Дерек делает шаг в сторону от меня, и я чувствую, как что-то внутри меня будто сдувается. — Это была напряженная неделя. Сегодня вечером мы выпили. Мы хорошо провели время вместе. Ты чувствуешь себя лучше в своей ситуации, и ты перенаправляешь эти чувства на меня. Но могу тебя заверить, я тебе не нужен.
— Откуда ты знаешь, что мне нужно? — Я специально окидываю его взглядом с головы до ног, а потом возвращаюсь к его глазам. — Ты ничего обо мне не знаешь.
— Ты права, Серена. Я ничего о тебе не знаю. — Он делает еще один шаг. — Ты мой клиент. Я позволяю тебе оставаться здесь, пока ты не встаешь на ноги, пока мы не выиграем твое дело. Давай не будем усложнять.
— Тебе не кажется, что мы уже усложнили? Боже, Дерек, ты только что признался, что весь вечер думал о том, чтобы целовать меня, и я сказала тебе, что хотела бы, чтобы ты поцеловал меня. — Я провожу пальцами по своим волосам. — Теперь ты хочешь, чтобы мы разошлись и притворились, что этого разговора никогда не было?
— Мы взрослые. Я думаю, мы справимся. — Он сейчас стоит за островком, как будто хочет быть как можно дальше от меня.
— Мы взрослые? Поэтому ты обращаешься со мной, как с прокаженной?
Дерек выдыхает, его напряженные плечи опускаются.
— Ты продолжаешь отодвигаться все дальше и дальше, — добавляю я. — Чего ты боишься?
Не колеблясь, Дерек быстро подходит ко мне, останавливаясь в нескольких сантиметрах от меня и заставляя мое сердце подпрыгнуть.
— Я ничего не боюсь, Серена. Но я не хочу причинять тебе боль. Я держу дистанцию прямо сейчас. — Едва уловимый запах его одеколона вторгается в мои легкие.
— Причинить мне боль? — спрашиваю я.
— Женщины смотрят на меня, и они видят одно… — говорит он, стиснув челюсти. — Я делаю пару приятных вещей, стараюсь изо всех сил не быть гребаным мудаком, и женщины видят парня, в которого, по их мнению, они могут влюбиться. И выйти замуж. А я не тот человек. Совсем.
— Кто сказал что-нибудь о браке? Я думала, что мы говорили о поцелуе. — Я вдыхаю его теплое дыхание, пробуя сладкое вино и воображая, что его бархатистый язык прижат к моему. — Поверь мне, ты не в моем вкусе.
— Это чувство взаимно.
Его слова жалят, но я принимаю их. Я заработала их справедливо и честно.
— Я бы солгала, если бы сказала, что не считаю тебя чрезвычайно привлекательным, — говорю я. — Это не значит, что я хочу выйти за тебя замуж. И меня оскорбляет то, что ты ставишь меня в ту же категорию, что и всех тех девушек, чья главная цель в жизни — закадрить первого холостяка, которого они увидят, и заполучить его фамилию.
— Я говорю тебе, Серена, давай закончим этот разговор. Я устал. Завтра утром я должен быть в офисе. У меня нет времени продолжать эту дискуссию. Обещаю, мы не зайдем дальше.
Я представляю его в зале суда, во всеоружии, задающего каверзные вопросы один за другим — слова точные и бьют прямо в цель, его влияние физически ощутимо. Внутри меня разливается тепло. Мысль о том, что он борется, защищая беззащитных и исправляя ошибки, заводит меня.
Теперь я официально понимаю в чем обаяние супергероев. Мужчины, которые делают что-то для всеобщего блага, сексуальны. Мужчины, которые совершают хорошие поступки и демонстрируют до смешного высокий уровень самоконтроля, когда женщины предлагают себя ему, еще более сексуальны.
— Мы поняли друг друга? — Он смотрит на меня, а я изучаю, как пропорциональны и симметричны черты его лица, с совершенно прямым носом. Это нечестно — быть настолько привлекательным, в это же время оставаясь вне досягаемости.
В его голосе слышна команда, и я мысленно напоминаю себе, что я в его доме. Я его гость. Я не была воспитана так, чтобы вести себя подобным образом, особенно из-за какого-то глупого поцелуя.
— Думаю, этому не суждено произойти, — шепчу я и отхожу от него, направляясь в свою комнату.
— О чем ты говоришь?
— Поцелуй. — Я останавливаюсь, поворачиваясь к нему лицом. — Мне было любопытно. Думаю, мы никогда этого не узнаем.
— Это к лучшему. Поверь мне.
— Да. Вероятно, ты прав. — Я смотрю вперед и снова начинаю идти по коридору, шепча себе под нос: — В любом случае, я причинила бы тебе боль еще до того, как у тебя появился бы шанс причинить ее мне.
Глава 13
Дерек
— Ты ранняя пташка.
Я наливаю в кружку кофе, когда Серена на цыпочках подходит сбоку. Ее рыжие волосы собраны в пучок на макушке, из-под хлопковой майки видна тонкая полоска сливочной кожи.
— Кофе?
Она берет табурет и зевает.
— Пожалуйста.
Я наливаю ей чашку, размышляя, как долго мы будем танцевать вокруг того, что произошло прошлой ночью.
— Вот.
Я обхожу островок, и наши взгляды встречаются. В ее глазах ничего опасного нет. Никаких невысказанных слов. Никакой угрозы и желания возобновить тему разговора прошлого вечера.
Хорошо.
Задерживаю взгляд на ее розовых губах — это смело с моей стороны. Она замечает. Я это понимаю.
Тем не менее, Серена ничего не говорит, поднимая кружку ко рту и наблюдая, как я собираю свои вещи.
— Спала хорошо? — Я засовываю в сумку стопку бумаг, за ними следует мой ноутбук.
— Эта кровать просто чудо, — говорит она.
Я смеюсь.
— Верно, или ты просто вымоталась. Какие у тебя планы на сегодня?
— Думала поискать жилье, — говорит она. — Опробую, хорош ли новый ноутбук в действии.
— Пароль Wi-Fi — «Хейвен2012».
— Спасибо, — говорит она. — Я запомню. Какие районы ты рекомендуешь?
— Парк Хершфилда замечательный. Как и Мариголд Хайтс. Держись подальше от улицы Пилтон и Мейна. Это плохой район.
— Поняла.
— Я забираю Хейвен сегодня вечером после работы. — Перекидываю сумку через плечо и смотрю на Серену, удобно устроившуюся за моим кухонным островком в лучах утреннего солнца. Она скользит языком по губам, слизывая капли свежего кофе, и улыбается. Я думаю, она делает это нарочно, но не могу быть уверен. Как она сказала прошлой ночью, я не знаю ее. — Предполагаю, тебе захочется выбраться отсюда вечером. Я могу заехать и забрать тебя. Это в двух часах езды.
Серена выпрямляет спину и ставит чашку перед собой.
— О, м-м. Конечно. Я съезжу с тобой. Если ты не против.
— Я бы не стал спрашивать, если бы был против.
Мой ответ довольно резкий, и я почти чувствую себя мудаком.
— В котором часу? — ее голос сладок, непритязателен. Почти прощающий.
От этого я чувствую себя еще большим мудаком за то, что оттолкнул ее прошлой ночью.
Но, черт возьми, она должна верить мне, когда говорю, что я не тот, кто ей нужен.
Может быть, мне не стоило упоминать поцелуй. Я играл с огнем и знал это. И пожалел об этом, как только слова сорвались с моих губ, потому что оказалось, что Серена Рэндалл такая же темпераментная, как и я.
Несмотря на это, глубокие шрамы, оставленные Кайлой, еще не зажили. Идея женитьбы, чтобы провести остаток жизни с одним человеком, меня совсем не привлекает. Насколько могу судить, никому не стоит безоговорочно доверять. Любой, кто говорит иначе — чертовски самонадеянный лжец.
Страсть и эмоции имеют тенденцию затуманивать рассудок, и чушь, которую некоторые люди называют любовью, превращает блистательных целеустремленных мужчин в неуклюжих идиотов.
Я не вижу смысла в любви, браке или чем-либо, что могло бы украсть у человека право на счастье.
Может быть, раньше. Уже нет.
Теперь я просто хочу повеселиться.
И моя клиентка-мультимиллионер — это последний человек, с которым я должен иметь какое-то «удовольствие».
— Спустись в пять. Я заберу тебя у двери.
Я закрываю за собой дверь и убираюсь оттуда.
Глава 14
Серена
Я знала, что это будет двухчасовая поездка, но не ожидала, что два часа могут ощущаться как вечность.
— Ты не возражаешь? — Я указываю на радио. Дерек заставлял нас слушать классический рок с тех пор, как мы покинули Рикстон Фоллс, и с меня хватит.
— Вперед.
Его руки лежат на руле, а взгляд сфокусирован на дороге.
— Как работа? — Ненавижу, что говорю как женушка. Я не специально. Уверена, он тоже это ненавидит. — Есть что-нибудь интересное?
Его челюсть напрягается, и он качает головой, прежде чем вздохнуть.
— Не сегодня.