— Ты зациклилась на этой части.
— Он купил мне «МунПайз».
— Потому что он любит тебя.
— И разрешил пить «Маунтин Дью».
— И молился каждую ночь, чтобы это тебя не убило.
Она улыбнулась и шагнула в мои объятия.
— Я люблю тебя. Давай просто... подождем и посмотрим, что будет. Дай мне поговорить с моей мамой и... что ж, это хорошие новости. Я на маминой стороне и знаю пару вещей о мести.
— Поверь, я знаю, но ты не можешь просто взять и испортить машину отца.
— Эм, ага, смогу.
— Остин...
— Я знаю очень простой способ: порезать ему шины.
— Я не буду тебе помогать совершать преступление.
— Прекрасно, тогда я позвоню Эвери.
Я выхватил телефон из ее рук и покачал головой.
— Я отказываюсь вытаскивать тебя из-за решетки. Если тебе хочется поквитаться, то, думаю, у меня есть прекрасная идея, но давай просто... подождем и постараемся пережить этот день, договорились?
Она кивнула и нежно поцеловала меня в губы.
— Спасибо, что рассказал мне.
— Спасибо, что не разозлилась.
— О, я ужасно зла за то, что ты думал, если разбить мое сердце на миллион кусочков, то ты для меня все исправишь...
Я медленно отстранился.
— Но еще я знаю, что секс, подпитанный яростью, самый лучший, поэтому тебе придется тяжко в спальне, к тому же я положила глаз на твой стетоскоп. Думаю, ты сможешь принести его домой?
— С тобой что-то не так.
— Или слишком так?
— Нет, — я покачал головой. — Просто не так.
— Ты меня любишь.
— Да, — я снова поцеловал ее. — Пойдем.
Глава 36
ОСТИН
В дверь Тэтча громко постучали.
Я открыла и отступила на шаг. Эвери подняла руку и с трудом перевела дыхание, прежде чем войти в квартиру.
— Подожди... одну секунду... не могу дышать.
Лукас нахмурился и медленно покачал головой.
— Она бежала.
— Ей стоит заняться спортивной ходьбой или чем-нибудь подобным, — пробормотала я, откусывая большой кусок лакрицы «Твизлерс».
— Я все слышала, — прохрипела Эвери. — И я волновалась, ясно? Ты прислала сообщение с двумя «МунПайз», батончиком «Сникерс» и шестью банками «Маунтин Дью»! Это не диета, Остин.
— Диета? Гадость, — я сморщила нос. — И почему это так тебя напугало?
— Тебе напомнить последний раз? — она подняла руки в воздух. — Я должна спасти тебя от этой дряни.
Я отмахнулась от нее.
— Меня не нужно спасать, хотя Тэтч раза два уже имел сегодня честь это сделать.
Эвери изобразила тошнотворный звук и огляделась.
— Где хороший Тэтчер?
— Едет домой, — я пожала плечами. — А что?
— Ты живешь здесь?
Я попыталась подобрать правильные слова. Технически вроде того. По крайней мере, мы с Тэтчем пришли к такому выводу на пути из ресторана. Мне стоило переехать подальше от обезумевшего отца как можно скорее.
— Что-то вроде. — Мне нужно было рассказать ей о родителях, но я не знала, как это сделать, чтобы все не выглядело дешевой мыльной оперой.
И словно этого было не достаточно, Брэйден весь день названивал, будто нам было о чем разговаривать. Предполагаю, что он заполучил мой номер у отца.
И внезапно все встало на свои места.
Отец хотел оградить меня от Тэтча.
Он опасался, что его интрижка станет известна публике.
А будучи диким эгоистом, он даже не погнушался поставить у меня на пути психопата. Мудак.
Я с еще большим остервенением вгрызлась в лакрицу, а Эвери тихо пододвинула ко мне батончик и сочувственно кивнула.
Последние шесть недель я стала буквально одержима нездоровой пищей, а это значит, что стресс меня уже достал!
Вероятно, из-за него у меня и не было месячных. Кусочек лакрицы застрял в горле. Я закашлялась.
Лукас постучал меня по спине.
— Ты в порядке?
— Нет, — глаза наполнились слезами. А еще я была эмоциональной. Слишком. Больше обычного. Я спрятала лицо в ладонях, а потом начала считать на пальцах. Когда пальцы закончились, попросила Эвери и Лукаса поднять свои.
Определенно хорошие друзья, которые просто сделали это и не задавали вопросов по поводу моей невменяемости.
Я досчитала до того дня, когда мы с Тэтчем навсегда расстались.
Но это означало... Я посмотрел вниз.
А потом обратно на друзей. Несколько раз. Вверх-вниз, вверх-вниз.
— У нее что, припадок? — тихонько прошептал Лукас.
— Не знаю, проверь ее пульс, — предложила Эвери.
Я отбросила его руку.
— Вы бы не выжили в дикой природе. Так не проверяют на припадок! Да и если бы у меня он случился, я бы лежала на полу.
Лукас завел руки за спину.
— Воу, просто пытался спасти тебе жизнь.
— Если это была твоя попытка... Я бы уже умерла. Но спасибо. — Полились слезы.
— Милая, — Эвери схватила меня за руку, — Мы играли, а ты нас жутко напугала.
С каких пор это превратилось в игру?
— Э... — Я облизнула губы. — Думаю, я...
Открылась дверь, и появился Тэтч, красивый как сам грех. Под черной рубашкой играли мышцы, а серые слаксы так облегали бедра, что я пялилась на них, как будто несколько лет его не видела.
Картинка сложилась. Я была невероятно возбуждена.
Словно готова накинуться на него только за предложение газеты и кусочка бекона.
— Включите новости, быстро! — приказал Тэтч.
Я все еще пребывала в шоке, пока Лукас и Эвери бросились к дивану. Лукас первым нашел пульт и включил местный канал новостей.
— Последние новости из Сиэтла. Появились фотографии жены мэра, Шаны Роджерс, и ее молодого любовника. На них пара держится за руки и о чем-то беседует. Мэр Роджерс опубликовал заявление с просьбой не беспокоить его в это тяжелое время.
Кадр переключился на фото. Это был Тэтч.
И моя мама.
Настали трудные времена.
И внезапно я уже ни в чем не была уверена.
Прижав ладонь ко рту, я едва успела добежать до туалета, меня вырвало лакрицей и большим количеством «Маунтин Дью».
— Остин? — Тэтч тут же постучался в дверь и рывком открыл ее. А потом я оказалась в его руках. — Прости. Знаю, это ужасно выглядит. — Он пощупал мой лоб. — Что случилось? Это из-за новостей? Или ты простудилась? Я могу найти что-нибудь от тошноты, просто дай мне мин...
— Думаю, я беременна.
Телефон выскользнул из его пальцев и с грохотом упал на кафельный пол.
М-да. Сюжет, достойный Голливуда. Отец подставил мою маму.
С моим парнем.
Ребенка которого я носила под сердцем. Пристрелите меня.
Эвери пошла в магазин вместе со мной.
Я сказала Тэтчу остаться с Лукасом, к тому же, ему не стоит сейчас показываться на людях. Его имени не называли, но невозможно было не заметить высокие скулы и неизменный светлый мужской хвост. К тому же, его фото были на баннерах и парковых скамейках. Парень очень хорошо известен. И я уверена, что через час новости объявят, что доктор Холлоуэй — который, кстати, предполагаемый отец моего ребенка — разрушает семьи.
Я застонала.
Я была так зла на своего отца, что хотелось поставить ему фингал. Он не самый лучший папа, но хотя бы всегда защищал меня. Был спасательным кругом. Внушал веру, что, несмотря ни на что, мы будем держаться вместе, даже если это всего лишь игра на публику. Никогда не думала, что он столкнет меня под автобус — или Тэтча, если на то пошло. И уж точно не маму. Женщину, которую он должен был любить настолько, чтобы жениться. Я знала, мне нужно встретиться с ним лицом к лицу, но сама мысль о том, как он поступил с нашей семьей, вызывала тошноту. Я не была уверена, что именно скажу, но, во всяком случае, «я тебя ненавижу» было фразой номер один.
— Ты в порядке? — Эвери ткнула меня в ногу. — То есть, я понимаю, что все это немного слишком, но все будет хорошо. Верно?
— В полном порядке, — процедила я, когда мы шли по аптеке, и я хватала разные тесты на беременность. Эвери купила их.
По понятным причинам.
Все видели последние новости. Я не собиралась подливать масла в огонь.
Вернувшись в машину, я снова начала плакать.
— Почему мы ничего не можем сделать нормально? — спросила я у вселенной. — Помнишь? Белый забор. Одна собака. Ребенок ПОСЛЕ свадьбы и хорошая работа. И идеальные семейные отношения, в которых обе родительские стороны общаются и не изменяют друг с другом! — Последние слова я уже прокричала.
— Ладно, — медленно произнесла Эвери. — Во-первых, это всего лишь твои папа и мама, ничего не изменилось. Во-вторых, ваша прежняя жизнь была не настоящей.
Верно, прямо полегчало сразу.
— Эта жизнь не настоящая!
— На самом деле, нет, — Эвери пожала плечами. — Жизнь — запутанная штука. Сумбурная. И с трудом поверю, что ты захочешь идеальную. Я хочу сказать, ты когда-нибудь видела деревянный забор? Тебе стоит нарисовать это дерьмо!
— Эвери, — на глаза навернулись горячие слезы.
— Ты даже рисовать не умеешь!
Эта женщина права.
— А собака?
— Кто заводит маленькую, надоедливую, трясущуюся собаку? Тебе бы больше подошла большая, но и даже тогда, ты видела Тэтча с животными? Он пытался однажды завести черепашку, но был таким неуклюжим, что малыш чуть не утонул!
Я хохотнула и смахнула слезы.
— Это правда, он хорош только с людьми.
— Не с животными. И уверена, все хозяева своих питомцев хвалят бога за то, что Тэтч не решил стать ветеринаром.
— Верно.
— Дело вот в чем, — мягко продолжила Эвери. — Не всегда все идет так, как ты запланировала, но разве можно планировать любовь? Думаешь, я хотела влюбиться в бывшего жениха собственной сестры? Того, который изменил ей? Этого уж точно не было в моих планах!
— Ага, но ваша история романтична!
— Верно, как и твоя, просто немного по-другому, Остин, — она закатила глаза и выехала с парковки. — Черт, помнишь, как вы впервые встретились? И ты все спотыкалась перед ним, а он не мог отвести от тебя глаз? А ведь парень официально был самой настоящей шлюхой, спроси Лукаса!
— Не думаю, что мне нравится эта часть истории, — заметила я.
— Верно, но как только он нашел тебя, сразу изменился. Бам! — она хлопнула по рулю, от чего я подпрыгнула. — А теперь посмотрите на себя. Практически живете вместе, готовы завести ребенка и — внимание, спойлер — ребенок будет таким красивым! И здоровым. У него папа будет врач!
— Какая красивая история, но мы даже не знаем, беременна ли я.
— У тебя уже два месяца не было критических дней, — ответила Эвери, а потом не смогла не добавить: — Если ты не беременна, тогда нам нужно серьезно обсудить твой уровень стресса или, возможно, «Маунтин Дью» оказался радиоактивным и превратил тебя в супергероя! Если так, то, — она подмигнула, — я бы сказала: «Жди Капитана Америку»
— Отличный разговор. — Я дала ей «пять», схватила аптечный пакет и направилась обратно в квартиру Тэтча.
Глава 37
ТЭТЧ
— Как выглядит нервный срыв? — Я снова и снова сверялся с часами, но каждый раз проходила всего лишь минута. Аптека была в двух кварталах отсюда. Двух! — Какого черта? Они остановились покормить уток или что? — Я маялся перед Лукасом, а он тем временем съел половину пачки чипсов. — И почему ты ничего не говоришь?
— Первое, — он поднял палец. — Потому что ты только что сказал мне заткнуться. — Он хрустнул картошкой. — И второе, потому что я на девяносто девять процентов уверен, скажи я что-нибудь даже очень ободряющее, ты лишь выплеснешь на меня всю свою агрессию и двинешь по лицу, а мне мой нос нравится. Я к нему привязан, буквально. Поэтому я промолчу.
— Я тебя не ударю.
— Признайся, ты хочешь что-нибудь сломать.
— Потому что я понятия не имею, что делать, черт подери! — вскричал я. — Уверен, что отец Остин хочет начать кампанию по клевете, чтобы прикрыть собственную задницу, но если Остин беременна... — Я сел и застонал в ладони.
— То что? — поинтересовался Лукас.
По телу прошла дрожь.
— Я буду в восторге, — наконец признался я. — Я не молодею.
— Видел у тебя морщинку возле рта, я бы исправил это дерьмо.
— У тебя тоже мимические морщины, тупица.
Он ухмыльнулся.
— Мои, вкупе с ямочкой на подбородке, выглядят сексуально, — он подмигнул. — А твои тебя старят, так что поздравляю с ребенком.
Я попытался усмирить волнение. Но это оказалось невозможно.
Поэтому когда открылась дверь и Остин вытащила шесть разных видов тестов на беременность, я был готов насильно поить ее водой, чтобы она поторопилась, черт подери, и пописала на эти чертовы полоски.
Остин промаршировала к ванной и закрылась. Я сел на край кресла, потом встал, потом снова сел.
— Да сядь ты уже, мать твою, — Лукас положил мне ладони на плечи и убедился, что я не собираюсь вставать. Потом отправился себе за бокалом вина, а мне налил дорогой виски. — Держи.
Алкоголь огнем опустился в желудок.
И грозил вернуться обратно, когда две минуты спустя из ванной вышла Остин.
Я не мог прочитать выражение ее лица.
Хотя всегда делал это с легкостью. Комната погрузилась в молчание.
Я задержал дыхание, когда она медленно подошла ко мне и вытащила из-за спины маленькую полоску.
Я посмотрел вниз.
— Святое дерьмо, — слезы наполнили глаза. — Ты беременна.
Она кивнула, а потом обняла меня. Я боялся слишком сильно сжать ее.
— Мне так жаль!
— Погоди, что? — Я осторожно отстранился и расцеловал ее мокрые щеки. — Малышка, почему ты извиняешься?
— Я знаю, что это не входило в твои планы, ты выплачиваешь кредит на обучение и... — Я поцелуем заглушил ее тираду и поднял в воздухе, покружив на руках, прежде чем снова опустить на ноги.
— Я врач. Думаю, все будет хорошо.
Она фыркнула.
— Нет, я знаю, и потом, мой отец и твои фото, люди начнут узнавать тебя и...
— Давай будем беспокоиться об этом потом.
Она кивнула, на ее лице расцвела прекрасная улыбка.
— Я нервничаю, почему я нервничаю? Я едва заканчиваю магистратуру, и у меня даже нет работы.
— Привет. — Я поцеловал ее в нос, а потом стукнул кулаком себе в грудь. — Доктор. Я не говорю тебе сидеть дома. Ты надрывала задницу, чтобы оказаться в деловом мире. Я лишь хочу сказать, что ты всегда ставишь цель и достигаешь ее, и сейчас не исключение. Плюс, мы есть друг у друга.
— Прости, просто... столько всего случилось.
В этом она права.
Я уже получил два телефонных звонка от партнера фирмы, который увидел по новостям фотографии и спрашивал, какого черта происходит. Когда последний раз в офисе разразился скандал, одного из врачей попросили уйти на пару месяцев.
Но у меня будет ребенок. Два месяца?
Никакого чертова шанса. Мне нужна моя работа.
Потому что я не собирался снова облажаться. И не позволю, чтобы это как-то отразилось на Остин. Снова. Мне необходимо сохранить работу.
Что означало — мне нужен план.
Я вспомнил о фотографиях, спрятанных в моей комнате. В груди шевельнулись угрызения совести. Желудок сжался и меня затошнило. Не уверен, что эти фотографии смогут все исправить, я даже не был уверен, что они не сделают хуже. Но я должен попытаться, верно? Не это ли делали мои родители? Они пытались. Жертвовали.
Сейчас я понял. Я сделаю все для нее. Все отдам.
Ради ее безопасности — ради безопасности моей новой семьи.
Глава 38
ОСТИН
Мы праздновали всю ночь, Тэтч рассказал нам часть своего плана, а потом исчез с Лукасом на целый час. Мы же с Эвери изо всех сил придумывали способы разоблачить моего отца.
Но все наши идеи быстро рушились.
Потому что, ну правда, кто поверит моей матери, а не мэру города? Особенно с доказательствами? Люди любят скандалы, и даже если Тэтч не целовал маму, на фото выглядит, будто она наклонилась для поцелуя, тем более, они держались за руки. Это выглядело плохо. Я бы и сама предположила худшее.