После завтрака, пропитанного тёплым солнцем, Стасиным смехом и пчёлами, летавшими над вазочкой с вареньем, ребята довольно быстро развесили гирлянды. Их длины хватило, чтобы обмотать в саду все самые крупные деревья.
— Я думаю, будет очень красиво, — протянув провод до розетки в сарайчике, сказал Януш, — но увидеть это можно лишь в темноте.
— Спасибо, тебе! — улыбнулась Стася парню и побежала в комнату переодеваться.
Она отыскала в своих вещах старую плойку, старательно завила локоны, подкрасила ресницы и надела платье в розовых цветах.
Стася бежала к Лесным ведьмам и всю дорогу пела и танцевала с лёгким ветром, который закручивал у её ног маленькие пыльные вихри на дорожке.
Лесные ведьмы были на улице. Они обнимали деревья, переходя от одного к другому.
— Привет! Что вы делаете? — окликнула их Стася.
— Ты оделась так красиво к празднику? — ответила вопросом на вопрос Лидия.
— К какому празднику? — растерялась девушка, а ей на плечо сел Арон.
— Не видите разве, что Стася влюбилась? — спросила Висия.
— В кого? — поинтересовалась Лидия.
— У него светлые волосы… Он высокий… У него широкие плечи… И он тоже влюблён в Стасю, — закрыв глаза, медленно проговорила Урсула.
— Главное, чтобы у него хватило сил и смелости любить её. Ведьму любить трудно.
— Почему? — растерялась Стася.
— Потому что ведьма как животное. Приручить её можно только один раз, но если спугнёшь, то она не подойдёт больше. А если разобьёшь ей сердце, то потом будешь мучиться тоской по ней всю жизнь…
— Как всё серьёзно. Какая я роковая, оказывается, — засмеялась Стася. — Ну я уж постараюсь, чтобы у нас всё сложилось.
— Попытайся, — сказала Лидия. — Пойдём с нами обнимать деревья. Сегодня День весеннего равноденствия, и так мы чествуем Мать-Природу.
Они прижимались к стволу, сливаясь с деревом, и застывали, чувствуя, как его энергия проходит через них от пят до макушки.
— Ну всё, пойдём в дом, — скомандовала через час Лидия, — сегодня мы ещё должны сходить к Великому Отцу и отблагодарить его.
— А кто это такой? И где он живёт? — спросила Стася.
— Узнаешь. Но очень хорошо, что ты такая нарядная нынче.
Ведьмы наскоро перекусили сыром, молоком и принесённым Стасей хлебом. Потом они пошли переодеваться. Лидия вышла в широком серебристом платье, надев на голову смешную шапочку, украшенную ленточками. Урсула и Висия были в одинаковых белых платьях, украшенных вязью из рун. На голову они надели венки из молодых берёзовых листьев. Такой же подали и Стасе.
Они долго шли, углубляясь в лесную чащу. Стася здесь никогда не бывала. Лес то редел, то смыкался над ними, а они всё шли и шли. Ведьмы взяли с собой корзины с едой и водой. Стася думала: «Кто же такой Великий Отец? И как он выглядит? Почему я о нём не слышала, и если он такой важный для ведьм, то почему они не навещали его раньше?»
— А он чей отец? — подала голос девушка.
— Общий, — ответила ей Висия. — Скоро уже придём. Он во-о-он за тем холмом, — махнула рукой она.
Стася стала вглядываться в деревья, не мелькнёт ли крыша домика.
— Ну вот и Великий Отец, — наконец произнесла Урсула, указывая на огромное раскидистое дерево посреди леса.
Такого великана Стася никогда не видела. Толстый ствол, выше самых высоких сосен раза в два… Сосна и не сосна…
— Что это за дерево? — удивлённо спросила девушка.
— Это и есть Великий Отец, кедр. Ему уже больше трёхсот лет.
Когда Ведьмы подошли к дереву, кроной уходившему в небеса, далеко раскинувшему свои ветви, Стася увидела у самого ствола сделанный из камней стол.
— Это вы соорудили? — показала она на него.
— Нет, алтарь здесь был задолго до нас.
Ведьмы разожгли костёр и по очереди бросали в него шарики из смолы и трав. В огне они вспыхивали фонтанчиками разноцветных искорок.
— Так мы чествуем Кедр и дарим ему подарки, — объяснила Урсула и подала Стасе ленточку, которую та повязала, как и остальные, на нижние веточки дерева. Здесь же трепыхались на ветру выцветшие ленты, видимо, оставленные в прошлые годы.
Потом каждая ведьма прошла три круга вокруг ствола и, прижавшись руками к его тёплой коре, попросила у Кедра помощи в главном. Стася, конечно же, пожелала себе счастливой любви.
Затем ведьмы собрали целую корзину кедровых шишек и сели пить приготовленный Урсулой чай. Он был тёмным, чуть горьковатым на вкус и очень душистым, в нём плавали хвоинки и обесцвеченные лепестки лесных цветов. Такого вкусного насыщенного чая Стася не пила никогда.
— Чай пахнет багульником, — уловила один из его запахов девушка.
— Да, — кивнула Лидия, — и багульник там тоже есть. Это царь-трава. Она как полезна, так и опасна. Но ты не бойся — Урсула знает, сколько его положить, чтобы он был добром. Этот чай даст тебе силы до следующего праздника весеннего равноденствия.
— А ведьмы бывают только Лесными и Ветра? — спросила Стася, отхлёбывая напиток.
— Нет конечно, — ответила Висия. — Ведьм на свете много. Ведьмы Песка и Воды. Ведьмы Степи и Холмов. Ведьмы Камней…
— А Городские бывают? — рассуждала Стася.
— Да. Они берут энергию города. Мы её брать не умеем. Она для нас губительна, — сказала Урсула.
— Вы не можете жить в городе? — удивилась Стася.
— Ну, если только недолго, — ответила Висия.
— В лесу ты его часть, — добавила Лидия. — Он питает тебя. Ты живёшь, сливаясь с природой и переплетаясь с ней корнями. В ней и вместе с ней. А в городе ты словно цветок, отсаженный в горшок. Там чувствуется ограниченность пространства. Стенами, корнями других людей… Я там начинаю быстро чахнуть и задыхаться.
— А мне в городе жить можно? — спросила Стася.
— Это только тебе решать. Ты сама должна почувствовать, где тебе хорошо. И что питает тебя, — погладила её Урсула.
— А ведьма может быть счастлива в любви или ей дано жить одинокой, как вам? — задала новый вопрос Стася.
— Да, она может жить семьёй. И может быть счастлива в любви, — ответила Лидия. — У каждой из нас была своя семья и своя история, почему мы остались одни, но мы дали зарок не вспоминать о прошлой жизни. Она осталась там, за горизонтом, — Лидия неопределённо махнула рукой, — и всё же мы были по-своему счастливы. Просто у нас получилось вот так… Между тем это не значит, что у тебя не сложится.
— С ведьмой жить тяжело. Она среди людей существо одинокое. Живёт с родными, но и в параллельном мире. И видит то, чего не видят они. В её жизни есть ещё одно измерение. Она как зрячий среди слепых. И этого не понять даже самым близким и любящим. Не осознать и не представить. Лишь смириться и верить, — добавила грустно Урсула.
— Но не сомневайся, бывают и у ведьм гармоничные и счастливые семьи! Такая была у нашей наставницы, — подбодрила её Висия. — Давайте уже двинемся в обратный путь! Ведь нашей Стасе сегодня ещё идти на свидание!
Они собрали корзины и отправились назад. То ли от чая, то ли от кедра, но у Стаси прибавилось сил. Она порхала всю дорогу, а когда ведьмы дошли до большой поляны, покрытой белыми одуванчиками, девушка проскакала по ним, словно молодой олень, касаясь цветочных головок руками и поднимая пуховые облака, оседавшие на волосы и одежду смеющихся ведьм.
— Это Мать-Природа дала тебе столько сил и энергии! — сказала Висия. — И нет ничего более вдохновляющего, чем природа.
— Согласна, — звонко подхватила Стася, а потом, задумавшись, сказала: — А ведь я это знала и сама. Я очень любила передачи про путешествия. Команда из трёх человек снимала удивительные истории про Чудеса природы и про красивые места планеты. Но знаете, в какие моменты у них были самые счастливые и одухотворённые лица? Самые умиротворённые улыбки? Когда они плавали с дельфинами или кормили обезьянок. Когда они были в природных парках и видели могучие деревья или вулканы… Всё, что создал человек, не так вдохновляет, как то, что создаёт природа…
— Пожалуй, соглашусь только частично, — засмеялась Висия, — есть чудеса и среди созданного человеком — музыка, книги, картины, архитектура… Порой искусство обладает силой вулкана.
— Но в искусстве надо уметь разбираться. Знать виды живописи, жанры книг, чтобы понять его до конца, — возразила Стася.
— И опять я с тобой не согласна, — ответила Висия. — Пусть я не разбираюсь в живописи или фотографии, но для меня есть только один показатель: если это трогает душу, переворачивает её и делает чище, то это — настоящее искусство!
За разговорами они быстро дошли до лесной избушки.
Стася отпросилась пораньше и побежала домой. Она мчалась, боясь не успеть. Ворвалась в дом, наскоро перекусила, помогла бабуле и, поправив волосы, пошла к маяку.
Глава 11
Здесь уже стояла машина Станислава. Он вышел из неё и протянул Стасе огромный букет пионов.
— Откуда?! Они же ещё не цветут? — спрятала в букет счастливое лицо девушка.
— Я съездил в город в цветочную лавку и подумал, что они подходят тебе больше всех цветов. Ты любишь пионы?
Стася никогда не думала, какие цветы она любит, но в эту секунду полюбила пионы. Сразу и на всю жизнь.
— Да, — искренне ответила она.
— Мы можем пока оставить их в машине. Пойдём погуляем? — предложил ей Стас.
— Ну, до десяти вечера я свободна. А в десять мне нужно сделать бабушке укол.
— А я свободен для тебя всегда.
От его слов у Стаси замерло сердце. Он закрыл цветы в машине и, взяв девушку за руку, повёл по тропинке над обрывом.
Сначала они гуляли по утёсу, наблюдая за чайками и болтая обо всём на свете: кто где учился, чем увлекается, что любит. Каждое совпадение вкусов вызывало у них бурю восторга.
Потом по узкой тропке спустились к морю. Стася улыбалась, у неё сверкали глаза, а Станиславу было интересно узнать о ней любые подробности. Она говорила странные, будоражащие его вещи — никто из знакомых ему девушек так не рассуждал. Он даже рыжих таких никогда не видел. Сейчас, в закатном солнце, её волосы так ярко отливали медью, что слепили глаза. Ветер растормошил их и поднял вокруг её головы словно нимб. «Она такая… необычная, неземная», — опять подумал Стас.
Время пролетело слишком быстро, солнце стало клониться к горизонту.
— Давай поднимемся на утёс и оттуда посмотрим на закат! — предложил Стас.
Она кивнула, и вместе они стали быстро взбираться вверх. Успели вовремя; еле отдышавшись, прижались друг другу. Станислав накинул на озябшую Стасю свой пиджак, и они смотрели, как солнце погружается в море. Ничего особенного не происходило: тысячи влюблённых делали это до них, и тысячи будут делать после. Но для Стаси и Станислава это были первые сумерки, а значит, необыкновенные, волнительные и неповторимые.
Вот уже мелькнул последний луч, окрасивший горизонт в неожиданный изумрудный цвет, и небо погасло. Сразу стало тихо и холодно. Стас сильнее прижал к себе девушку, развернул её и поцеловал.
От неё пахло пряными травами, ветром, морем. Он никогда ещё не целовал таких губ. Все девушки обычно пахли духами, а на губах была помада…
Они оторвались друг от друга, и он заглянул в её глубокие глаза, излучавшие покой.
«Как же я счастлив с ней, — подумал Стас, — она не похожа на людей вообще. Она… словно неведомое существо. Но как же я с ней счастлив. Даже больно…» А вслух сказал:
— Я никогда не забуду этот момент.
Она молчала, но он явственно услышал: «И я…»
Они медленно в обнимку дошли до машины, Стася забрала цветы, и парень проводил её до дома. Сад был освещён тысячами огоньков, переплетённых с листвой.
— Место, где ты живёшь, такое же волшебное, как и ты сама, — сказал восхищённый Станислав. — Можно, я приду завтра?
— Да, я буду тебя ждать… — просто и открыто ответила Стася.
И они ещё раз поцеловались.
Всю ночь ей снились его губы. Много раз просыпаясь от их ласковых прикосновений, она чувствовала, что её сердце трепыхается, как маленькая птичка.
…Вот так, буквально за несколько недель, жизнь девушки стала совершенно другой. Сменились её ритм, её расписание. С утра Стася занималась у ведьм и теперь уже могла ассистировать каждой из трёх. И даже, заглядывая в хрустальный шар Висии, многое понимала и видела. Побывав у ведьм, Стася со всех ног мчалась помогать бабуле. Дома с каждым днём хлопот прибавлялось всё больше: подрастали помидоры в теплице, надо было успеть прополоть огородик, собрать мусор на берегу…
Пришло время вываривать соль в большом медном чане на заднем дворе. Старая Ксения разжигала костёр, а Стася носила воду из моря. Девушка шла, прямо держа спину, утопая ногами в песке. Она тащила в каждой руке по ведру. Вода гулко ударялась о края, расплёскивалась, норовя убежать, и лилась на ноги. Потом её выливали в глубокий чан, под которым уже плясал прозрачный огонь, и, долго помешивая, варили. Вода выпаривалась, оставляя на краях посудины красивые хрустальные кольца следов, пока не становилась густой, как кисель. Старая Ксения большим деревянным черпаком разливала варево по глубоким подносам и расставляла их под навесом на столах, чтобы окончательно образовалась соль. Через пару дней переливающиеся, будто драгоценности, кристаллы можно было ссыпа́ть в холщовые мешки и относить в сухой подвал.
Стася занималась делами дома или в саду, и это время казалось ей самым трудным. Потому что любая работа теперь была пропитана изнуряющим словом — «ожидание». Она постоянно ждала Станислава. Внешне это ни в чём не проявлялось, разве что девушка украдкой бросала взгляды на дорожку.
Казалось, Стася очень занята. Ей надо было переделать тысячу дел. Но в действительности её сердце словно жило отдельно. Вот что-то мелькало среди деревьев, слышался голос, и сердце мгновенно билось в сто раз быстрее, отдаваясь в висках. Кровь приливала к щекам, и эмоции фейерверками рассыпа́лись внутри Стаси.
Она бросалась к любимому, прижималась щекой к его холодному уху… От его кожи пахло прохладой и свежестью. Он сжимал её крепко-крепко, и она чувствовала, как гулко стучит и его сердце в ответ. Стася вдыхала родной запах, и он укутывал, успокаивал, утешал её. Мгновенно становились далёкими заботы и мелкие огорчения прошедшего дня… Обнять… раствориться… замереть… И больше ей ничего не надо…
А потом он её куда-нибудь увозил. Постепенно Стас перезнакомил её со всеми своими друзьями. Их со Стасей частенько видели в кафе на пристани. Но лучше всего им было вдвоём на берегу моря.
После свиданий девушка допоздна писала: разросшаяся любовь заплодоносила в ней бурлящим вдохновением и невероятной работоспособностью. Закончив в начале мая книгу, она воспользовалась помощью Януша и отправила её в редакцию. А теперь ждала ответа, каждый день проверяя почту.
Очнулась девушка, только когда как-то утром, перевернув календарь на своей стене, обнаружила дату 1 июня.
«Надо же, — подумала Стася, — как незаметно пришло лето!» Она выбежала в сад. Цвела сирень, наклонив до земли белоснежные и тёмно-махровые гроздья. Опьяняющий запах смешивался с благоуханием распустившихся у самого крыльца пионов. Стася сре́зала охапку цветов и расставила их по дому.
Сегодня у неё выдался неожиданный выходной. Лесные ведьмы уехали в город за покупками — они делали это впервые за их недолгое знакомство. Бабуля с утра ушла в лес, нарезать лозы для корзин. А Стас на неделю улетел сдавать экзамены.
Вокруг Стаси мгновенно образовалась пустота. Она проверила почту — нет ли ответа из редакции. Набросала тезисы для новой книги, но от жары писалось плохо. Потом Стася спустилась вниз, выпила чаю, сидя на прогретых досках веранды.
Было очень душно, воздух казался неподвижным и липким. Стася спустилась в сад, чтобы пройтись по участку, поискать для себя работу. В теплице земля была влажной, кусты помидоров вытянулись и буйно цвели маленькими жёлтыми цветочками. На грядочках красиво колосились редиска и морковь, свёкла выпустила бордовые листочки. Подросли укроп и петрушка. Везде был порядок. Даже две огромные дубовые бочки, в которых держали воду для полива, были полнёхоньки, и рядом с ними в кустах настурции резвились весёлые коричневые лягушата.