«То есть, он успел освободиться сам и вас оттуда вытащить?»
«Да, он усыпил тех, кто остался в поселении, как и меня».
«Почему же он раньше не применил эту магию?»
«Радиус действия невелик, все поселение не захватывает, а там было слишком много людей. Усыпил бы одних — другие бы поняли, в чем дело».
«Ясно. И что же дальше было?»
«Да ничего особенно. Поблагодарил за спасение. Начал бормотать что-то насчет долга жизни, но я не очень хорошо понимал их диалект, он достаточно искажен по сравнению с нашим. Так что показал знаком, что прошу в награду волос… Тот выдернув аж целый клок», — Гайер усмехнулся. — «И я начал его исследовать».
«И изобрели морритус?»
«Да, верно. В то время я уже делал артефакты для военного ведомства, так что морритус тоже нашел свое назначение. Жаль только, что тот журналист…»
«Какой журналист?», — встрепенулась я. Первый раз об этом слышала.
«Ну, не думаете же вы, что я сам пошел в издательство, чтобы они опубликовали статью про мое изобретение? У меня хорошо получались военные артефакты: оружие, бомбы, защита. Но душой я прикипел к артефактам для обычной жизни, и меня полностью устраивало, что я занимаюсь и тем, и тем. А один проныра-журналист начал приставать ко мне, видите ли, я в молодом возрасте так разбогател. Искал компромат, но каким-то образом пронюхал про морритус. Не знаю, каким местом думали в издательстве, но они все-таки опубликовали статью про молодого гения», — закончил Гайер очень язвительно.
Надо же, я и подумать не могла.
«Спасибо, что поделились», — пробормотала, уткнувшись носом в подушку.
«Этель, вы уже усыпаете».
«Ага».
«В следующий раз чур вы откровенничаете».
«Что?» — резко распахнула глаза.
«Мне все еще интересно, что за история с этим Харди. Я поделился своими тайнами, теперь ваша очередь», — невозмутимо заявил этот… жук!
«О чем делиться? Я же вам рассказывала…»
«Хочу грязные подробности».
А он не офигел?
«Насколько грязные?» — невинно осведомилась я.
Гайер помолчал.
«До чего у вас дошло?» — осторожненько так, тихонько спросил.
Он точно офигел!
Теперь настала моя очередь молчать. В принципе, Гайер и так уже знает много личного и интимного про меня. Надеюсь, он не болтун…
«Ни до чего. Я вовремя поняла, с кем имею дело», — ответила, чувствуя, как загорелись щеки. Если он спросит, девственница ли я, точно получит щелбан! И плевать, что это будет мой лоб!
«Почему он к вам так прилип, в таком случае?» — задумчиво протянул Гайер. — «Может, у вас в родственниках кто-то известный или магически одаренный?»
«Да ничего подобного», — теперь сама задумалась.
Раньше мне казалось, что я привлекаю Йена как девушка, но мало ли красоток на свете. И это точно не любовь, не с таким отношением.
«Странно, что он, учась в другом университете, считает вас своей девушкой», — продолжил Гайер. — «Он не боится, что вы здесь заведете с кем-то роман?»
«Думаю, в этом случае меня сразу сдаст Кэти, его сестра».
«Ах, вот как интересно. Надо это обдумать».
«Вы думайте, а я спать!» — невозмутимо заявила я, чувствуя, что глаза уже не разлепить.
И быстро уснула.
Глава 7
Следующим утром я быстро привела себя в порядок и позавтракала вчерашними вкусностями, после чего мы с Гайером собрались на «военный совет».
Я честно не представляла, какой из меня толк — он может и сам все обдумать, а потом мне скажет.
«Этель, так дела не решаются», — заявил он мне, когда я поделилась с ним своими мыслями. — «Все самые интересные идеи и решения приходят как раз во время обсуждения с кем-либо. Так что, давайте приступим».
Я вздохнула и покорно заняла место в его кабинете за столом, предварительно подготовив письменные принадлежности — вдруг что-то потребуется записать.
«Итак, первый вопрос, который меня интересует: зельевар или менталист?»
«А это важно?»
«Весьма. Все менталисты числятся в реестре ментальных магов и давали клятву не причинять вреда и использовать дар только на благо общества».
Какая-то расплывчатая формулировка…
«А зельевары?»
«А зельевары не состоят ни в каких реестрах. И тут возникает сложность. Если это менталист с навыками зельевара, то, очевидно, его нет в реестре. Значит, он не обучался в высшем учебном заведении, следовательно, учился самостоятельно… нет, тоже не сходится».
«Что не сходится?»
«Чтобы отточить навыки, ему нужно было тренироваться на людях, а такие случаи тщательно отслеживают. Человек с ментальным вмешательством ведет себя странно, родственники или просто окружающие бы точно заметили и сообщили стражам. А вот если он иностранец…»
«Думаете, он отточил навыки менталистики в другой стране? Не обязательно иностранец, может, он просто долгое время жил там, а потом вернулся на Родину».
«Да, вполне возможно».
«Подождите, но если это зельевар с навыками менталистики, то ему так же само нужно было обучаться где-то».
«Да, и исходя из всего, с большей вероятностью это именно зельевар».
«А если это менталист, который окончил университет в другой стране, а потом приехал к нам?»
«Нет, такие тоже вносятся в реестр».
«Значит, иностранец-зельевар? Но вы говорили, что их может быть несколько человек».
«Тоже верно», — Гайер вздохнул. — «Либо он просто купил зелья на черном рынке».
«Так можно?» — удивилась я.
«Конечно. Торговлю запрещенными зельями и ингредиентами просто невозможно прикрыть — слишком высоких чиновников она кормит».
Неприятно. Понятно, что жизнь не сахар, и зачастую люди наживаются на всем, чем можно, но когда это касается напрямую тебя…
«Значит, прежде всего нужно найти незарегистрированного менталиста?» — подвела я итоги.
«Да, это легче, чем искать, возможно, несуществующего зельевара».
«Ладно».
«Теперь, кому это выгодно», — Гайер будто ментально скривился. — «Точно не военные и не стражи. Первые в курсе, из чего сделан артефакт, только схему точно не знают. А вторым я и так изготавливаю морритусы по заявке».
«А когда волосы закончатся?»
«Не закончатся. Они обладают невероятно большим магическим потенциалом, один волос я использую для создания сразу нескольких десятков артефактов, так что еще долго не придется пополнять запасы».
Я задумалась.
«Тогда каким-то преступникам? Чтобы скрываться от закона».
«Да, это вероятнее всего. Скорее даже группа людей, если бы им нужен был один, они могли бы просто выкрасть его у какого-нибудь стража, это легче, чем пытаться добыть схему и список компонентов»
Звучало логично.
«И как они узнали, что ваше сознание у меня?»
Гайер помолчал, обдумывая.
«Вероятно», — начал он. — «сначала они не знали. Взрыв восприняли просто как возможность напоить меня зельем. Потом почему-то не повторяли попыток… и к Новому году точно узнали, что происходит. Надо выяснить, кто вообще в курсе про это. Ректор, Хенкс, те два менталиста — это те, про кого мы знаем. Хенкс не мог никому рассказать. Ректор и менталисты — вполне».
Картина вырисовывалась печальная… Я не представляла, как нам все это выяснить.
«И что делать?», — спросила у Гайера.
«Когда вернемся, напишем моим заказчикам. У меня много знакомых среди военных и стражей, пусть разбираются. Ну и поспрашиваем осторожно ректора. Еще можно выяснить, не появлялись ли новые люди в академии. В общем, на рожон не лезем, ведем себя тихо, осторожно. И обвешиваемся артефактами!»
Последнее напомнило про подарок Гайера — защитный кулон.
«Как все-таки сорвали кулон?»
Но Гайер удивил:
«Не уверен, надо обдумать. До того дня я считал, что это невозможно. Я тоже не всесилен, Этель».
«Я понимаю», — кивнула. — «А почему вы не хотите написать им сейчас?»
«Не вижу смысла. Сейчас праздничная неделя, мы в безопасности, вопрос не такой срочный, чтобы срывать людей из их домов».
«Хорошо», — мне действительно стало легче, когда мы прояснили, что будем делать дальше. — «Что ж, небольшой план мы составили на будущее. Но чем здесь заниматься на каникулах?»
«Помнится, я обещал научить вас защитной магии. К этому и приступим», — заявил Гайер, а у меня сердце ухнуло вниз.
«Может, не надо?»
Нет, Гайера переубедить практически невозможно. В итоге сразу после разговора я очутилась в тренировочном зале — в доме оказался и такой — в мужской одежде и острым желанием убежать.
«Да я все-равно не чувствую магию!» — в сотый раз попыталась найти повод не заниматься.
«Значит, отработаете слова, стойки и пассы руками», — невозмутимо заметил он. — «Запоминайте».
С этими словами он легко перехватил контроль над моим телом, отчего я готова была изумленно пялиться на происходящее, но никак не запомнить сложную комбинацию ну самого простого защитного заклинания.
«Все понятно?», — спросил Гайер, вернув мне контроль. — «Сможете повторить?»
«Нет… Как вы вообще так легко забрали у меня тело? Оно мое, вообще-то!» — теперь я была готова обидеться. Ладно, в опасной или трудной ситуации, но сейчас в спокойной атмосфере он легко, без каких-либо усилий проделал это снова.
По ощущениям, Гайер смутился.
«Простите. Я решил, что так вы лучше запомните. Если вам это неприятно, буду объяснять на словах».
Я вздохнула.
«Я не совсем это имела в виду. Раньше вы могли проделать это, только если мне угрожала опасность. Сейчас, как я понимаю, все изменилось?»
«Верно, это удается без какого-либо труда. Думаю, как и вам».
Надо будет попробовать.
«Ладно, показывайте движения».
Следующие несколько часов наглядно напомнили, почему я так не любила ходить на уроки Гайера. Он был слишком жестким, не хвалил, только указывал на мои ошибки и недочеты, снова и снова. Не оскорблял, конечно, но после всего, что мы пережили вместе, я оказалась не готова снова столкнуться с режимом «Гайер-преподаватель».
Наконец мое терпение лопнуло.
«Надо не так!» — заявила я ему, когда он в очередной раз выдал мне, какая я непутевая. — «Вы так ничего не добьетесь. Надо показывать ученику, что он выполняет хорошо, а не ругать бесконечно!»
Гайер явно удивился. И разозлился.
«Вы сами-то давно преподаете?» — процедил он.
«Вы, между прочим, сами сказали, что моя группа добилась невиданных успехов. И, если вспомните, на уроках я вообще никого не ругала, наоборот, указывала ребятам, что у них получается лучше всего».
По крайней мере, я вела себя так, как хотела бы, чтобы преподавали мне.
Гайер молчал. Я почувствовала, что прямо сейчас он ни за что не уступит, а продолжать в том же темпе была не готова.
«Предлагаю сделать обеденный перерыв», — заявила я и направилась на кухню.
Ответа не дождалась, но постаралась заполнить повисшее в воздухе напряжение бытовыми вопросами и без умолку болтала о том, сколько продуктов без стазиса у нас осталось и что лучше приготовить прежде всего.
Гайер сначала молча слушал, потом оттаял и стал откликаться на мои вопросы и предложения. Как я поняла, это лучшая тактика, если он не в духе. Отойти от проблемы, поболтать о чем-то другом, а он обдумает и либо согласится с моей точкой зрения, либо все-таки её отвергнет.
Ничего, если отвергнет, можно обсудить еще раз…
После обеда мы возобновили тренировку, и его слова стали бесценными для меня:
«Вы отлично держите стойку», — через силу произнес он. — «И заклинание произносите правильно, с нужными интонациями. Нужно только доработать пасс…», — и он стал объяснять, как именно доработать.
А я стояла и еле удерживала себя от того, чтобы не запрыгать от счастья. И стереть радостную улыбку с лица было бы неплохо.
Конечно, иногда прежняя методика преподавания у него прорывалась, но он старался сдерживаться, и совсем скоро у меня получились все заклинания, которым он меня обучал. Останется только отработать их с магией, когда она вернется.
А вечером я почувствовала себя настоящим живчиком, потому что после нескольких часов изнуряющих тренировок меня потянуло на прогулку по городу!
Гайера эта идея в восторг не привела, видимо, он-то как раз устал и хотел расслабиться. А тут я, тянущая на улицу.
«Ну пожалуйста, вы только посмотрите, как там красиво все украшено!»
Действительно, когда я выходила в прошлый раз, не обратила внимание на плетения заклинаний, а сейчас, в темноте, было очевидно, что улочки озарены волшебным светом. В душе воцарился праздник, и я просто не могла сидеть дома. Видимо, новогоднее настроение в этом году догнало меня с небольшим опозданием.
«Купим праздничных леденцов, я их не ела целый год», — продолжила я. — «И мандарины тоже! И горячий шоколад!»
«Ладно, ладно», — сдался Гайер под моим напором. — «Идемте».
На улице действительно было невероятно красиво. Стены домов украсили световыми заклинаниями, где-то это были падающие звезды, где-то устрашающие морды диких животных, из оскаленных пастей которых вылетали снопы искр. А больше всего мне понравился домик, украшенный как кукольный замок — бело-розовый, с аккуратными башенками и танцующими силуэтами в окошках.
Я вертела головой во все стороны, чтобы не упустить ничего интересного, и широко улыбалась.
На центральной улице жители устроили небольшую уютную ярмарку. Что здесь только ни продавали: и праздничные сладости, и елочные украшения, и теплую одежду, и даже щенков, резвящихся в утепленной заклинаниями клетке.
На щенках я зависла надолго, уж очень забавно они играли. Но скоро меня оттеснили набежавшие поглазеть дети разных возрастов, и я отступила. Нашла взглядом торговку сладостями и направилась к ней.
— Один килограмм новогодних леденцов, пожалуйста, — протянула ей купюру.
И получила ценный кулечек моих любимых сластей. Сразу закинула в рот один и застонала от вкуснейшего фейерверка во рту.
С одной стороны, жаль, что их продают только в праздничную неделю. С другой же, если бы их можно было достать круглый год, то леденцы потеряли бы праздничную атмосферу и стали чем-то обыденным.
Я всегда покупала один килограмм и растягивала его на оставшуюся зиму, вспоминая прошедший праздник.
«Не ожидал, что они такие вкусные», — подал голос Гайер.
Я в удивлении даже остановилась и ойкнула — на меня налетел мальчуган лет четырех. Хорошо, что не упал. Зыркнул большими глазенками и понесся дальше.
Я отошла в сторону и спросила у Гайера:
«Вы что, первый раз такие пробуете?»
«Да, в нашей семье не было традиции их покупать, наверное, потому что ни мать, ни отец леденцов не жалуют. Обычно в праздники мы объедались шоколадными конфетами».
Конечно, его семья явно обеспеченнее моей, и все же мне стало его чуточку жаль. Для меня Новый год без этих леденцов — совсем не то. Поэтому я развернулась и снова направилась к торговке. И когда она вручила мне второй такой же кулек, как я сжимала в руке, заявила удивленному Гайеру:
«А этот ваш будет. Съедите, когда все наладится… Хорошо?» — и почему-то смутилась.
«Спасибо, Этель», — мягко ответил он.
И я, широко улыбаясь, пошла дальше. Лавочки сменяли друг друга, вокруг бегали дети и бродили взрослые компании. Я успела выпить горячего шоколада и выиграть одну мандаринку в веселой карточной игре. Впрочем, там все участники получили по мандаринке.
«О, готовые наборы для пунша!» — оживился Гайер.
«Где?» — удивилась я, озираясь.
«Вон те коробочки, видите, с оранжевыми бантами».
Я подошла ближе. Коробочки были одинаковые, на каждой надпись: «Приготовь новогодний пунш сам».
«Помню, когда были подростками, мы с братом несколько лет подряд покупали такие. Алкоголь-то нам запрещали. А здесь, подумаешь, какая-то коробка. Мы чернилами закрашивали надписи и спокойно проносили в дом, чтобы в новогоднюю ночь, запершись в одной комнате, вместе готовить. В один год сделали целых пять видов, чуть не спалились перед родителями».