В моменты их взаимодействия на сцене такого не было: Жавер на баррикадах слишком быстро оказывался раскрыт и захвачен в плен, так что действие не располагало к лицезрению. А вот арию «Red and Black», во время которой революционеры готовили заговор, стала для Тристана постоянным зрелищем. Сначала он следил за Джереми на сцене с ревностью, потом с интересом, где-то ближе к Рождеству это превратилось в привычку, от которой, как и от курения, почему-то не получалось отделаться. И это было странно.
Тристан давно сам себе признался, что Джереми в роли Анжольраса — маг и бог, в него верят и партнёры по сцене, и зрители. И чем больше Бенсон за ним наблюдал, тем больше хотелось еще, тем сильнее работала магия убеждения. Даже в этот период не то ссоры, не то не ссоры Тристан не изменял себе и смотрел на Анжольраса. И сейчас, на сцене кафе, стало особенно понятно, что Олдриджу не нужен костюм, красный пиджак или флаг Франции, чтобы быть убедительным. Он сам был революцией, и люди влюблялись, люди желали этой революции, даже зная, чем все закончится. В момент особенно острого ощущения этой магии Тристан начинал понимать своего собственного персонажа: Жавер был убит своей неспособностью понять натуру Вальжана. К счастью, в отличие от инспектора, Тристану кончать с собой не хотелось, наоборот, хотелось жить, смотреть и слушать. Даже сейчас, спустя столько месяцев после начала эта магия никуда не делась. И из ниоткуда взялась мысль: как вообще можно было злиться на Джереми Олдриджа?
— Вот из кого точно вышел бы отличный Иуда: рыжий, дерзкий, убедительный, — голос Рича так неожиданно вырвал Тристана из мыслей, что тот вздрогнул. — Но Джереми на следующий год будет сразу в трёх местах задействован, не до Иисуса ему, конечно. А было бы любопытно…
Рич замолчал, но тут, видимо, спохватился, что его слова могли обидеть того, кто на роль Иуды уже утверждён.
— Черт, ну я не в том смысле, что он бы лучше тебя сыграл, просто иначе. А вот из тебя Искариот получится тот самый, библейский, и поверь мне: это даже больший шаг вперед, чем Жавер.
— Рич, честное слово, меня не нужно убеждать, что я счастливчик и мне повезло, я и так это знаю, — Тристан улыбнулся, продолжая смотреть на сцену: там Анжольрас уже вовсю отчитывал влюблённого Мариуса. — Насчет Пилата, это ж так, мечты, сразу было ясно, что мне его играть никто пока не даст. Я компенсирую Иудой. Слушай, а что у Джереми за проекты в следующем сезоне? Я думал, у него контракт с Андерсоном.
— Конечно, контракт, без него никто и не работает, — Рич подтянул к себе костыли и встал со стула. — Но у Олдриджа контракт хитрый, там как-то прописано условием, что он в праве и на других площадках работать. Так что у него две постановки к Андерсона, какое-то шоу на музыкальном канале и еще что-то, вроде с Гвен даже вместе, не уверен. У нас еще две минуты есть? Я отбегу.
И Рич похромал по коридору в сторону туалета. Тристан проводил его взглядом и снова посмотрел на сцену.
Red, the blood of angry men!
Black the dark of ages past!
Red, a world about to dawn!
Black, the night that ends at last!
Вот как в жизни бывает: неожиданно становятся важными прежде отметаемые вещи. Вещи, наверное, в обычное время бессмысленные. В сумке лежала бутылка домашнего виски, подарок Джереми, и это было круто. Почему-то. А Олдридж в следующем году намного реже будет появляться в музыкальном театре. И это как-то… Неправильно это.
До самых выходных такие мысли Тристана больше не посетят: он будет занят оформлением на себя машины Рича, договором, погружением в образ Иуды. В пятницу Сенди вытащит его в компании с сыновьями на детский спектакль «Оливер Твист» и там возникнет безумно привлекательная идея о том, что Райли здорово сыграл бы старого Феджина. Но потом настанет суббота, труппа соберется в доме у Рича, который заранее всех подговорит поздравить Тристана буйной вечеринкой и фейерверком на заднем дворе. И там Тристан снова поймает себя на мысли, что наблюдает за Джереми, за тем, как тот с кем-то болтает, при этом обнимая Гвен. Вот тогда неясное чувство накроет с новой силой, но оформится вполне определённым оттенком.
Джереми Олдридж обнимает Гвен Макадамс и ему, Тристану Бенсону, это очень и очень неприятно.
========== Глава 6 ==========
Комментарий к Глава 6
Ария Иуды в разных вариантах, чтобы представить, что играл Тристан
https://youtu.be/pqoeM18vCaU
https://youtu.be/8EW03GCm74M
https://youtu.be/q5kqVtSbFY8
Май, 2011
Рич с громким выдохом поставил на пол последнюю коробку и вытер лицо воротом футболки.
— Ты мне только одно объясни: как в твоей крошечной квартире находилось место такому количеству вещей? Где ты все это прятал? Тристан!
С кухни в ответ прилетело громкое «угу», и Бенсон, вернувшись в комнату, бросил другу бутылку минералки. Рич поймал ее на лету.
— Да вещей не так и много, на самом деле. Здесь в основном книги и папки с рисунками.
Рич оторвался от бутылки с громким причмокиванием.
— А ты никогда не слышал о такой вещи, как электронные книги? Знаешь, такое маленькое полезное устройство, куда можно хоть всю литературу мира скачать.
— Предпочитаю читать по старинке, с карандашом и пометками на страницах, — Тристан улыбнулся и сбросил с себя рубашку, оставаясь в футболке и джинсах.
— Надо же, такой молодой и такой ретроград, — Райли огляделся по сторонам, изучая новую квартиру Тристана. — Ну здесь, конечно, намного круче. Простор, две комнаты, опять же, до театра совсем близко. Но давай, когда ты в следующий раз решишь переехать, я надеюсь, уже в свое собственное жилье, мы тебе нормальные грузоперевозки найдём. Наших машин точно не хватит для такого.
Тристан наклонился и вынул из одной из коробок высокий пивной бокал. Хорошо, что посуды у него за это время скопилось немного, а то и правда не влезло бы все в Вольво и новую Тойоту Райли.
— Ну, я надеюсь, если летние гастроли пройдут так продуктивно, как обещает Джеймс, я смогу собрать оставшуюся сумму и все-таки купить вот эту квартиру.
Рич победоносно проскандировал какую-то футбольную кричалку, одобряя идею Бенсона. К этому моменту Тристан уже успел убедиться, что их главреж Джеймс Андерсон был не только настоящим творцом, но и крутейшим бизнесменом с чуйкой на выгодные предложения. Последние месяцы он активно договаривался о выездных гастролях для постановок «Отверженные» и «Иисус Христос — суперзвезда». В итоге лето для труппы обещало быть насыщенным: весь июнь они гастролируют по Британии, в июле пересекают Ла-Манш и отправляются до середины августа в тур по Европе. В планах было много работы и достойные гонорары.
За этот год Тристан окончательно поверил Райли относительно перспектив Иуды: роль оказалась куда более разноплановой и сложной, Бенсон ловил себя на мысли, что каждую неделю ему хочется играть Искариота иначе. В этом смысле очень помогал Элайджа Бакстер, подстраивая своего Иисуса под новые предложения коллеги, и на какое-то время рок-опера Эндрю Ллойда Уеббера затмила для Тристана все остальные постановки.
Рич уселся на диван и вытянул вперед ноги.
— Класс, квартира — отличное вложение, причем тут даже и ремонт делать не придется, мебель только докупить. А я с гастрольных денег гараж себе все-таки перестрою: мало мне там места, мало. Надо будет насчет гонорара у Джеймса еще раз спросить. Хотя… — Рич почесал затылок. — Нет, сейчас его лучше не трогать, он после отказа Гвен неадекватный слегка.
Тристан, сидя перед коробкой на корточках, поднял на Райли глаза.
— Отказа от чего?
— А ты не слышал? Она отказалась от летних гастролей, вроде как этого нет в контракте, а у нее летом свой проект. Но я так думаю, с Джереми они опять поругались и решили паузу взять. Вон он какой счастливый носится: три месяца без поводка, представляешь? Он этих гастролей ждет, как я чемпионата.
Тристан хмыкнул, делая вид, что очень занят распаковыванием очередной книжной коробки.
Это какой-то злой рок, насмешка судьбы. Весь сезон Джереми Олдридж маячил на горизонте и наведывался в мысли, напрочь уничтожая выбранную Тристаном стратегию игнорирования. Бенсон оставил без ответа вопрос, почему же его так угнетает явно процветающий роман Джереми с Гвен, но одно было очевидно: с этим нужно заканчивать. И Тристан бросился в пучину рутины и творчества. Теперь с репетиций он уходил позже всех, с готовностью встречал предложения от коллег скоротать вечер в пабе, все чаще оставался с сыновьями Сенди, когда той нужно было по делам. Сидеть с детьми ему нравилось особенно, мальчишки к нему тянулись, учитывая, что родной отец уже несколько лет не показывался на их горизонте. И Тристан думал о том, что очень хотел бы стать отцом.
Купленная у Рича машина открыла новые возможности: Бенсон носился по Лондону и окрестностям в свободное время, сначала фотографировал виды и пейзажи, потом решился и купил набор профессиональных карандашей и начал рисовать. Этим он увлекался в школе, но театр и музыка занимали все время, поэтому пришлось бросить. Теперь же карандаш между пальцев придавал ему новых сил. А еще он начал скупать книги. Это была слабость, страсть, мания, но проехать мимо книжного магазина и не зайти было вышего его сил. И мысли о собственной библиотеке в собственной квартире грели душу, собственно, в этом и была основная причина переезда на новое место жительства: пространство и цена квартиры в будущем могли дать ему желаемое.
Все было прекрасно и божественно, пока где-то рядом не появлялся Джереми. От наблюдения за ним в «Отверженных» отказаться Тристан не мог, поэтому эти акты мазохизма и экстаза продолжались без малейшей надежды на излечение. Но за сценой Бенсон начал опасаться появления коллеги. Потому что все, что это в нем пробуждало, было неправильным. Ненужным ни одному из них двоих. Как интерес и восхищение артистом умудрились переродиться в непреодолимое желание просто смотреть на человека и ощущать себя в его зоне воздействия, Тристан не хотел даже думать, боясь, что тогда придется признаваться себе еще в очень многом. Но факты были на лицо: то, что в школе Тристан считал общей сдержанностью и умением держать себя в руках, особенно в отношении девушек, сейчас, когда ему уже за двадцать пять, раскрылось в этом странном притяжении к Джереми Олдриджу. И ревности. Потому что Тристан ревновал Олдриджа к Гвен, люто ревновал. И от этого было страшно. А всякий раз, когда ему казалось, что он, наконец, успокоился, сверху падало новое обстоятельство, жестоко разрушая карточный домик его уверенности, Вот как теперь, когда выяснилось, что Гвен не едет с ними на гастроли и Джереми будет в шаговой доступности, свободный и ничем не удрученный. Искушение, особенно мерзкое потому, что Тристан знал: Олдридж никак не заинтересован. Весь год он активно демонстрировал на публику свои отношения с Гвен, правда, очень аккуратно обходя стороной тему свадьбы, которую в своих интервью разным музыкальным каналам Гвен старательно поднимала. Оставалось загадкой, каким образом Джереми умудрялся избегать похода к алтарю, но среди труппы ходили слухи, что брак с точки зрения карьеры сейчас для него очень не выгоден, а деньги Макадамсы считать умели. Поэтому и не натянули до сих пор поводок. Как бы то ни было, но Тристан, хоть и убеждал себя в обратном, но все же чувствовал, что вид свободного Джереми позволяет дышать чуть легче. Что ж, эгоизм собаки на сене никто не отменял.
Райли допил минералку и присоединился к Тристану, помогая вынимать из коробок вещи, книги и предметы интерьера. Через некоторое время он выпрямился во весь рост, держа в руках цветастую коробку. Когда Тристан поймал его взгляд, в нем читалось недоумение.
— Бенсон, не пугай меня. Зачем тебе вафельница?!
Тристан посмотрел на коробку и усмехнулся.
— Это Джейн подарила, в честь предстоящего новоселья. Не переживай, я ее даже из коробки не вынимал еще, пожарные Лондона могут спать спокойно.
— Да, я надеюсь, после прошлого барбекю я бы вообще судебным предписанием тебе готовить запретил, — Рич поставил вафельницу на стол и сложил руки на груди. — Ну и?
— Что?
— Не что, а кто. Джейн, вот кто. И только не говори мне, что это просто забота коллеги о коллеге, это вот Сенди может такой подарок сделать. Ну?
Тристан вздохнул. Это была еще одна проблема последних месяцев. Джейн Рендалс, симпатичная актриса из второго состава и длительное время любовница Андерсона, внезапно начала проявлять к Тристану интерес, причем обострялся он всякий раз, когда она ругалась с Джеймсом. И, казалось бы, ничего из ряда вон выходящего не происходило: вот вафельница, вроде как дружеский подарок, или просьба подвезти куда-то после спектакля. Или приглашение выпить пива и посмотреть футбол. Не самые романтические на свете жесты, однако Тристан каждый раз чувствовал себя не в своей тарелке. Чужие женщины всегда были для него табу, тем более, что Джеймс был по-человечески отличным парнем и одаривать вниманием за его спиной Джейн было бы верхом подлости. Пусть даже это внимание — просто ответная благодарность. Но Джейн словно считала, что это в порядке вещей, к тому же их с Джеймсом ссоры долго никогда не длились. Ругались они чаще всего из-за ролей, но это было то, в чем Андерсон оставался неумолим: один он мог решать, кто какую роль в его постановках сыграет, и давить было бессмысленно.
Тристан потянулся за новой стопкой книг.
— Можешь не верить, но это именно забота о коллеге, не более. Во всяком случае с моей стороны. Рич, ну ты же сам сказал, я ретроград. Несвободная девушка для меня под запретом.
— Так это для тебя. А вот Джейн, похоже, не так принципиальна. Нет, я серьезно сейчас, ты будь осторожнее. Сам понимаешь: Джеймс не мавр и не деспот, опять же девушку свою он хорошо знает. Но нет в мире ничего опаснее обиженной женщины.
— Не чего, а кого.
— Нет, именно чего. Потому что обиженная женщина — это не человек, а стихийная сила массового разрушения, типа цунами. Ты вон на Гвен посмотри: по Олдриджу можно с одного взгляда понять, что на Канзас обрушился ураган.
— Ладно! — Тристан поднял ладонь, останавливая поток мысли друга. — Ладно-ладно-ладно. Обещаю, что буду крайне осторожен и внимателен к докладам синоптиков. Слово сына констебля!
Рич два раза моргнул и рассмеялся, махнув на Бенсона рукой.
— Молодой ты еще и глупый. Ну ничего, вляпаешься один раз — мозги быстро на место встанут. Ладно, вот эту махину куда ставить?
========== Глава 7 ==========
Июль, 2011
— Так, бесценные мои, попрошу еще минуту вашего внимания, — Андерсон встал в проходе и внимательно огляделся: сонные артисты полулежали в креслах автобуса, который неспешно вез их из аэропорта Барселоны в отель. — Я понимаю, что рейс был неудобный и все устали, но давайте еще немножко напряжемся. План на сегодня следующий: заселяемся в отель, дальше смотрим площадку, отметаем все технические вопросы, делаем быстрый прогон «Отверженных» и все, до завтра все свободны. А, да, еще одно: живём прежними парами, все, кроме Олдриджа. Джереми, пока Рокко в больнице, ты один. Есть вопросы? Ну вот и хорошо.
Джеймс рухнул в кресло рядом с Джейн, предоставив артистов самим себе. Пошел второй месяц бешеной гастрольной гонки, а самые интенсивные рабочие будни были еще впереди. Объехав пятнадцать городов Великобритании, труппа вернулась в Лондон и оттуда прямым рейсом отправилась в Марсель. Далее их ждали выступления в трёх городах Франции и четырёх городах Германии. В Мюнхене случился форс-мажор: Рокко Фортунато попал в больницу с приступом аппендицита. В итоге труппа отправилась в следующий город уже без него, но Джеймс все же оптимистично рассчитывал, что Рокко через недели две их догонит где-нибудь в Испании. Вот первая неделя уже и позади, Барселона была первым городом на карте их испанских гастролей, и увы, они все еще оставались без Грантера и Петра из основного состава двух привезённых постановок.
Тристан от выезда труппы испытывал почти детский восторг: стремительная смена городов, людей, ощущений и ожиданий наполняла азартом и кайфом, хотелось работать еще и еще. И никакая усталость не могла этого изменить. В отелях он неизменно селился вместе с Ричем, и после репетиций и выступлений они брали Сенди и отправлялись изучать новый город. Актриса, правда, не часто их сопровождала: мысль о том, чтобы расстаться с сыновьями на три месяца, ее угнетала, так что вместе с ней ехали и мальчишки с няней. А значит, вечерами Сенди проводила время с детьми.