— Нет, — отец покачал головой и уверенно сказал: — Я хочу, чтобы ты был здесь и окончательно смирился, что Лакр не наш и принял лорда-хранителя.
В пекло его, нужно не упустить шанс и мчаться в Лакр, но отец не позволял покинуть замок. Ему не подходил ни один довод, а лицо оставалось бесстрастным.
— Ты обращаешься со мной, как со слугой, — не выдержал я.
— Слугой? — наконец в нем проснулись эмоции, и грозный взгляд буквально пронзил. — Считай я тебя слугой, сослал бы к воротам Жемчужного пути, чтобы ты следил за нашими людьми в дождь и ветер. Но я позвал тебя, потому что ты — мой наследник, мой единственный сын. Я хочу видеть тебя рядом, чтобы ты учился и наконец понял, что нам не нужен Лакр.
Он говорил твердо, словно вбивая слова в мою голову.
— Я знаю, как вести дела, — сказал я, вспоминая Лакр и уговоры поднять бунт, обратиться к королю или арданиру, сделать хоть что-то. Это отец отказался, а я не умею вести дела?!
— Ты должен слушаться, — он медленно встал и направился ко мне. Шелест уппеланда колол уши, как в наказание. — Ты станешь лордом-хранителем после меня, не забывай, что титул наследный, но при условии королевского согласия.
Он встал передо мной и посмотрел сверху вниз.
— У короля нет причин отказывать, — сказал я, чувствуя, как голова опускается сама собой.
— Есть, — голос отца смягчился, он опустил тяжелую руку на мое плечо. — Ты юн и ты бунтарь. Ты не скрываешь, что жаждешь Лакр — никто не сделает лордом-хранителем того, кто грозит разрушить мир.
Вздор. Король уважал силу, я просто возьму Лакр. Кто выступит, если в моей власти будет и он, и Жемчужный путь? Но отец никогда не признавал это и спокойно продолжал:
— Ты должен быть лучше меня, поэтому ты должен слушать. Вспомни о Вайлирии, — голос дрогнул, — она отдала свою жизнь, чтобы ты продолжил наш род, и я не дам тебе сделать ее жертву напрасной.
Ради нее нельзя сидеть сложа руки, нужно бороться и вернуть Лакр. Ради ее жертвы!
— А теперь иди, — он похлопал меня по плечу и направился к столу, — готовься к приезду лорда-хранителя.
Спускаться по лестнице пришлось долго, мелькали каменные блоки и факелы; однообразие усыпляло, и мысли шли по кругу. Отец не убедил меня, но его уверенность заставляла сомневаться. Когда внизу показался арочный проход, раздался знакомый неторопливый голос. Чародей? Я остановился и заметил, как в проходе мелькнула красная сутана. Духи — в замке был свой целитель, этот приходил только к Вайлирии, когда ей становилось совсем плохо.
***
Дни сливались в вечность ужаса. Чтобы лорд Мартом не звал меня, я прикинулась больной и попросила прислать единственного, кому хоть немного верила, — чародея. Он уговаривал согласиться на предложение загадочного лорда, убаюкивал обещаниями, но не называл его имя.
— Нет-нет-нет, моя милая леди, — напевал чародей из тени капюшона. Он не снимал его, скрывая сальную лысину; виднелись только пухлые щеки и вкрадчивая улыбка. — Дело слишком серьезное, позвольте нам сохранить нашу тайну, пока вы не станете ее частью.
Он говорил ласково и заставлял проникаться словами, которые несли страшный смысл. Если согласиться, в опасности окажусь и я, но отказ этого не изменит; выхода не было, кругом враги, мнимая болезнь когда-нибудь закончится… Надеюсь, это боги заставили на все согласиться, а не темные духи — так хоть появлялся шанс. Но и после красная сутана не назвал имя лорда, все пел, что сперва мы должны пожениться. Змей, словно нарочно мучил меня. От этого голова шла кругом, не получалось думать, была только внутренняя дрожь, которая мешала спать.
Спустя две недели лорд Мартом прислал своего целителя. Это был конец, но я еще надеялась: выпила горячего молока и закуталась в одеяло, щеки раскраснелись, лоб покрылся испариной, но целитель не обманулся.
Хвала богам, мне велели возвращаться к леди Вайлирии, а от лорда Мартома вестей не было. Надеюсь, в тот вечер он просто выпил много вина или передумал: зачем ему пугливая девица, ведь он не замечал меня и вряд ли сильно переменился. Надеюсь. Отправляясь к леди Вайлирии, я взяла свой секрет: маленький кинжал с простой деревянной рукоятью, который тайно заказала и прятала на дне сундука. Его легко удалось примотать к запястью лентой, и доставался он с пугающей простотой и тихим скрежетом — звук смерти, похожий раздавался во время бойни в отцовском замке. Он словно пробирался под кожу и колол, делал меня убийцей. Я не хотела становиться такой, никому не хотела зла, но нужно защищаться.
Дожди не прекращались, а леди Вайлирия опять велела открыть все окна. Она закуталась в меха, пока капли с плеском разбивались о каменные подоконники и летели в комнату. При взгляде на нее собственная участь казалась не такой плохой: бедняжка молча смотрела в окно и не поворачивалась к собеседнику, потому что хорошо различала только свет. Она смотрела в него, пока служанки расправляли постель или приносили еду, смотрела, пока я читала истории о странствиях, благородных воинах и чудных народах. Она могла только смотреть, но никогда не выйдет к озеру, не покатается на своей кобыле. Никогда — нет слова страшнее, оно не оставляет надежды.
В дверь постучали, и вошел лорд Мартом. Я не увидела его, а почувствовала тяжелую ауру, которая буквально пришпиливала к стене. Ее излучали громкие шаги и шелест одежды, все ближе, ближе.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил лорд Мартом и сел на кровать.
Ласковый голос звучал не так, как в комнате: сейчас была только мягкость и уязвимость, что не подходило к образу сурового завоевателя. Вспомнилась тень ресниц на щеках, взлохмаченные волосы и то, что лорд Мартом — простой человек. Мысль казалась дикой, и я украдкой глянула на него. Не знаю, что хотела обнаружить, было просто приятно видеть широкие плечи и бордовый котарди. Лорд Мартом гладил леди Вайлирию по руке, очень осторожно, боясь причинить боль. Почему-то захотелось обнять эти широкие плечи, прильнуть к груди и снова почувствовать его дыхание… Я что, ополоумела?! Из-за мимолетных касаний уже думала, как гулящая девица. Казалось, что все обитатели замка слышали эти мысли и смеялись. Хотелось быстрее скрыться, но у двери лорд Мартом окликнул:
— Фалейн, останься.
Он только что смотрел на дочь, но все равно заметил, как бесплотный дух чуял все вокруг. Я застыла и инстинктивно положила ладонь на кинжал, когда за спиной раздались шаги лорда Мартома. Глядя перед собой, он прошел к двери и небрежным жестом велел следовать за ним. Я не хотела идти, совсем, но не посмела ослушаться и безвольно следовала за его молчаливой спиной. Широкие плечи теперь пугали, в волосах играли отблески факелов, как в вечер моего рождения… и в вечер, когда лорд Мартом ласково прикасался. Не знаю, что творилось в душе, ее как встряхнули и все перепуталось.
Я едва не задохнулась, когда мы пришли в его покои, миновали гостиную и оказались в комнате с камином. Ладонь снова легла на кинжал, я озиралась и искала опасность, готовилась бежать или кричать, но лорд Мартом подошел к неприметной двери и открыл ее легким толчком.
— Теперь ты будешь жить здесь, твои вещи перенесут, я уже распорядился, — буднично сказал он и скрестил руки на груди.
Неправильно. Не знаю, что поняла не так, но нельзя же воспринимать буквально. Я ждала объяснений, а лорд Мартом приподнял подбородок и спокойно смотрел на меня. В комнате виднелась кровать на возвышении, к столбикам были привязаны шторки из сиреневого бархата, даже на расстоянии чувствовалась его мягкость. Зачем такая роскошная, почему мне?
— О чем вы? — я отскочила и посмотрела на лорда Мартома.
Что-то было в его позе… не злое, скорее, темное и загадочное. Он продолжал молчать, зная о своей власти и понимая, что я никуда не денусь: меня достанут из любого угла и приволокут к нему на расправу.
— Не беспокойся, — мягко сказал лорд Мартом, — моя спальня там.
Он указал на другую дверь и окинул меня добрым взглядом, почти отеческим. Он вел себя так спокойно, так неправильно буднично, что на миг я устыдилась своих догадок.
Дальше произошло совсем странное: лорд Мартом направился к выходу. Так просто, даже не взглянув на меня.
— Вам было мало отнять мою жизнь, теперь вы хотите забрать и честь?! — крикнула я, боясь и удивляясь собственной смелости. — От такой сплетни мне не отмыться!
Слова застряли в горле, когда лорд Мартом остановился и медленно повернулся. Он показался еще выше; я ждала удара, рука сама дернулась к кинжалу.
— Отнял жизнь? — он поднял брови и испытующе посмотрел на меня.
Какие же яркие у него глаза, они прожигали и бездумно хотелось оправдываться. Я сжала зубы, давила изо всех сил, чтобы смотреть прямо и не отворачиваться. Терять нечего.
— Но ты жива, насколько я могу судить, — продолжил лорд Мартом, — значит, многое может измениться. Что до сплетен, то они были всегда. Ты моя, я могу распоряжаться тобой, а люди не склонны обвинять других в благородстве. Сюда едет лорд-хранитель Лакра, уверен, кто-то из его свиты обратит внимание на юную девицу без защитника. А так они не посмеют тебя тронуть.
Он объяснял равнодушно и медленно, как дуре. А потом снова хотел развернуться и уйти, оставить меня с этой новостью!
— Какое вам дело, что со мной сделают другие? — выпалила я. — Почему вы озадачились этим именно сейчас, если не замечали меня до этого?
— Я уже сказал тебе, что моя спальня отдельно. Судя по тому, что мне передали, лучше так, чем Вайлир.
Лорд Мартом наградил меня долгим взглядом, а потом вышел. Боги, вот оно! В конюшне кто-то был и рассказал о нас с Вайлиром, лорд Мартом все понял верно. Никто не посмеет тронуть ту, на которую обратил внимание сам лорд-хранитель, но ситуация все равно абсурдна. Я стояла посреди комнаты и не верила, что лорд Мартом оставил меня одну в своих покоях, что он хотел помочь и будет ночевать отдельно. Плевать на его титул, Вайлира и все остальное — не останусь здесь, это немыслимо!
***
Я не пришла к лорду Мартому ни в тот день, ни на следующий. Было страшно, что он прикажет приволочь меня, сердце замирало, когда за дверью раздавались шаги или встречались стражники. Но он извел меня иначе: приказал перенести вещи в ту комнату. Забрали все, остались только пустые сундуки и матрас на кровати, а за едой приходилось спускаться на кухню. Я ненавидела это, меня рассматривали все, от поварят до камеристок и слуг, которые спускались дать распоряжение. Не мудрено: высокородная леди ела среди конюхов и стражей. Точнее, бывшая высокородная, а сейчас – военный трофей без прав. Хуже всех был тощий наглый слуга лорда Мартома, которого я просила выносить мне вещи. Гадкой ухмылкой он показывал, что знает о вечернем визите и считает это забавным.
Я терпела, вынесу что угодно, только бы скорее явился красная сутана. Но он исчез, и загадочный лорд казался все менее реальным, в отличии от Вайлира. Он всегда хотел взять меня, и его взгляды становились настойчивыми. Один раз мы столкнулись в коридоре, и он перегородил мне дорогу. Я кожей ощутила, как тихо и пусто вокруг, среди холодного камня не спрятаться, а Вайлир говорил вкрадчиво и недобро:
— Зачем к тебе приходил чародей?
Все, он узнал, красная сутана предал или еще что-то… С трудом удалось не дрожать и спокойно ответить, что это из-за болезни.
— Почему ты не позвала нашего целителя? — с готовностью спросил Вайлир, явно ожидая такого ответа.
Он так смотрел, словно душу прожигал, и думать становилось трудно.
— Я позвала того, кого лучше знаю; мы часто беседовали, когда он приходил к леди Вайлирии.
Странно, что Вайлир еще не услышал удары моего сердца. Сейчас он напоминал лорда Мартома: та же гордая осанка и пристальный взгляд, под которым хотелось сжаться.
— Хорошо, — вдруг согласился Вайлир и уступил дорогу, продолжая смотреть. Он словно намекал на свои знания, а если угрозами заставит меня лечь с ним? Боги…
Это напомнило о взглядах стражников, про которые получалось не думать. Они слабо улыбались, щурились и переговаривались, иногда подавали руку на лестнице и пытались заговорить. Все знали, что за меня некому заступиться, но боялись лорда Мартома; а как же люди лорда-хранителя Лакра? Я часто думала об этом, сидя в своей комнате и рассматривая пустые стены. Приходилось признать, что предложение лорда Мартома было меньшим злом, и сколько еще мне позволят своевольничать?
========== Глава 3 ==========
Переселяться в ту комнату было физически трудно, но пришлось сделать это. Там даже дышалось труднее: столбики кровати, сундуки и спинки стульев покрывала искусная резьба, детальная вышивка на гобеленах — напоминала спальню дома, когда все было хорошо. От обиды наворачивались слезы. Почему боги позволили это унижение?! Особенно задевало, что мне дали ключ от двери — зачем? У лорда Мартома наверняка имелся свой.
Во всем мерещился подвох и подтверждение, что меня хотят убить, поэтому лорд Мартом и решил воспользоваться своим трофеем. Все от недосыпа: по ночам я сжимала кинжал и боялась моргнуть. Иногда получалось задремать, и в сознание просачивались звуки шагов, шелест бумаг и постукивание кубков, тихие, словно змея кралась и готовилась наброситься. Не знаю, наяву или лорд Мартом ходил за дверью.
Много раз я пыталась уйти, но боялась Вайлира, который больше не терзал подозрениями. Стражники не смели таращиться, слуги относились с уважением — мерзость, награда за унижение и… и более разумный выбор, приходилось это признать.
От усталости все плыло перед глазами. Однажды вечером я упала на кровать и моментально заснула. Меня разбудило чувство голода: к леди Вайлирии приходил целитель и пришлось весь вечер провести у ее постели. Путь на кухню преграждали комнаты, где мог оказаться лорд Мартом. Ужасно, он запер меня в клетке и дал от нее ключ, но им только замуроваться.
Я долго сидела под дверью, прислушивалась и смотрела в замочную скважину, но видела только пламя камина и слышала собственное дыхание. Так не могло продолжаться долго, хватит бояться, нужно выйти, нужно. Я распахнула дверь…
Боги смеялись: у камина сидел лорд Мартом, попивая вино и изучая папку с бумагами. Он закинул ногу на ногу и расслабленно покачивал ступней, как завораживая, складки сиреневого котарди отражали огонь. Внутри что-то надломилось, и глаза защипало от слез: я казалась себе маленькой, загнанной в угол, лишенной всех прав. Даже выйти из комнаты нельзя. Хотелось сказать что-то гадкое, что-то такое… невообразимое, но страх пересилил.
Лорд Мартом глянул на меня и сказал:
— Я успел забыть, что ты здесь.
Во взгляде мелькнул задорный огонек, и теперь он напоминал Вайлира: живого, охваченного страстями, которые прятал под маской. Увидеть бы его настоящего… Боги, что за вздор?
— Сядь, — сказал лорд Мартом, скользя взглядом по бумагам
— Мне нужно идти.
Он поднял на меня глаза, и в них не было озорства, только приказ. Я опустилась на стул, боясь отвернуться от лорда Мартома. Вдруг он предложит вина и все повторится? Снова будет дыхание на груди, оно заберется под ткань и согреет грудь; даже сейчас соски сладко сжались. Лорд Мартом читал, его веки двигались, снова ресницы отбрасывали тени, в камине уютно потрескивали дрова — наваждение какое-то.
— Итак, — начал он, и внутренности сжались от дурного предчувствия, — как ты знаешь, к нам едет лорд-хранитель Лакра. Я ожидаю, что он захочет сплести заговор и может сыграть на твоей обиде.
Я подозревала, что красная сутана имел в виду лорда-хранителя Лакра, ведь его не любили, но мысль казалась дикой. Да, из бывших хозяев тех земель только мне удалось выжить, а подданные уважали отца. Но это было давно, и лорд-хранитель не получит приданого и влиятельной родни. Не знаю. Кровь прилила к щекам и захотелось положить руку на кинжал — он дарил уверенность.
— Заговор? — осторожно переспросила я, боясь, что даже слово выдаст мысли.
— От него всего можно ожидать, — уверенно ответил лорд Мартом. — Надеюсь, ты понимаешь, что этого делать нельзя.
Не поднимая головы, он посмотрел на меня, пронзая взглядом. Плавные вздохи вновь напомнили о змее, которая ползала вокруг, готовилась проглотить добычу так же неторопливо. Меня уже колотило: а если лорд Мартом решил погубить мою честь, чтобы лорд-хранитель Лакра дважды подумал над браком? Все сходилось… или это мечты?