Я уцепился за фразу в её предложении:
— Все те женщины?
Она пожала плечами, и было нечто странное, скрытое в её беспечном поведении.
— Ага.
— Их две.
— Но и Дейзи, и Кэтрин кажутся приличными, да?
Что она хотела узнать?
— Как я могу быть уверен, если я не встречал их лично?
— Но ты, не знаю, кажешься заинтересованным. Вот и всё, что я хотела сказать. Ты часто им пишешь, да? И недавно тоже писал?
Я осторожно кивнул, и она продолжила:
— Я не хочу портить это нашей… дружбой с бонусами.
Я изучал её лицо, пока она, прищурившись смотрела на виноградники. Я пытался прочесть между строк. Чувство вины пронзило моё тело. Я был безмерно рад, что она не знала о моей сообщении Кэт, которое я отправил после того, как оставил её одну в постели. Иначе простое объяснение, что я не мог уснуть, не сработало бы.
— Ты, — начал я, не зная, какой ответ хотел услышать, — хочешь, чтобы я… перестал общаться с теми женщинами?
— Только если ты хочешь.
— А у тебя есть тот, кого ты зовёшь «моим парнем», — напомнил я.
Она замерла.
— Ага.
Я рассмеялся, чувствуя, как грудь сдавило от неожиданного разочарования. Прошлая ночь была наслаждением. Что-то новое и немного пугающее росло в моей груди из-за воспоминания о Милли надо мной, её закрытых глазах, выгнутой шее. Если бы она попросила меня остаться, я сделал бы это?
— Я не понимаю, что сейчас происходит, Миллс.
— Ничего не происходит, — сказала она спокойнее, взяв себя в руки. Она посмотрела на меня и коснулась тёплой ладонью моего плеча. — Правда, Рейд. По крайней мере, со мной. Я в порядке.
Ничего не спрашивая, она пошла вперёд, ускоряя шаг. Над головами пролетела стайка воробьёв, и она посмотрела на небо.
— Дружище, как же тут красиво.
На этом разговор о прошлой ночи, похоже, закончился, и я ощущал себя… немного растерянным.
— Точно, — тихо сказал я.
Милли заговорила о погоде и перешла к истории о том, как полезла в горы с подругой в Йосемити. Её подруга чуть не умерла, пытаясь сделать фотографию с табличкой о риске смерти на тропе. Я слушал, надеясь, что вовремя хмыкал, и она знала, что я обращал внимание, пока внутри меня что-то разрывалось на куски. Мне всё ещё интересно, станет ли влечение к Дейзи сильнее при личной встрече, чем в переписке, и будет ли у меня такое же взаимопонимание с Кэтрин, как в переписке. Но после прошлой ночи моё сердце опередило мозг. Если я правильно понимал боль в груди, я хотел, чтобы отношения с Милли стали ближе.
Глядя, как она рассказывает историю, я стал задумываться, была ли она способна на подобное. Она была забавной, верной, внимательной и заботливой подругой. Её тихая глубина раскрывалась в юморе, показывая, насколько она умна. Она была, в хорошем смысле, дикой, но умудрялась жить без драмы. Все это в ней было прекрасно, но как для друга. А я не хотел любви с другом. Я хотел быть с женщиной, с которой отношения глубже, чем Милли способна пройти. Осознание того, что мы никогда не станем ближе, делало меня удивительно печальным. Странно, что до этого утра я даже не думал о таком для нас.
Она остановилась, глядя на холмы, и я попробовал ещё раз.
— Расскажи мне больше о парне, с которым ты общаешься.
Она повернулась ко мне с лёгкой ухмылкой.
— Может, он не один.
Ай.
— Ладно, расскажи о том, которого зовёшь «мой парень».
Милли глубоко вдохнула, плечи поднялись к самым ушам.
— Он неплох. Из тех, от переписки с которым ощущаешь приятную атмосферу, знаешь?
Я кивнул, зная, что она имела в виду. Чёрно-белое фото профиля Кэт мелькнуло перед глазами.
— Он забавный… и открытый, — осторожно сказала она, и это ранило меня, потому что я был бы с ней более открытым, если бы она хоть раз позволила вовлечь её в разговор по душам. Обидно, что последний раз мы говорили о чём-то личном на пляже почти два года назад, когда она ушла от Дастина. Тогда она просто и откровенно поделилась со мной, как трудно было с ним жить. А через несколько минут она притихла и потом говорила, как ей нравится смотреть на волны, что разбивались о берег.
— Ты собираешься с ним встретиться? — спросил я.
— Странно, но я будто уже его знаю, — она всё ещё не смотрела на меня. — А вдруг и правда знаю? Вдруг мы на самом деле знакомы? Будет неловко? Наверное. Так что часть меня кричит: «Да! Зови на свидание!», а часть меня такая: «Эм, это худшая идея».
— Но ты его не встречала, — сказал я. — Разве ты не поняла бы, что знаешь его? Как его зовут?
Она отмахнулась.
— Просто… Парень.
— Его так зовут? — я уставился на неё, улыбка стала шире. — Ты от свиданий с Дастином перейдёшь на свидания с Парнем?
— Может, это не его настоящее имя, — она помрачнела. — Кто знает. Может, это Дугал или Альфред, а Парень — просто кличка.
— Ты такая странная, — я ущипнул её за щёку.
Она посмотрела на меня, сияя от облегчения.
— И ты.
* * *
Когда мы вернулись, мама испекла свои знаменитые панкейки с лимоном и рикоттой, и мы с Милли плюхнулись на стулья с каким-то отчаянным голодом. Завтрак был громким, с запахом мимозы. Липкая бутылка сиропа путешествовала по столу, гигантскую миску с сочными ягодами и сливками передавали из рук в руки, а огромная тарелка бекона медленно пустела, пока мы не застонали, прижав ладони к набитым животам.
Алекс смотрел на диван в другой комнате, отчаянно желая, чтобы у того выросли ноги, и он подошёл и подобрал Алекса, которому не хватало сил добраться самому. Папа опередил Алекса — он встал, прошёл, шаркая, к дивану и рухнул на него. Рейми набралась смелости прильнуть к плечу Криса. Я видел, как это происходило — от решения, которое она приняла, отклонившись влево, и как она постепенно опускалась, пока не задела его. Наконец-то Крис заметил её: его глаза широко распахнулись, и он застыл.
Эд, к моему удивлению, встал и принялся убирать тарелки за всеми, а потом и мыть их на кухне. Мама смотрела на него с теплом в глазах. Прошлой ночью, видимо, никто не оказался голым в виноградниках, и Эд понял, как порадовать моих родителей: просто не снимать штаны при них.
Я ощутил, как чья-то нога мягко надавила на мою. Посмотрел на Милли, сидящую напротив. Её глаза закрыты, голова отклонена. Она расслаблялась после, без преувеличений, лучшего завтрака в мире. Казалось, она задела меня случайно, но её нога прижалась к моей сильнее, словно она пыталась согреться. Милли приоткрыла глаз, посмотрела на меня, сдерживая улыбку, и снова притворилась спящей.
Боль, желание состязались со вспышкой раздражения. Я не хотел быть надёжным другом, которого она могла касаться и играть, если она хотела и дальше строить новые границы, как только происходило нечто интимное. Что бы она или я ни говорили раньше, мы застряли в странном кольце, и нам нужно было поскорее вырваться, иначе мы могли испортить одну из лучших дружб в моей жизни.
Я нарушил правило мамы, вытащил телефон из кармана и открыл приложение «IRL». Я немного расстроился, что Кэт не ответила… но хотя бы Дейзи написала.
От: Дейзи Д.
Отправлено: 10:29, 1 апреля
Привет, Рейд.
Надеюсь, ты отлично проводишь время дома! Мои выходные оказались скучными — подруга, которая должна была находиться в городе, уехала в последний момент, и я все выходные провела в пижаме за старыми сезонами «Большого брата».
Не знаю, что у тебя за планы на неделю, но как насчёт встречи? За ужином? Видишь! Я запомнила, что ты не ходишь на первое свидание за кофе или выпивкой. Это мне в тебе нравится.
Дай знать своё мнение.
До скорого,
Дейзи
Я взглянул на Милли, которая до сих пор отдыхала с закрытыми глазами. Пора было подавить тревогу и просто… покончить с этой игрой в друзей-любовников с Милли.
Я осторожно убрал ногу из-под ее, сел прямее и открыл сообщения. Она тоже села с сонным видом, а я ввёл сообщение для неё:
Хочешь спать?
Её телефон завибрировал в заднем кармане, Милли отклонилась в сторону и вытащила его. Я смотрел, как она читает моё сообщение и улыбается, отвечая:
Кто-то мешал мне лечь спать раньше.
Я провёл рукой по лицу. Хватит этих запутанных сообщений.
Я получил сообщение от Дейзи.
Она хочет встретиться.
Я смотрел, как Милли осознает написанное, но выражение её лица ни капли не изменилось.
И ты пойдёшь?
Это будет странно?
Для меня или для тебя?
Для тебя.
Она поймала мой взгляд, чуть нахмурилась и стала печатать на телефоне.
Я же говорила, Рейд, я в порядке.
Мне уже не нравилась фраза «я в порядке».
Круто.
Если Милли была не против, то и мне нужно было принять, что всё нормально.
Я убрал телефон в карман и встал, пошёл за Эдом на кухню, чтобы помочь ему убрать. Он нахмурился, складывая тарелки в раковину. Его странное молчание стало меня раздражать.
— Что с тобой?
Он вздрогнул и оглянулся на меня.
— Ничего. Просто объелся.
— Пива и панкейков?
Он наконец-то улыбнулся по-настоящему.
— И мимозы с беконом.
Мы стали работать вместе: я подносил тарелки, а он ополаскивал их и ставил в посудомоечную машину.
— У вас с Миллс всё хорошо? — спросил он.
— Да, мы в порядке. Просто делились новостями о свиданиях.
Эд с интересом посмотрел на меня.
— Да?
— Ты знал, что она общается с парнем по имени Парень? — я рассмеялся. — Разве это настоящее имя?
Он странно помрачнел.
— Ха. Нет, я не знал о таком.
— А ты? — спросил я. — Как там секси Сельма?
— Она ещё не ответила, — он закатал рукава и погрузил руки в мыльную воду. — Я предложил встретиться, и она не ответила. А обычно отвечает через пару часов.
Меня словно наполнили тучи. Я хотел, чтобы эксперимент у Эда прошёл хорошо. Если он общался с кем-то нечестным, пропадающим без объяснений, то меня это злило.
— Может, у неё завал на работе, — предположил я.
— Она барменша.
Да, я не помог.
Я поднял взгляд и обрадовался тому, что Крис пришёл с почти пустой тарелкой бекона.
— Кажется, я умру от передоза свининой, — сказал он.
— А ты? — спросил я у него, а потом уточнил. — Ты молчал насчёт своих приключений со знакомствами.
Он опустил тарелку на стол и прислонился к нему.
— Не знаю. Я вижу, что у тебя это работает, но это, похоже, не для меня.
— Ты мог бы просто пригласить Рейми, — сказал Эд, не отворачиваясь от раковины.
Упал тяжёлый занавес тишины, Крис посмотрел мне в глаза. Он не отвёл взгляд, а смотрел, словно читал меня. Когда я познакомился Криса, он был женат на Амалии, они развелись пару лет спустя. Я видел его с несколькими женщинами после этого, но он не делился деталями о своей любовной жизни. И я не сразу понял, что он пытался узнать, был ли я в ужасе от слов Эда. Странно, но не был.
— Ты мог бы, — тихо сказал я ему.
Крис нахмурился, но я хорошо знал его, он скрывал настоящие эмоции.
— Ей было пятнадцать, когда я тебя встретил.
Я пожал плечами.
— Ага. Десять лет назад.
Он открыл рот, чтобы ответить, но ему помешали Рейми и Миллс, появившиеся рядом.
— Что было десять лет назад? — спросила Рейми.
— Ничего, — сказал я быстро, что прозвучало подозрительно.
Милли оглядела комнату, её взгляд остановился на мне.
— Что происходит, чудики?
— Они говорил о нас, — угадала Рейми выразительным шёпотом. Они повернулись и неторопливо вышли из кухни.
Это было уже слишком для меня. Мы словно были в фургоне, что балансировала на вершине скалы. Если склонимся в одну сторону, то соскальзываем обратно в безопасное место. Если склонимся в другую, то катапультируемся головой вперёд в каньон.
Вот только я не знал, какая сторона поможет нам остаться на земле.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Милли
Если бы вы были убийцей в девятнадцатом веке, то скорее всего вашим любимым оружием стал бы яд, чаще всего — мышьяк. Он использовался для всего: от истребления крыс до удаления волос и борьбы с насекомыми. К тому же он был дешёвым, легко приобретался и в изобилии хранился во многих викторианских домах. Будь вы отчаянной женой жестокого и богатого мужа, которого хотелось убить, мышьяк бы лучшим образом помог в этом.
Как вы, наверное, догадались, я работала над частью книги, которую должна была закончить несколько часов назад, посвящённой яду. Точнее, женщинам в истории, осуждённых за его использование. Нэнни Досс, известная как Хихикающая бабушка, убивала мужа за мужем и всегда улыбалась, даже когда призналась, что убила четверых. Анна-Мария Хан заманивала богатых пожилых мужчин на верную смерть, но прежде лишала их всего, чем они владели. Жизнь Бланш Тейлор Мур, по которой даже сняли фильм, была сплошным скандалом о мёртвой семье, мужьях и внебрачных связях,.
Беспорядки, продуманные убийства, история и количество жертв — это было моей темой. Обычно я была увлечена. Обычно я закончила бы эту главу и перешла бы к следующей раньше, чем ноутбук успел разрядиться.
Но сегодня прошла почти неделя после того, как у нас с Рейдом был секс (снова), и внимания у меня было с чайную ложку. И не гений догадался бы, почему.
Я любила себя мучить, так что взяла телефон и перечитала переписку с Рейдом.
Поужинаем сегодня? Я думала о пицце и сплетнях о Крисе и твоей сестре…
Мне очень нравилось его дразнить, но он не клюнул.
…
С тобой слишком просто.
Пепперони подойдёт? Мы добавим две бутылки вина, которые дала твоя мама.
Поправочка: две бутылки вина, которые Эд пихал в твою сумку, а мама заметила.
Это уже детали. Мне написать всем и сделать заказ?
Прошло пятнадцать минут, а Рейд всё ещё не ответил, но как только я решила убрать телефон, пришло сообщение:
Вообще-то я не могу. Сегодня свидание.
Свидание?
У нас были планы, о которых я забыла…
А потом я поняла.
Дейзи.
Он имел в виду свидание, о котором писал мне, когда я врала сквозь зубы, точнее, пальцы.
Итак, Рейд собирался на свидание. Но я была в порядке.
Я не могла думать или концентрироваться дольше, чем на десять минут, но всё хорошо.
Эмоции были живыми проводами, и мои уже выгорели.
Если всё пройдёт хорошо, ночью их мог ждать секс.
Я точно не в порядке.
Я собрала вещи, встала из-за стола и понесла всё наружу, отчаянно нуждаясь в свежем воздухе.
У меня не было большого двора — это же Калифорния — но зато он пышный и тенистый летом и полон золотых красок осенью. Взрослые гинкго закрывали почти весь свет уходящего солнца, оставляя только кусочки неба, где скоро загорятся звезды. Его ветви скрипели над головой, и я села на широкие качели под навесом и ногой покачивала их в такт с ветром.
Было прохладнее, чем я ожидала, но пасмурная погода подходила моему настроению. Рейд шёл на свидание, а я тут, как каждую ночь было и будет, потому что я не делала ничего, чтобы это изменить. Что говорило обо мне то, что я хотела проверить не свой профиль, а Кэтрин? Что я хотела написать ему даже сейчас? В надежде, что он прочтёт это на свидании, может, подумает обо мне. Эм… о Кэтрин.