Ну и ладно. В конце концов, это просто встреча, и будь что будет. И к чёрту это волнение в груди.
До субботы три дня. Наверное, этого хватит, чтобы перестроиться и быть готовой. Да и время в ожидании поможет окончательно выбросить лишние мысли о наглом преподавателе из головы.
«Да, пойдёт, мы как раз не учимся по субботам», — пишу я.
«Отлично, тогда договорились, обсудим подробнее в пятницу. Я очень рад, что ты это предложила) Сам думал, но хотел выбрать удачный момент», — на этот раз Влад отвечает быстро.
Вот как почувствовал, что мне не по себе, что этот шаг сделала я. Улыбаюсь — на душе появляется лёгкость. Предвкушение больше не тревожит, скорее наоборот, манит и будоражит.
10
— Ты ведь пойдёшь со мной? Ань, ну пожалуйста, — протягивает Кира, делая жалобное лицо.
Вот лучше бы она Олега позвала. Меня не особо тянет на официальный ужин с деловыми партнёрами её родителей, а вот парень с удовольствием пошёл бы, причём куда угодно. Ну да ладно. Рано, наверное, намекать на это Кире. Да и ради этого сотрудничества её семья и приехала в Москву. Так бы навестили дочь, конечно, но не в середине сентября.
— Куда я денусь, — вздыхаю. — Нужны вечерние платья?
Кира издаёт радостный возглас и кидается обнимать меня. Знает же, что я не особо люблю такие мероприятия и делаю это только ради неё.
— С платьями предоставь моей маме, — воодушевлённо щебечет она. — Она уже присмотрела хороший прокат, там такие крутые вещи можно взять на весь день за очень доступную цену…
Я машинально киваю, наполовину слушая, а наполовину размышляя. И, наверное, впервые ловлю себя на мысли, что мне даже хочется сделать красивые фотки с того мероприятия, выложить их в соцсетях. Не нашла Влада в инстаграме, но вконтакте он точно увидит. И, Боже, как мне нравится, что я в первую очередь думаю о его реакции, а не…
Так, стоп. Лишняя мысль.
К счастью, действия быстро уводят меня от этого направления размышлений. Всё очень быстро вертится — вот мы с Кирой только обсуждаем предстоящее, вот уже выбираем платья, вот идём в салон сделать укладку и макияж, а вот…
Ресторан шикарный. Ни разу не была в таких. Да и Кира тоже. Её родители, конечно, всегда зарабатывали неплохо, но совсем в гору их дела пошли только сравнительно недавно. Место выбирали их будущие партнёры, счёт оплатят тоже они. Но мы с подругой всё равно много не заказываем.
Беседа задаётся быстро. Деловые партнёры родителей Киры оказываются вежливыми и приятными людьми. Встреча скорее неформатная, они тоже привели своих детей. Полина, Лера и Андрей в целом вызывают хорошее впечатление, хотя последний очень часто зависает в телефоне. Видно, что девушки пытаются понравиться, а парню нет до этого дела. Но на это мне всё равно, да и Кире, думаю, тоже. Мы поддерживаем диалог, когда надо, а в целом не так уж вовлечены. Более того, глядя на Андрея, увлечённо утыкающегося в телефон, я вспоминаю свои переписки с Владом… Ну вот, я уже жду субботы. Хочу с ним увидеться.
Интересно, где он сейчас? Может, тоже ужинает где-то в ресторане? Может, у него тоже есть деловые партнёры… Ведь я — надо же! — так и не спросила, сколько Владу лет. Знаю только, что универ уже закончил.
Застигнутая этой мыслью врасплох, я машинально и медленно вожу взглядом по залу… И тут чуть не задыхаюсь. Сердце делает кульбит, а сама я замираю словно в оцепенении.
За одним из столиков сидит Максим Романович. Судя по всему, тоже в компании каких-то партнёров. Они усиленно ведут переговоры, ничего вокруг не замечая. А я не могу отвести взгляда, не понимая, мне снова кажется, или это действительно он?
Но если это — Максим Романович, то с какой стати преподаватель по психологии станет ужинать в дорогом ресторане с явно очень важными людьми? Как-то масштабно для такой профессии. У него есть брат близнец?
Я растерянно смотрю на него, кажется, не моргая даже. А Максим Романович меня не замечает, слишком увлечён непонятно откуда взявшимся серьёзным делом. Говорит с незнакомцами, смотрит только на них.
Не понимаю, откуда в груди это щемящее чувство. Нет, преподаватель тут случайно. Даже если в том кафе тогда был специально, то сейчас — точно нет. Ну откуда ему знать, что я сюда пришла? И уж тем более, как бы Максим Романович так быстро собрал массовку из важных людей? Да и не заказывать здесь нельзя.
Я резко одёргиваюсь, почувствовав что-то мокрое на уровне груди. Ну вот, облилась вином, пока пялилась в сторону Максима Романовича. Ещё и бокал при этом держала, дура.
Обвожу взглядом сидящих за моим столом. Ну вот, все слишком увлечены очередным разговором — никто не заметил. Остаётся только отлучиться в туалет и разобраться с образовавшимся пятном, уже задевшим часть платья.
Я не сразу оттираю пятно. Отвлекаюсь на уведомления в телефоне. Их много самых разных… Вот только от Влада ничего нет. Хотя после того, как мы договорились о встрече, стали общаться ещё более доверительно, часто, а временами даже нежно. Но сейчас парень не онлайн. Заходил в последний раз три часа назад.
Я усмехаюсь, поймав себя за обновлением его страницы. Ну дурочка! Не знаю даже, нравится мне это или нет. Наверное, всё-таки нет, ещё не хватало ждать кого-то. Эмоции, конечно, волнительные в хорошем смысле, но лучше оставаться рациональной.
Ответив на все требующие отклика уведомления, я, наконец, смотрю в зеркало. Пятно не особо заметное. Больше чувствуется, чем бросается в глаза. Но оттереть всё равно придётся. Хорошо, что меня никто не торопит — все настолько заняты разговорами, что затянутость моего отсутствия заметит, наверное, только Кира. Но ей, если что, напишу.
Несколько движений — и вроде бы незаметно. К счастью, тут и высушить можно. Да и вино качественное, разводов никаких не будет.
Чуть позже, окончательно разобравшись со всем и даже поправив причёску, я слегка зависаю, глядя в зеркало. Шикарно выгляжу, слов нет. Макияж так удачно подчёркивает естественную красоту лица, что оторваться сложно. Особенно от глаз, они кажутся ещё более выразительными. Да и губы… Не говоря уж о том, как на мне сидит это роскошное вечернее платье.
Улыбаюсь себе, впервые поймав себя на желании сфоткаться через зеркало. Но самое непривычное даже не это — я ведь хочу сделать это, чтобы скинуть Владу. И, наверное, не удержалась бы от порыва, если бы вдруг за стенкой не услышала голоса.
Не знаю, что толкает меня подслушать. Уж это занятие вообще не в моём стиле. Но я не особо вникаю в это желание, лишь в нетерпении и непонятной тревоге чуть ли не вжимаюсь в, к счастью, чуть ли не стерильно чистую стену и прислушиваюсь к каждому слову говорящих.
Мужчины. Двое. Голоса не знакомы.
— Вряд ли мы вообще сможем его обмануть, — озабоченно говорит первый.
— А ты думаешь, босс не подстраховался? — снисходительно откликается второй, хотя мне кажется, в его голосе прорезаются какие-то нервные нотки.
— Как? — хмуро спрашивает первый.
— Он неслучайно сказал нам привести Макса именно в этот ресторан. У босса тут всё схвачено. Скоро нам принесут напитки покрепче, которыми мы скрепим договор. Но в бокале Макса будет сюрприз, который вырубит любого. Он постепенно потеряет концентрацию и со своим размытым сознанием даже не заметит, как мы подменим договор на нужный. Каким бы мозговитым ни был, это проверенный способ. Босс уже сотни раз так делал.
Кажется, я забываю, как дышать. Не знаю, откуда эта уверенность, но как чувствую, что это говорят именно те люди, которые сидели за столом Максима Романовича! Максима… Макса.
Точно!
Они хотят подставить именно его.
Не понимаю своё состояние, но сейчас и не до этого — я просто включаю диктофон, вжимаясь в стенку вместе с телефоном. Ну же, скажите ещё что-нибудь! Подставьте себя сами.
И они говорят. Я нервно проверяю диктофон — точно ли включен. Фух, вроде записывает…
Сердце колотится как ненормальное просто. Вот это адреналинчик. Кровь кипит, меня чуть ли не трясёт. Даже не знаю, из-за чего именно, да и не вникаю — просто слушаю и записываю.
— А дальше? — первый всё ещё осторожничает, недоверчиво спрашивает.
И хорошо. Потому что это провоцирует второго добавить подробностей — мне на руку.
— А дальше он не будет помнить ничего, кроме того, что готовился подписать договор. И в итоге ведь подпишет! Себя будет винить за то, что не тот. Подумает, сам вовремя не доглядел. А даже если догадается, что есть подвох, нам будет уже без разницы. Мы получим всё и можем вертеть их конторой, как хотим.
Мурашки ощутимо бегут по моей коже. Интересно, этих слов хватит? Или дождаться, когда кто-то из говорящих ещё раз назовёт Максима Романовича по имени?..
Замираю, уже не особо вслушиваясь в разговор. До меня вдруг резко доходят две вещи. Во-первых — мне надо будет как-то незаметно для этих типов выйти. Во-вторых… Как-то незаметно, а главное, вовремя увести Максима Романовича, чтобы предупредить.
И с первым ещё ладно… Скорее всего, лучше выйти сейчас, не дожидаясь, пока это сделают они. Разговор явно кипит и не закончится в ближайшие секунды, а если я выйду позже, мужчины могут это заметить и заподозрить, что слышала лишнее. Не факт, конечно, что они вообще заметили, когда я пошла в туалет и когда вернусь на место. Но лучше перестраховаться. Судя по всему, дело, которое они ведут, не из простых. И кидаться на амбразуру мне вообще ни к чему.
Осторожно выходя, я одновременно размышляю насчёт того, как быть со вторым. И от одних этих мыслей чуть не спотыкаюсь на полпути. Мне придётся предстать перед Максимом Романовичем… Разговаривать с ним… Отвлечь, увести из, судя по всему, важных переговоров…
А ведь он меня даже не заметил ещё. Явно удивится. И это осознание почему-то отзывается щемящим волнением в груди. Словно это я по своему желанию нарядилась, пришла в этот ресторан, чтобы увидеть Максима Романовича… Конечно, это не так, и для него было бы глупо решить иначе. Но откуда тогда это смущение?
Тяжело вздыхаю, пытаясь взять себя в руки. И, подходя к своему столику, почему-то не сажусь за него. Залпом выпиваю бокал, бросаю короткое:
— Я сейчас, увидела знакомого, поздороваюсь.
И, не дожидаясь ответа, сразу иду прямо к Максиму Романовичу. Смысл тянуть? Объяснения для моей компании пусть даст Кира. Не сомневаюсь, что она справится. А эти опасные типы, если выйдут в момент, когда я буду рядом с преподавателем, пусть, если что, решат, что я подкатить к нему решила. Вряд ли они несут для меня какую-то угрозу, я не выгляжу соперницей для них. Да по мне видно, что двадцати даже нет.
Да уж, проще думать об этих неприятных незнакомцах, чем о том, что вот-вот, и я покажусь на глаза преподавателю, последняя встреча с которым и без того слишком выбила из колеи.
Ой… Кажется, меня заметили. Я всей кожей чувствую взгляд Максима Романовича, даже прежде, чем устремляю на него свой и убеждаюсь — он смотрит. О, ещё как смотрит!..
Даже дыхание сбивается.
На волне эмоций оставшееся между нами расстояние я преодолеваю неестественно быстро, глядя куда угодно, но только не на Максима Романовича. И так хорошо запомнила, куда идти. Да и не перестаю чувствовать его взгляд.
Сажусь рядом с преподавателем. Буквально плюхаюсь, тут же нервно озираясь по сторонам.
Так, кажется, пора успокоиться… Ещё не хватало, чтобы эти типы вернулись в самый неподходящий момент и заметили мою взвинченность.
— Аня…
Я вздрагиваю. Максим Романович обращается слишком неожиданно. И так чувственно, что если бы я не сидела, точно подкосилась бы на месте. Слабость по всему телу от такого тона.
— Посмотри на меня, — непривычно мягко добавляет Максим Романович.
Чёрт, и вот почему сердце так заходится? Успокоиться невозможно просто. Невыполнимая какая-то задача, а ведь надо.
Невероятным усилием воли всё-таки заставляю себя посмотреть на Максима Романовича. И даже как-то выдерживаю просто полыхающий ответный взгляд. А это уж вообще непосильная задачка, ведь в глазах преподавателя слишком ясно всё читается. Это море чувств буквально захлёстывает в себя, погружает с головой. И нежность, и надежда, и осторожность, и восхищение, и… Желание. Да, самое настоящее. Даже я, неопытная девушка, это понимаю. Максим Романович смотрит на меня с неподдельным мужским интересом, который, ко всему прочему, содержит в себе такую глубину, которую и представить боюсь.
..А боюсь ли? Его взгляд притягивает, причём неожиданно придаёт уверенность, а не тревогу, как обычно.
Я тут по делу. Но мысль о том, что для этого разговора лучше увести Максима Романовича подальше от вот-вот покажущихся типов, больше не пугает меня. Наоборот — странно будоражит. Мне вдруг хочется поддразнить преподавателя. Мне неожиданно нравится то, как он сейчас смотрит на меня. Как ошеломлён.
— Как ты тут оказалась? — как-то взволнованно спрашивает Максим Романович.
Не знаю, что он увидел в моём взгляде, но это явно выбило его из колеи. Не удивлюсь, если привычно наглый преподаватель сейчас даже не дышит в ожидании моего ответа.
И, чёрт возьми, мне это нравится. Неплохая такая реабилитация за «отработку», которую он мне недавно устроил.
— Сидела с компанией за тем столиком, — как ни в чём ни бывало отвечаю я, быстро обернувшись на оставленную мной компанию. — Родители Киры… У них какой-то контракт с теми людьми, ну они и решают его в неформальной обстановке. Я увидела вас и решила подойти, когда ваши компаньоны ушли.
Максим Романович задумчиво и исптывающе смотрит мне в глаза на последней фразе. Неожиданно, я понимаю. Небось думал, что я его сторониться теперь буду вне лекций и семинаров.
Не удивлюсь, если некий договор у Максима Романовича уже прочно вылетел из головы.
— Знакомая ситуация, да? — вкрадчиво спрашиваю и чуть подаюсь вперёд, к нему.
Не узнаю себя совсем. Не понимаю, откуда набралась такой смелости, платье придаёт? Я ведь так красноречиво намекаю Максиму Романовичу на нашу первую встречу, когда он так же заметил меня и решил подойти, что не прочувствовать невозможно просто. Как и не понимать, что первым воспоминанием, которое приходит в голову обоим по той ситуации, становится именно наш поцелуй.
— Слишком хорошо, чтобы быть правдой, — с ласковой улыбкой говорит Максим Романович, только вот смотрит серьёзно. Ответа ждёт. Не верит до конца, что всё происходит в реальности.
А жар всё-таки разливается по крови от этой его улыбки и взгляда. Ну уж нет, ещё не хватало смущаться и краснеть. Сегодня я играю ведущую роль. Помогу ему, попутно отыграюсь за всю ту неловкость, которую испытала в «отработке», и всё на этом.
— Вы — пессимист? — небрежно спрашиваю, цепляясь за его слова.
— Реалист, — машинально отвечает он, видимо, не до конца придя в себя. Но, помедлив, вдруг добавляет, причём иначе, многозначительно так, проникновенно, что у меня сердце невольно ёкает. — Но всегда готов к чудесам.
Я стараюсь не обращать внимания на табун мурашек, бегающих по моему телу после такого неоднозначного заявления Максима Романовича. Он может смотреть как угодно и что угодно говорить, я не поддамся. Я контролирую ситуацию. По-другому и быть не может.
— Тогда идём со мной, — перехожу к главному, не разрывая зрительного контакта.
Сомневаюсь, что Максим Романович вот так просто уйдёт со мной, учитывая, что его так называемые компаньоны так и не показались. Но если вдруг да — обломаю его мгновенно, просто включив ту запись. Ничего кроме!..
А то явно размечтался.
— Куда угодно, — довольно, предвкушающе, вкрадчиво, но в то же время серьёзно заявляет Максим Романович.