— У нас ужин стынет, — заглядываю в глаза. — А я так хочу тебя… нет сил терпеть… Вот, о чем.
— Раньше тебе не требовалось разрешения, — она расстегивает мою рубашку, тянется к молнии брюк…
И больше мне не нужно подтверждений обоюдного желания. Пробираюсь руками под юбку, сжимая любимую попку. Впиваюсь жадно в пухлый рот, с которого срывается восторженный стон.
Настины пальчики сжимают мою возбужденную плоть через ткань. Потом разрывает поцелуй и опускается передо мной. Хватаюсь рукой за спинку стоящего рядом стула, когда спускает боксеры, а губы с языком искусно скользят по мне… Прикрываю блаженно глаза.
«Моя волшебница…» — хочу продолжения. Поднимаю с колен и веду к дивану. Скидываю с себя одежду. Нетерпеливо раздеваю Настю, покрывая красивое тело жаркими поцелуями. Уделяю особое внимание груди, которая стала, будто полнее и чувствительнее, каждое касание моих губ и рук вызывает ее непрерывный стон. Извивается змеей подо мной, трется влажными складочками об меня, обхватив торс ногами.
Резко вторгаюсь. Всего лишь несколько движений и она дрожит, охваченная накрывшим оргазмом… Гладит мои плечи, а острыми ноготками царапает кожу. Проникаю глубже, хочу больше ее стонов и удовольствия. Глотаю собственное имя, что срывается с губ, когда целую и ритмично вхожу…
Отсутствие презерватива больше не заботит, стремительно приближаюсь и кончаю в нее. Она снова протяжно стонет от наслаждения, интенсивно сжимаясь вокруг меня… Все, до последней капли попадает внутрь.
«Если ты не беременна, то обязательно будешь. Скоро, очень скоро».
Глава 20. Нам не понять друг друга…
Настя
Я так проголодалась… Растущий пузожитель тоже требовал еды. И так приятно, что нас кормил папочка, усадив к себе на колени. А мысль, что он не знает о беременности — вызывала улыбку, словно обладаю особым даром.
— Ммм… Как вкусно… Твой шеф-повар творит кулинарные шедевры.
— Он итальянец, знает толк в средиземноморской кухне, — пояснил Матвей и отодвинул пустую тарелку в сторону. — Ты должна лучше питаться.
От этого заявления чуть не подавилась, дожевывая рыбу. Неужели, догадался? Понял все, вспомнив о моем цикле и «месячных», которых не было больше месяца.
Посмотрела на него.
— Сильно похудела, — продолжает, бережно обвивая мою талию руками.
«Он о весе, а не ребенке» — выдохнула, ведь пока не собиралась говорить о своем положении. Как только устроюсь на работу — обязательно скажу.
— Я хорошо ем, стараюсь поправиться, но никак не удается…
— Шампанского? — протягивает бокал.
«Не хочу, нельзя, не буду…» — думаю про себя. Все-таки не покидает ощущение, будто знает о беременности, и, предлагая алкоголь, проверяет, стану ли употреблять. Что ж, подыграю.
Делаю вид, что пью. На самом деле, напиток лишь касается губ, оставляя сладкий вкус. Ставлю бокал обратно на стол и слезаю с коленей Матвея, желая одеться. Надо уходить.
— Ты куда? — он встает следом.
— Мне пора…
— То есть? — разворачивает к себе лицом, ухватив за локоть.
— Уже поздно, и устала.
— Настя, я не об этом… Думал… Черт…
Отстраняется, расстроено выдохнув. И тоже одевается.
«Думал, вернемся в его квартиру вместе?»
— Матвей… — касаюсь спины. Не к месту приходят мысли: «как потрясающе он сложён». И любуюсь им.
— От своих планов отказываться не собираешься, значит? — смотрит с укором.
— Только не начинай…
— Насть… — надвигается на меня, пока не зажимает в углу, нависая глыбой. — Может, хватит сопротивляться?
— Не надо. Мы опять поругаемся. Утомило уже… — слегка отталкиваю, но он не отходит, лишь опирается руками о стену.
— Конечно, поругаемся. Ты же не соглашаешься со мной! — повышает резко голос, а я вздрагиваю.
— Ну, почему все должно быть, по-твоему? Мое мнение вообще важно? Сначала даешь выбор и тут же хочешь лишить. Что тебя не устраивает?
— Не зли меня… — тихо, но угрожающе сказал.
Я знаю, чем все закончится. Уложит на диван, станет долго и убедительно доказывать, как не права, желая склонить к нужному для него решению. Не дожидаясь этого, ловко пролезаю под его рукой. И схватив свою сумочку, выбегаю из кабинета. Эффект неожиданности сработал. Матвей не успел среагировать и остановить.
И в отличие от меня, он не полностью оделся. Из открытой двери слышится возня вперемешку с громкой руганью.
— Настя! — чуть ли не рычит от гнева. Ну, вот, добилась, называется…
Оборачиваюсь назад. Уверенными шагами идет за мной.
Возле ресторана стоят такси. Сажусь в первую попавшуюся машину и прошу ехать, вернее — срываюсь на крик, назвав адрес. Водитель бросает короткий взгляд, и, не задавая ненужных вопросов, стартует.
Любимый почти приблизился, но авто быстрее. Выглядываю в окно. Встречаюсь с ним глазами, которые просят: «останься…». От этой невысказанной фразы, в груди защемило. Почему мы мучаем друг друга?
Немногочисленные прохожие косятся на растрепанный и взъерошенный вид Матвея — босой, с расстегнутой рубашкой, а он никого не замечает, продолжая смотреть вслед. Через несколько минут приходит сообщение: «только попробуй завтра не прийти, из-под земли достану!». Сначала хотела проигнорировать, но подумав, отправляю в ответ: «не сердись… люблю тебя».
Вскоре подъезжаем к дому, где живет Катя. Расплачиваюсь и покидаю теплый салон. Глубоко вдыхаю осенний воздух. И до сих пор не верю, как круто изменилась моя жизнь, но даже в мечтах на такое не рассчитывала.
В зеркале лифта ловлю собственное отражение, взгляд как у дикой кошки — с безумным блеском в глазах и лихорадочным румянцем на щеках.
Открываю дверь выданным ключом, натыкаясь на ожидающую в коридоре Катю. Испуганно дергаюсь. В темноте не сразу ее заприметила.
— Хоть бы свет включила… напугала меня… — сама тянусь и щелкаю выключателем.
— У тебя такой вид, будто демоны гнались за тобой, — она тоже заметила мое состояние. И демон только один…
— С Матвеем опять не нашли общий язык и понимание, — прохожу в комнату, опускаюсь на диван, устало вытягивая ноги.
— О ребенке не сказала? — она садится рядом.
— Нет. Он не отпустил бы: посадит под замок или того хуже — устроит вечный плен. И так решил, что вернулась.
— М-да… делать вам нечего… Хоть кто-нибудь уступил что ли, пошел навстречу, — вздыхает Катя, и почему-то кажется, говорит обо мне, будто должна сдаться и перестать сопротивляться очевидному. А потом, увидев кольцо, берет за руку: — Ого! Это то, о чем я думаю?! Предложение руки и сердца?
— Угу… — прикрываю глаза, вспоминая чудесный романтический вечер. А эти цветы — огромные ромашки… Жалко, там остались… Никогда таких не получала прежде.
В этот момент звонок в дверь вывел из приятных мыслей. Неужели, Матвей? Не сомневаюсь, что Вадим докладывает обо всем, и, вероятно, следит. А значит: у кого поселилась временно, где бываю и прочая информация — ему известна.
— Ты ждешь кого-нибудь? — на всякий случай уточняю у нее.
— Нет. Я открою, — она уходит и почти сразу возвращается с букетом ромашек. Моих ромашек!
Катя протягивает цветы. Прижимаю к себе, ощутив тонкий медовый аромат. Стоило только подумать — и вот, они вернулись.
— А кто там? Матвей? — резко встаю, иду в коридор, тут никого нет.
— Мужчина, что принес, уже ушел. Высокий, крепкий, светловолосый… на бандита похож…
— Это Вадим, наверное… — подхожу к окну, и, выглянув, вижу на парковке машину, которая для меня куплена. — Да, так и есть.
— Кто это?
— Мой водитель-телохранитель.
— Ничего себе! Ты важная персона, — удивляется Катя, тоже смотрит вниз, не без интереса его изучая. Он только что вышел из подъезда. И будто почувствовав наши взгляды, поднял голову на окна, где на втором этаже торчали мы.
— Понравился? — улыбаюсь, глядя, как она не может оторвать глаз от исполинского вида Вадима.
— Скажешь тоже… — отходит в сторону.
— Хочешь познакомиться? — тут же предлагаю, воодушевленная собственной идеей. — Он вроде свободен. Возраст: лет тридцать пять… Остальное ты видела, а ближе узнать — недолго.
— Я… не уверена… — почти сдалась на уговоры, но точно хочет и не может скрыть своего желания.
— Решено. Завтра же вас познакомлю.
— У тебя собеседование ведь, — напомнила Катя. Наталья Борисовна уже постаралась: мою кандидатуру готовы рассмотреть в одной фирме.
— Это утром. Я еще на прием к врачу записалась. Вечером ничто не мешает пригласить Вадима.
— А Матвей? Разве не встречаешься с ним?
— Нет. Может так поймет, что я живой человек, со своими мыслями, мнением, чувствами и эмоциями, а не безвольное существо…
Матвей
Новость о том, что Настя записана на прием к гинекологу, застала врасплох. Нет, я, конечно, ждал подобного известия, и все же волнение накрыло при мыслях о ребенке.
Сорвался сразу, как только Вадим доложил. Мне хотелось нанести неожиданный визит, увидеть удивление, растерянность в глазах и, наконец, спросить, когда она собиралась поведать о беременности — в чем уже не сомневаюсь.
«Я стану отцом…» — как же приятно думать об этом. Кто это будет: сын или дочь? По сути, без разницы — пол первенца не важен. У нас будет не меньше двоих детей, а лучше трое.
Жду возле клиники. Нервно хожу вокруг машины, не в состоянии усидеть на месте.
Настя появляется примерно через полчаса, после того, как приехал. Идет навстречу, еще издалека увидев меня. Не могу понять по выражению лица — что творится в голове, каких-то явных эмоций не видно.
- Привет… — едва заметная улыбка касается ее губ. Не вижу счастья. Неужто, не рада?
Запоздало осознаю: вчера опять перегнул, не надо давить. Но как справиться с самим собой? Обещал ведь… И не соблюдаю договоренностей, когда дело касается чувств — крышу сносит, не контролирую себя, хочу беспрекословного подчинения…
— Привет, — окидываю ее фигурку сверху вниз, взглядом задерживаюсь на животе, который в скором времени украсит мою Конфетку.
— Что ты здесь делаешь? — она скрещивает руки на груди. — Следишь за мной?
— Да вот хотел узнать: как долго про ребенка молчать будешь? — говорю спокойно, хотя немного задевает тот факт, что намеренно утаивала беременность. Опасается моих незамедлительных решений и действий? Правильно… Именно так хочется поступить.
А еще хочется сжать ее в тугих объятиях и целовать, целовать, целовать…
Она вздыхает. И, кажется, сама понимает: хватит бегать, спорить со мной и сопротивляться. Или опять обманываюсь?
— Срок около четырех недель… Сдала все анализы.
— Настя… — подхожу к ней, притягиваю к себе, и, наклонившись к уху, шепчу: — Ты не представляешь, как я рад.
— Точно рад? — слегка отстраняется, заглядывая в мои глаза.
— А разве может быть иначе? Это круто! Мы станем родителями. У нас будет полноценная семья.
— Честно, немного боялась твоей реакции, — так мило улыбается, и теперь вижу, насколько счастлива.
— Почему? Я такой страшный? — хотя понял, о чем она, думает: посажу под замок? Это первое, что приходит на ум, и без преувеличения — мечтаю сделать это, но… нельзя… сломаю и не замечу… И сам пожалею. Как же договориться со своим внутренним зверем? Ему нужно все и сразу.
— Еще скажи, не будешь настаивать на моем срочном возвращении?
— Буду. Не отрицаю. Я подожду, чуть-чуть… — открываю дверь машины, предлагая Насте сесть.
— Твое «чуть-чуть» звучит подозрительно, — она устраивается, заботливо пристегиваю ремнем и целую любимые губы, вызывая ее тихий стон. Как всегда, это заводит.
«Надо тормозить…» — иначе утяну на заднее сидение.
Занимаю водительское место. И направляемся туда, где решат наши разногласия навсегда.
— Куда мы едем? — Настя гладит мою щеку, это напоминает о том, что сегодня не побрился и, вероятно, колючий. Но она не раз говорила, как любит, когда кожу обжигает щетиной. Снова мыслями уношусь не туда, ничего не могу поделать — желание к ней настолько естественно, и сдержаться сложно.
— Куда-куда, в ЗАГС!
— Сейчас? — искреннее удивляется.
— Тянуть некуда, тебе не кажется? Договорюсь, на ближайших выходных поженимся.
— Так быстро?! А месяц на раздумья?
— Настя… У нас будет ребенок, а ты собралась думать?! — бегло взглянул на нее: хитро улыбается, провоцирует меня. — Понятно, смеешься…
— Нет, просто нравится наблюдать, как реагируешь… Папочка…
«Папочка…» — смакую звучание этого слова, можно начинать привыкать.
В ЗАГСе Настя все-таки стала сопротивляться. Я хотел через несколько дней расписаться, но нет, она настаивала на этом проклятом сроке в месяц! А ведь на какое-то время поверил, будто пошутила. Ожидание ничего не изменит. И зачем-то упорно продолжала твердить, что хочет подготовиться, не торопясь. Да за день можно все организовать! Пусть только выберет платье, кольца… И даст безоговорочное согласие, в конце концов!
Но!
«Раз девушка против, придется вам подождать месяц» — ответила сотрудница, регистрируя наше заявление на начало октября.
— Ну, и что это было?! — возмущаюсь, глядя на спину Насти, которая идет впереди меня.
— Мы сделаем все по порядку, — говорит и не думает смотреть в мою сторону. Это раздражает.
— Да ладно?! Серьезно? — продолжаю негодовать. — Ты беременна! Не забыла? А это уже мимо общепринятых правил.
— Матвей… — она останавливается и разворачивается лицом. — Пожалуйста, давай, перестанем спорить. Неужели, так сложно уступить? Мне не нужно думать, хочу лишь насладиться этим периодом.
Вспомнились слова Андрея… Про красивую сказку… И все, что так любят девочки.
«Хорошо, пусть будет сказка» — спешу по одной причине, чтобы всегда была рядом — только это волнует.
Киваю в ответ, соглашаясь с ней.
— Спасибо, — Конфетка благодарно прижимается ко мне за мою внезапную сговорчивость, потом тянется к губам, склоняюсь и целую.
Остатки дня и вечер мечтаю провести вместе, но Настя вдруг сообщает, что у нее другие планы. Такой поворот не устраивает и совсем не нравится. Хватаю за руку и тащу в машину, под ее активный протест и обеспокоенные взгляды окружающих, которые сразу отворачивались, стоило грозно посмотреть на них.
Пока не расскажет — не отпущу! И почему меня нет в планах?
— Если надеешься, что отвезу к подруге, то зря. Сегодня, завтра, послезавтра и навсегда — ты моя!
— Матвей! — повышает голос.
Пристегиваю ремнем и чтобы не кричала — затыкаю рот очередным поцелуем. Она пытается оттолкнуть, и это так забавно. Обнимаю ее лицо ладонями, не даю отстраниться, подавив сопротивление.
— Так-то лучше. А сейчас поделишься всем. И почему не заслужил попасть в круг избранных?
Сажусь в машину, заблокировав двери.
— Я жду, — со всей решимостью смотрю. Настя разозлилась, тяжело дышит, лицо раскраснелось, а глаза метают молнии.
«Ох, сколько страсти» — думаю опять о более приятных вещах. Завожусь с пол-оборота. И на этот раз не в состоянии сдержаться. Есть все-таки плюсы в тонировке…
Глава 21. Пусть всё будет так, как ты захочешь
Настя
Как же я зла на Матвея, словами не передать… Сколько он будет включать собственника? И когда до него дойдет, что не смирюсь с таким положением?
Нагло смотрит, улыбается и начинает раздеваться, не отрывая взгляда от меня: стягивает кожаную куртку, тонкий джемпер, оголяя рельефный торс, расстегивает ремень и молнию… Не знаю, как реагировать на явное намерение заняться сексом и нескрываемое возбуждение, которое бугром выделяется в джинсах.
Мое негодование только забавляет Матвея. Ну, что за человек?! И хоть люблю до безумия, некоторые вещи хочется поменять.
Первой мыслью было: «даже не думай!» — это изобразила глазами, вызвав его тихий смех. Тем временем на нем остались только боксеры. Вдруг захотелось подразнить, проучить, соблазнить… Незаметно завелась сама, заигравшись в искусительницу. А злость куда-то мгновенно испарилась…