Правда, те, кто ворвался в особняк Ижэ, заставили её изумлённо заморгать. Полулюди-полузмеи... возможно, оборотни-рептилии в частичной трансформации? Ей не приходилось ни видеть таких существ ранее, ни даже читать о них. Как же интересно узнать побольше об этой расе! Но пока надо думать.
Будто всё происходящее — очередная шахматная партия.
Лимори осторожно потянулась к силе Тьмы и завернулась в тишину и пустоту, как в покрывало. Теперь она была незаметна и неосязаема, стояла на грани между мирами живых и мёртвых. Практически никакие органы чувств не могли уловить её — разве что очень зоркие глаза. Но по опыту она знала, что оборотни и иже с ними крайне редко полагаются на зрение.
Она не прогадала: оказавшись внутри, люди-змеи быстро пошевелили в воздухе раздвоенными языками. Очевидно, этот способ считывать окружающую действительность они унаследовали от своих животных прародителей. Не почуяв её, один из них — видимо, главный — начал жестами раздавать быстрые команды. Это было кстати: пусть ради "побега" Лимори Даани и ослабил систему безопасности, но всё равно защитных чар, наложенных на особняк, было предостаточно. Она слышала и чуяла, что несколько людозмеев, устремившихся внутрь, уже вступили в схватку со статуями-охранниками и овеществлёнными призраками.
"Надеюсь, они не разрушат библиотеку", — подумала она и осторожно обогнула колонну. Змеи любезно прорубили для неё выход, и она собиралась им воспользоваться.
* * *
Дорин чуял, что что-то не так.
Не глазами там или ушами, но задницей, побывавшей во множестве переделок. Тут ничего удивительного: солдат без такого чутья — корм для червей.
У него, Дорина, было отменное чутьё. И сейчас оно подсказывало две вещи. Первая — они слишком уж просто пробились в особняк. Второе — кто-то их пасёт, притом не профи. Слишком внимательный, плотный взгляд, от которого затылок прям чешется. Опытные ребята так не смотрят — знают, что сразу спалятся.
Тот, кто таращился на Дорина, не знал.
Проблема в том, что ни нюх, ни тепловые рецепторы ничего не улавливали; он не ощущал хвостом вибрации чьих-либо шагов. И всё же, поблизости кто-то был. И этот некто был скорее добычей, чем охотником.
Интересной добычей.
Он притворился, что купился на уловку неведомого наблюдателя, а сам попытался потихоньку его срисовать. Та самая задняя интуиция говорила, что этот некто — живое существо, и Дорин предпочитал верить чутью, пусть даже обоняние и осязание твердили об обратном. Но что в таком случае остаётся?
Несколько пассов руками — и его зрение перестроилось, улучшилось в разы, фиксируя любое движение. Угол обзора увеличился, замыкая ловушку. Ну-ка, где ты?..
* * *
Лимори притаилась за обломками стены и прикрыла глаза, мысленно осторожно обращаясь к миру Духов. Если она хоть что-нибудь понимала в этих вещах, то существа, напавшие на особняк, должны были оставить соглядатаев снаружи; её задачей было понять, где они, и придумать, как не попасться им на глаза.
При других обстоятельствах она бы воспользовалась для этой цели полноценным покрывалом Тьмы, ступила бы на тропу мертвецов, которая может полностью спрятать Жрицу ото всех. Одна проблема — для этого нужно было использовать довольно много энергии и совершить короткий ритуал. Такие действия неизбежно оставят след, а Даани был вполне однозначен на этот счёт: тот, кто будет после расследовать её исчезновение, никаких следов жреческой магии обнаружить не должен — хотя бы потому, что в особняке Ижэ служителям богов взяться неоткуда. Лишние вопросы.
Потому-то Лимори пришлось потратить несколько драгоценных минут на то, чтобы найти внешних наблюдателей и прикинуть, как именно скрыться от их взгляда. Это, если честно, была та ещё проблема: пространство вокруг особняка было преимущественно открытым, если не считать нескольких кустарников и каменного сада. Как же добраться до внешней стены? Впрочем... Если на мгновение скользнуть в тень, растворившись там, а после скатиться в один из декоративных ручьёв... Как раз в этот момент в глубине особняка что-то взорвалось и загрохотало (хоть бы библиотека не пострадала!), и это был шанс — наверняка все наблюдатели отвлеклись на шум. Так и быть! Лимори прикоснулась к тени, максимально сливаясь с ней, а после заскользила по намеченному маршруту.
Всё удалось как нельзя лучше: она скатилась в сухой ручей, лишь слегка оцарапав ладони о камни (да здравствует драконья одежда!), а после, ловко работая локтями, поползла по дну. Она заранее продумала, куда нужно будет попасть, потому с направлением никаких проблем не возникло. Всё, что ей нужно — выбраться за пределы особняка, не так ли? Отойти на достаточное расстояние от купола и воспользоваться заранее "украденным" артефактом, который перенесёт её в Предгорье. Конечно, она окажется где-то недалеко от линии фронта, и в этом присутствует некоторый риск, но... это в любом случае менее рискованно, чем оставаться здесь.
Или оказаться в руках людозмей.
До двойного ограждения она добралась без особенных сложностей. По плану Даани ей следовало отвлечь охрану, устроив ещё несколько взрывов, но она не стала тратить попусту свитки: в особняке и так вовсю шёл бой, и охране было не до неё. Лимори мысленно поблагодарила Мать, что Даани не здесь — как она поняла, демон был не слишком силён физически. Было бы ужасно, если бы он пострадал.
Лимори не составило труда вскарабкаться на стену, равно как и миновать защитный купол — для этого только и понадобилось, что набросить верхнее платье на голову на манер плаща, а после пройти сквозь энергетическую стену, как сквозь водопад.
Пока она боялась неудачи, всё шло отлично. Проблемы, как это часто бывает, начались в тот момент, когда она решила, что всё получилось.
Она перебралась через ограждение в месте, где прямо у особняка начинались россыпи крупных валунов, некогда устилавших дно высохшей ныне реки. Что может быть проще, чем затеряться среди огромных камней? Резонный вопрос. Одна проблема — в таких местах любят прятаться змеи. И людозмеи, кажется, тоже.
Она почуяла его преступно поздно, но всё же успела перекатиться, уклоняясь от молниеносного броска.
— Шустрая дрянь. Стой на месте! Иначе будет больно... — сказал людозмей, нещадно коверкая всеобщий язык шестого мира странным шипящим акцентом. Кольца его антрацитового тела свились, как перед ударом.
Лимори посмотрела ему в глаза и подумала, что с такими больно бывает в любом случае.
И всё же, скрепя сердце, швырнула один из боевых свитков. И, не дожидаясь результата, понеслась меж валунов, выбирая узкие пространства, где хвост змеи будет не преимуществом, а обузой.
— Дрянь!
В неё понеслось какое-то заклятие, но отлетело от одежды и ударило по камням, осыпав Лимори крошевом. Она бежала, петляя. Несколько минут... ей нужно было несколько минут, чтобы активировать межмировой портал. Но как их выкроить в таких обстоятельствах?!
Всё было бы проще, будь у неё возможность пользоваться магией. В разы проще! Но людозмей практически дышит в спину, и на дурака, неспособного заметить выплеск энергии Тьмы, он не похож. Вот ведь... Лимори уже слышала шуршание змеиной чешуи за спиной, когда заметила под одним из камней небольшой лаз. Выяснять, что там, времени не было — оставалось только положиться на удачу. Не сбавляя скорости, она скользнула туда ногами вперёд... И, пролетев какое-то расстояние, рухнула в ледяную, стремительно несущуюся вперёд воду.
* * *
Поток был настолько бурным и нёсся так стремительно, что в первый момент она задохнулась от шока и едва не ушла под воду. Тем не менее, колдовство, заложенное в драконью броню, и хорошие отношения со стихией воды, особенно подземной, сделали своё дело — она удержалась на поверхности. На этом, однако, хорошие новости исчерпали себя: она летела сквозь кромешную тьму, как подхваченный дождевой водой кораблик, рисковала в любой момент утонуть и понятия не имела, чем это всё развлечение кончится. Одно радовало — лаз был слишком узким, чтобы широкоплечий людозмей легко пробрался в него. Значит, у неё есть кое-какая фора...
Когда тебя затягивает и несёт неконтролируемый поток, всегда надо помнить, что в финале ничего хорошего ждать не приходится. То есть, скорее всего, ты упадёшь.
Хотя, возможно, падение и доставит тебе некоторое удовольствие. Но оно рано или поздно закончится, и вот тогда придётся удариться о дно.
Концепция получилась красивой и философской — Лимори даже захотелось её записать. К сожалению, было не на чем, да и мысль пришла уже после — когда она лежала на валуне посреди огромного подземного озера, пытаясь отдышаться. Ей, несомненно, было интересно познакомиться с подземным водопадом, но не настолько близко. Слишком уж неоднозначный жизненный опыт.
Тем не менее, она осталась жива и почти не пострадала — уже что-то.
Её глаза, спасибо наследию отца-фейри, уже привыкли к полумраку. Пещеру оплели грибы, источавшие мягкий, едва уловимый свет, и его хватало, чтобы оценить обстановку.
Место, где она очутилась, поистине восхищало. Это была пещера, притом явно рукотворная — слишком правильная форма, слишком гладкие стены, слишком симметрично расположены выступы, которые, как она подозревала, некогда вполне могли быть статуями или декоративными колоннами... Озеро, куда падала вода из подземной речушки, имело форму правильного круга. По центру выступало несколько одинаковых плоских камней, на одном из которых и лежала Лимори. Вода казалась чёрной и поразительно ровной, будто стекло.
Лимори сделала несколько глубоких вдохов. Камень был слишком мал; чтобы воспользоваться без риска печатью межмирового портала, ей нужно было доплыть до берега.
Она осторожно опустила ноги обратно, в ледяную воду... и в этот момент полусгнившая рука обхватила её лодыжку.
Пальцы Лимори заскользили по гладкому камню, ища, за что бы уцепиться. Усилием воли она заставила себя зажмуриться и прошептать несколько раз имя Предвечной на древнем языке. Хватка мёртвой руки разжалась, и Лимори облегчённо выдохнула. И снова — слишком поспешила радоваться: когда она вновь распахнула глаза, то обнаружила, что мёртвая женщина склонилась над ней, и лица их разделяют жалкие сантиметры.
Всё её самообладание ушло на то, чтобы не закричать. Лимори резко отшатнулась, к горлу подкатила тошнота: она успела за свою жизнь навидаться и нечисти, и просто мёртвых тел разной степени сохранности; однако, бывают на свете зрелища, к которым не так легко относиться равнодушно.
— Вот и хорошо, — сказала ей мёртвая женщина. — Ты пришла — значит, скоро для меня всё кончится. Я долго тебя ждала, ведающая.
Лимори вздрогнула, сглотнула и всмотрелась в гниющие глазницы.
— Вы... Жрица Предвечной?
— Я была ею, — отозвалась женщина. — Теперь уже нет. Теперь я — хищная тварь, подлежащая истреблению. И надеюсь, ты окажешь мне милость — после того, как я скажу всё, что должна.
— Но вы... разумны, — сказала Лимори тихо. — Быть может, имеет смысл попытаться помочь вам...
— Это иллюзия. Не скажи ты имя Предвечной, не будь осенена Её благословением, твоё мясо уже было бы у меня во рту.
Лимори подавила дрожь.
— Что вы должны сказать мне?
— Я должна рассказать, что произошло на Гахаане. Ты должна услышать историю о Тени Предвечной. Это причина, по которой ты здесь; это причина, по которой здесь я. Наши дороги должны были сойтись в этой точке, потому что ты — та, кому суждено остановить подобную катастрофу. Не позволить ей повториться.
По спине Лимори пробежала волна холода.
— Тень Предвечной?..
— У Тёмной Матери тысячи лиц, воплощений и улыбок, — проговорила мёртвая женщина, цитируя тем самым одно из наставлений. — Она одна из многих и многое в одном. Та, что рождается и Та, что умирает, Та, что воскрешает и Та, что убивает. Она есть замкнутый круг. Когда в мире становится очень много боли и крови, когда вокруг война и разруха, Она облачается в плащ из теней, что следуют за Ней, как верные псы, и собирает печальный урожай. Тени покорны Ей... но что будет, если сметный заполучит кусочек её плаща?
— Это метафора, — сказала Лимори, чувствуя, как нечто сродни липкому ужасу зарождается внутри. — Это просто символы — войны, разрухи, катастрофы. Образ трагедии, если хотите. Этого плаща не существует!
— Метафоры, — жуткая усмешка искривила лицо нежити. — Это забавная вещь с метафорами: чем больше в мире магии, тем легче они воплощаются в жизнь.
Лимори прикрыла глаза. Она не хотела в это верить, но начала кое-что понимать.
— Значит, этот плащ существует...
— Это всё же не вполне предмет одежды, равно как и сама Предвечная — не живое существо, пусть порой и воплощается в человеческом обличье, — мёртвая женщина покачала головой. — И всё же — да, он существует. В некотором смысле. Как хтоническая сила, как сама война, воплощённая в... это нельзя назвать живым, ведающая. У Тени Предвечной нет разума. Она скорее оружие.
— Но как смертные смогли заполучить её? Ведь очевидно, что никто, как бы мудр он ни был, не должен владеть божественным могуществом!
— Однажды, в разгар страшной войны, Верховная Жрица, возглавлявшая тогда Храм Предвечной, приняла ошибочное решение. Она видела столько боли, страха, гнева, что её собственное сердце ожесточилось. Она провела ритуал, ужасный и жестокий по сути своей — хотя она, разумеется, и полагала, что поступает во имя благой, великой цели. Она принесла в жертву собственную дочь и множество Жриц, что были тогда в Храме. Многие из них пошли на это добровольно...
— Но не все, — проговорила Лимори, чувствуя, как ярость поднимается внутри. — Она использовала недобровольные жертвы, так? Она просто убила их, как какая-то спятившая чернокнижница!
— Она делала это ради победы, — усмехнулась нечисть. — И считала, что приносит великую жертву. Но гнев твой понятен, и да, всё так — это было деяние, которое навсегда лишило её благословения. Однако энергия случившегося, чудовищность того, что там творилось — а можешь мне поверить, многие жертвы не сразу умерли — приманила нечто иное. Одна из теней оторвалась от плаща и стала собственностью той Жрицы.
— Она не была Жрицей, — Лимори трясло от ненависти. — Не называйте её так.
Нечисть ощерила зубы.
— Быть может... но тебе ли не знать, на что порой люди идут на войне? Тебе ли осуждать?
— Мне, — сказала Лимори сухо. — Если я и жертвовала кем-то, то собой. Или теми, кто шёл на это осознанно, добровольно, с открытыми глазами. Так что здесь — да, мне судить! Она была одной из нас. И совершила то, что непростительно.
— Да... Такая, как ты. Возможно, это действительно хороший выбор. Но позволь мне продолжить — время истекает... Итак, та Жрица заполучила в свои руки огромное могущество и прекратила войну, уничтожив всех противников — до последнего человека.
— Но не остановилась на этом, — сказала Лимори с лёгким отвращением. — Такие никогда не останавливаются сами.
— Верно. Ты очень хорошо понимаешь то, о чём мы говорим... Нет, разумеется, она не остановилась. Обладая могуществом, равным Божественному (точнее, веруя, что обладает им), она попыталась построить мир, в котором не будет боли и обид. Идеальный мир. И, как ты понимаешь, на пути к такой великой и значимой цели неизбежно стали появляться жертвы...
— Понимаю, — отозвалась Лимори тихо. — С великими целями всегда так.
— Именно. К тому моменту, как Жрицы Предвечной, Жрецы Лесного Царя и некроманты остановили её, счёт погибшим шёл на сотни тысяч.
Лимори только покачала головой.
— Они попытались отослать Тень Предвечной туда, откуда она пришла, но это оказалось сложнее, чем предполагалось. Такую силу непросто выпустить, но загнать обратно — почти невозможно, и они это поняли. Тогда было решено построить специальную гробницу и заключить туда обоих — и Жрицу, и Тень. Долгие годы они провели вместе, в безвестности. Долгие годы Гахаан не знал войны. Но потом пришли драконы.
Лимори чувствовала, как дрожат руки. Ижэ... она успела полюбить его. Если честно, даже слишком сильно. Это не было исключительно романтическое чувство, в нём было много разного, но... она не хотела верить.