Я пересек улицу и прошел на скрипящее крыльцо. Линна следовала за мной.
Квентин приходил сюда, когда нужно было принять важное решение. Ему нравилось мистическое подтверждение перед новой опасной затеей, и он следил, чтобы его не предупреждали, что он «погибнет, если так поступит». Я приходил пару раз, и мне тоже понравилось.
Так что он мог прийти за ответом, покинув тюрьму. Если я угадал, это даст мне снисхождение со стороны капитана Блит. А если ошибся? Ох, я был уже вне участка, рядом был всего один агент и кулон, подавляющий магию, с которым было проще разобраться, чем с наручниками.
Подавив улыбку, я нажал на кнопку звонка, и звук раздался в доме.
За мутным стеклом стало видно тень высокой худой фигуры. Дверь открыли, и стало видно Дженсена Дженкинса, ясновидца Китзилано. Технически, Дженкинс был провидцем — мификом, который разными ритуалами предсказывал будущее. Или, как говорил Дженкинс, «переводил послания из мира духов».
Ясновидение было другим, но он звал себя так, чтобы запомниться. Он был одним из немногих мификов, которые использовали магию на виду у публике, не раскрывая природу своих способностей. Это было непросто, но он справлялся.
На лице Линны появилось удивление от вида Дженкинса. Провидцев обычно представляли как странных женщин с кучей безделушек и ярких шелковых шарфов, но Дженкинсу было за пятьдесят, он был под два метра ростом, высокий и худой, как палка, с длинным острым носом и короткими волосам. В белой рубашке, аккуратно заправленной в черные штаны, он напоминал английского дворецкого, а не предсказателя из Америки.
Он окинул нас взглядом с привычным сдержанным видом, а потом слабо улыбнулся мне.
— Ты — друг Квентина.
— Кит, — напомнил я.
— А ты? — спросил он у Линны.
Она с тревогой взглянула на меня, словно поняла, что не знала, зачем мы пришли сюда, или какой была стратегия. А потом она вытащила значок из сумочки и подняла как щит.
— Агент Линна Шен.
Мне стоило предупредить ее, что значок и титул агента не помогут с этим парнем? Наверное, но я не жалел, что не сделал это.
Дженкинс поморщился.
— И что тут забыл МагиПол? Или хотите, чтобы вам погадали?
Она убрала значок в сумочку.
— Вы упоминали Квентина. Вы хорошо его знаете?
— Он — постоянный клиент, — сухо сказал Дженкинс.
Она еще раз взглянула на меня и спросила:
— Вы видели его недавно?
Дженкинс скрестил руки в ответ.
— Не знаю. Но моя память может стать лучше после гадания. Или двух.
Намек был понятен: чтобы получить ответ, нужно было заплатить. Такой бизнесмен, как этот провидец, не работал даром. Линна переминалась, обдумывая варианты, а потом вздохнула.
— Можно оплатить картой?
ГЛАВА ПЯТАЯ
Комната для гаданий скрывалась за лиловой шторой — бархатной, конечно — в задней части его дома. Соляные лампы и свечи с запахом трав мягко озаряли огромные стеллажи книг у стен. Посередине стоял низкий стол со стеклянной поверхностью, окруженный тремя деревянными стульями.
Три стула… словно Дженкинс ожидал, что у него будет два гостя.
— Прошу, присаживайтесь, — сказал он. Мы послушались, и провидец посмотрел на меня, щурясь. — Не ожидал, что ты будешь заодно с МП, юноша.
Линна открыла рот, хотела, наверное, объяснить, что я был пленником, которому приходилось помогать, чтобы не провести вечность в заточении, но я посмотрел на нее, предупреждая. Она закрыла рот.
Если мы хотели ответов от этого парня, мне нужно было управлять тем, что мы ему рассказывали, или он будет молчать, как верный лакей Аль Капоне. Это было не так и плохо, но мне нужно было поддерживать игру.
— Особые обстоятельства, — быстро ответил я. — Квентин в опасности. Я сделаю что угодно, буду работать с кем угодно, чтобы помочь ему.
Дженкинс нахмурился.
— В опасности? В какой?
— Он вчера сбежал из участка МП… но ты знаешь это, ведь он пришел к тебе.
Дженкинс удивленно моргнул, и я подавил торжествующую улыбку. Что же он знал? Я угадал.
Я склонился ближе.
— Он говорил, что задумал?
— Задумал?
Я разглядывал его испуганное лицо, взвешивая, и решил, что тот не был в курсе. Хорошо.
— Он сбежал не просто так, — продолжил плавно я. Может, я и не врал. У Квентина всегда был план. — И то, что он сделает дальше… будет неприятно. И Квентин разгромил участок, когда выходил. Он настолько близко, — я поднял указательный и большой палец, их разделял дюйм, — к награде за его голову.
— Как только гильдии начнут охоту на него, у него не будет шансов, — добавила Линна, уловив мою тактику. — Но, если мы найдем его первыми, мы сможем защитить его от МП, награды за него и от себя.
Лоб Дженкинса сморщился от тревоги.
— Ясно.
— Что ты знаешь о «ККК»? — спросила она.
— Это гильдия психиков, притворяющаяся конторой адвокатов. Так было, по крайней мере. Они были распущены, да? Не велика беда. Воры и обманщики, многие из них, — он щелкнул языком. — Я советовал Квентину уйти оттуда. Было глупо с его стороны — и твоей, Кит — вмешиваться туда.
Для этого было немного поздно.
— Падение гильдии было драматичным, — продолжил он. — Глава гильдии убит другой гильдией? Небесные духи бушевали.
«Драматичное» было огромным преуменьшением. Около месяца назад другая гильдия, «Ворона и молот», пронюхала о делах «ККК». Квентин из-за этого оказался в участке МП, а наш глава гильдии, Ригель, лишился разума. Он был одержим силой Квентина, винил вмешавшуюся гильдию в аресте его лучшего эмпата.
И, как гений, стал им мстить.
У нас, психиков, были крутые силы, но в бою маги и волшебника всегда одолевали нас. И атака нашего главы на «Ворону и молот» превратилась в катастрофу и цирк. Ригель погиб, наш новый офис сожгли, а гильдию распустили. И я попытался покинуть город.
Все это было безумием. Можно было написать книгу об этом кошмаре.
— Ты не знаешь и половины, — сказал я Дженкинсу. — Теперь МагиПол пытается сохранить лицо, и если Квентин устроит больше проблем, они накажут его, даже если он этого не заслуживает.
Игнорируя то, как я ругал ее ценный МП, Линна смотрела на провидца.
— Если мы доберемся до Квентина первыми, мы поможем ему избежать серьезных обвинений и вернуть жизнь в правильное русло.
Дженкинс обдумал наши слова, я не торопил его. Молчание было сильным оружием, если его правильно применять. Но молчание затянулось, и Линна взглянула на меня. Я тряхнул головой. Просто жди.
— Я видел Квентина всегда в районе девяти вечера, — признался Дженкинс. — Он пришел за гаданием.
Линна склонилась ближе.
— Вы знаете, где он сейчас?
— Понятия не имею.
— Что за гадание вы для него делали? На чаинках? Картах таро?
Дженкинс сморщил нос.
— Это так низко. Для Квентина я применяю сложную методологию.
— Гадаете с помощью шара? — решила она.
— Библиомантия.
Я был даже оскорблен. Во время моих визитов к Дженкинсу мне гадали только «низко».
— О, — она замешкалась. — Как работает этот метод?
— Может, вам будет полезной демонстрация. Вы уже заплатили за гадание, и вы можете получить подсказки для расследования.
Она открыла рот.
— Конечно, — сказал я, не дав ей отказать.
Она пронзила меня недовольным взглядом, но Дженкинс уже кивал.
— Идеально, — сказал он. — Прошу, выберите несколько книг в комнате.
Я огляделся. Тут была тонна книг.
— Важно, как много?
— Сколько захочется.
Я встал и пошел к полкам. Линна следила за мной.
Я сделал вид, что разглядывал корешки, пока размышлял, почему был тут. Несмотря на нашу с Линной сочиненную историю — это было удивительно забавно — поиск Квентина был низко в моем списке дел. Он мог о себе позаботиться. Он сбежал, и я не хотел, чтобы друг снова оказался за решеткой.
Но я был тут, вне участка МП, надеясь сбежать.
Мне нужно было отвлечение, чтобы я снял с шеи артефакт с акульим зубом. Мои силы вернутся, и я пропадут мгновенно. Но проблемой было то, что будет дальше — я не знал район, в котором оказался. А Линна с ее оружием будут близко.
Может, лучше было выждать.
Я вернулся к столу с тремя книгами — сборником пьес Шекспира, потому что мои приемные родители отправили меня в театральный лагерь однажды летом, и я вернулся домой, говоря только пятистопным ямбом; иллюстрированным изданием «Камасутры», потому что я хотел увидеть лица Линны и Дженкинса, когда я отдам книгу; и Библией в кожаном переплете, потому что… а разве это важно? Была причина.
Дженкинс поставил три книги на столе. Старик не отреагировал на «Камасутру», но Линна особенно сильно закатила глаза.
Миссия. Выполнена.
Книги опасно стояли на столе, Дженкинс сказал нам закрыть глаза, пока он шептал на древнем языке. Он делал такое в начале гадания, чтобы «общаться с духами иного мира». Видимо, духи говорили на латыни или санскрите.
Я приоткрыл глаз и взглянул на Линну. Ее глаза были плотно закрыты, губы — поджаты. Хм. Может, сейчас снять кулон?
Я не успел решить, книга рухнула. Дженкинс перестал говорить, и они с Линной открыли глаза и посмотрели на упавшую Библию, две другие книги остались стоять.
— Ты набожен, Кит? — удивился он.
— Нет. Ты встречал таких мификов?
Он пожал костлявыми плечами.
— Ты можешь удивиться.
Я ждал, что он спросит, почему христианская Библия была важна для меня, готовился уйти от ответа, но он просто смотрел на книгу.
А потом сказал мне опустить Библию корешком на стол, придерживая нежно обложку. А потом он сказал мне закрыть глаза и отпустить.
Я так и сделал. Книга упала. Он подсказал, и я поднял правую ладонь и опустил на открытую страницу.
— Спасибо, — сказал он. — Можешь открыть глаза.
Провидец взял Библию и посмотрел на абзац под моей ладонью.
— «Кто идет из пустыни в окружении многих людей? Пыль над ними встаёт, как облака сожжённых мирры и фимиама и других благовоний, — прочел он. — Смотри! Вот паланкин Соломона, его охраняют шестьдесят воинов, сильнейших воинов Израиля. Все они опытные бойцы, у каждого меч на боку, они готовы отразить любую опасность в ночи».
Он посмотрел на меня, Линну и обратно, надеясь, видимо, на восторг и оханье. Мы не реагировали.
Закрыв книгу, он мягко опустил ее.
— Король Соломон означает мудрость, а в этом тексте он описан как сильный воин с армией опытных союзников. Духи говорят, что вам нужна помощь того, кто мудрее и опытнее.
Линна поджала губы.
— Духи могут… быть точнее?
— В будущем конфликт. Я ощущаю бой, как и говорится в тексте. Опасное сражение, и вам потребуются союзники.
— Шестьдесят? — спросил я.
— Количество не важно. Отмечу, что это может быть романтичное преувеличение. Этот абзац из «Песни Соломона», известной еще и как «Песня песней». Это поэма о любви. Еще и эротичная.
Я взглянул на Линну, приоткрыв рот. Она поймала мой взгляд и ответила, хмурясь:
— А дым? — спросила она у Дженкинса. — А пряности?
— Это интересно. В гадании Квентина тоже был дым. У него была часть из поэмы Редьярда Киплинга. Думаю, там было: «Но женщина — женщина только, с дымом сигары ее не сравнить». Там было не все, хотя я не помню. Я не трачу время на чтение колониальной поэзии.
Я задумчиво постучала пальцами по столу. Все это «расследование» было просто попыткой сбежать, но я невольно заинтересовался.
— Как думаешь, что означает этот текст? Как его понять?
— Женщина сыграет важную роль в его будущем, но не такую важную, как образная сигара, — Дженкинс пожал плечами. — Я не знаю, почему там был дым, но Квентина это обрадовало.
Я не сомневался в этом.
Линна заерзала на стуле.
— Вы можете что-нибудь еще рассказать о гадании Квентину?
— То были важные части.
Она взглянула на меня, проверяя, не хотел ли я добавить что-нибудь полезное, и поднялась на ноги.
— Благодарю за помощь.
Провидец поднялся со стула и ехидно улыбнулся ей.
— Что угодно для МП.
Мы прошли друг за другом по коридору к входной двери, Линна вела всех, Дженкинс замыкал строй. На середине пути я ощутил, как старик просунул ладонь в мой задний карман, и это было неприятно.
Я оглянулся, возмущенный тем, что старик меня лапал, но он смотрел на меня серьезно, прижал палец к губам.
От этого мне не стало лучше.
Я прижал ладонь к заднему карману, ощутил кусочек бумаги. Он не лапал меня, я подсунул записку.
Я склонился у двери, чтобы завязать шнурки, и незаметно вытащил записку из кармана, посмотрел на нее, возясь со шнурками. Это была его визитка «Гадание Китзилано. Услуги психика в Ванкувере». Но телефонный номер на визитке был зачеркнут, он записал выше него другой.
Я перевернул визитку, от его послания мои глаза расширились. Там значилось: «Когда сбежишь».
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Когда сбежишь. Не «если».
Линна не говорила, что я был пленником, но старик как-то увидел это. И он знал, что я не собирался оставаться в плену.
Но что это за номер телефона? Горячая линия для беженцев из тюрьмы МП? Потому что это помогло бы пару дней назад, когда я пытался пересечь международную границу.
Линна спустилась с крыльца, а я огляделся. Моя сопровождающая была спиной ко мне, и я мог бы ускользнуть в переулок. Я был не в кроссовках, но туфли сидели плотно на шнурках, и…
Нет. Пока нет. Мы еще не догнали Квентина, так что у меня было еще много шансов, надеюсь, успешных, чтобы сбежать.
В машинке Линна завела двигатель.
— Это было информативно.
— Точно, — я сделал вид, что не заметил сарказм в ее словах. — Теперь нужно остерегаться дыма, а еще попросить у мудрых стариков помощи.
Она фыркнула, нашла брешь в потоке машин и выехала на дорогу.
— Ты ему не веришь? — спросил я. — Для волшебницы отрицания ты звучишь уж очень скептично.
— Я верю магии, — она ускорилась на желтый свет. — Но я не верю тому, кто зовет себя ясновидцем, когда он провидец, обманывает людей, забирая у них деньги. У него не было повода гадать по-настоящему или говорить нам правду.
Белый грузовик за нами тоже миновал перекресток, другие машины загудели. На дорогах Ванкувера не было покоя.
— Кто сказал, что он обманывает людей, которые приходят к нему? — я разглядывал ее профиль. — У тебя есть основания обвинять его в этом?
— Он заодно с тобой и Квентином.
Я поджал губы, но не долго дулся.
— Ты не слышала, что ему не нравилась «ККК»? Не все мифики плохие.
— Сказал парень с кучей обвинений.
— Я даже не знаю, откуда половина из них взялась. Я просто делал работу.
— Ты знал, что твоя гильдия занимается незаконными делами.
— Ты говоришь так, словно я вместе с Ригелем затевал злодеяния. Я был новичком. Я знал только основы. Я просто делал.
— Что делал?
— Применял свои способности, — я махнул рукой. — То, как это зовется.
Она взглянула на меня и повернулась к дороге.
— Ты не знаешь, как называются твои способности?
— Я знаю только, что я из психиков, — я посмотрел в лобовое стекло, меня не интересовали ее взгляды. — «ККК» была первым разом, когда я встретил других мификов и узнал, каким мификом был. Они не объясняли нюансы закона МП.
Линна остановила машину на красный свет. Я тут же напрягся, грузовик остановился за нами, его решетка была за нашим задним стеклом.
— Те обвинения, — вдруг сказала она. — Многие из них слишком слабые, чтобы за них серьезно наказали. Они собрали все, чтобы просто запугать тебя.
Она серьезно? Она недовольно поджала губы, но я не знал, было ли дело в моей преступной активности, или в этих обвинениях.
Она взглянула на меня, в карих глазах было сочувствие.
— Запугивание сработало, — тихо признался я. — У меня есть две недели до вынесения приговора, и ни один адвокат не спасет меня.
— Тебе не нужен адвокат.
Когда коп говорил подозреваемому, что ему не нужен был адвокат, это не радовало. Она могла заявлять — или даже верить — что многие обвинения не были серьезными, но я не собирался так рисковать.