Натэлла спрятала дневник под подушку, подвернула под ноги теплое, невесомое одеяло и мгновенно заснула...
Утром водитель Сергей, точный, как судейский хронометр на международных, спортивных состязаниях, прибыл секунда в секунду. И, как обычно, словно ничего не случилась, Натэлла проводила детей в гимназию. Иришка перед выходом вертелась у зеркала, Макс подталкивал ее, и, наконец, все уехали.
И тут нахлынула пустота, со всем безграничным отчаянием вчерашнего вечера и последней ночи. Наступивший день, впервые за последние восемнадцать лет, нес в себе эту пустоту, в которой теперь придется жить. Вдруг всплыло из памяти - Валера обещал придти часов в одиннадцать утра! То есть, совсем скоро! Что же делать? Как с ним держаться? Предутренняя решимость Натэллы сразу куда-то улетучилась, снова вспыхнула обида и боль. От нахлынувших эмоций пришла неуверенность в себе. Хватит ли сил с достоинством выдержать предстоящий разговор? Не сорваться, не уронить себя? Нет, наверное, я еще не готова, лучше бы он не приходил!
Натэлла заметалась по квартире, не зная, чем занять себя, чтобы успокоиться. Схватила первую попавшуюся книгу, но закрыла на второй же странице. Включила ненавистный телевизор, и тут же с раздражением выключила. Зачем-то вытащила дневник, но не стала раскрывать, а спрятала под наматрасник своей постели. Не дай бог, попадется кому-то на глаза! Теперь это была ее постель, и отныне она будет спать в ней одна! И ничего не случится! Не взорвется, не загорится! Глупо играть в прятки с самой собой! Что случилось, то случилось. Это не сон. Сейчас он придет, и будет говорить о разводе! О чем же еще, если у него не простая интрижка? Натэлла глянула в зеркало и ужаснулась. Следы бессонной ночи отпечатались прозрачными синяками вокруг глаз, бледной впалостью щек. Из-под роскошных ресниц тяжелым, удручающим взглядом глядели темные глаза. Вот тебе и Натка! Вот тебе и Агат! Нет, это не ее взгляд! Это - какая-то чужая, незнакомая женщина! Противная, старая! Господи, седая прядка! Гадость какая! Откуда же она взялась? Или раньше была, просто не замечала? Надо срочно привести себя в порядок! Он не должен видеть меня такой! Чуть-чуть косметики, волосы, пожалуй, лучше распустить, взгляд - никуда не годится! Заставь себя улыбнуться!
Она услышала, как поворачивается ключ в замке, замок щелкнул, дверь распахнулась. Какая наглость, подумала Натэлла, приходит, как к себе домой, мог бы и позвонить! Поглядела на часы - половина двенадцатого. Валере всегда не хватало точности, не то, что его брату, или тому же водителю Сергею!
- Натэлла, ты дома? - раздался напряженный голос Валеры.
- Да, я дома, - откликнулась она из спальни.
- Ты можешь выйти?
- А разве я тебе нужна? - спокойно ответила Натэлла. - Я думала, ты пришел забрать вещи!
- Я пришел поговорить с тобой! - резко сказал Валера.
Натэлла, нарочито потягиваясь и держа книжку в руках, вышла в холл.
- О чем? Разве не все ясно?
Валера, ожидавший несколько другой реакции своей жены, произнес с еле сдерживаемым раздражением.
- Но ты, все-таки, можешь меня выслушать?
- Могу, - Натэлла села в кресло, откинула с лица непокорную прядь черных волос. - Я тебя слушаю.
Валера нервно закурил, сел напротив на диван, застучал пальцами по журнальному столику, на безымянном пальце его правой руки все еще красовалось обручальное кольцо.
- Ты разговариваешь со мной так, будто мы совсем чужие люди!
- А разве не так? - удивленно спросила Натэлла.
- Послушай, Натэлла, - он явно нервничал, затушил сигарету, взял другую. - Я всегда отдавал должное твоей сдержанности... Но разве не ты еще вчера устроила такой скандал, от которого я до сих пор в шоке?!
- Ты - в шоке? - рассмеялась Натэлла. - Представь себе, вчера я тоже была в шоке! Извини, сорвалась, теперь жалею об этом. Если хочешь поговорить о разводе, я готова.
- Значит, мы разводимся? - переспросил Валера. - И ты не даешь мне никакого шанса?
- Я тебя не понимаю, - удивилась Натэлла. - Ты любишь другую женщину. Ты сказал, что это серьезно.
- Я люблю тебя, - хрипло произнес Валера.
Наступила недолгая пауза.
- Раньше я тоже так думала, - тихо сказала Натэлла, изо всех сил стараясь хотя бы внешне сохранять равновесие. - Но, вероятно, ошибалась.
Валера схватился за голову. Видно, этот разговор давался ему нелегко. Он ожидал от жены другой реакции - упреков, слез, но ее спокойная сдержанность просто выводила его из себя.
- Я всю ночь не спал, я все передумал! У нас семья, дети! Я люблю их! В конце концов, мне тоже не легко вот так сразу все разрушить!
- Ты уже разрушил, - тихо сказала Натэлла, стиснув до боли пальцы. - Я не стану удерживать тебя насильно. Это глупо.
- Послушай, Натэлла, глупо то, что случилось. - Валера вскочил, стал бросаться из угла в угол, как затравленный зверь. - Я предлагаю тебе ничего не менять, сохранить семью, забыть, ну, сделать вид, что ничего не было! В конце концов, мы все живые люди! С каждым может случиться!.. Это вовсе не значит, что немедленно надо все рушить!
- И давно ты с ней? - спокойно спросила Натэлла.
- Какое это имеет значение? - Валерий в ярости сжал кулаки. - Я готов попросить у тебя прощения, если ты именно это хочешь от меня услышать! Натэлла, пожалуйста, прости, если можешь!
- Ты уже говорил это вчера.
- И повторяю сегодня. Прости. Все будет, как раньше!
- Не будет, - сказала Натэлла. - Между нами останется твоя Ксюша!
Валера промолчал. Ксюша - юная, нежная, податливая, и сейчас стояла у него перед глазами.
- Я поняла, - сухо продолжала Натэлла. - Она молода, сексуальна. Она от тебя в восторге. Так и оставайся с ней. Ведь даже если мы сейчас решим, что надо сохранить семью, семьи все равно уже не будет. Останется форма, оболочка. А твоя душа будет рваться в другое место.
- Душа принадлежит тебе, - простонал Валера.
- Значит, будет рваться тело. - Натэлла устало откинулась на спинку кресла. - Знаешь, когда душа в одном месте, а тело - в другом, это противно. Ты же все равно не оставишь ее?
Валера опять промолчал, и по его молчанию Натэлла поняла, что попала в самую точку. Но делить своего мужа, которому она за восемнадцать лет ни разу не изменила, с какой-то смазливой потаскушкой... Нет, это невозможно! Этого не будет никогда!
- Зачем тебя черт дернул приехать на дачу?! - вдруг злобно прокричал Валера! - Зачем, зачем ты приехала?!
- Наверное, чтобы освободить твое тело от своей фригидности, - сказала Натэлла, все больше обретая власть над собой. - Если бы я не приехала случайно, ты все равно продолжал бы мне изменять, и врать. Нет, уж лучше так. Меня тошнит от вранья.
Натолкнувшись на неуязвимость своей жены, Валера все больше раздражался. Уж лучше бы она, как вчера, закричала. Запустила бы в него чем-нибудь! Лучше бы оскорбляла, унижала! Но - ни одного бранного слова, ни одной разбитой тарелки! Будто и не она вчера бушевала на даче! Да что же это за женщина такая! Моя женщина, моя жена, я прожил с ней почти двадцать лет! И я ни черта, оказывается, про нее не понимаю! И тут Валеру вдруг прорвало.
- Да это ты, ты сама во всем виновата! Твоя щепетильность! Твоя проклятая гордыня! - закричал Валера, почти потеряв контроль над собой. - Я боготворил тебя, носил на руках! Я восхищался твоим умом и красотой! Но я всегда, всегда чувствовал твое превосходство! Княгиня липовая! Господи, неужели ты не понимаешь, что сама толкнула меня на это?
- Вот как? - усмехнулась Натэлла. - Может, скажешь, я и со свечей стояла?
- Да, ты вся в этом! Ты и сейчас издеваешься! - В ярости воскликнул Валерий. - Ты - утонченная, ироничная! Но ты равнодушная, холодная, бесчувственная!
Натэлла почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Не хватало только обморока! Из последних сил, скривившись в надменной улыбке, она произнесла.
- Ты имеешь в виду постель?
Валера глотнул воздух, и его понесло дальше.
- Да, если уж тебе так хочется расставить все точки! Но не только! Ты всегда упивалась своей гордыней! Изысканная профессия! Иностранные языки! Умные книжки! Слова в простоте сказать не могла! Да ты, ты - светская львица...
- Боже мой! - перебила его Натэлла. - И ты говоришь это мне? Я уже несколько лет почти нигде не бываю, кроме нашего дома! Я старалась быть хорошей хозяйкой, матерью! Мне хотелось, чтобы наш дом был красивым и уютным! Я все для этого делала!
- Да что ты делала, чертова аристократка! Княгиня недоделанная! Занавесочки с кружевами! Цветочки в горшочках, как их там, хрен называют - араукарии сраные! Котлетки деваляй! - Валера уже не мог остановиться. Все, что копилось в подсознании долгие годы, выплыло наружу, и вдруг прорвалось, как прокисший квас из лопнувшей бочки. Глаза налились кровью. Он перешел на крик. - Тебе наплевать было, чем живет твой муж, твои дети! Взирала и на них, и на меня, со своего недосягаемого пьедестала! Ты, даже за кухонной плитой, умудрялась быть высокомерной! А я, пойми, я простой мужик! Водила! Технарь! Но я вырос до бизнесмена! Сам! Вот этой башкой, этими руками! Я бабки для вас зарабатываю! И мне обрыдло унижаться перед тобой, перед твоими родителями! Выслушивать ваши изысканные шуточки на свой адрес! Надоел весь этот ваш фальшивый аристократизм!
Натэлла онемела от такого откровенного монолога. Как оскорбительно, безобразно. Нет, это говорил не Валера, а его затуманенный разум! Не могла она прожить почти двадцать лет с таким напыщенным идиотом!
- Ты просто хочешь меня унизить, чтобы оправдать себя! - растерянно произнесла она.
- Я хочу, чтобы со мной считались! Я - глава семьи, а не мальчик на побегушках! Хочу, чтобы меня ценили, чтобы мне в рот смотрели, меня слушали, когда говорю!
Натэлла поглядела на мужа. Сейчас он был похож на бойцового петуха, потерпевшего поражение на поле брани. К горлу подкатил нервный смешок.
- А эта девица смотрит тебе в рот? - спросила Натэлла.
- Да, и выполняет все мои прихоти! Все! Она проста и понятна, и в разговорах, и в постели! Мне не надо перед ней ничего изображать! И она зажигает меня своим жаром! Она - настоящая любовница! Искусная, и в то же время покорная, податливая! Она обожает меня таким, какой я есть, и ничего от меня не требует! Ты никогда такой не была!
"Все, пора ставить точку!" - решила Натэлла.
- Хватит! - жестко произнесла она. - Бери все, что тебе нужно. Не стану мешать.
Она поднялась, и молча двинулась по коридору.
- Погоди! - окликнул ее Валера уже нормальным, человеческим голосом.
Натэлла обернулась.
Выглядел он ужасно - лицо покрылось красными пятнами, рука с сигаретой дрожала.
- Я хочу поговорить с детьми.
- Можешь не утруждать себя, - сказала Натэлла. - Я сама им скажу.
- Что ты им скажешь?!
- То, что сочту нужным. Не беспокойся, поливать тебя грязью не стану. Я ведь - светская львица, аристократка хренова! Должна соответствовать. - Натэлла, с гордо поднятой головой, ушла в свою комнату и закрыла за собой дверь.