— Маме будет неловко.
— Они уже виделись. Мама так к нему подлизывалась. Он еще был в больнице, когда мама и Блейк приехали. Она сходила с ума по Шею, пыталась его потрогать, обнимала, плакала. Если бы могла встречаться с ним, думаю, она бы это сделала. Ей было бы все равно, есть ты или нет.
— Вот совсем сейчас не утешил.
— Даже не пытаюсь, но да, он спрашивал. Я сказал, что ты находишься под защитой свидетелей, то есть нашей матери.
Я усмехнулась. У ее поведения имелись и достоинства.
— Ты не рассердишься, если я сбегаю к нему?
— Нет, но мама разозлится.
— В самом деле?
— Ну, — задумался он. — Может и нет, но она будет ревновать и расспросит тебя обо всех подробностях, которые, как твой брат, я не хочу слышать.
Я съежилась, представив, как мама спрашивает, «трахал» ли меня Шей или «занимался сладкой, сладкой любовью». От этой мысли меня чуть не стошнило.
— Давай скажем ей после того, как я уйду.
— Хорошо. Я передам ему, что ты в игре, — со смехом произнес Гейдж.
— Я не хочу, чтобы он приходил сюда.
— Хочешь пойти к нему?
— Да. — От одной мысли об этом у меня перехватило дыхание.
— Я тебя подвезу. После того, что он сделал с Каррутерсом и вторым мудаком, я ему доверяю. Он искренне заботится о тебе.
В горле снова застрял комок. Я сморгнула несколько слезинок.
— Спасибо, Гейдж.
— Не благодари. Ты хоть понимаешь, как я популярен в школе последние два дня? Народ меня использует, чтобы добраться до тебя. Чувствую себя настоящей знаменитостью. — Его тон стал серьезным. — Люблю тебя, Кенз. И куча людей тоже. Мы все будем заботиться о тебе.
Горло перехватило так, что стало трудно говорить.
— Спасибо, — выдавила я и повесила трубку, потому что уже не могла сдерживать слезы.
Они покатились из глаз, и я все еще стояла в коридоре, когда мама открыла дверь. Она взглянула на меня, увидела слезы и широко раскинула руки.
— О, милая.
Она не притворялась актрисой. И не устраивала шоу. Услышав в ее голосе любовь, я шагнула навстречу.
Возможно, раньше я нуждалась в объятиях Блейка, но на этот раз — в объятиях моей мамы.
Глава 28
Я снова стояла в коридоре, обхватив себя руками и прислушиваясь к разговору мамы и Гейджа.
— Не понимаю, почему он не может приехать сюда, — говорила она.
Потому что я хотела личного пространства.
Хотелось побыть там, где смогу собраться с мыслями.
Дверь оказалась приоткрытой на дюйм, и каждое сказанное слово было, как удар под дых.
Когда мы собрались уходить, мама начала задавать вопросы. Куда направляемся? Как долго я буду отсутствовать? Я встречусь с парнем? И вот это последнее она спрашивала уже в третий раз. И снова по кругу.
— Я просто не понимаю. Мы живем не здесь, так что это ее дом вдали от дома. Разве дочь не нуждается в матери?
— Мам, она уезжает на несколько часов. И вернется сегодня вечером. Я за ней заеду.
— Но...
Послышался скрип. Блейк стоял, опираясь на дверной косяк. Прислонившись головой к панели, одним пальцем он приоткрыл дверь чуть шире. Окинув меня быстрым взглядом, одарил сочувствующей улыбкой. Потом повернулся и сказал:
— С ней ничего не случится, мама. Она будет в безопасности. Гейдж ручается за этого парня, тем более мы знаем, что он избил тех, кто на нее напали.
Услышав последние слова, я вздрогнула. Но брат говорил правду. Я подверглась нападению. Я. Я — та девушка, на которую напали.
Жертва.
Это слово даже звучало, как удар.
Я стала жертвой.
— Но...
— Мама. — Блейк оттолкнулся от дверного косяка и пересек комнату. — Там с ней все будет в порядке.
— Там полный дом парней. Правда же? И он в футбольной команде. Там, наверняка, живут и другие игроки. А что, если они не такие, как этот парень? И мы его толком не знаем. Он избил двоих. А вдруг он тоже склонен к насилию?
— Ничего подобного, — недовольно произнес Гейдж. — Я бы поступил так же, если бы сразу узнал, кто это сделал. Просто у меня не получилось бы выйти сухим из воды, как у него.
— Видишь, сейчас ему все сошло с рук. Ему могло сходить с рук и многое другое...
Все, с меня хватит. Я толкнула дверь до конца и вошла, все еще обнимая себя.
— Я жива. И в безопасности. Там со мной ничего не случится. Я вернусь через несколько часов.
Мама стояла с мокрым от слез лицом, обхватив себя руками. Проклятый шерстяной платок снова укрывал ее плечи и, шмыгая носом, она вытерла глаза уголком. Вот почему мама его носила. Не для того, чтобы согреться. Не для украшения. А из-за слез.
Я глубоко вздохнула.
— Со мной все будет в порядке, мам. Обещаю.
Блейк стоял слева от нее. Гейдж — справа. Оба сына протянули руки, успокаивая ее. Мама выдавила улыбку и неловко кивнула.
— Хорошо. Поймите, я же мать. Я переживаю.
— Знаю.
Шагнув ближе, я обняла маму, и, как только она отпустила меня, мы с Гейджем почти побежали к выходу.
Опередив, он придержал для меня дверь на лестницу.
— Она может передумать.
— И не говори.
Я пронеслась мимо него, не останавливаясь ни на секунду, пока спускалась по лестнице. Через два пролета мы выскочили на улицу и уселись в машину Гейджа.
Выезжая со стоянки, он усмехнулся себе под нос.
— Не могу поверить, что везу тебя к Шею Коулману.
— Мне стоит обидеться на твои слова?
— Нет! Нет. — Он дернул плечом. — Но согласись. Шей Коулман? Черт. Тогда в баре я чуть не усрался, поняв, что между вами что-то происходит. На той вечеринке мы говорили о тебе, но я и не подозревал, что он тобой интересуется. Он вел себя так, словно ты надоедливая младшая сестренка.
— Стоп. Я не хочу этого слышать.
— Он скрывал свои чувства. Я пытаюсь сказать, что он классный. Отличный парень.
— Знаю. — Я нахмурилась. Брат вел себя странно. Да и сам разговор выглядел странным. — Ты пытаешься мне что-то сказать?
— Нет. Я... — Он закатил глаза. — Думаю, я удивлен. — Он слегка улыбнулся. — У тебя вроде как есть типаж. Ты встречаешься с парнями постарше. Ходишь на свидания.
Паркер на год младше Блейка, то есть на три года старше меня.
Я покраснела.
— Давай не будем о нем говорить. Пожалуйста. — Вспомнив последний разговор, добавила: — И технически я не встречаюсь с Шеем.
Зря я это сказала.
— Что?
— Официально мы не встречаемся.
Брат фыркнул.
— Теперь встречаетесь. Из-за левой цыпочки ни один парень не станет выбивать дерьмо из других парней и на глазах у копов пытаться снова. Ему не все равно, Кенз.
У меня снова ком подступил к горлу.
— Это все еще я, Гейдж. Я не хотела, чтобы кто-нибудь знал. — Чувствуя на себе его взгляд, я продолжала смотреть прямо перед собой. На глаза наворачивались слезы, и я опустила взгляд на колени. — Когда мы виделись в последний раз, он сказал, что я ему нравлюсь, а я ответила, что он слишком торопится.
— Ты серьезно?
— После того, как Кейси сообщила об изнасиловании, я отправилась к нему. Я даже не раздумывала. Просто чувствовала, что должна пойти туда. А потом испугалась.
Он свернул на улицу, где жил Шей.
— Может, стоит прекратить обманывать себя?
— Да.
Брат припарковался на подъездной дорожке, и я достала мобильник, которым в последнее время почти не пользовалась.
Когда чуть раньше я проверяла его, голосовая почта была заполнена. Сто с лишним текстовых сообщений. Меня это ошеломило. Масса народу хотела знать, что случилось. Столько же желали мне добра. Не обошлось и без злопыхателей. Открыв первое такое сообщение, я передала телефон Гейджу. Там не было ничего, что меня смущало, и он просматривал сообщения одно за другим. Информацию о тех, кто желал мне зла, передали копам. Доброжелателей от моего имени вежливо поблагодарил Гейдж. Как только все поняли, что брат отвечает на мой телефон, сообщения перестали приходить. Должно быть, прошел слух, что таким образом связаться со мной невозможно.
И все же, я отправила несколько личных сообщений. Мисси и Кристина хотели убедиться, что я в порядке. Я написала, что мне уже лучше. На вопрос о Кейси Кристина ответила, что той тоже полегчало. Еще я поблагодарила за беспокойство Линде.
Единственным человеком, чьи сообщения я перечитывала снова и снова, но все еще не ответила, оставался Шей.
Не знаю, почему, но я не смогла.
И снова я перечитала их, начиная с первого, которое он прислал мне в тот вечер.
00:38
Коулман: До меня дошли слухи. Позвони мне!
00:48
Коулман: Серьезно. Слухов все больше, и я схожу с ума. Мне нужно знать, правда ли это, или не знаю, что сделаю.
02:48
Коулман: Гейдж сказал, что ты в больнице. Как и я. Но я бы сделал это снова. Напиши, когда сможешь.
04:18
Коулман: Снова натворил глупостей. Думаю о тебе.
04:38
Коулман: Пытался увидеться с тобой, но меня выгнали из больницы. Теперь меня не пустят. У тебя интересная мама. Мне нравятся твои братья. Хорошие ребята.
09:15
Коулман: Только что уехал на встречу с тренерами и детективами. И адвокатами тоже. Мне ведь не предъявят обвинения, черт возьми, верно? Ладно. Я отправил тебе кучу сообщений. Гейдж сказал, что ты не отвечаешь на звонки и сообщения. Звони, когда сможешь, если захочешь.
23:17
Коулман: Я раскрыл твою тайну. Проговорился. Ты будешь злиться, но мне все равно. Я сказал всем, что ты моя девушка. Это заткнуло большинство сплетников, но я решил, что ты должна знать. Хотя уверен, братья уже рассказали тебе. Поэтому ладно. Разозлись и позвони мне, если хочешь. Я переживу твои крики. Даже получу от этого удовольствие.
16:23
Коулман: Звонил Гейдж. Я все сказал ему, но напишу и тебе. Да. Ты можешь прийти ко мне в любое время, в любой день, в любую минуту. Я на месте. Или я приду к тебе.
И вот, спустя почти двое суток, я отправила ему первое сообщение.
Я: Мы на улице.
Его ответ последовал незамедлительно.
Коулман: Я тоже.
Я подняла глаза. Он смотрел на меня с подъездной дорожки.
Внутри неожиданно поднялась волна беспокойства. До сих пор избегая смотреть в зеркало, сейчас я нуждалась в том, чтобы увидеть повреждения. Сделав глубокий вдох, я опустила козырек. Мама не шутила насчет заплесневелого огурца. Вся правая сторона лица распухла, покрытая множеством черных, синих, зеленых и желтых кровоподтеков. Губа тоже опухла.
Я выглядела отвратительно. По-другому это никак нельзя было назвать. И в таком виде я собиралась встретиться с Шеем?
— Я безобразна.
— Что?
— Ничего.
С заднего сиденья машины я схватила толстовку с капюшоном и натянула ее. На приборной панели лежали солнечные очки, и их я тоже взяла.
— Эй!
Вылезая из машины, я натянула на голову капюшон и надела очки.
— Я позвоню тебе позже, чтобы забрать меня?
— Хорошо, или пусть он подбросит тебя.
— Ладно.
Я сгорбилась, засунула руки в карманы толстовки и прошла мимо Шея, даже не посмотрев на него. Повернувшись, он последовал за мной.
— Привет?
— Мы можем сделать это наверху?
Когда Шей догнал меня, я потянулась и открыла дверь. В помещении мы оказались не единственными. На лестнице стоял выходящий с первого этажа Линде. Закрывая за собой дверь, он автоматически выдал:
— О, простите... — Слова замерли у него на губах, он переводил взгляд с меня на Шея и обратно, а потом, задержавшись на мне, сузил глаза. — Кларк? — мягко произнес он и едва не выронил миску с овсянкой. Но быстро взял себя в руки, прочистил горло и шагнул к лестнице. За его спиной со щелчком захлопнулась дверь. Он снова перевел взгляд с меня на Шея. — Э... — Моргнул несколько раз и снова прокашлялся. — Я... простите. Я растерялся. Кларк, это же ты?
— Да, — снова перехватило дыхание. Я издала хриплый звук, от которого стало не по себе, и съежилась. — Может, поговорим, эм, в другом месте?
Линде отошел в сторону, и я поспешила вверх по лестнице.
Свернув в коридор, за мной последовали оба, но я не хотела видеть сейчас Линде. Чуть попозже. Хотелось поговорить с Шеем, а потом собраться с мыслями. Я бы чувствовала себя более сосредоточенной, если бы сначала сделала это.
Остановившись возле комнаты Шея, я бросила через плечо:
— Могу я сначала поговорить с Шеем? Я... Мы можем пообщаться в другой раз, Линде? Прости. Я... Просто...
— Нет. Нет. — Он прошел к другой двери. — Поговорите. Приятно видеть, что ты не сдаешься. — Он усмехнулся, постучав себя по голове. — Разум проделывает с человеком странные трюки. Никогда не знаешь наверняка. — И указал на меня миской. — Я действительно рад тебя видеть. В классе мне не хватает тебя.
Я потянулась к дверной ручке, но услышав последние слова, остановилась.
И снова посмотрела вверх.
— Спасибо... — Но он уже скрылся в своей комнате.
Неужели я вела себя, как сука? Стоило поступить по-другому?
Я застыла на месте, но Шей отодвинул меня и открыл дверь. Скользнув рукой по боку, обнял меня за талию. Секунду, одну секунду я не двигалась. Он открыл дверь, но никто из нас не двинулся с места. Чувствуя его тепло, его силу, я закрыла глаза и прижалась лбом к его груди.
Шей не двигался, но через некоторое время я почувствовала, как он слегка коснулся головой моей макушки. Нет. Это были его губы. Он нежно поцеловал меня. Чувствуя, как капают слезы, я вошла внутрь.
Мы не продвинулись далеко.
Шей закрыл дверь, и я резко обернулась. Он не пошевелился, а когда я просто прижалась к нему, обнял. Я все еще оставалась в капюшоне. И темных очках Гейджа. Шей обнимал меня, и я наслаждалась этим. Проведя вверх и вниз по моей руке, он положил подбородок на мое здоровое плечо. Поцеловал в щеку, а потом прижался к ней своей щекой. Шей глубоко вздохнул, будто дышал за нас обоих.
Напряжение, тревога и страх покинули меня. Конечно, оставалось еще много всего, но на душе стало значительно легче.
Спустя несколько минут я отступила назад и хрипло пробормотала:
— Спасибо.
Он потянулся к очкам и, коснувшись их, спросил:
— Можно?
Нет! Страх снова захлестнул меня, но я заставила себя кивнуть. В ожидании у меня сердце выпрыгивало из груди.
Шей снял с меня очки. В его взгляде ничего не изменилось. Сложив, он убрал их на комод. Медленно, мучительно медленно, он протянул руку и осторожно откинул капюшон с моей головы. Чувствуя, как он внимательно смотрит на меня, я сразу почувствовала себя совершенно голой.
В этот момент просто не могла встретиться с ним взглядом, поэтому сосредоточилась на груди. Но когда он не пошевелился и не издал ни звука, подняла глаза.
В его взгляде было столько теплоты, что у меня на мгновение перехватило дыхание.
— Ты все такая же красивая, как и в первый день занятий.
О, боже.
Слезы снова навернулись на глаза.
— Ты врешь.
— Нет.
Он протянул руку и нежно смахнул слезы. А потом поймал прядь моих волос и заправил ее за ухо. Задержавшись там рукой, уставился на синяк.
Я задохнулась.
— Мне, наверное, не следовало приходить.
Я сделала движение к двери, но Шей нежно и решительно коснулся моего запястья.
— Нет, — он шагнул вперед, полностью блокируя дверь. — Я только что поймал тебя.
От этих слов я рассмеялась, качая головой.
— А ты умеешь уговаривать.
— Все по-честному.
Я подошла к кровати, но не села. Обхватив себя руками, развернулась и закусила ноготь. Мама отругала бы меня за это, но сейчас мне было все равно. Переживания вернулись, и их уровень просто зашкаливал. Все было так и не так. Словно другая форма беспокойства. Не тот случай, когда я чувствовала, как стены смыкаются вокруг меня. Я волновалась, что парень, который раньше смеялся со мной, доставал до тех пор, пока не получал реакции, или заставлял меня задыхаться в постели, больше не захочет этого делать. Это была особенная тревога.