Уинтер наградила его взглядом, полным неверия.
Она покосилась на Ника и тут же отвернулась, словно что-то в выражении его лица тоже причинило ей боль. Руками она крепче обхватила свой торс, используя их как щит.
— Повезло? — переспросила она. — И в чём же именно тут «везение», брат Малек?
Малек поджал губы.
Он посмотрел на Тай, которая пожала плечами и закатила глаза в очень подростковой манере. Похоже, весь её страх ушёл. Даже шок по большей части рассеялся. Теперь она выглядела в основном раздражённой, как и её брат.
Малек перевёл взгляд на Уинтер, затем на Ника.
— Вы нашли друг друга, — сказал он. — Вы нашли друг друга.
Ник уставился на него.
— Что?
Малек посмотрел на них обоих.
Он моргнул, глядя на Ника. Он моргнул, глядя на Уинтер. Он показал на неё грациозным взмахом руки, встретившись взглядом с Ником.
— У видящих не бывает нескольких связанных супругов, — терпеливо сказал Малек, словно он объяснял двум детям нечто чрезвычайно простое и чрезвычайно очевидное. — Полагаю, что и у вампиров такого тоже нет. Твоя пара — это твоя пара. Кем ты её считал-то?
Молчание.
Когда никто не заговорил, Малек выдохнул.
Он снова посмотрел на Уинтер с нескрываемым раздражением в глазах.
— Я не понимаю этой ревности. Ты ревнуешь к самой себе. С чего бы тебе ревновать к самой себе? Это предыдущая инкарнация, да. Но это же всё равно ты, — он переводил взгляд между ними, открыто хмурясь. — Почему вы не счастливы, что вновь нашли друг друга? С моей точки зрения, это повод для великой радости, да?
В горле Ника встал ком.
Он уставился на Малека.
Он смотрел на Малека гораздо дольше, чем нужно было.
Он смотрел на него намного дольше времени, чем потребовалось, чтобы его слова отложились в сознании.
Он понял.
Он знал, что говорил видящий.
Он понял это как минимум за несколько секунд до того, как видящий посчитал нужным разжевать всё настолько прямым текстом. Какая-то часть его всё равно продолжала изучать слова видящего, смотреть на сказанное Малеком так, словно это доносилось откуда-то издалека.
Затем не пробившись сквозь это молчание в его голове, не говоря уж о молчании в маленьком купе поезда...
Ник отвернулся от всех троих.
Он подошёл к двери купе.
Он открыл дверь.
Он вышел.
Остаток поездки Ник провёл в баре.
Он занимался тем, чего давненько не делал.
Он пил.
Он опрокидывал в себя стопки так быстро, как их подносил бармен поезда.
Конечно, он знал, что это не поможет.
Его чёртов вампирский метаболизм выжигал алкоголь так же быстро, как и всё остальное. Но это предоставило ему хоть какое-то занятие, пока его разум устаканивался. Это позволило ему находиться в каком-то месте, пока он старался не думать об услышанном только что.
Самое главное, это дало ему повод побыть в стороне от остальных.
Это дало ему повод побыть подальше от Уинтер.
Ник и не осознавал, как долго пробыл там, пока бармен не перестал его обслуживать. Ник сначала ощетинился, но потом человек указал на сигнальные огни, мигавшие над дверьми вагона. Он тупо смотрел на эти огоньки, и тогда бармен пояснил — они близки к точке назначения, и Нику надо вернуться на отведённое ему место в купе, потому что поезд будет замедляться.
Когда Ник продолжал таращиться на него, стараясь переварить слова тридцатилетнего мужчины сквозь количество вылаканной им водки, бармен виновато пожал плечами и напомнил, что таков закон.
К тому времени Ник сообразил, что всё-таки напился.
Он знал, что это не продлится долго, но пока что он реально пьян. По той же причине было... интересно... добираться обратно до купе.
Слезать с барного стула тоже было интересно.
Он знал, что у барменов не было установленного лимита на выпивку для вампиров, поэтому парень позволил Нику пить столько, сколько ему вздумается. Им не надо беспокоиться, что вампиры могут умереть от алкогольной интоксикации. Им не надо беспокоиться, что вампиры угодят в автомобильную аварию, учитывая их рефлексы. По закону им не надо беспокоиться о том, что какой-то человек попытается изнасиловать их, хотя такое случалось. По факту, человеческие законы существовали не для того, чтобы защитить вампиров от них самих — только для того, чтобы защитить людей от вампиров.
По коридору поезда Ник шёл почти по прямой линии.
Ему немножко сложно было вспомнить, где его купе.
Но в итоге он нашёл нужный.
Ник дёрнул дверь в тот самый момент, когда система оповещения поезда просигналила последнее предупреждение, и тот нервирующе механический голос приказал им занять свои места в следующие три минуты.
Не глядя ни на кого, Ник открыл дверь настолько, чтобы суметь протиснуться внутрь, и использовал дверь для равновесия, чтобы не опозориться окончательно. Оказавшись внутри, он закрыл за собой дверь, по-прежнему оставаясь спиной ко всем и более-менее ровно держась на ногах, хотя он знал, что Уинтер заметит.
Уинтер определённо заметит.
Аккуратно пройдя по вагону, Ник сел на то же место, которое он занимал до ухода.
Только очутившись там, где он должен быть по регламенту из целей безопасности в поезде, Ник окинул взглядом лица трёх других пассажиров кабины.
Никто не смотрел ему в глаза.
Тай и Малек снова смотрели в окно.
Вместо тёмной пустоши, которая тянулась между охраняемыми зонами, теперь они смотрели на приближающийся купол Нью-Йорка и его густое скопление огней и изменяющихся виртуальных билбордов. В остальном они выглядели точно так же, как он помнил.
Ник заставил себя посмотреть на Уинтер.
Она уставилась на пол купе.
Он не мог прочитать её выражение лица, как и до ухода.
Он видел, что она плакала. Нет... она и сейчас плакала, до сих пор; она плакала, когда Ник вошёл.
Стискивая зубы, она вытерла пальцами щёки в этот самый момент, словно услышала мысли Ника.
Она всё равно не смотрела на него.
При взгляде на неё боль в его груди сделалась невыносимой.
Уинтер прочистила горло, уставившись на пол, и Ник испытал прилив такой сильной злости на себя самого, что ему захотелось дать себе по роже.
Почему он оставил её одну здесь?
Что он делал в том баре? Почему он пошёл туда, накидываясь водкой как придурок, как какой-то трус?
Что более важно, почему он не взял её с собой?
Пожалуй, в данный момент она нуждалась в выпивке даже сильнее, чем он.
Конечно, Ник знал ответы на все эти вопросы.
Он знал.
Он слетел с катушек. Он достиг предела своей психической выносливости, и коса нашла на камень, пресекая все логические функции. Огонёк погас, и Ник бросился бежать.
Он поступил в своём духе и сбежал.
Уинтер, сидевшая напротив, фыркнула.
Он вздрогнул, когда она подняла взгляд, и эти ошеломительные, слишком яркие глаза посмотрели на него.
Он ожидал едкой реплики. Он ожидал, что она напомнит ему, почему в её мире тот факт, что Ник бежит от эмоциональной близости — это вовсе не новости.
Однако она этого не сделала.
Может, ей это показалось излишним.
Может, она слишком устала повторять одно и то же раз за разом.
Кажется, она целую минуту всматривалась в его глаза, словно впитывая каждый нюанс, каждый последний проблеск эмоций или мыслей, всё, что она чувствовала в нём или видела.
Затем, словно из ниоткуда...
На этих идеальных губах заиграла легчайшая тень улыбки.
Глава 24. Ни капельки
— Вам абсолютно не разрешается находиться здесь.
Сен-Мартен уставилась на него жёстким взглядом зелёных глаз, затем глянула на Уинтер и двух видящих, после чего обратно на Ника.
Она стояла прямо снаружи массивных вращающихся дверей из стекла в лобби Башни Феникса. Вечернее платье колыхалось вокруг её лодыжек, пока пальцы подтягивали краешки длинных перчаток, поправляя их у локтей.
— Вы психологически не способны следовать указаниям? — холодно сказала она, подняв глаза от перчаток ровно настолько, чтобы наградить Ника взглядом. — Даже если эти указания отданы с целью сохранить вам жизнь?
Она хмуро посмотрела на Малека, затем на Тай, и её тёмно-зелёные глаза блеснули на свету.
— Я же выразилась конкретно. Разве нет? — её тонкие тёмно-красные губы поджались. — Я думала, что предельно ясно сказала, что вы должны выполнить мои указания силой, если детектив Танака откажется подчиняться. Вы должны были вырубить его и оставить где-нибудь в безопасном месте. Это не здесь. Здесь — не безопасное место. Он вообще не должен находиться в Охраняемой Зоне Нью-Йорка.
— Прошу прощения?
В этот раз вмешалась Уинтер, и несмотря на смешок, в её голосе звучала жёсткая злость.
— Что вы приказали Тай и Малеку?
Сен-Мартен вела себя так, словно Уинтер ничего не сказала.
Она вела себя так, будто Уинтер там вообще не было.
Она пристально смотрела на Ника.
— Он сказал вам, ведь так? — спросила она, и её тёмно-зелёные радужки выглядели как шлифованный нефрит. — Малек. Он сказал вам, что они нацелились на вас? Вы не могли выбрать худшего вечера, чтобы провернуть свою обычную рутину бойскаута/святоши/мученика, детектив Танака...
Но Ник тоже был не в настроении для её дерьма.
— Где Морли? — спросил он.
Глаза Сен-Мартен дрогнули. Затем она повернулась, посмотрев на него в упор.
Она выглядела сердитой.
Она определённо выглядела достаточно сердитой, чтобы заговорить.
Но вместо этого она без предупреждения сдвинулась с места.
Проскользнув мимо него, она на десятисантиметровых каблуках грациозно прошла к длинному, гиперсовременному тёмно-красному лимузину. Её вечернее платье в пол (изумрудно-зелёное в тон глаз, покрытое усовершенствованиями дополненной реальности, которые заставляли ткань мерцать так, точно она полностью состояла из бриллиантов) струилось как жидкость вокруг её лодыжек и бёдер, пока она шла к месту, где шофёр уже открыл перед ней дверцу.
Уже во второй раз за этот день она выглядела как королева.
Однако вопреки струящейся деликатности платья Ник вовсе не удивился бы, если бы узнал, что оно служило своеобразной бронёй. Чёрт, да он бы не удивился даже при виде того, как она пристёгивает к бедру широкий средневековый меч.
— Я не могу разрешить вам остаться здесь, детектив, — сказала она категоричным тоном.
— Эта штука, которую вы разработали, убивает не только вампиров, — сердито сказал Ник. — Вы вообще видели картину Малека? Вы рискуете ими не меньше, чем мной.
Она даже не потрудилась ответить.
Обернувшись через плечо, мимо Ника, она щёлкнула пальцами.
Он повернул голову, чтобы проследить за направлением её взгляда, как раз вовремя, чтобы увидеть четырёх огромных вампиров мужского пола, выходящих из здания. Все они, само собой, были вооружены до зубов и, вероятно, являлись недавно нанятыми охранниками, заменившими Веронику Расин.
— Мне очень жаль, — добавила Сен-Мартен, хотя в её голосе не было ни капли сожаления. Её рука лежала на дверце машины, пока она смотрела на него холодными глазами рептилии. — Об этом просто не может быть и речи. У нас есть достоверные доказательства угрозы для вашей жизни. К несчастью для нас обоих, детектив Танака, вы очень ценны для меня. Вы ценны для многих людей, судя по тому, что я начинаю узнавать… люди, которых я не могу позволить себе разозлить. Я заверила М.Р.Д., что не буду вовлекать вас в это. Не говоря уже о вашем прародителе, довольно колоритном вампире, который просто случайно возглавляет самую опасную фракцию вампиров-террористов на планете. Я заверила Фарлуччи в том же...
— Фарлуччи? — Ник впервые нахмурился, взглянув на Уинтер. – Как, чёрт возьми, он в этом замешан?
Сен-Мартен бросила на него уничтожающий взгляд, граничащий с неверием.
— М.Р.Д. проинформировало всех ваших нынешних работодателей… — она подчеркнула это слово с намёком, которым Ник не мог не услышать. — ...об угрозе для вашей жизни. Они настоятельно рекомендовали поместить вас в карантин до тех пор, пока эта угроза не будет устранена. Я заверила их, что справлюсь с этим. Я должна была догадаться, что вы попытаетесь сделать из меня лгунью.
Ник нахмурился.
Работодатели? Она намекала, что она являлась одним из его работодателей? «Архангел»? Потому что это именно так и прозвучало. И с каких это пор у Сен-Мартен есть на него контракт? Он думал, что работа, которую он ранее выполнял для неё, была подработкой на стороне.
Он взглянул на Уинтер, отметив, что она тоже уловила часть про «работодателя».
Она выглядела разъярённой.
Впервые за эту ночь её ярость адресовалась не ему. Её руки сжались в кулаки по бокам, но она направила свой пристальный взгляд и каждую унцию своей ярости на Сен-Мартен.
«Я чертовски надеюсь, что он никогда не спал с этой сукой… похоже, она уверена, что он принадлежит ей…»
Ник вздрогнул, затем, услышав её мысли, чуть не рассмеялся.
«Даже близко нет, дорогая. Ни за что на свете».
Её сине-зелёные глаза метнулись к нему. «Хорошо. У меня и так достаточно причин, чтобы надрать тебе задницу сегодня вечером. Что бы ни сказал Мэл, ты так легко не отделаешься».
«Я догадался», — пробормотал его разум.
Он перевёл взгляд на Сен-Мартен.
— Вы действительно собираетесь на этот грёбаный банкет? — прорычал он. — Даже зная, что, вероятно, произойдёт там сегодня вечером? И я просто должен смириться с этим? Когда вы тащите туда мою девушку?
— Я не собираюсь обсуждать это с вами, — холодно сказала Сен-Мартен. — Поскольку ваши друзья здесь не желают сдерживать вас, даже чтобы спасти вашу жизнь… — она ещё раз пристально посмотрела на Малека. — ...Тогда, боюсь, нам придётся действовать по-другому.
Она дёрнула подбородком, глядя поверх головы Ника и заставляя его обернуться во второй раз и взглянуть на вампиров, которые теперь находились намного ближе.
Ник не думал.
Он оттащил Уинтер назад, закрыв её собой, встав между ней и вампирами. Он вообще не сдерживал свои движения, сделав всё это на полной вампирской скорости. Он почувствовал, как у неё перехватило дыхание, ощутил проблеск её неверия, когда она поняла, что он сделал.
— Наоко! — рявкнула Уинтер. — Какого хрена?
— Садись в лимузин, если хочешь, — прорычал он. — Иди с остальными. Я догоню.
— Догонишь? — переспросила Уинтер всё ещё сердитым, а теперь и растерянным голосом. — Что, чёрт возьми, это...
Её голос умолк, когда она увидела четырёх вампиров, идущих от фасада здания Феникса к Нику.
— О, чёрт возьми, нет! — рявкнула Уинтер. — Ты что, издеваешься надо мной? Ты не будешь драться с ними, Ник! Тебе нужно уйти. Сейчас же. Просто делай, как говорит Лара. Иди наверх. Держись подальше от банкета. Позволь нам разобраться с этим.
— Только через мой труп, — пробормотал Ник, не поворачивая головы.
— Тогда, возможно, она права, — парировала Уинтер. — Может быть, им стоит вырубить тебя. Ты, очевидно, слишком упрям, чтобы сторониться банкета, где люди активно пытаются убить тебя, даже когда тебя просят об этом те, кому ты не безразличен.
Услышав рычание Ника, она раздражённо выдохнула.
— Ради всего святого! Просто позволь мне, Мэлу и Тай справиться с этим... и остальной команде «Архангела». Не можешь ты ради разнообразия не быть суицидальным мудаком и просто переждать это?
Ник стиснул зубы.
Он слышал логику в её словах.
Более того, он чертовски хорошо знал, что сказал бы то же самое, если бы Уинтер была мишенью и всё равно безрассудно хотела отправиться с ними.
Он повернулся, свирепо глядя на неё.