— Прекрати, — прошептала она, слабо вырываясь. — Пожалуйста, отпусти меня.
Но он не отпускал, поднимаясь ладонью по обнаженному бедру, бесстыдно задирая подол шелковой сорочки и дерзко проникая пальцами между ног.
— Ты вся течешь, Мел, — хрипло пробормотал Тьен. — Ты маленькая развратница. О, я многому могу тебя научить. Будь моей женой, рыбонька, и тебе никогда не будет скучно в постели. Я умею быть разным. Покорным, властным, грубым и нежным. Я привяжу твои руки ремнями к изголовью и покажу, какой сладкой может быть боль, а потом позволю привязать меня. Любое извращение, самое тёмное желание — со мною можно всё. Разве тебе этого не хочется? Макс понятия не имеет, что такое настоящий секс, такой, чтобы ты встать не смогла, чтобы до кончиков пальцев ног… Я испробую тебя всю… даже здесь… — его скользкие от влаги Мелиссы пальцы добрались до ее ануса и недвусмысленно нажали на него. — И тебе понравится, Мел… ты будешь кричать от удовольствия.
Мелисса уже сейчас готова была кричать. Она сходила с ума от его рук и слов. Она была почти на грани. Но это был не Макс!
— Нет, — прошептала она, мотая головой. — Пожалуйста, не надо. Я люблю Макса!
— Хм… почему бы и нет? — Тьен мучительно нежно целовал ее за ушком, медленно лаская ее между ног. — Люби Макса. И меня. Вместе. Одновременно.
— В смысле?
— В смысле ты… такая маленькая… и мы… такие большие… оба внутри тебя. Я буду целовать твою грудь, а Макс возьмёт тебя сзади…
— Тьен, ты извращенец, — простонала Мел, с ужасом понимая, что картинка, нарисованная им, возбуждает ее до безумия. — Это невозможно!
— Да, я извращенец. Но тебе ведь это и нравится. Не зря же ты пришла ко мне, а не к Максу!
— Это потому, что слуги не знают, кто из вас кто, — честно ответила она. — Я хотела поговорить с обоими. Наедине. По отдельности.
Тьен замер и убрал, наконец, руки.
— Ну что ж, рыбка, — криво улыбнулся он. — Отпускаю. Давай, иди к своему любимому… вся возбужденная от моих рук. Иди-иди… но когда он трахнет тебя в монашеской позе и отвернется на бок, захрапев, вспомни меня. Я буду ждать.
— Прости, Тьен, — выдохнула Мелисса, запахивая пеньюар. — Прости, что так вышло. Я не хотела.
Она выбежала из его спальни, задыхаясь от боли и презрения к себе. Ощущать себя развратницей было просто отвратительно. Тяжело дыша, она остановилась перед дверью в спальню Макса, глотая слезы, не решаясь постучать.
— Глупая девка, совсем мозгов нет, — раздался скрипучий голос бабки Анны из темноты. — А ну пойдём за мной!
Мелисса покорно последовала за старухой, малодушно радуясь, что ей не придётся объясняться с любимым прямо сейчас. Бабка завела ее в ванную комнату, сунула ей в руки мочалку и пузырёк с душистым мылом.
— Если ты выбрала одного из них, бескрайняя тупость идти к нему в спальню с запахом второго на себе, — бурчала леди Анна, стаскивая с внучки пеньюар. — Это же оборотни, они нюхастые. Давай мойся. Да три посильнее кожу. Макс не простил бы. Он слишком похож на отца. Тьен, тот другой, он как ветер…
— Почему ты мне помогаешь? — спросила Мелисса, тщательно намыливаясь. — Ты же ненавидишь Оберлингов?
— Я знаю этот взгляд, — вздохнула бабка. — А ты так похожа на меня, просто копия. Я безумно любила Максимилиана. Я даже готова была отдать его этой выскочке из Славии, раз уж она была ему нужна. Но она совсем его не ценила, все вспоминала своего степного любовника…
Откровения бабки были похожи на бред. Мелисса подумала, что старая леди Стерлинг все же сошла с ума.
— Если ты хочешь Макса, ты его получишь, — резко заявила Анна. — Одевайся и иди к нему. Теперь не учует. К тому же полнолуние — если он и сегодня метку не поставит, значит, не будет толку. Тогда бери второго. В конце концов, они на одно лицо.
Мелисса нахмурилась, прикусила губу, позволяя бабке обтереть ее мягким полотенцем, и покорно надела чистую сорочку. Леди Анна неожиданно была права. Возможно, Мелисса так и поступит. Что ж, Макс, либо ты делаешь этот шаг, либо пеняй на себя.
1.9. Метка
— Ты, мать твою, где шляешься? — зарычала на Мелиссу тьма, когда она забежала в свою спальню за свежим пеньюаром.
Мелисса взвизгнула от неожиданности, шарахнулась в сторону и тут же была схвачена и прижата к крепкому мужскому телу. Знакомый нос уткнулся в ее шею, придирчиво её обнюхивая. Мелисса мысленно поблагодарила бабку за науку.
— Ты где была? — спросил Макс уже спокойным голосом.
— У бабушки, — честно ответила девушка.
— Я ждал.
— Зачем? — капризно спросила девушка, сбрасывая его руки.
— Затем, — снова разозлился Макс и дернул на ней сорочку. Та подозрительно затрещала.
— Я не позволю… — начала было Мелисса, но Макс просто зажал ей рот ладонью, дорывая несчастный предмет гардероба.
Горячие губы на ее губах. Жадные злые поцелуи-укусы. В Максе нет ни грамма нежности Тьена. Он словно утверждает над ней свою власть. От Тьена можно было уйти. У неё хватило сил. От Макса — нереально, и это не потому, что он оставляет синяки на ее локтях и бёдрах, а потому, что она хочет его так сильно, что сама толкает на кровать и садится на его бедра. Впивается пальцами в лохматую грудь, едва не вырывая волосы на ней (оборотни такие шерстяные!), трется пахом об его горячий возбужденный член — он что, ее голым здесь ждал? Она зла на себя, зла на Тьена, зла на этого глупого оборотня, который всеми силами старался все испортить, и от этой злости сама агрессивно кусает его в шею, а потом обхватывает рукой его член и направляет в себя. Он большой, ей неловко, она ерзает на нем, а Макс не выдерживает такого напряжения, сжимает ее талию и резко дёргает бёдрами, входя в нее так глубоко, как только можно. Приподнимает ее и снова с силой опускает, рыча, как волк. Мелисса упирается ему в грудь маленькими ладошками:
— Лежать! — рявкает она. — Я сама!
Он покорно замирает, а она раскачивается на его члене, постанывая, выгибает поясницу, сжимает его коленями и запрокидывает голову.
— Хороший пёсик, — выдыхает она.
Этого Макс терпеть не может, он все же волк, а не собачка комнатная, потому сдергивает ее с себя, ставит на четвереньки на кровати и грубо, по-животному врывается в ее тело, тут же заглаживая грубость цепочкой поцелуев вдоль позвоночника.
— Люблю тебя, — шепчет он хрипло. — Мел, ты моя? Только моя?
— Только твоя, — стонет девушка, сминая немеющими пальцами простынь. — Вся твоя.
Он кивает удовлетворенно, ритмично, размеренно двигаясь внутри желанного тела, а когда она выгибается и пульсирует с протяжным криком, едва заглушенным подушкой, впивается в ее плечо звериными клыками. Она — его, и хрен он кому отдаст свою женщину.
===
— Я так понимаю, что мне пора уезжать, — холодно говорит Тьен, разглядывая багровый кровопотек на плече у Мелиссы, который она даже не потрудилась прикрыть шарфом.
— Я тебя не выгоняю, — невозмутимо отвечает девушка. — Это только твоё решение.
— Ты выбрала не того брата, тыковка. Но я понимаю, у него преимущество во времени.
— Тьен, ты очень хороший, правда. Ты обязательно найдёшь себе жену.
— Вот только жалеть меня не нужно. В жалости не нуждаюсь.
Тьену больно, по-настоящему больно, но он все равно улыбается. Как он ухитрился влюбиться в эту белокурую бестию всерьёз? Он хватает свой саквояж, радуясь, что не успел его разобрать, потом закидывает его в мобиль, с тоской глядя на окна поместья Стерлингов.
Макс выбегает за ним.
— Тьен… что ты будешь делать?
— Уволюсь с должности главы Департамента, — неожиданно отвечает Тьен.
— Зачем?
— Скучно. И слишком часто бывать в столице. Уйду в простые Охотники. Прощай, Макс. Без обид, на свадьбу не приеду.
— Себастьян, скажи честно… ты тогда с Мелиссой переспал?
— А почему бы тебе не спросить у своей невесты?
— Я спрашивал. Она говорит, что ничего не было, кроме поцелуев. А ты говорил, что было. Клянусь, я не буду злиться. Но мне очень надо знать.
— Фишка в том, Макс, что я тебе не скажу. Ты никогда не узнаешь, что было между мной и твоей невестой. Мучайся теперь.
Он завел мобиль и с пробуксовкой, разбрасывая гравий, умчался прочь, оставляя задумчивого Максимилиана в одиночестве.
2. Другая женщина (история Стерлинга)
В отделении ловчей службы было совсем не так, как представлял себе Роберт Стерлинг. Он думал, что здесь много места, столы, заваленные бумагами, решётки на окнах и носящиеся туда-сюда ловчие. Такие же буйные, как, к примеру, Тьен Оберлинг, который на месте не сидел вообще.
Реальность оказалась куда более унылой. Столы, впрочем, были. Но не столь уж завалены. А в остальном — сонное царство. Разве что мухи не жужжат, да и то потому, что зима. Спят мухи. И сам Роберт готов уснуть, потому что уже в десятый раз отвечает на вопросы молодого парнишки про свои мысли относительно пожара. Нет, он не видел никого постороннего. Нет, не знал, что будет пожар. Тушил, потому что огневик, это его долг. Понятия не имеет, где был в тот момент Яхор. Предполагает, что с женой предавался разврату в гараже.
— Подпишитесь здесь и здесь, — наконец, сжалился над ним ловчий.
Роберт схватил ручку, готовый подписать какой угодно документ, только бы ему позволили пойти домой и напиться, но услышал громкий хлопок двери об стену и обернулся. Вместе с ним обернулись все немногочисленные работники. И не зря.
Высокая молодая женщина в абсолютно мужском костюме стояла на пороге, явно наслаждаясь произведенным эффектом.
Девиц в штанах Стерлинг встречал и раньше. Та же рыженькая журналистка, с которой, кажется, Макс Оберлинг изменяет своей жене, нередко носила брючки наподобие мужских. И это понятно — ей бегать по столице за новостями. Но чтобы вот так — в обтягивающих каждый изгиб длинных ног штанах с пуговицами внизу, в лаковых штиблетах, замшевом жилете, рубашке со строгим воротничком и шляпе (тоже мужской) — такого Роберт не видывал. В руках девица держала черное пальто — надо думать, не женское.
— Вызывали? — низким, чуть хриплым голосом спросила чудная женщина. — Где покойник?
Боги, да кто это?
Девица широким упругим шагом прошла в центр управления, швырнула пальто и шляпу на ближайший стол и снова картинно замерла, позволяя присутствующим разглядеть ее со всех сторон. Но ловчие почему-то старательно отводили глаза, а тот, который занимался Робертом, и вовсе покраснел и уткнулся в бумаги. Стерлинг же не посмел обманывать ожидания дамы и внимательно оглядел её с головы до ног, пытаясь понять, кто это вообще такая. Красивая женщина, эффектная. И почему-то стриженная под мальчика. Тёмные короткие волосы не скрывали аккуратных ушек и открывали длинную шею. На мужчину она была совершенно не похожа. Мужская одежда не хуже платья подчеркивала грудь, и тонкую талию, и широкие бедра.
Заметив, что Стерлинг ее разглядывает, она уставилась на него не менее бесцеремонно. Их взгляды столкнулись. Некоторое время они не отводили глаз и не моргали, пытаясь заставить другого потупиться. Но их безмолвный поединок был прерван одним из престарелых ловчих, который выглянул из подвала необычную женщину встречать.
— Розанна, я ждал вас позже, — кивнул он. — Вы… ммм… в силе?
— Более или менее, — милостиво кивнула женщина, с явной неохотой отводя взгляд от Стерлинга. — Что у вас? Какая смерть?
— Огнестрел в грудь.
— Отлично. Свежий?
— Наисвежайший.
Стерлинг никогда тугодумом не был и оттого сразу понял, что речь идёт о том парне, которого застрелил Оберлинг. Но что с трупом собирается делать эта женщина?
— Простите, а вы кто? — не удержался он.
Дама обернулась, вскидывая густые вопреки моде брови:
— Я некромант.
— Но некромантов-женщин не существует! — изумленно выдохнул Стерлинг.
— Разумеется. Я мужчина, вы что, не заметили?
Роберт остолбенел на пару мгновений, а потом бросился за ней следом — вниз по лестнице в прозекторскую. Розанна, уже надевшая белоснежные перчатки, посмотрела на него как-то странно, но ничего не сказала.
— Лорд Стерлинг, — в голосе трупореза слышится безграничная усталость. — Шли бы вы… наверх.
— Я знаю этого человека, — неожиданно для себя сообщает Роберт. — Довольно хорошо. Возможно, смогу помочь.
— Пусть останется, — басит из-за спины врача ненавистный Роберту Макс Оберлинг. — Он настолько увяз в этом деле, что лишним не будет. К тому же Стерлинг сильный маг, а наша дорогая… очень дорогая Розанна сейчас начнёт жрать… в смысле поглощать местный магический фон. Пусть его поглощает.
Женщина фыркнула словно лошадь, презрительно оттопырив верхнюю губу, и отвернулась.
— Она в самом деле некромант? — обалдело спросил Роберт.
— Да. Из Франкии на стажировку к нам приехала. Они сами в шоке были. Всю жизнь считали, что не бывает женщин-некромантов, а Розанна вот есть. Раз уж пришёл — давай, помогай усаживать тело.
Макс сунул в руки Роберта перчатки и подхватил труп галлийского инженера под мышки. Вдвоем они усадили его на деревянное кресло с высокой спинкой и пристегнули ремнями для надёжности.
Розанна кивнула удовлетворённо, прищурилась и ткнула пальцем в грудь трупа. Труп дернулся и открыл глаза.
— Кто ты такой? — задал первый вопрос Макс.
— Гвидор, инженер, — чётко ответил труп.
— На кого ты работаешь?
— Не знаю.
— Как получаешь указания?
— Через записки в условном месте.
— Пытался отследить адресата?
— Да. Поймали. Побили.
— Что тебе обещали за работу?
— Деньги.
— Какая цель твоих действий?
Тело мотнуло головой — вопрос был явно слишком сложен для него.
Для Стерлинга с его страшной головной болью тоже. Он перевёл глаза на бледную некромантку, замечая, что зрачки у нее болезненно пульсируют, а на висках выступила испарина. Ее силы явно были на исходе.
— Макс, хватит, — крикнул он, чётко уловив момент, когда глаза женщины начали закатываться, и подхватывая её обмякшее тело на руки.
— Мы закончили, — кивнул Оберлинг. — Как она?
— Без сознания, сам не видишь? — буркнул Роберт. — Ты не мог побыстрее?
— Маг должен сам контролировать свои силы, — пожал плечами ловчий. — Это не мои проблемы, а ее.
— Она женщина.
— Она — маг на государственной службе.
— А журналистке ты тоже не делаешь скидку на ее пол? — ядовито поинтересовался Стерлинг.
Максимилиан вдруг покраснел и отвел глаза, убеждая Роберта, что он попал в точку.
— Не думай, что я промолчу только потому, что моя сестра в положении, — прошипел мужчина. — Я не позволю тебе ее позорить.
— Это не то, что ты думаешь, — Макс смотрел ему в глаза прямо и честно. — Погоди немного, и я всё объясню.
— Сколько?
— Не знаю, не от меня зависит.
— До родов. Потом будет скандал.
— Хорошо. Скандала не будет.
Стерлинг покачал головой и потащил свою нелегкую ношу наверх.
--
Розанна пришла в себя спустя пару минут. Почему-то она лежала в большом кресле начальника управления. Надо же, а раньше ее на обычный стул сажали. Или на каталку для трупов укладывали. Интересно, это заслуга высокого блондина с лошадиным лицом? Он сидит рядом и смотрит на нее с беспокойством. Это даже приятно — давно за неё никто не беспокоился. Осторожно дотронулась до носа, а потом поглядела на пальцы: кровь не идет — уже хорошо. Приподнялась, взъерошила короткие волосы. Вздрогнула. Блондин сунул ей в лицо большую чашку с горячим чаем. Только теперь Рози поняла, что ее колотит от холода. Она благодарно пискнула что-то и вцепилась в эту чашку обеими руками. Сладко, очень сладко — то, что нужно. Парень знает толк в извращениях. Долго цедила противный чай сквозь зубы, согреваясь, украдкой поглядывая на своего спасителя. Он, кажется, маг. Интересно, насколько сильный?
— Роберт Стерлинг, — представился ей блондин, вспомнив о правилах приличия.
— Розанна ди Мориус.
— Желаете поужинать со мной.