Я вздохнула и заявила:
— Домой ко мне поехали, там вещи заберу, не хочу по магазинам. А потом в кино и отсыпаться, — мой собственный план меня устраивал больше всего, раз все-равно все за меня всё решили. — Катальщик из меня все-равно никакой.
— Ну, в следующий раз, значит, — равнодушно пожал плечами мужчина, заставив задуматься.
— Какой ещё такой “следующий раз”? — вкрадчиво поинтересовалась я. — А меня спрашивать тут никто не собирается?
По тому, как демонстративно этот хвостатый мерзавец закатил глаза, я поняла, что моё мнение и правда никого не интересует.
Обидно, однако.
— Между прочим, у тебя может начаться послеродовая депрессия, — назидательно проговорил Кирилл. — Это ведь не шуточки, должна понимать! Психолог сказал, что если у женщины муж совсем мудак, то послеродовая депрессия может никогда и не закончиться! Мужа у тебя нет, но мы с родителями решили, что мы не мудак, на произвол судьбы тебя не кинем, поэтому буду тебя иногда вытаскивать, а мама хотя бы вдоволь на внуков налюбуется, вкусит радость бытия бабушкой.
Я запуталась в этих депрессиях и мудаках и понимала только одно: я чертовски устала, и с этим нужно что-то делать, потому что уставать, ничего не делая, — это ненормально.
когда мы подъехали к подъезду моего дома, я кое-что поняла:
— Я же не говорила адрес, — откуда Кириллу было знать, где я живу?
Ответом мне послужило сначала молчание, а затем короткое:
— Я кое-что о тебе узнавал.
И всё, больше я ничего не добилась.
Ключи от квартиры у меня, к счастью, были всегда при себе, так, на всякий случай. Вот и пригодились.
Пока я была беременна — поездки для меня были настоящим испытанием, а теперь я чувствовала необычайную лёгкость, не думала, что вообще когда-то вернусь к этому состоянию. За время, что я носила детей, я почти не располнела, так что сейчас можно было, взглянув на меня, подумать, что я и беременной-то никогда не была. Разве что растяжки с живота будут уходить не так быстро, как мне бы того хотелось, но всё-таки уйдут. Да и зима на улице, никто кроме меня этих растяжек и не увидит.
— Три недели там не была, да и до этого порядка особого там не было. Надо бы прибраться… — поймав взгляд Кирилла, сразу же добавила: — Но делать я этого, конечно же, не буду.
И наглый альфа тут же разулыбался. Нахал!
В квартире всё запылилось, конечно же, в холодильник я даже заглядывать не стала: страшно. Сбежать от проблемы — это не способ, конечно же, но лучше я потом как-нибудь одна всё тут разгребу.
Вещей у меня было достаточно много, но сейчас я просто брала джинсы, в основном те, которые были мне чуть большеваты до беременности, футболки, домашнюю одежду. Вещи, купленные Марией Александровной, некоторые остались даже ни разу не ношенными. Надо будет, наверное, потом их куда-нибудь деть.
в общем, едва-едва набралась сумка. Куртка меня вполне устраивала та, что была: я туго-туго затягивала шнурок на талии и можно было спокойно носить, смысла покупать на зиму что-то новое не было, потому как и выползала я за пределы двора крайне редко.
— Всё, — объявила я Кириллу, который так и стоял в коридоре, не проходя дальше. — Можем ехать. Ты фильм, я надеюсь, выбрал?
Кирилл счастливо покачал головой:
— Не-а, даже не знаю, что там идёт
В итоге, пока мы ехали до ТРЦ, я рыскала по сайтам, выбирая фильм. Самым вменяемым вариантом оказались “Маленькие женщины”, на них выбор и пал. Хотя бы буду потом хвастаться тем, что когда у меня были маленькие дети, я даже в кино была.
Приехали мы за час до начала сеанса, так что, купив билеты, отправились в кафетерий, чтобы перекусить:
— Ты по-прежнему фанатеешь от мяса? — усмехнулся Кирилл.
Я покачала головой.
— Нет, мои вкусы вернулись к обычным, так что мяса я не хочу вообще, предпочту овощи или выпечку. Сладкого ещё можно чего-нибудь…
И тут я вспомнила истории матерей, который кормили грудью и страдали от жесточайшей диеты. У меня и молока, в общем-то, не было, меня сразу в клинике напоили какими-то препаратами, остановившими процесс лактации. Всё-таки, я бы хотела кормить детей грудью, хотя бы какое-то время, но раз это им совсем не пойдёт на пользу, то нужно искать плюсы во всё. В том числе и в том, что я сейчас могу, ни в чём себе не отказывая, наесться до отвалу.
Чем я и занялась, заказав себе кусок пирога, кусок торта и две чашки чая. “Отвала” не получилось, и я добавила ко всему ещё порцию запечёной картошки. Благо, метаболизм у меня из обжор в животе нормальный, иногда можно себе позволить поесть без угрозы стать необъятной. Правда, после беременности стоило бы сначала всё-таки похудеть ещё немного, но теперь уже поздно грустить о съеденном.
Кирилл давно уже съел всё, что он там заказал и просто сидела, разглядывал меня.
— Что? — поинтересовалась я, немного смутившись. — Замаралась, что ли?..
Мужчина, улыбнувшись, покачал головой и ничего больше так и не сказал до самого начала сеанса, да и во время него, тоже.
Фильм оказался очень даже интересным, я была увлечена просмотром. Вот только ближе к середине мужик, сидящий впереди, справа от меня стал совсем уж громко поедать свой поп-корн. Чёрт, за два часа оголодает он, что ли?
— Извините, — проговорила я, тронув его за плечо, — Не могли бы вы быть потише?
Мужик обернулся, хмуро на меня глянул и сказал:
— Не мог бы, от****сь, — чуть ли не рявкнул он, повергнув меня в глубочайший шок, после чего обернулся и продолжил с ещё большим усердием, и едва ли не чавканьем, уничтожать поп-корн.
Я даже и не знала, как на подобное реагировать, зато, кажется, знал Кирилл.
— Хэй, мужик, — спокойно позвал он хама. Тот раздражённо дёрнулся, обернулся и собирался, видимо, и Кира тоже послать, но альфа посмотрел ему прямо в глаза, приказным шёпотом произнес: — Вывали поп-корн себе на голову.
В следующую секунду ничего не произошло. Я уже не могла наблюдать за тем, что происходит на экране, а мужчина, кажется, не понял смысла фразы… А потом выполнил приказ.
И только когда ведро, оказалось полностью пустым, он надел его себе на голову и очнулся.
Раздался пронзительный вскрик, на который отреагировали рядом сидящие люди. В радиусе двух мест от нас троих никого больше не было, но мужик заорал громко, услышали его голос все:
— Чё за херня, а?! Что ты со мной сделал? — он вскочил и едва ли не кинулся на спокойно сидящего Кирилла.
Тот посмотрел на него с удивлением, достойным “Оскара”.
— Не понимаю, о чём вы… Ведёте себя странно и ещё меня обвиняете, мешая фильм смотреть.
Жертва непонятного мне принуждения собрался заорать что-то вновь, но тут же в зал вошёл охранник и, свободно пройдя к мужчине, сказал:
— Покиньте, пожалуйста, помещение, иначе мы будем вынуждены обратиться в правоохранительные органы в связи с вашим непристойным поведением, — мужик всё это время смотрел Кириллу в глаза, тот, вроде как, молчал, но отчего-то тип не стал сопротивляться просьбе охранника.
В зале все завозмущались, и фильм отмотали на десять минут назад, но мне было уже не до него:
— И что это было? — спросила я, обращаясь к Кириллу. — Я же видела…
Оборотень усмехнулся.
— Все альфы так могут, по достижении определённого возраста. Но действует только на людей. Будь в этом мужике хотя бы восьмушка крови оборотней, могло бы не подействовать. Но пах он совершенно по-человечески.
Я вздохнула, потом пробормотала:
— Хорошо, что дети не смогут выманивать у меня лишний час просмотра мультиков таким образом. Было бы неудобно.
Кирилл пожал плечами:
— Не знаю, насколько мне известно, на отцов или матерей альф, которые являются людьми, тоже не действует. По крайней мере, со стороны их детей. Природа, всё-таки, не дура.
Я кивнула. Вот было бы забавно, если бы где-нибудь лет в шестнадцать, когда у детей пробудится вторая ипостась, они начали бы этим способом промышлять.
Фильм мы всё-таки досмотрели, я впечатлилась… И даже повосхищалась даже, но к моменту окончанию сеанса меня уже так сильно клонило в сон, что я едва ли на ходу не вырубалась.
— Ложись, спи на заднем сиденье, — предложил заботливо альфа. — Разбужу, когда приедем, сейчас пробки могут быть, так что часик поспишь, потом в квартиру поднимемся, дальше ляжешь.
Я не стала даже возражать. Кажется, уснула я ещё до того, как машина тронулась с места. Сиденье было таким просторным, что могло показаться, будто бы я на диване сплю.
А вот проснулась я уже в квартире Кирилла, за окном к тому времени было темно, а часы показывали половину второго ночи. Прекрасно! Режим убит, просто в хлам. Не убит даже, а свергнут, как в том приколе. Но зато я выспалась. За две недели я, кажется, забыла вообще это ощущение.
Я была настолько бодра и полна сил, что хотелось куда-то бежать и что-нибудь делать. Но для начала надо было хотя бы воды выпить и переодеться. Надеюсь, Кирилл захватил сумку из машины, а то в этой одежде не очень удобно было: она итак мне большая была, так ещё и теперь я в ней весь день в городе была, а потом ещё и поспала.
Сумка оказалась рядом с кроватью. Я взяла вещи и направилась в душ.
В квартире было тихо, Кирилл, видимо, спал, поэтому я старалась не шуметь. Но, когда вышла в коридор, в одной сорочке и с мокрыми волосами, то почти нос к носу столкнулась с ним.
— Ой, — вскрикнула от неожиданности я. — Я думала, ты спишь.
— Читал, — коротко ответил Кирилл. — Успел выспаться вечером, пока ты тоже спала. Распространила по всей квартире сонный вирус, я пал его жертвой.
Я невольно улыбнулась, глядя на него, а затем неловко переступила с ноги на ногу, подавляя желание отшатнуться к стене. Кирилл стоял очень близко, просто непозволительно близко, я чувствовала его запах, тепло его тела, мой едва проснувшийся мозг превращался в розовый кисель, с одной-единственной плавающей в нём мыслью: а каковы его губы наощупь? Мне почему-то казалось, что прикоснись я к ним, они будут холодными и твёрдыми, словно каменными.
И, только спустя несколько мгновений, я поняла, что смотрю на его губы безотрывно и размышляю о них же.
Чёрт, это бред какой-то, я не должна себя так вести! Я не имею права на подобные мысли, что уж говорить о действиях. А жаль, конечно… но ничего не попишешь.
И стоило только мне об этом подумать, как я почувствовала прикосновение Кирилла к своей талии, а, подняв взгляд, я встретилась с его глазами, которые были слишком близко… Чересчур. И я даже вздохнуть не успела, как его губы накрыли мои, жёстко и, одновременно с тем, нежно их сминая.
Я ошибалась, думая, что его губы твёрдые и холодные. Они были горячими, ласковыми и даже неторопливые их прикосновения сводили меня с ума. Я закинула свои руки на шею Кириллу и тут же он сделал шаг к стене, прижимая меня к ней и поднимая за талию вверх. Мне безумно хотелось обхватить его ногами за пояс, но остатки здравого смысла напоминали о том, что на мне кроме сорочки действительно ничего нет, совсем ничего.
Кирилл усилил напор, проник языком в мой рот, отчего я совсем потерялась в пространстве. Отчего-то этот поцелуй оказался для меня таким сладким и крышесносным, что я не могла себя заставить его прекратить, хотя дыхания уже не хватало.
Первым отстранился Кирилл. Он поставил меня на ноги, сделал шаг назад, переводя дыхание. Ко мне потихоньку начали возвращаться вменяемые мысли, я даже открыла рот, чтобы попросить его впредь такого не вытворять, но он не дал мне ничего произнести, вновь оказавшись совсем близко. Его руки на этот раз нагло скользнули по моим ногам, бесстыдно задирая несчастную сорочку, которая даже не могла скрыть моих затвердевших сосков.
— Что ты… — я попробовала возмутиться, но, когда он потянул сорочку вверх, то безропотно позволяя ему оставить меня обнажённой.
Сам Кирилл был в футболке и домашних штанах, поэтому, оставшись перед ним абсолютно голой, я испытала желание прикрыться, ибо чувствовала себя крайне неуютно.
Но все подобные мысли из моей головы испарились, когда альфа подхватил меня на руки и с невероятной скоростью перенёс в свою спальню. Я даже моргнуть не успела!
И в спальне оборотень не терял времени: скинул футболку, а затем мягко повалил меня на кровать, уже расстеленную, впиваясь в мои губы диким поцелуем. и я сразу же ему ответила, даже не думая сопротивляться. Я же не идиотка — отказываться от такого блаженства.
Руки Кирилла творили нечто невероятное: одна скользнула между моих раздвинутых ног, не касаясь, всё же, самой промежности, лишь дразня, а вторая ласкала мою грудь, налившуюся от возбуждения.
Когда мой мучитель перешёл поцелуями с моих губ ниже, на шею, а затем к груди, я застонала, не в силах сдержаться. О, господи, что он творит со мной?
Пальцы альфы между ног стали мягко касаться моих половых губ, которые уже были влажными от смазки. От прокосновений к клитору мне захотелось вывернуться наизнанку, чтобы выпустить напряжение, которое накапливалось от его прикосновений. Он меня заводил простыми касаниями, а ласками просто-напросто превращал меня в натянутую пружину.
— Что ты творишь? — наконец, кое-как смогла прошептать я. — С ума… сошёл?
С ума сошла тут только я, потому что не могу сопротивляться желаниям собственного тела, но мне надо узнать, с чего это Кирилл так внезапно решил заняться со мной сексом, ни слова не говоря.
— Ты свела, — усмехнулся он, спускаясь губами ниже, по животу, и вот он уже касается ими моего лобка.
А через мгновение я чувствую его язык у себя между ног и захлёбываюсь своим стоном-хрипом, закатывая глаза так сильно, что в глазах темнеет. Сначала одним пальцем, потом вторым он проникает в меня, заставляя выгибаться и задыхаться от удовольствия.
Несколько слаженный движений его языка, губ, пальцев, и я достигаю оргазма, рассыпаясь на тысячи, миллионы частичек.
Открывая глаза, я вижу лицо Кирилла перед собой и сама тянусь за поцелуем, желая распалить себя вновь: я понимала, что, скорее всего, это ещё не всё. Он ведь не получил свою порцию удовольствия.
Но Кирилл касался моих губ мягко и поверхностно, почти невинно. А когда я попыталась углубить поцелуй, он отстранился, улыбнувшись кончиками губ.
— Нет, дорогая, большего сегодня я себе не позволю, — его слова оказались для меня полной неожиданностью, я даже почувствовала себя обманутой: меня будто бы подразнили коробкой конфет, дали одну попробовать, а остальные убрали на верхнюю полку.
— Почему? — спросила я, откинувшись на подушки. — Я хочу тебя…
Мои слова подействовали на мужчину совершенно противоположным от желаемого образом: он совсем отстранился, встал с кровати и, найдя футболку, натянул её на себя.
При этом, откровенно вставший член выдавал его с потрохами, но Кирилл и не скрывал своего возбуждения. Да и разве может он быть не возбуждён, после того, что тут творилось всего несколько минут назад?
— Я тебя тоже очень хочу, — сказал Кирилл, — Но я не хочу, чтобы у нас просто ни с того, ни с сего был секс, а потом ты считала это ошибкой. Нет, у нас с тобой всё будет правильно, но обязательно будет, я тебе обещаю.
Его слова были простыми и откровенными, я даже почти смутилась, но потом поняла, что это было бы глупо: лежать в его постели голой после оргазма и краснеть от того, что он пообещал дальнейшего развития отношений.
— И с чего ты решил, что я хочу чего-то кроме секса? — я постаралась выглядеть невозмутимой, но внутренне вся дрожала. Я хотела, конечно я хотела, пусть эта мысль и оформилась у меня в голове только сейчас. Но я была бы не я, если бы не задала этот вопрос.
— А разве нет? — в голосе Кирилла не было и толики сомнений. — Стоит тебе сказать и… Нет, отступать я не буду, но ухаживания могут растянуться года на два-три.
Я улыбнулась.
— Думаю, нам не стоит терять время, — произнесла я, поднимаясь с кровати и бесстыдно проходя мимо мужчины, покачивая бёдрами. А что? Я вот за сорочкой пошла. — Успевай в душ… тебе ведь нужнее, — и я слегка злорадно усмехнулась.
Кирилл на это никак не отреагировал, разве что, действительно пошёл в сторону ванной.