- С чего вдруг такая щедрость? – настороженно уточнила я.
Крис потупил взгляд, в котором внезапно мелькнула тоска.
- Просто… С местными у меня как-то не сложилось.
- Да, я заметил, - хмыкнула я. – Уговорил. Будем дружить. Только чур, друг на друга взрослым не стучать. Я – русский. А русские за такое бьют нещадно.
Крис засиял в ответ ярче солнца и сжал ладонь так, что я охнула. Силенок в худосочном пареньке оказалось много.
- Все боятся Джеймса и его компанию. У него правда отец тебя может из школы выгнать, - взволнованно сказал он.
- Не выгонит, - спокойно заявила я и потащила новоприобретенного друга в учительскую.
- Ты не понимаешь, он много раз прикрывал Джеймса, он…
- Крис, - я остановилась и снисходительно посмотрела на ребенка. – Джеймс не выкрутится.
- Он всегда всё выворачивал так, как будто он жертва. Мистер Фаулс ему всегда верил. Почему ты думаешь, что у тебя получится?
- Потому что за мной сила, а сила – в правде, - хмыкнула я. – И я умею её говорить.
Секретарь была в шоке, когда в учительскую ввалились два ученика, один из которых подошел к телефону и потребовал у телефонистки соединить его с прокуратурой. Майкл Фаулс - тоже. Не каждый день ему звонили на работу мальчики с чистосердечным признанием, что разбили его сыну нос за травлю ученика. И уж тем более не докладывали с извинениями, что не винят его сына и понимают, что во всем виновата вседозволенность.
Я разливалась соловьем в громоздкий викторианский аппарат, а секретарь и Крис стояли рядом с раскрытыми ртами. Такого они явно еще не слышали.
- Я всё понимаю, вы занятой человек, вам не до сына. Он вам мешает, вам хочется побыстрее избавиться от него. Однако то, как вы планомерно делаете из него преступника, не делает вам чести как работнику прокуратуры. Если вы настолько не любите своего ребенка, может быть, вам стоит отдать его в другую семью? Я могу подключить журналистов и социальную службу, они помогут вам. Уверяю, Джеймс очень быстро избавит вас от своего присутствия. Вы не отвлекайтесь, у вас важная работа, я сам позвоню в газету. До свидания!
После такого заявления мистер Фаулс прибыл в школу через три минуты, узнал, что я успела вызвать родителей Стенли и пригрозить выглянувшему на шум директору отделом образования, и окончательно спал с лица. Попытался заорать, но наткнулся на мой чистый невинный взгляд.
- Но вы же не любите своего сына, разве не так? – удивилась я.
- Да с чего ты взял?!
- Ну как же? Вы же взрослый человек. Вы понимаете, что Джеймс привык выходить сухим из воды и что так не будет длиться всю его жизнь. Вы уйдете на пенсию, умрете, а Джеймс окончательно станет преступником, потому что не сумеет вовремя остановиться. Вам ведь проще откупиться, а не воспитывать. Так любящие родители не поступают, им не плевать на будущее своих детей, а вам плевать. Значит, вы его не любите.
Фаулс от такой логики выпал в осадок рядышком с окончательно обалдевшими секретарем и директором. Когда в учительскую заявился его сынуля с плачем о разбитом носе, он схватил его за плечо и вылетел из кабинета, процедив на прощание:
- Извините, мистер Стенли, такого больше не повторится. Мистер Волхов, не нужно никуда звонить, я люблю своего сына.
Сбежали они очень вовремя. Мама Стенли зашла в кабинет буквально сразу же после того, как дверь закрылась за прокурорской спиной.
У мужчин почему-то сложилось мнение, что миниатюрные красивые блондинки с широко распахнутыми глазами как минимум наивные, а как максимум – глупые существа, способные болтать лишь о деньгах и тряпках. Причем чем полнее губы и длиннее ресницы, тем глупее. Миссис Стенли внешне отвечала всем параметрам непроходимо тупой, буквально анекдотичной женщины. Она заломила руки, сложила брови домиком, а ярко накрашенные губы в букву «о» и запричитала что-то неважное. Если бы отец не дал мне почитать книжечку про разведчиков с грифом «Совершенно секретно», я бы и не обратила внимания ни на проскальзывающие в благодарностях и жалобах вопросы, ни на уверенные плавные движения, ни на устойчивый удобный каблук. Миссис Стенли за минуту выудила абсолютно всё и даже больше и с сияющей доброжелательной улыбкой качнулась в мою сторону. В переносицу впился взгляд серых глаз, по-кукольному ярких и неподвижных.
Во мне возникло желание выпрямиться, одернуть форму и вытянуть руки по швам.
Н-да… Интересно, прокурор в курсе? Или просто уже сталкивался? Убежал-то он очень быстро. Даже жаль, что я не увидела скандала между ними.
- О, милый, спасибо тебе! Ты заступился за Криса, я так тебе благодарна!
Я и пикнуть не успела, как меня заключили в объятья. Цепкие пальцы на тренированных руках поворошили кудри.
- Пожалуйста, - ответила я. – Я бы так поступил для любого, миссис Стенли.
- О, зови меня тетушкой Ким!
- Спасибо. Тогда и вы зовите меня Дим, тетушка Ким.
Я опустила глаза и шаркнула ножкой.
- Какой милый мальчик! – умилилась миссис Стэнли. - И в качестве благодарности я приглашаю тебя вместе с Эмили и Энтони сегодня к нам на ужин.
- Спасибо, тетушка Ким, мы непременно будем, - ответила я как примерный ребенок.
Дома меня встретили расстроенный Энтони и заплаканная Эмили. Вид у них был такой, как будто кто-то умер, но нет, причиной общего горя стала Триша — роскошная белая кошка. Пушистая красавица лежала на подушечке в своем углу и тяжело вздыхала. Задние лапы были туго замотаны бинтами, пушистый хвост висел потрепанным мочалом, а в желтых глазах светилась боль. Я присела рядом с кошкой и осторожно погладила её по голове, стараясь не зацепить порванное, кое-как зашитое ухо.
- Что случилось?
- Подралась с соседскими персами и неудачно упала с дерева, - шмыгнула носом Эмили. - Ветеринар сказал, что пострадал позвоночник и что она никогда не сможет нормально ходить!
- Не повезло тебе, да? - пробормотала я сочувственно.
Триша жалобно мяукнула. Звук вышел полузадушенным, сиплым. Бедняга сорвала голос.
- Тришу жаль, - твердо сказал Энтони. - Но меня больше интересуешь ты, Вадим. Почему миссис Стенли позвонила мне на работу и с благодарностями пригласила нас на ужин?
Я честно и в подробностях всё рассказала. Узнав о драке и её причинах, Стоуны переглянулись.
- Так нельзя, - неодобрительно покачала головой Эмили. - Первая неделя в школе — и уже драка. Вадим, в таких случаях у нас принято идти к учителям.
- Да, Вадим, нужно было идти за учителями, - подхватил Энтони. - Хорошо, что ты сумел выйти из ситуации, но так больше не делай. Заводи друзей не такими методами. Эмили, думаю, на ужин к Стоунам тебе стоит надеть то чудное синее платье, которое ты купила на днях. Оно прекрасно подойдет к твоим жемчугам и новой прическе.
- О, дорогой, ты заметил? - растаяла Эмили.
- Конечно, заметил, - Энтони украдкой мне подмигнул. - Эта новая челка чудесно открывает твои брови!
- Я поглажу тебе рубашку. Вадим, ты тоже надень рубашку. Стенли довольно консервативная семья.
- Как скажете, тетушка Эмили, - сказала я, мужественно не скривившись от чудовищного акцента, с которым они выговаривали моё имя. - И прошу, зовите меня Дим.
- Дорогая, я же купил новые брюки! - подскочил Энтони, когда женщина поднялась с кресла и направилась к выходу из гостиной. На ходу он обернулся, показал мне большие пальцы и с хулиганской улыбкой одними губами прошептал: «Молодец!»
А опекун, оказывается, у меня ничего так.
Пока они пропадали наверху, я сосредоточилась на Трише. Бабушка в своё время учила меня заговаривать коленки. Там, в реальности, у меня это не слишком получалось, но тут-то я богиня?
Я осторожно коснулась замотанного бока, погладила.
- У собаки заболи, у птицы заболи, а у Триши не боли!
Показалось или и впрямь от руки пошло что-то теплое? Кошка озадаченно мявкнула и подняла голову. В желтых глазах светилось скептическое: «Что-то не очень помогло».
Я же, воодушевленная теплом в руке, решила попробовать уже реальный заговор. Заговор – это не просто определенный порядок слов. Нужно знать, как читать. Какие нужно эмоции испытывать, какие мысли думать, как нужно себя чувствовать.
Я вздохнула, оглянулась на открытое окно, всмотрелась в небо, впитывая в себя легкий ветер, щебет птиц и желтеющие деревья, уверенно погладила худой кошачий бок по часовой стрелке и четко зашептала-забормотала:
- Боль, выйди вон в лошадиное копыто, в бараньи рога, тут тебе не стояние, тут тебе не житье…
Я вслушалась в свои слова, отрешилась от мира, были только звуки, моё желание и я.
- Боль, выйди вон в лошадиное копыто, в бараньи рога, тут тебе не стояние, тут тебе не житье…
Я хотела в этом мире лишь одного – выгнать боль из больного тела. И я могла это сделать.
- Боль, выйди вон в лошадиное копыто, в бараньи рога, тут тебе не стояние, тут тебе не житье…
Кошка под ладонью расслабилась и задышала ровнее. Я распахнула глаза и с изумлением увидела, как алый свежий шов на её ухе стремительно превращается в розовый рубец. Я убрала руку и со вздохом откинулась на кресло. В теле разливалась странная приятная легкая усталость, а на душе было спокойно и удивительно светло.
«Не болит, - светилось в кошачьих глазах. – Правда, не болит!»
Я сидела у Триши до тех пор, пока она не уснула, и оторвалась от неё, когда опекуны позвали меня собираться.
Эмили расстаралась. Все надели синее и голубое, жемчужные серьги и бусы на тонкой женской шее гармонировали с перламутровыми мужскими запонками. Так сказать, в знак нашего единства. Себя с помощью малозаметного макияжа она превратила в красавицу и даже над моими волосами поколдовала, отчего стоящие дыбом кудряшки перестали пушиться и легли красивыми локонами. Я предложила принести в качестве десерта пирожные, сославшись на русский обычай. Эмили подумала, хмыкнула и согласилась.
В назначенное время мы подошли к двенадцатому дому, красивые и аккуратные — хоть сейчас на обложку семейного журнала. Открыла нам миссис Стенли, не менее ослепительная в своем бордовом платье. Мы вежливо расшаркались, вручили от моего имени пироженки и вошли в дом.
Первое впечатление — уютно. Классический прованс, щедро украшенный рюшами, бантами и бабочками, выглядел потрясающе. Эмили окинула гостиную взглядом и слегка приуныла. Современный хай-тек её дома и рядом не стоял. Миссис Стэнли провела нас вглубь всего этого великолепия и, познакомив со своим семейством, усадила за стол. Я с удивлением узнала, что у Криса есть старший брат Джозеф, весьма похожий на своего отца: такой же вытянутый, тощий и смуглый, только без усов. Крис на главу семейства не походил абсолютно. В мистере Стенли явно текла горячая арабская кровь, чего в Крисе не наблюдалось ни капли.
Хм... Ребенок тетушки Ким от предыдущего брака?
Мы устроились за столом и взялись за вилки. Потек неспешный и скучный разговор о рецептах приготовления мяса, где лучше покупать специи, кто с кем дружит.
Пока взрослые чинно перебирали общих знакомых, мы с Крисом и Джозефом молча ели отбивную с овощами. Было вкусно.
- О, так вы тоже знаете мистера Аунфлая? - громко воскликнула миссис Стэнли.
- Да, - кивнул Энтони. - Собственно, именно он и попросил нас присмотреть за Димом и показать ему наш мир. Ну, понимаете, до того, как найдутся его родители.
Я удивленно вскинула взгляд. Что еще за Аунфлай?
И наткнулась на сияющие лица старших Стэнли.
- Так вот почему ты так защищал Криса! Ты распознал в нем соплеменника, да? - спросила меня миссис Стэнли.
Крис поперхнулся едой и вытаращил на меня глаза.
- Эм... Я не понимаю, о чем вы... - промямлила я.
- О, дорогой, не стоит таиться, - замахал руками мистер Стэнли. - Мы тебе очень рады. Ведь человеческие дети чувствуют, что Крис не их природы, и отталкивают его. А ему так нужен друг...
- Ты тоже эльт? - в голосе Криса зазвенел восторг. - Вау! Я не знал, что в России живут эльты!
Я схватила бокал с виноградным соком и ополовинила его одним глотком. В животе заскреблось плохое предчувствие.
- Какие эльты? Вы о чем вообще?!
- Возможно, в России их называют по-другому? - предположил Энтони. - Бессмертный народ, владеющий магическими силами и тайными знаниями. Как правило, вход в их страну располагается в холмах и горах. До Мировой войны мы называли их фейри или ши и считали сказкой.
О-о-о... Блеск!
- Неужели никто из твоей семьи не владел магическими силами? - удивился мистер Стэнли. - Обычно эльты рождаются у эльтов, у людей — очень редко.
Предчувствие сменилось весельем, нехорошим таким, нервным. Захотелось расхохотаться и бросить стакан о стену, чтоб всё зазвенело. Кома решила подключить семейные предания, чтоб увлечь поглубже?
– У меня... легенда есть семейная, - медленно выговорила я. - Что родоначальником рода моей мамы был невероятной красоты мужчина, который вышел из Беловодья. Он спас девушку, беглую крепостную, от медведя и женился на ней. Говорят, мой предок прожил очень долго, а когда его обвинили в колдовстве, вместе с семьей сбежал в Поволжье, в Мордовию. Моя прапрабабушка говорила, что целительский дар у нас от него. Она сама людей молитвами и травами лечила.
- Значит, она была из эльтов, - заключил Энтони. – Бывает, что кровь пробуждается только через несколько поколений.
Видения бескомпромиссно сворачивали в сторону фэнтези с явственным уклоном в магические академии. И это было бы смешно, если б не было так печально.
- Хотите сказать, я и Крис эльфы?
- Эльт, - поправила Эмили. - После заключения Великого Паритета международное название — эльты. Вы еще не проходили восемнадцатый век?
- Мы сейчас войну Алой и Белой розы изучаем, - пробормотала я.
- Ну, о Великом Паритете все знают... Или ты и это забыл?
Ну что за абсурд вокруг творится?
- Я вообще уверен, что всё вокруг — дикие галлюцинации, - не выдержала я.
- Почему? - мягко спросила миссис Стэнли.
- Да потому!
Я метнула взгляд на симпатичную белую вазу, которая стояла на каминной полке метрах в двух от меня. В голове возникло знакомое тянущее чувство, и, повинуясь моей воле, ваза плавно полетела к столу. Все замолчали как по команде.
- Вот! - торжествующе сказала я, когда ваза встала в центр стола. - Стандартная проверка на нереальность! Телекинезом я владею только во сне!
Крис потянулся через стол и с хитрой улыбкой показал руку. На кончике указательного пальца с обгрызенным ногтем заплясал маленький синий огонек.
- Я тоже сначала вызывал огонь только во сне, - признался он. - Такое странное щекочущее чувство в голове... А потом однажды у нас сломалась зажигалка, и я попробовал вызвать это ощущение. И вот!
Огонек пробежался по пальцам и осел на ладошке. Я смотрела на него и старательно давила истерический смех.
Волшебники, мы с Крисом — чертовы волшебники, и через сколько-то там времени поедем в местный вариант Хогвартса. Ну да, чтобы я и в своём глюке не владела магической силой? Ловко онейроид извернулся, ничего не скажешь.
Я с тяжелым вздохом снова взялась за сок. Что ж, это было ожидаемо.
- Домой хочу...
Глава 3. Мистер Аунфлай
Моё честное заявление о галлюцинациях заставило Стоунов достать снимки треснувшего черепа и отправить их вместе со мной в психиатрическую клинику.
Оказывается, это очень весело - беседовать с воображаемым психиатром и доказывать ему, что мне двадцать шесть, а его вообще нет. Красочное описание горькой доли русского ординатора в исполнении маленького мальчика впечатлило мистера МакКлауда настолько, что мне чуть не влепили диагноз «расщепление личности». Благо другой психиатр из комиссии вовремя его окоротил.
Так что мне назначили кучу препаратов для улучшения мозговой деятельности и отпустили домой, написав в справочке сравнительно безобидное «Дереализация и деперсонализация на фоне черепно-мозговой травмы». Но на учет поставили, гады.
После выхода из клиники я плюнула на всё, принялась наслаждаться новым детством и всерьез начала изучать народную медицину, включая магические её элементы.