― Прекрати так говорить о моём отце!
Кроули никогда бы не подумал, что Азирафаэль способен так повышать голос: его командный тон заставил заткнуться аж на несколько секунд, остановиться и переварить всё только что сказанное. За спиной Кроули, за дверью бара всё ещё гремела музыка, вокруг сгущались сумерки. Где-то весело взвизгнула девушка, а потом послышался дружный смех компании. Кроули порывисто облизнул губы и тихо, почти спокойно прошипел:
― А ты не смей говорить гадости о моих родителях. Ты их не знаешь ни капли.
Азирафаэль поджал губы. В его взгляде чётко читалась обида, почти детская, довольно странно ощущающаяся после его крика.
― Ты забываешь, что я сегодня “познакомился” с твоей матерью, ― тихо сказал Азирафаэль. ― Поверь, мне хватило. Но если ты так хочешь убедиться сам, то вперёд, я тебя не держу. Но твою машину я заберу: тебе не стоит в таком состоянии садиться за руль.
― Не тебе решать такие вещи… ― начал было Кроули, но Азирафаэль перебил его.
― Очень даже мне. Я не собираюсь платить за тебя штраф, или, чего хорошего, оплачивать медицинские счета, и не позволю отцу расплачиваться за твою глупость, особенно после такой неблагодарности в его сторону, ― он глубоко вдохнул, выдохнул и спокойно добавил: ― Будь добр не возвращаться в таком состоянии домой. Раз уж ты нашёл так много друзей сегодня, переночуй у кого-нибудь из них.
― Ты меня что, тут просто бросаешь?! ― шокированно спросил Кроули, внезапно осознавая одну простую вещь: у Азирафаэля был дубликат ключа от его машины. Ему не придётся обыскивать Кроули в поисках его ключа, и Кроули не нужно будет при этом сопротивляться. Он сам сделал дубликат для Азирафаэля, сам подарил его ему, когда тот получил права. ― Ты этого не сделаешь… Мы же пара!
― Нет, Кроули, мы не пара, ― отрезал Азирафаэль. ― Мы ― семья. Точнее, были ею, пока ты не отказался от нас. Если считаешь, что всегда справлялся сам ― продолжай в том же духе, тебе точно не понадобится моя помощь этой ночью, ты же у нас очень самостоятельный и самодостаточный.
Он развернулся на каблуках и зашагал в направлении стоянки, не давая Кроули даже что-то ответить на этот монолог. Впрочем, тот и не знал, что ответить после всего, что уже было сказано. Пойти извиняться сейчас было бы просто унизительно, да, к тому же, сразу бы стало понятно, что он попросту не желает оставаться тут один, да ещё и на ночь. С другой стороны, возможность остаться тут на ночь могла быть не такой уж и плохой: во всяком случае, тут он точно не придушит Вельз, не наорёт на Гавриила и не доведёт ссору с Азирафаэлем до ещё большего скандала. Кстати, то, что он сказал в конце, о том, что они не пара… Это было вроде как расставание или нет? Если Азирафаэль решил так его бросить, то это был крайне тупой способ.
― Ну и навели вы тут шуму, парни, ― послышался скрипучий голос за спиной Кроули. Хлопнула дверь, и кто-то сел на ступеньках рядом. От него пахло перегаром и дешёвым одеколоном. ― Семейные скандальчики?
― А как это тебя касается? ― огрызнулся Кроули, не оборачиваясь. Мысли и без того сейчас путались, ему стоило решить, что же делать этой ночью и где ночевать: почему-то сомнений в том, что Азирафаэль действительно заберёт машину, не было.
― Да никак, я просто вас услышал. У твоего братца мощный голос. Куришь? ― незнакомец протянул Кроули открытую пачку дешёвых сигарет. Тот посмотрел на неё, слегка заторможенно кивнул и достал одну. Потом он пожалеет об этом, утром будет считать себя тем ещё слабаком, но пока что его бросил парень, с которым он встречался уже почти три года, и ему следовало хоть немного успокоиться после этого. Он повернул голову, чтобы попросить огоньку у парня, предложившего ему сигарету, и чуть не выронил её из пальцев. Рядом с ним сидел Джеймс Кроули.
Комментарий к Часть вторая. Demons
Напоминаю о важности отзывов! Как автор, я чертовски заинтересованная в вашем мнении о главе, ваших чувствах по её поводу и даже в ассоциациях, которые пришли в голову во время чтения! Можете меня проклинать в процессе, я разрешаю.
========== Часть третья. Unsteady ==========
― Эй, парень, что с тобой? Ты будто бы призрака увидел, ― поинтересовался Джеймс. ― Ты мне, кстати, кого-то напоминаешь, мы раньше не встречались?
Кроули не знал, что ответить. “Привет, пап” или что-то в таком духе было бы очень кстати после того, что он наговорил Азирафаэлю, но с другой стороны, несмотря на всё, что скрывала Вельз, Кроули уж точно не мог быть на все сто процентов уверен, что его родители хотели выйти с ним на связь. Что он вообще о них помнил? Запах перегара, колючую щетину отца, запах дешёвого китайского пластика от игрушечного водного пистолета, который они ему однажды привезли, песни, которые отец распевал на кухне порой до самого утра, влажный поцелуй матери в лоб… Можно ли считать, что Кроули вырос вообще без родителей? Конечно, он с ними встречался пару раз, но это ведь не одно и то же, правда?
― Встречались, ― тихо ответил он, едва ли узнавая свой голос: севший, сиплый, будто бы он только что вдохнул дыма и сдерживает кашель. ― Лет шесть назад. Дома у Вельз.
Брови Джеймса взлетели на лоб, а секунду спустя сошлись на переносице, где-то за оправой солнцезащитных очков. На его лице отразилась усердная мыслительная деятельность. Кроули начал сомневаться в том, что его отец умеет думать.
― Ты её парень, что ли? ― спросил тот наконец, продолжая хмуриться. ― Вроде не так ты стар для такого. Или, погоди… Быть не может.
На его лице опять произошло изменение. Джеймс продолжал хмурить брови, но теперь это было скорее недоверие, чем задумчивость. Он даже головой начал качать, то ли не желая принять очевидного, то ли отрицая саму вероятность такой встречи.
Кроули просто продолжал смотреть на него, не зная, что делать дальше. Если Джеймс не догадается, он врежет ему по лицу. Точно врежет. А если всё же додумается?.. Что тогда? Что Кроули вообще должен был делать при встрече с отцом? Обнять его, как делают Азирафаэль с Гавриилом? Нечасто, конечно, но после длительных расставаний, как, например, в ту неделю, когда Гавриил был в командировке. Но если принимать отсутствие Джеймса в жизни Кроули, то его командировка чертовски затянулась.
― Энтони? ― наконец выдал Джеймс, всё ещё смотря с недоверием. ― Нет, правда? Энтони Кроули? Мой маленький Джедай Кроули?
Второе имя резануло по ушам Кроули, и тот сразу же скривился.
― Как ты вообще додумался до такого имени? Оно ужасно…
― Не говори ерунды, оно крутое! ― уверенно заявил Джеймс. ― Мы вместе с твоей матерью его придумали. Хотели назвать тебя Энакин Джедай Кроули, но не вспомнили, как правильно пишется “Энакин”… Джедай ― это потому, что в имени твоей мамы и в моём есть “джей”, сечёшь? Мы с твоей мамой жутко любили “Звёздные войны”, крутая же сага!
― А… Это многое объясняет, ― пробормотал Кроули тихо. Голова категорически отказывалась работать: опьянение переходило в ту стадию, когда действовать не хотелось и оставалось только плыть по течению. У этого состояния было своё преимущество: в нём уже было невозможно злиться ― всю ярость за сегодня Кроули уже потратил на другого человека. ― Радует, что вы хотя бы придумывали мне имя вместе.
― Мы всё делали вместе, парень! ― уверенно заявил Джеймс, хлопая его по спине. ― Как вспомню, как пахли твои подгузники, до сих пор дрожь пробирает, это да, но ты так улыбался, когда мы с мамой пели тебе колыбельную! Я тогда чувствовал себя самым счастливым парнем в мире! А ещё, когда тебе было что-то около года, ты выступал с нами на сцене, не помнишь? Даже пытался петь в микрофон.
Джеймс расплылся в счастливой улыбке. Кроули резко снова захотелось закурить. Сигарета в его руке всё ещё не была начата, но, учитывая ситуацию, с этим не стоило тянуть. Он отобрал зажигалку у Джеймса и прикурил сам, поймав себя на том, что руки трясутся, и совсем не от холода.
― Я не могу такого помнить, дурак, ― буркнул он, вдыхая спасительный дым. ― Мне было около года, сам же сказал.
― Ну откуда мне знать, что ты там мог бы помнить? А жаль, мне кажется, тебе понравилось выступать.
― Ты не можешь знать наверняка, ― пробормотал Кроули недовольно. ― Может, я ревел в три ручья, а ты просто не помнишь.
― Эй, парень, ― лицо Джеймса внезапно сделалось очень серьёзным: это было видно, несмотря на глупые очки. Что-то даже в позе изменилось: он повернулся корпусом к Кроули и подался вперёд. Можно было почувствовать, как от него пахнет пивом и табаком, будто бы этот запах въелся в самого Джеймса до корней. ― Что бы ты там ни думал, а мы с мамой тебя любили. Возможно, не так, как это делали другие родители, но любили. Плевать, что там говорила Вельз.
Последние слова эхом отбились у Кроули в голове, а потом срезонировали с чем-то в районе сердца. Практически всю жизнь он был “один”. Да, он мог положиться на Вельз, но, скорее, как на друга, а не на человека, который обязательно вытащит его из проблем в случае чего. Почему-то он всегда знал, что Вельз не всесильна, это было фактом, как и то, что он не должен был усложнять её жизнь больше, чем уже делал своим существованием. Возможно, поэтому он предпочитал сидеть в своей комнате и рисовать, не рассказывая ей об издевательствах в школе, в которую поступил для того, чтобы Вельз им гордилась и, возможно, хотя бы немного полюбила.
― Знаешь, что? ― сказал Джеймс, резко отстранившись от Кроули. ― Нам нужно выпить за встречу. Я угощаю.
― А тебе разве не нужно вернуться на сцену? ― Кроули попытался вынырнуть из своих мыслей и новых чувств. Получалось так себе, но на банальные логичные умозаключения он ещё был способен.
― Неа, пока играют песни, в которых я не нужен, я присоединюсь во второй части. Ну так как насчёт выпивки?
***
Фонари проносились мимо один за другим. Сразу ехать домой Азирафаэль не захотел и поэтому решил немного покружить по городу, не преследуя никакой определённой цели и желая, скорее, просто остаться наедине со своими мыслями. В последнее время это было той ещё роскошью: дома его обычно ждали Кроули и Гавриил, оба не прочь поболтать ни о чём, в магазине ― посетители, часто пенсионеры, ищущие хорошего собеседника, а не книги, и так уж вышло, что наедине с собой Азирафаэль оставался только по пути куда-либо, да и то не всегда. Это утомляло.
А сейчас Азирафаэлю как никогда нужно было успокоиться, подумать и трезво оценить ситуацию. Ещё отъезжая от университета, он уже сомневался в том, что оставить Кроули было хорошей идеей. В конце-концов там была большая пьянка незнакомых людей, присутствовало много взрослых и, возможно, что-то менее легальное, чем простая выпивка и даже травка. Зная пьяного Кроули и его тягу к быстрым решениям, вполне можно было ожидать того, что он может… нет, не согласится принять кокаина за компанию, а просто неправильно оценит ситуацию в момент, когда ему подсунут что-то по-тихому. Азирафаэль не считал Кроули глупым, нет, в какой-то мере Кроули был даже более приспособлен к такой жизни, чем он сам, но его склад характера располагал к тому, чтобы принимать решения на эмоциях, и эти решения не всегда были хорошими. Стоило вспомнить хотя бы Хэллоуин в первый год их совместного обучения в школе. Конечно, Азирафаэль простил ему тот случай, давно простил, но это не значит, что он о нём забыл.
Ситуацию ещё и осложняло то, что в баре находился Кроули-старший. У Азирафаэля были все поводы предполагать, что Кроули придётся забирать утром не из универа, а из полиции. Хотя после слов Кроули и обиды на Вельз… Всё это было слишком сложно. Азирафаэль мог предсказывать действия трезвого Кроули, после стольких лет знакомства это было не так уж сложно, но действия пьяного Кроули могли быть слишком непредсказуемыми, вплоть до того, что он мог забить на отца и пойти цеплять кого-нибудь на одну ночь… Нет, о таком не стоило думать. Азирафаэль доверял Кроули, уж в этом-то плане он должен был ему доверять так же, как Кроули доверял ему, иначе их отношения действительно закончатся. А без этих отношений Азирафаэль вообще не представлял, как жить. Слишком уж он привык к тому, что рядом с ним есть парень, который поддержит, когда дела идут плохо, который будет на его стороне, даже когда отец его не понимает, который иногда бывает невыносим, но при этом любит так, как только он умеет. Любит же, правда?
Может, Азирафаэль действительно сам виноват? Не стоило иметь секретов от Кроули, не стоило прятать от него визиты к проктологу, а стоило объяснить подробно, почему он не нашёл “нормальную” работу и не поступил в университет на дневное обучение. Стоило рассказать ему о плане покупки квартиры после того, как закончится срок его накоплений от детской страховки, стоило сесть и поговорить о том, что к тому времени у него будет приносящий прибыль книжный магазин, так что Кроули сможет полностью сосредоточиться на обучении и любимом деле, не отвлекаясь на тяжелые подработки. Оставалось подождать меньше двух лет, совсем ведь немного! Кроули бы понял и не считал бы Азирафаэля мальчиком, сидящим на папиной шее, не говорил бы про розовые очки… Будто бы Азирафаэль сам не знал, что ему повезло иметь любящего отца, который к тому же ещё и хороший специалист, который никогда не останется без работы! Который позаботился о том, чтобы обеспечить сыну то будущее, которое он сам выбрал. У Кроули не было такой “форы”, никогда не было, но он был хорош в другом ― у него был талант, который позволил ему получить стипендиальное место в университете. У него была сила, чтобы действительно жить эту жизнь самостоятельно, в то время как Азирафаэлю потребуется куда как больше времени, чтобы самому встать на ноги.
Из глубоких размышлений Азирафаэля вырвал глухой “бах” где-то из глубин машины. Он моргнул и осознал, что всё, приехал, двигатель заглох. Лишь на инерции движения он смог съехать на обочину и остановиться так, чтобы не мешать движению на улице. Обратно злосчастный двигатель заводиться упрямо не хотел, даже после удара по приборной панели. Азирафаэль понимал, что последнее вряд ли поможет, но удержаться не смог.
― И как только Кроули может ездить на такой развалюхе? ― пробормотал он расстроенно. У него ведь даже не было номера какой-нибудь мастерской на такой случай. Неужели он был таким беспомощным? Нет уж, нужно сохранять спокойствие и… звонить отцу. Вроде ещё недостаточно поздно, к тому же он наверняка занят Дженни и сопутствующими проблемами.
После трёх длинных гудков Гавриил взял трубку.
― Привет, Азирафаэль, что-то случилось? ― как всегда бодро начал он.
― Типа того, ― вздохнул Азирафаэль в трубку. ― У меня машина сломалась, и я не знаю ни одного номера мастерской, чтобы её забрали в ремонт. Не оставлять же её…
― Погоди, ты же автобусом уезжал, какая машина?.. Развалюха Тони, что ли? А у него самого нет номера техобслуживания или хотя бы эвакуатора?
― Пап, не называй его “Тони”, ему это не нравится, ― проворчал Азирафаэль недовольно.
― Но ты же его так называешь, ― в голосе Гавриила послышалось искреннее недоумение. На это можно было только ещё раз вздохнуть.
― Я ― другое дело, я его парень, как бы. К тому же уже не называю. Мы уже говорили об этом, ― ответил Азирафаэль устало. ― И это вообще не важно, просто дай мне номер эвакуатора и адрес, куда отвезти машину.
― Не вопрос, сейчас в SMS скину, но, Азирафаэль, ― тон Гавриила изменился с бодрого на более серьёзный, ― ты ехал развлекаться и расслабляться, а сейчас звонишь мне из машины Кроули, а не весёлой вечеринки, да к тому же без самого Кроули, как я понял. Что случилось?
Азирафаэль закусил губу. Объяснять всё по телефону было бы довольно сложно, к тому же одному отцу ― без Вельзевул тот бы не понял, это точно. Она ему была нужна почти как переводчик. Переводчик действий Кроули на понятный язык.
― Ничего смертельного, только ряд неприятных вещей. Я, когда приеду, всё объясню. И тебе, и Вельз. Но если с вызовом эвакуатора затянется, я могу приехать поздно, так что не ждите слишком долго, идите спать.
Гавриил ответил не сразу, явно переваривая услышанное и взвешивая все за и против того, чтобы всё же выбить из Азирафаэля все о произошедшем. Чаша с “против” явно перевесила.