― Привет, ― выдавил он из себя, поняв, что надо бы хоть поздороваться. Кроули, кажется, всё сразу раскусил и выражение его лица с радостного быстро сменилось на обеспокоенное. Удивительно, что это было заметно даже за тёмными очками.
― Ты в порядке? Выглядишь подавленным и…
― В порядке, ― резко ответил Азирафаэль, не давая продолжить. Стыдно было бы признаться, но он даже не представлял себе встречу с Кроули после всего произошедшего. Это казалось настолько нереальным, что теперь даже невозможно было придумать, с чего же они начнут этот разговор. ― Подожди минуту, я заберу сертификат и пойдём пройдёмся. Нужно поговорить.
― Как скажешь… ― пробормотал растерянно Кроули и пропустил его к двери.
С сертификатом Азирафаэль разобрался довольно быстро: предъявил ученический билет, расписался о получении и всё. Только у двери на выход задержался: общаться с Кроули всё ещё жутко не хотелось. Он буквально чувствовал, что ему будет плохо от этого разговора и от того, что он собирается сделать. Но и оставить всё как есть было нельзя. Он же не ребёнок, в конце концов, чтобы всегда только убегать.
― Что это? ― удивлённо спросил Кроули, когда он вышел и протянул ему сертификат.
― Приз. За лучший костюм на Хэллоуин. Мой костюм делал ты, так что это твоё.
Азирафаэль отдёрнул руку, как только Кроули забрал глянцевую бумажку. В кои-то веки он был рад, что на друге надеты тёмные очки: взгляда его глаз он бы просто не вынес.
― Как насчёт пойти и использовать его прямо сейчас?
― Я не голоден, ― покачал головой Азирафаэль. ― Идём в парк лучше.
― Хорошо… Слушай, с тобой же совсем не всё в порядке, зачем ты врёшь мне? ― Голос Кроули звучал неуверенно и даже немного обиженно. Будто бы он был искренне уверен, что не заслуживал такого отношения, не от друга и не сейчас. Отчасти он был прав, Азирафаэль перегибал палку. Но если бы он поступал по-другому, то не смог бы в итоге сделать то, что собрался, и сломался бы раньше, слишком рано.
― Я не хочу говорить об этом в школе. Идём.
Кроули не стал возражать. Из школы они вышли через чёрный ход, сразу же свернули в переулок и молча зашагали в сторону центрального парка. Азирафаэль собирался с мыслями, старался заранее продумать то, что собирался сказать. Мысли пролетали в голове слишком быстро, и выцепить хотя бы одну дельную оказалось чертовски сложно. Кроули постоянно хотел что-то спросить или сказать: несколько раз он открывал и снова закрывал рот, бесшумно двигал губами и в целом выглядел непривычно напряженным. Азирафаэлю очень хотелось верить, что он нормально воспримет этот их разговор.
Они выбрали место подальше от основных аллей, чтобы избавиться от нежелательных слушателей. Тут было не так уж и много людей, но Азирафаэль в принципе не хотел, чтобы их разговор кто-то слышал.
― Ну и? ― наконец не выдержал Кроули, падая на лавочку и сразу закидывая руки на спинку. ― Начинай, раз уж ты меня привёл сюда, тебе есть что сказать.
― Да, ― рассеянно кивнул Азирафаэль, опускаясь на край сидения. Ему понадобилось усилие воли, чтобы посмотреть Кроули в лицо. ― Я думаю, нам нужно прекратить общаться.
Повисла тишина. Недалеко от них небольшая стайка голубей пыталась найти в урне что-то съедобное для себя, отдалённо слышались звуки оживлённой дороги, но Кроули молчал. Спустя почти минуту этого молчания Азирафаэль не выдержал.
― Так будет лучше всего. Всё, что было в Хеллоуин… Я был слишком пьян и… Мне не нравится то, чем закончилась эта вечеринка.
Лицо Кроули оживилось. Напряглись челюсти, губы сжались в тонкую полоску и даже очки не могли скрыть того, что он явно не согласен с таким положением дел.
― Ангел, я…
― Не называй меня так, ― оборвал его Азирафаэль и поднялся с лавки, собираясь уходить. ― Надеюсь, ты найдёшь себе кого-нибудь другого.
― Не смей заявлять мне такое, а потом просто отворачиваться и убегать, ― прорычал Кроули низко и от того, как звучал его голос, у Азирафаэля внутри что-то испуганно сжалось. ― Для начала хотя бы выслушай, что я тебе скажу. О том вечере и вообще обо всём этом.
― Я не уверен, что хочу знать, Кроули, ― покачал головой Азирафаэль.
― То есть я тебя должен просто выслушать и согласиться? Дай мне сказать, чёрт возьми!
Этого Азирафаэль боялся больше всего: гнева. Не то чтобы он испытывал иллюзии насчёт реакции друга на всё это, но он очень не хотел, чтобы до этого доходило. Кроули был очень вспыльчивым и легко впадал в неконтролируемую ярость, намного легче, чем сам думал. Поэтому, когда он повысил голос, Азирафаэль сел обратно, надеясь, что, дав Кроули выговориться, сможет сделать для него хоть что-то напоследок.
― То что произошло в пятницу… Мы были пьяны. Оба. Запомни это. И я не горжусь тем, где и как я проснулся. ― Кроули глубоко вдохнул, выдохнул и уже спокойнее продолжил: ― На самом деле я не рад, что дал тебе выпить там. Тебе стало плохо уже на второй час, и ты блевал в туалете. Я должен был забрать тебя оттуда ещё тогда, но… Чёрт, ангел, тебе было так весело там! Я впервые видел тебя настолько раскованным при людях…
― Возможно, это потому, что я выпил полбутылки коньяка накануне? ― не удержался Азирафаэль от колкого комментария. Кроули скривился от него, как от зубной боли, но всё же продолжил.
― Я старался, чтобы ты не попал в неприятности. Чёрт, да после того, как тебя стошнило, я вообще не пил, чтобы присматривать за тобой! Бегал, как идиот привязанный, потому что не простил бы себе, если бы что-то с тобой случилось, а ты как назло лез во всякие неприятности!
― Надеюсь, ты не хочешь сказать, что это я засунул твои руки под свою одежду? ― Азирафаэль чувствовал, как что-то внутри начинало кипеть. Он не был зол на Кроули до сегодня. Сейчас, когда он говорил всё это, в голову невольно в противовес лезли мысли о рвоте по всему заднему сидению его машины. Интересно, он смог избавиться от запаха? Или придётся менять салон?
― Это… ― Кроули замялся. На его лице сменилось несколько виноватых гримас подряд, но ни одна из них не казалась Азирафаэлю достаточно искренней. ― Просто ты был… Ну…
― Доступным? Не способным отказать? Или ещё скажешь, что я тебя первым поцеловал?
― Нет, конечно! ― Кроули посмотрел на него жалобно. ― Просто я влюблён в тебя уже чёртовых два месяца! А ты так улыбался мне тогда… Прости, я не должен был так торопиться.
― Торопиться? ― От одного этого слова Азирафаэля захлестнула волна возмущения настолько сильного, но он забыл о всех нормах приличия. ― Кроули, я тебе говорил, что я не гей! Ты… О, Господи, как ты вообще… Я думал, мы друзья!
― Мы ими и остаёмся! Ангел, я прошу тебя… ― Кроули схватил его ладонь, но Азирафаэль тут же вырвал её и подскочил на ноги.
― Не называй. Меня. Так. ― отчеканил Азирафаэль, стараясь держать свой голос под контролем. ― И мы уже не друзья.
― Азирафаэль! Не глупи, тебе же понравилось! Ты буквально сам напросился на всё произошедшее!
Кроули выглядел отчаявшимся, беспомощным, взывающим непонятно к чему. И если бы не его слова, наверное, Азирафаэль бы услышал и смог бы как-то сдержать себя, действительно выслушать и принять. Возможно они бы действительно могли остаться друзьями.
― Ты хочешь сказать, что я сам напросился на то, чтобы ты меня… взял пьяного на заднем сидении твоей машины? ― тихо спросил Азирафаэль. Кроули побледнел от его слов.
― Это не так… Чёрт, я не… Не это хотел сказать! ― сбивчиво попытался он что-то объяснить. К сожалению, было уже слишком поздно для каких-либо объяснений: последняя нить в груди Азирафаэля оборвалась, отправляя какой-то неведомый орган в бесконечное падение. Он будто бы и сам оказался в кромешной темноте, такой знакомой и такой пугающей одновременно. Азирафаэль снова был один.
― Прощай, Кроули, ― всё так же тихо пробормотал он и, развернувшись на каблуках, пошёл к выходу из парка.
― Азирафаэль, подожди! Чёрт, я всё объясню, пожалуйста! Я могу всё объяснить! ― слышалось за спиной, кажется, Кроули даже пытался бежать за ним, но после пары шагов по гравию послышался глухой удар. Азирафаэль заставил себя не оборачиваться. ― Господи, во имя Сатаны, ангел, прошу тебя! Дай мне шанс! Пожалуйста! ― голос Кроули надломился, но Азирафаэль продолжал шагать вперёд, сжимая лямки рюкзака. Два десятка шагов и он уже почти не слышит, что за спиной его кто-то зовёт. Ещё десяток шагов, и он физически не может услышать голоса Кроули на оживлённой улице. Пять минут, и он уехал на автобусе, оставляя позади и просьбы, и оклики, и того, кто подарил ему лучшие воспоминания в жизни.
========== Глава двадцать шестая. Второй шанс ==========
Автобус притормозил около нужной остановки, и Азирафаэль вышел на улицу. Погода вполне соответствовала настроению: серое от туч небо, которое то ли просто нагнетает, то ли действительно собирается оросить землю дождём; холодный, пронизывающий ветер и удивительная серость всего окружающего мира. Хоть сейчас впадай в настоящую осеннюю депрессию, самое время.
Азирафаэль уже был у самого дома, искал ключи, когда зазвонил телефон. На экране высветился незнакомый номер. Не то чтобы Азирафаэль боялся отвечать на такие звонки, но смотря на неподписанные цифры номера, он чувствовал себя жутко некомфортно. Он сбросил звонок и снова принялся рыться по карманам рюкзака, но его снова прервала вибрация телефона. Тот же номер. До него явно хотели достучаться очень сильно. Может, секретарь из школы хочет узнать, почему он прогуливает уроки? Тогда лучше ответить, пока они не позвонили отцу. А с другой стороны, было так тошно, что вообще ни с кем говорить не хотелось, тем более с незнакомцами. Он снова сбросил.
Когда телефон зазвонил в третий раз, Азирафаэль уже стоял с ключами в руке, как раз собираясь спрятаться в доме от любопытных взглядов соседей. Но телефон трезвонил, и в голове впервые появилась мысль о том, что это может быть что-то срочное, возможно, с отцом на работе что-то случилось. А Азирафаэль, как последний эгоист, игнорирует. Взяв себя в руки и собрав по кусочкам хоть какую-то часть самообладания, он всё же провёл по экрану и поднял трубку.
― Алло?
― Нахера тебе телефон, если ты не отвечаешь на звонки?! ― крикнул на него женский голос из трубки, заставив вздрогнуть от неожиданности. ― Кроули вены вскрывает из-за тебя, придурок! Тащи свой зад сюда и сделай что-нибудь!
За долю секунды до Азирафаэля дошло, что звонит Вельз. Ещё меньше понадобилось на осознание того, что она сказала. В следующую секунду Азирафаэль уже бежал в сторону района Кроули, даже не задумываясь о том, как сейчас выглядит. Ещё никогда его голова не генерировала дельные мысли так быстро: самый короткий маршрут, осознание того, что никакой автобус не довезёт его быстрее, чем он пройдёт пешком, и ясное осознание, что Кроули, скорее всего, у себя дома. Ему бы никто не дал вскрывать вены в больнице, а больше с Вельз он нигде не смог бы пересечься, правда? Если он ошибся, может быть слишком поздно.
Азирафаэль раньше даже не подозревал, что страх может настолько подстёгивать к действиям. Раньше он боялся только за себя, и этот страх его сковывал, будто каменной плитой давил. Сейчас он боялся не за себя и за пять минут преодолел расстояние, которое обычно проходил за двадцать. Кажется, он ещё никогда не бегал так быстро. Оказавшись у нужного дома, он без стука влетел в квартиру, чуть было не снеся дверь и Вельз стоящую в коридоре.
― Он у себя, ― только и ответила она на его взгляд, наверное, жутко жалкий, отчаянный.
На пороге комнаты Азирафаэль замер. Казалось, что тут как минимум взорвалась граната: горшки с цветами были перевёрнуты, некоторые разбиты, весь пол засыпан землёй, а поверх всего этого валялись обрывки рисунков. Карандашные наброски, картины маркерами и красками. Посреди всего этого бардака, на полу сидел Кроули, подтянув к себе колени, уткнувшись в них лицом и тихо всхлипывая. Рядом лежали разбитые солнцезащитные очки. Даже потолок пострадал: на нём виднелись белые царапины, пересекающие тёмный рисунок неба и чёрные кляксы земли. Скорее всего, один из горшков его повредил.
Что-то в сердце Азирафаэля болезненно сжалось, и он понял, что уже не сможет отсюда уйти просто так. Даже при том, что сам Кроули физически был определённо цел и здоров, никаких вскрытых вен и потоков крови. Осторожно переступая черепки и стараясь не задеть стебли чудом уцелевших растений, Азирафаэль подошёл к нему и присел на пол рядом. Что делать дальше, он на самом деле слабо себе представлял. Кроули продолжал тихо всхлипывать и, кажется, мелко дрожать, то ли не замечая его, то ли просто не желая демонстрировать свою уязвимость сейчас. Если причиной такого разгрома стал Азирафаэль… Его слова, его слишком резкий уход, насколько сильно это всё ударило по Кроули? Что, если он правда любил?
Поддаваясь инстинктивному желанию, Азирафаэль приобнял друга за плечи и осторожно прижал к себе. Нужных слов, как назло, совершенно не было.
От прикосновения Кроули ощутимо вздрогнул. Всхлипы стихли.
― Зачем ты пришёл? ― Его голос звучал глухо и сдавленно, цепляя что-то в душе. И несмотря на то, что Азирафаэль не считал себя виноватым в случившемся, сейчас его мучила совесть.
― Вельз позвонила. Сказала, что ты вскрываешь вены, ― ответил он честно, надеясь, что Кроули не посчитает это слишком слабой причиной.
― А мокрый почему?
― Бежал.
― Потому что думал, что я умираю?
Азирафаэль замялся, не зная, что ответить на этот вопрос. У него не было времени думать на самом деле, он просто на секунду представил, что Кроули не станет, и не смог стоять на месте. Сложно сказать, какие чувства он испытывал в тот момент.
― Наверное. Ты в порядке? ― осторожно спросил он, переводя тему.
― Ага. Только руку порезал, ― пробормотал Кроули и наконец поднял голову. Конечно, он вытер слёзы прежде чем это сделать, но всё же его глаза были красными, да и лицо не слишком чистое: на щеках были заметны следы от земли.
― Надо промыть, а то заражение будет, ― пробормотал Азирафаэль тихо, избегая взгляда в глаза. ― Справишься сам?
― Да, ― тихо пробормотал Кроули, тут же опуская взгляд. ― Прости за это… Я просто однажды дал Вельз твой номер на «крайний случай». Она решила, что он сейчас.
― Отчасти она была права, ― вымученно усмехнулся Азирафаэль. ― Давай, сходи умойся, а я начну убирать.
― Хорошо, ― выдохнул Кроули и, опираясь на кровать, поднялся на ноги. Уже в дверях он обернулся и тихо пробормотал: ― Не порежься только.
― Не порежусь, ― пообещал Азирафаэль. Окинув взглядом бардак, с которым остался один на один, он тяжело вздохнул и принялся собирать самые большие осколки от цветочных горшков, заодно приглядываясь к тем растениям, которые ещё можно было бы спасти. Кроули явно был очень на взводе, когда начал ими разбрасываться.
Почему Азирафаэль оттолкнул Кроули? Почему решил снова избежать проблемы, а не разобраться во всём? Прекратить общаться ― такая глупая отмазка от ответственности. Ему просто стало страшно, он засомневался в Кроули, позволил себе думать, что тот способен воспользоваться им. Валяясь дома в постели все выходные, мысленно переживая все самые ужасные моменты в своей жизни, связанные с парнями, Азирафаэль неосознанно приравнял единственного настоящего друга ко всем ним. У него были все причины для этого по большому счёту: домогательства на пьянке, украденные поцелуи, а потом ещё и заявления, что сам Азирафаэль во всём виноват. А с другой стороны, это же Кроули, не так ли? Кроули, который показал ему свои рисунки, который успокаивал его в раздевалке после панической атаки, который принял его таким, закомплексованным трусом, и помог найти смелость для того, чтобы измениться. Начать меняться. Возможно, немного не так, как хотел бы Азирафаэль, но всё же.
Среди кучек земли валялся листок с одним из карандашных набросков, на котором Азирафаэль заметил изображение собственных ботинок. Любопытство оказалось сильнее вежливости и он достал его из-под остатков фиалки, стряхнув землю. На рисунке действительно был изображен он, в одежде, в которой чаще всего ходил в школу, даже с рюкзаком за плечами. Но помимо этого у него были большие крылья за спиной и что-то вроде нимба над головой. Азирафаэль на рисунке улыбался. Учитывая, что Кроули рисовал по памяти, получилось на удивление реалистично. Под остатками сломанной драцены обнаружился ещё один карандашный набросок: портрет, на котором Азирафаэль тоже улыбался.
К тому времени, когда Кроули вернулся в свою комнату, Азирафаэль нашёл ещё три таких рисунка. Некоторые из них были смяты, некоторые частично порваны, но на каждом был он, улыбающийся, иногда смеющийся.