Что он почувствовал, когда понял, что рини не причастна к заговору? Радость, облегчение, или же разочарование?
Брюнет боялся принимать правду. Он скорбел. Ведь кроме Надин не было ни одной фигуры во всей Академии, которая была бы так тесно связана с Риштихом. Значит, он возвращался к тому, с чего начинал.
Ненавистный браслет на руке продолжал докучать, но помимо проблем с рабством и выходом из невольного положения, оставался вопрос с возвращением Силы. To зелье, которое ему вручил королевский целитель, то, что восстанавливало его резерв, сейчас стояло на столе. Как и маленький пузырек с идентичным составом. Последний ему преподнесла адептка Дестеэль.
Он не мог забыть выражение неуверенности, страха и в то же время какого-то вызова в прекрасных глазах цвета хвои.
Лина в тот вечер пришла к нему сама, вероятно ожидая под дверью, пока он вернется после занятий с ее подругой. Вид подпирающей стену студентки, заставил его, зрелого мужчину, смутиться. Ощущение сродни заставшей его с любовницей жены. Промелькнувшая в голове аналогия заставила поморщиться, однако виду он не подал, поприветствовав позднюю гостью кивком головы и предложив проследовать в покои, чтобы не вести разговоры в коридоре.
Ведь Лина наверняка была в курсе того, где пропадает ее подруга вечерами после пар. И, вероятно, сама отлучалась на встречи с Илаем (не решаясь больнее уколоть гордость, Перси не захотел следить за парочкой, оставив инцидент утренней встречи в покоях первокурсницы в единственном экземпляре).
С его стороны это было правильным шагом. Не разбивать девичьи грезы, не влезать в чужую жизнь, да заставлять себя отказаться от призрачных мыслей о возможности союза с адепткой. Абсолютно верное решение. Пусть и до горечи неприятное.
— Я выполнила то, о чем Вы меня просили, лорд Айнелиас. — Дестеэль нерешительно топталась у дивана, не осмеливаясь присесть.
Персиваль нахмурился.
— Мы, кажется, договорились называть друг друга по имени, когда рядом никого нет.
— Да… да, простите, Персиваль. — На имени ее голос почему-то дрогнул, а взгляд так и продолжил изучать узоры на ковре. — Кажется, я сумела распознать все ингредиенты зелья. — Она полезла в сумку, выуживая сложенный вдвое лист, и передала его преподавателю.
Перси принял бумагу, однако не стал раскрывать.
— Может, присядешь? Могу предложить чай…
— Нет-нет, спасибо! — слишком поспешно заверила Лина, все еще не встречаясь с ним взглядом. — Я думала, мы можем разобраться со всем… не отвлекаясь.
Он свел брови к переносице.
Что-то в их общении изменилось. И не в лучшую сторону.
Незримая стена, возникшая между ними, тянула обжигающим холодом. Прошлый разговор в этих же стенах казался сном. Слишком большая разница. Чересчур разительные перемены.
Ей было неловко из-за утра и его реакции на старосту? Или дело в другом?
Что он сделал не так? Что заставило ее ощериться, словно ежику, не подпуская ближе?
Ведь их общение проистекало в той плоскости, когда можно было позволить себе пошутить, не встречая недоуменный взгляд в ответ. Лина воспринимала юмор с легкостью, иногда отвечая на провокации. Очаровательная обратная связь.
И теперь ее не стало.
Перси почувствовал отчуждение, исходящее от стоящей напротив демоницы. И эти ощущения отдавали горечью.
Словно озарение, до Айнелиаса дошла непреложная истина: он в глубине души надеялся продолжить беседы с зеленоглазкой в прежнем ключе. Практически как друзья.
Дружба между мужчиной и женщиной… что может быть комичнее?
Тряхнув головой, Перси развернул-таки лист, что принесла с собой адептка, да углубился в чтение.
Глава двадцать пятая
Миллинарса чувствовала себя не в своей тарелке.
Правильно ли она все рассчитала? По сосредоточенному лицу Персиваля, который внимательно вчитывался в каждую строчку, невозможно было понять, полная ли чушь оказалась на листе, или ей удалось распознать каждый ингредиент.
После перечня компонентов шел структурированный рецепт приготовления зелья. Для того, чтобы разобраться со всеми тонкостями, Лине пришлось перерыть чуть ли половину академической библиотеки. Ее интересовали секции про лекарственные травы, настойки и выжимки, стеллажи по напиткам, как способным навредить демону, так и помогающему ему сохранить свои силы, полки, отведенные под томики с ядами, и пришлось даже обратиться к фоллиантам, в которых сквозь строки проступали запретные темы.
Огромный объем информации, от которой голова шла кругом.
И все же именно книги помогли ей наиболее корректно отделять компонент от компонента, не растрачивая при этом половину имеющегося элексира.
Сидя за деревянным столом в тишине научной обители, киосса ухмыльнулась, вспоминая, как подтрунивала над сестрой, когда Гиса вот также собирала перед собой целую стопочку трудов, не отрываясь даже на трапезы. А теперь она также увлечена учебой, не отвлекаясь на посторонние раздражители. Ирония судьбы, как ни посмотри.
Состав жидкости поверг демоницу в смятение. Лина никак не могла понять, зачем Персивалю настойка, применяемая в ее семье при лечении после тяжелых травм.
Те же ингредиенты. Тот же цвет и запах.
Киосса даже рискнула попробовать выданный пузырек, на всякий случай положив на тумбочку таблетку, которая сумела бы предотвратить моментальное отравление. Однако бояться было нечего. Этот вкус она помнила с детства. Пускай и получала в своей жизни флакончики с прозрачным содержимым несколько раз за всю жизнь. Один раз, когда вместе с сестрой решила испробовать сильное заклинание, отыскав в какой-то старинной книге дедушки Альморона, второй — после испытания в день своего человеческого совершеннолетия, и последний — после целого дня в воздухе. Тогда они с Элгиссиорой решили опробовать демонические крылья, отправившись в Ионтон вместо того, чтобы участвовать на заседании Совета.
Каждый раз они испытывали перегрузки, как физические, так магические и эмоциональные. Приема лекарства хватало в однократном количестве, остальное творила регенерация. Но вот Персиваль… просил восстанавливающую эссенцию только ли из-за пролома ректорской защиты на поле? Что вообще она знает о нем? Где находится Айнелиас в часы, когда расписание занятий у первого курса обходит стороной профильный предмет? Чем он занят? И что делает после того, как в Академии наступает комендантский час?
А, кроме всего прочего, откуда у него оказался древний рецепт, который знал лишь домашний лекарь королевской четы?
Если Миллинарса правильно понимала суть секрета, это лекарство не должно было покидать пределы дворца. Ни в Аминсе, ни в Ионтоне. Привилегия пить подобные зелья оставались лишь за правящей верхушкой.
К тому же… активирующий компонент содержимого маленькой бутылочки — кровь Высшего демона. Без доступа к кому-либо из ее семьи получить правильный состав было невозможно.
Этот флакон Персиваль получил в дар от кого-то из ее родителей? За какие заслуги?
Разумеется, девушка не ставила под сомнение возможности геуна Айнелиаса в вопросах придворной службы, но… зелье, восстанавливающее порвавшиеся магические связи — оружие в руках киосов. Стоит распространить о нем знания, и вера в несокрушимость Высших пошатнется. Народу станет известно, что киосы не так уж и непобедимы, как это принято считать повсеместно.
Да, та же киосса Араи, любимица двух государств, Помеченная Гисхильдисом, быть может, и справится с истощением на порядок быстрее среднестатистического демона, хотя ее кровь наполовину разбавлена человеческой, но и ей для полного восстановления необходимы не то что часы, а дни. Настойка сокращает количество суток, необходимых для возвращения в строй.
Чем большей Энергией ты обладаешь, тем более могущественные заклятья можешь применять, и тем быстрее устаешь. Логичная формула, с поправкой на секретный ингредиент, помогающий увеличить резервы организма в экстренных случаях.
А ведь все считают, что короли не прибегают ни к чему подобному, практически моментально готовые вновь принимать удары.
Опасный секрет.
И он оказался в руках Персиваля Айнелиаса.
В первый момент, как только Миллинарсе удалось распознать, что же именно плещется за стеклом, ее сердце замерло.
Перси все же знает о том, что она — это принцесса? И наказание с бутылью — изощренный способ заставить ее сбросить Морок и признаться, глядя ему в глаза?
Но в какой момент он понял об обмане?
Не с самого ли начала все знал? И молчал.
Но в этом нет никакой логики. Или есть?
Он скрывал узнавание по той же причине, что и она, увидев его? Решил придерживаться нейтралитета, пока они за пределами континента?
Или ее мысли пошли намного дальше истины?
Допустим, Персиваль действительно чем-то заслужил от дедушки Римонда поощрение… и тутже был сослан на остров?
Или зелье — попытка сгладить углы после стольких лет службы? Возможно, Персиваля отослали, поскольку он сделал или узнал нечто компрометирующее? Но делать из лорда раба лишь за неугодную информацию? Слишком жестоко. Даже для дальновидных киосов, ставящих процветание страны превыше собственных желаний.
Персиваль что-то узнал, за что пострадал, его одарили зельем и сослали.
Очаровательная цепочка событий.
Что происходило два года назад? Где он мог так сильно оступиться?
Не найдя ответов на животрепещущие вопросы, Лина все же решилась идти ва- банк.
Приготовила зелье, порезав палец и уронив в сосуд последний ингредиент, не доступный более никому. Стоит лишь Персивалю понять, что составы идентичны, маски будут сорваны. Отпираться более не будет иметь смысла.
Передав зелье, она фактически признается.
Но сперва попросит ответить на ее вопросы.
Она напряженно ждала, когда же Перси дочитает раздел про кровь высшего существа. И не спешила демонстрировать готовый пузырек.
Наконец преподаватель дернул бровью, поднимая взор от исписанного листа и испытующе глядя на нее сверху-вниз.
— Я все же настаиваю на том, чтобы Вы присели. — он кивнул на диван.
И ей осталось только подчиниться, как бы желание сбежать отсюда, пока она не переступила последнюю черту, не победила.
Расположившись также, как и в прошлое ее посещение, в кресле напротив, Персиваль положил исписанный листок на стол между ними.
— Во-первых, я хочу похвалить Вас. Отличная аналитическая работа по готовым зельям.
"Вы". Он говорит с ней на "Вы". Не "ты".
Сердце зашлось пойманной пташкой, заставив пульс во мгновение подскочить.
— Во-вторых, я приятно удивлен. Не ожидал столь подробного ответа на поставленную задачу. К тому же в сжатые сроки. Лина… — он помедлил. — Я могу показаться Вам некорректным, однако вынужден спросить. — Его глаза прожигали. — До того, как я вручил Вам зелье, Вы сталкивались с его содержимым?
Лина кожей чувствовала, что он наблюдает за ней с внимательностью хищника, заставшего добычу в своей обители. И ждет, когда же она оступится. Хоть чем-то выдав себя, начав юлить.
Но наверняка не ожидал, что в ответ услышит правду.
— Да.
Персиваль сузил глаза.
— Переиначу вопрос: ты пила его?
И снова "ты".
— Да.
— В столице. — скорее не вопрос.
Очередное утверждение.
— При каких обстоятельствах?
— Истощение. Физическое, моральное… и магическое.
Его взгляд скользнул к ее груди. Туда, где под блузой прятался медальон.
— Последний абзац в рецепте. Древняя кровь. Речь шла о демоне?
И вковь ей пришлось кивнуть.
— Почему ты пришла к этому выводу?
— Остальные ингредиенты не вызвали у Вас вопросов?
— Магия крови — далеко не самая распространенная. В зельеварении, конечно, она применяется наиболее часто, но те, кто ее используют, стараются не раскрывать секретов. И соответственно появление в составе настойки, — он постучал пальцем по листку, — сделанный вывод после изучения соответствующей литературы. Я прав?
Она чувствовала себя болванчиком, но в который раз мотнула головой.
— Соответственно, ты могла сопоставить выуженное из книг с тем, что уже приходилось встречать в жизни. Самый логичный пример.
— Да, все так. Я не думала про кровь, пока не наткнулась на рецепты в нескольких фолиантах.
— С запрещенной магией, — он покачал головой. — Но попадание в десятку. Я тоже пришел к выводу, что помимо общепринятых компонентов лекарства необходим специальный активационный компонент.
Миллинарса поерзала на месте. Они подходили к щекотливой теме. Сумела ли она воссоздать настойку, и если да, то каким же образом, если не покидала пределы Академии?
— Лина… Твоя семья постоянно живет в столице?
— Д-да…
— И приближена к королевскому двору?
Голос подводил, пришлось кивнуть.
Персиваль наклонился вперед, облокотившись о колени руками.
— Сперва у тебя обнаруживается артефакт, способный наделить неимоверной мощью. Тот, к сотворению которого могла быть приложена рука киосов. Теперь на поверхность всплывает момент с употреблением зелья, для действия которого также необходима древняя сильная кровь… — его глаза отливали серебром, а пушистые ресницы бросали тени на щеки (магические светильники в этот раз профессор зажег не на полную мощность, а к разведению огня в камине и вовсе не подошел). — Ответь мне, адептка Дестеэль, как ты связана с королевской семьей Аминса?
Миллинарса резко втянула в себя воздух.
Все. Вопрос в лоб. Они подошли к этому.
— Я отвечу на Ваш вопрос. — она рискнула выдержать его взгляд, не отводя глаза. — Но считаю справедливым, если Вы также не уйдете от пары моих.
Персиваль явно не ожидал подобного, однако медленно склонил голову и откинулся на спинку кресла.
— Что именно тебя интересует?
Лина указала на его левое запястье.
— Метка. Каким образом Вы получили рабский браслет?
Мужчина помрачнел.
— Каким образом это связано с моим предыдущим вопросом?
— Откровение за откровение, — она пожала плечами. — Не находите это честным?
Он медлил.
— Хорошо. Да, ты права. Это будет слраведливо. Но я в свою очередь хочу услышать исчерпывающий ответ.
Кажется, пора раскрывать карты.
Лина сжала сумочку, в которой хранился флакон с лекарством.
— Договорились.
— Но у меня есть одно условие. Все, что будет сказано в этой комнате, не выйдет на ее пределы.
Отлично! Замечательно! Он самостоятельно подсказал, каким образом можно ограничить распространение информации.
— Я понимаю.
Айнелиас закатал рукав, продемонстрировав золотое украшение.
— Браслет я получил по прибытию на Сулеим. Однако предпосылкой для столь экстравагантного подарка был озадачен еще на материке, в Амродане. Два года назад я участвовал в одном мероприятии, на празднике в Бефанорской Академии Темной Магии, если быть точным. В том учебном заведении преподавал мой старший брат… и училась моя невеста. Поэтому мое присутствие на балу не вызывало лишних вопросов у ректора, позволившего принять участие в чествовании дня рождения основателя альма-матер.
Его рассказ сопровождался каменным выражения лица. Словно Перси вновь надел на себя маску. Закрылся за ней, не желая делиться эмоциями при пересказе поворотного момента в своей жизни.
Миллинарса же замерла, услышав откровение про невесту. Она свято верила, что Персиваль — свободный мужчина. Но он был обручен?.. Или до сих пор помолвка не разорвана? И все эти месяцы, что Айнелиас работает на острове, его нареченная ждет, скрепя сердце, где-то на просторах Аминса?
Но… почему тогда он проявил интерес к Надин?
Поддался на очарование невинности?
Она напомнила ему ту, другую? Быть может, образ ведьмочки преследовал его изо дня в день, но Перси не решался на искушение? Однако, что тогда заставило ему отринуть принципы добропорядочного джентльмена?..
Пришедшее письмо от невесты, в которой та отрекается от него?