Андрй достаёт таблетку светло-голубого цвета и протягивает мне с улыбкой.
— Положи под язык. Тебе понравится. Обещаю, что через пять минут ты забудешь обо всех своих проблемах.
— Это наркотики?! — мгновенно напрягаюсь.
— Нет, всего лишь средство, чтобы расслабиться! — настойчиво убеждает меня в обратном Андрей.
Но я ему не верю. Нет такого средства, чтобы отключить тревожные мысли и заставить хотеть того, кого не хочешь. Безобидного средства не существует.
Всё дело в химии, которая между мной и боссом отсутствует напрочь. Он предлагает мне вызвать реакцию искусственно, но я понимаю, что он просто хочет скормить мне наркотик!
Я на такое никогда не подпишусь.
Мне становится страшно: я и без того раскачиваюсь на волоске от пропасти и только наркотиков мне не хватает до полного счастья!
Я отворачиваюсь и резко хватаюсь за ручку на двери, не желая, чтобы меня опаивали дурью и пользовались в бессознательном состоянии.
Щёлкает замок. Андрей блокирует двери.
— Открой!
— Сиди уже, — цедит недовольно через зубы и швыряет контейнер в бардачок. — Я лишь предлагаю, но настаивать не собираюсь. Отвезу тебя домой и закончим на этом!
Всю дорогу мы проводим молча. Напряжение в салоне нарастает с каждой секундой. Я чувствую, что Андрей очень зол и мечтаю, как можно скорее проститься с ним.
В произошедшем виню себя: не стоило и пытаться завести отношения. Я словно сломалась после неудавшихся отношений с Ринатом, а Андрей — не лучший вариант, чтобы излечиться. Ему нужен лишь секс, а я ещё не настолько прожжённая стерва, чтобы желать того же.
— Спокойной ночи, Андрей. Прости, я не хотела обманывать тебя. Думала, что смогу… Но наверное, это не для меня, — пытаюсь спасти хотя бы рабочие отношения.
Андрей молчит и барабанит пальцами по рулю, но ничего не отвечает на мои слова. Я решаю, что это достаточно понятно «звучит» на языке молчания: проваливай.
— Я верну тебе платье, — говорю совсем тихо и покидаю салон автомобиля.
— Вернёшь платье?! — зло шипит вслед Андрей. Он вылезает следом и зло, крепко хватает меня за локти, рыча в лицо. — Думаешь, что извини будет достаточно? Разве не ясно, чего мне хотелось?! Или у тебя тактика такая «возбудим, но не дадим»?
Его пальцы причиняют мне боль и вырваться из жёсткого захвата не получается.
Но внезапно он смотрит мне за спину и меняется в лице, словно увидел кого-то…
Глава 7
Глаза босса сильно распахнуты от страха. Он даже дышит коротко и судорожно сглатывает.
Зрачки сильно расширены. Я вижу в них лишь отсветы фар авто, стоящего за моей спиной. Кажется, босс увидел чьё-то авто и сильно перепугался.
Или испугался водителя?!
Не знаю, что конкретно напугало Андрея, но, главное, что он разжимает пальцы и отпускает меня, даже назад отходит, примерно на метр.
Я растираю кожу там, где меня коснулись его пальцы.
Мне хочется умыться под горячей-горячей водой и как можно скорее забыть этот плохой вечер.
Я сама виновата — не стоило играть с мужчиной, который хочет тебя, в такие игры. Я зря это затеяла. Но теперь уже поздно сожалеть. Теперь мне придётся жить с тем, что есть.
Жить и надеяться, что босс не окажется злопамятным и не выгонит меня с работы…
Ведь работа — это единственное, что у меня осталось. Я не могу лишиться заработка и пропустить платежи по ипотеке.
— Я верну вам платье.
— Себе оставь, — хрипло говорит Андрей.
В его кармане начинает звонить телефон. Босс медленно ныряет в карман пиджака и достаёт телефон. При одном взгляде на дисплей, лицо Андрея приобретает ещё более обречённое, мрачное выражение. Босс отходит от меня и забирается в авто поспешно. В тот же миг по пустому двору раскатывается громкий звук рычащего мотора, от которого по телу бегут острые пики мурашек.
Следом за автомобилем Андрея медленно трогается с места внедорожник, стоявший до этого без единого движения.
Я остаюсь одна. Посреди двора.
Что это было, чёрт побери?!
Но никто не собирается давать мне ответ.
Могу лишь подняться в свою квартиру — холодную и пустую. Мне тяжело находиться в ней в одиночку, я сразу же включаю телевизор или загружаю болтливую радиостанцию на телефоне, чтобы забить пустоту эфира звуком.
Оказавшись в квартире, я осторожно снимаю платье, стараясь не срывать его с себя. Хочется как можно скорее забыть о собственном позоре и неудобной ситуации с Андреем. Я сама решилась дать шанс интрижке, но в последний момент поняла, что ничего не выйдет, станет только хуже.
Говорят, что лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и потом жалеть всю жизнь.
Но для меня это лишь пустые слова и сожаления меньше не становится. Сняв платье, я замечаю на нём небольшое винное пятнышко и спешу избавиться от него, заодно стираю платье и развешиваю его на бельевой верёвке. Фирменная коробка тоже осталась в целости и сохранности, лежит на старом шкафу, никуда не делась.
Андрей сказал, чтобы я оставила платье себе. Но я его не оставлю. Не хочу прибавлять в шкатулку с неловкостями и плохими воспоминаниями ещё одно событие. Она и так переполнена.
Последний взгляд в зеркало перед тем, как снять макияж и растрепать причёску. Теперь девушка из отражения не кажется мне ослепительно красивой, как несколько часов тому назад.
Можно скрыть тени под глазами и крошечные недостатки кожи, можно сделать губы пышнее и подчеркнуть глаза, но даже самому искусному макияжу не спрятать боль, которую видно в глазах.
Я несчастна. Не пытаюсь жалеть себя, это было бы глупо. Но это факт. Моя жизнь — просто череда автоматических действий и безуспешных попыток не скатиться в депрессию.
В холодильнике у меня тоже почти пусто. Я хорошо готовлю, но в последнее время делаю это редко. Мне не для кого готовить, а ради себя одной не хочется торчать у плиты часы напролёт.
Расстилаю диван и ныряю под холодное одеяло, привычным жестом прячу телефон под подушку.
Но потом достаю его и листаю телефонную книжку. В ней не очень много контактов. Номера телефона Рината в ней нет, но я знаю его старый номер наизусть.
Вряд ли он сейчас включен. Не сосчитать, сколько раз я звонила Ринату, когда он пропал. Миллионы неотвеченных звонков, сотни тысяч отправленных сообщений. Всё уходило в пустоту и нет никакой гарантии, что сейчас, набрав номер Рината, я услышу ответ.
Бывший муж вернулся в город. Но вряд ли он оставил прежние контакты. Я так и не знаю, где он остановился и как у него идут дела… Времени на общение было не очень много, но хватило, чтобы заняться сексом…
Без защиты!
О чём я только думала, подпуская наглеца и предателя настолько близко?! Ещё и не успела позаботиться об экстренной контрацепции.
После того, как пришлось отдать Ванечку, во мне поселился страх — страх потерять ребёнка. Самое ужасное, что может случиться с матерью. Этот страх не позволяет допустить даже крошечную мысль, что я могу и должна забеременеть от Рината после незащищённого секса.
Столько проблем, сложностей и вопросов.
И нет гарантий. Ни одной…
— Чёртов пропуск…
Я снова и снова провожу магнитной картой пропуска, но она не срабатывает и выдаёт ошибку. Решила прийти на работу пораньше и закончить перевод официальных писем партнёрам. Но чёртова пропускная система, похоже, приказала долго жить.
— Доброе утро, Варя.
Вежливо улыбаюсь охраннику в ответ, показываю карточку:
— Лёша, ерунда какая-то. Не срабатывает. Пропусти меня по своей, а как только наши на работе появятся, я подам заявку на новый пропуск.
В ответ охранник качает головой и придаёт своему лицо хмурое выражение.
— Сожалею, Варя. Но в вашем случае новый пропуск не понадобится.
— Не понимаю.
— Вас уволили.
— Что?!
Пальцы, сжатые на ручке пакета, слабеют, и картонный прямоугольник падает на пол с глухим стуком, хорошо слышным в полной тишине пустого холла.
— Наверное, это какая-то ошибка!
— Никакой ошибки. Босс ещё вчера вечером здесь появился и бумаги подготовил. Попросил передать. Вот…
Охранник отворачивается на миг и достаёт сбоку из бумажного накопителя прозрачный пластиковый скоросшиватель, в котором лежат несколько листков бумаги. Здесь всё: приказ об увольнении, расчётные, акт о сдаче ключей от кабинета, отдельный лист, на котором я должна расписать пароль от учётной записи на компьютере.
— Ваши вещи тоже здесь, — кивает Алексей куда-то вниз, на пол, у своих ног.
Видимо, Андрей прилетел на парах злости и смёл все мои вещи — кружку, личную канцелярию, крем и прочие мелочи в коробку, передав охраннику.
— Заработную плату вам перечислят на карту, — кашлянув говорит охранник.
Я перелистываю вперёд и назад. Но от этого ничего не меняется, только слёзы становятся злее и подкатывают к самому горлу.
Вот, значит, как всё обстоит: либо спи с боссом, либо выметайся.
Но потом взглядом цепляюсь за строку с датой.
— Здесь неверная дата! Начало месяца.
Охранник деликатно кашляет:
— Могу предположить, вы боссу не угодили в чём-то.
— Увольнять задним числом — это незаконно!
— Вы же знаете, как в нашей стране любят соблюдать законы. Простите, мне жаль. Но я всего лишь передаю то, что меня просили передать. В офис вас не запустят.
Смотрю на большие часы, висящие на стене.
Без двадцати девять.
Ещё слишком рано. Андрей в это время в офисе не появляется!
Но я твёрдо намерена дождаться его и высказать в лицо всё, что думаю об этом подлеце.
— Я ничего не стану подписывать. Алексей, пустите меня в офис, я заберу из кабинета свои вещи.
— Простите. Не могу ослушаться приказа. Все ваши вещи лежат в коробке. Даже кофта.
— Ах, вот как! Заберите это! — отталкиваю бумаги. — Я не подпишу. Дождусь босса здесь!
Отхожу от стойки охранника и занимаю место на одном из стульев, стоящих в ряд.
Дождусь Андрея.
Пусть скажет мне всё в глаза. Эгоист. Бабник. Кобель. Мерзавец.
Стул кажется удобным только в самом начале. Спустя час я уже начинаю менять положение и прогуливаться по небольшому свободному клочку пространства на проходной. От нервов разыгралась мигрень, в виски простреливает прицельной серией уколов боли.
Спустя два часа я понимаю, что босс вообще не спешит появляться на работе. Прошу Алексея узнать у кого-то из сотрудников, появится ли Андрей Николаевич в офисе. В ответ слышится туманное и расплывчатое: «Возможно…»
Ничего конкретного.
Унизительно просить даже о такой мелочи. Но на мои звонки Андрей не отвечает. Он не сбрасывает входящие вызовы от меня, просто игнорирует их.
Как будто меня не существует.
Это злит и расстраивает меня больше всего.
Устав выжидать, я выхожу из офиса и занимаю место в кафе, здание которого стоит напротив офиса компании. Если займу столик у окна, то смогу наблюдать за входом в офис.
После пятого по счёту кофе я замечаю, что возле офиса паркуется автомобиль Андрея. Однако босс не спешит появляться. Ждёт в машине.
Торопливо расплатившись по своему заказу, я перебегаю дорогу и подхожу к автомобилю.
Уже вижу этого холёного самца, сидящего за рулём!
Стекло опущено — мужчина курит и разговаривает по телефону,
— Я уже у здания офиса. Можете спуститься и подать мне платёжные ведомости. Но в следующий раз не затягивайте до последнего! — едва ворочает языком Андрей.
Ярости во мне столько, что я рывком распахиваю дверь с водительской стороны.
— Андрей!
Он оборачивается, и я теряю дар речи.
Лицо босса напоминает кровавое месиво.
Огромные, чёрные синяки, сломанный нос…
Кто-то избил Андрея. Очень сильно, жестоко избил.
Взглянув в лицо босса, я мгновенно теряю способность говорить. Просто рассматриваю синяки и кровоподтёки. Андрея избили очень жестоко и не щадя.
Я запоздало испытываю чувство жалости. Точно такую же жалость я бы испытала к любому другому пострадавшему от драки.
Но в моих чувствах чего-то глубинно личного, затрагивающего душу и сердце.
Мне жаль Андрея, но это жалость постороннего человека, не близкого.
— Андрей? — выдавливаю из себя через секунду. — Что с тобой?
— Какого чёрта, Варя?!
Андрей возмущён моим внезапным и наглым появлением. От удивления роняет сигарету на пол салона и бранится.
Если бы он мог полноценно говорить, то его громкий голос звенел бы от злости и ярости. Но из-за того, что у Андрея и челюсть значительно пострадала, босс говорит едва слышно.
Я с большим трудом разбираю слова, что босс выталкивает из себя.
— Закрой дверь, — просит он, швырнув телефон на пассажирское сиденье.
Глаза Андрея скрыты тёмными солнцезащитными очками. Попытка скрыть синяки на поллица не засчитана, потому что такие побои скрыть не удастся.
Именно поэтому Андрей не появился в офисе, догадалась я.
Он не хотел показывать своё изувеченное лицо и портить имидж властного, несгибаемого босса, управляющего большой фирмой.
— Ты уволил меня.
— Уволил, — соглашается Андрей. — Давно пора было это сделать.
— А вчера, что, случай удобный подвернулся?
— Так и есть. Ты чем-то недовольна? Не нравится? Так я могу позвонить бухгалтеру и вообще отозвать премиальный платёж. Скажу, не заслужила. Ты же и на самом деле не насоса…
Я злостно сжимаю кулаки. Андрей пытается рассмеяться, взглянув в мою сторону, и охает, положив ладонь на правый бок. Похоже, ему не только лицо разукрасили, но и рёбра сломали. Потому что мужчине даже дышать и смеяться больно.
— Не насобирала ты бонусов, Варя. Не такой уж ты ценный кадр, чтобы за тебя цепляться. Незаменимых, знаешь ли, не бывает… — говорит он. — Ты уволена. Это не обсуждается.
— Андрей, ты не можешь меня уволить из-за собственной прихоти! Мы оба понимаем, что ты зол из-за неудачной, сорвавшейся попытки затащить меня в постель. Это личные отношения. И я извинилась за это недоразумение. Я… на самом деле не могу. Не могу так, как другие девушки, отдаваться бездумно и получать удовольствие без любви. Я не люблю тебя и потому не смогу быть с тобой в постели! Но это же не повод разрывать хорошо сложившиеся, устойчивые рабочие отношения. Я грамотный специалист и ты это прекрасно знаешь!
— Другие? Какие другие, Варечка? Или ты считаешь, что у тебя щёлка особенная, по-другому устроена? Не так, как у остальных? — спрашивает с раздражением. — Или ты умеешь в постели вытворять сложнейшие кульбиты? В чём твоя ценность? О какой любви ты мне говоришь, дурочка? Ты нужна лишь для постели, как и любая другая. Ничего особенного в тебе нет. У женщин между ног всё одинаково устроено, и если у тебя там не золотоносная шахта, в чём лично я сильно сомневаюсь, то в чём твоя особенность?
Глаза Андрея скрыты за стёклами очков, но я даже через чёрное стекло ощущаю на себе его взгляд, полный глубокого презрения.
Я не даю ответ на его вопрос.
Андрей сам отвечает:
— Ни в чём. Ты такая же. Твоя очередь ушла. Свободна… И на вы, Бакаева! — цедит сквозь зубы мою фамилию по мужу.
По большему счёту мне плевать на его личные обиды. Я лишь не хочу лишаться работы!
— Ты уволил меня задним числом. Это противозаконно.
— Да? Ну, попробуй, засуди меня, — пытается ухмыльнуться разбитыми губами. — Обратись в трудовую комиссию, напиши заявление в суд, найди грамотного адвоката для защиты своих прав в суде. Давай, Варя, вперёд! Флаг тебе в руки!
Я глотаю горькие слёзы. Андрей прав, и от этого он ещё больше наполняется довольством самим собой, раздуваясь от важности, как индюк.
И я считала Андрея привлекательным мужчиной? Его? Этого слизняка, прячущего за красивыми манерами гнилую натуру?!
Неужели на этом всё? Я уйду просто так, даже не попытавшись отстоять свои права? Меня ударили по одной щеке, и я должна подставить вторую?