Рука Эсфира, свободно разгуливающая под подолом моего платья, достигла нижней рубашки и я вздрогнула. Рос дёрнулся, как хищник перед прыжком, а его каштановые пряди растрепались по плечам. Низ живота сводило от желания. Тело молило Эсфира накрыть пульсирующие складочки рукой. Неизведанное ранее ощущение влаги наполнило промежность. Я заёрзала на скамье, пытаясь приблизиться к его пальцам изнывающей плотью. Рос в мгновение ока перепрыгнул стол и оказался рядом с нами. Он подхватил меня на руки и буквально вырвал из объятий Эсфира. Тот зарычал, тоже подрываясь со скамьи, но Рос меня далеко уносить не стал, прижав к ближайшей стене, впиваясь в мои губы поцелуем. Я наполнилась возбуждением до томящей боли внизу живота. Язык Роса вторгался в мой рот, даря напористый, сладкий поцелуй. Который больше был похож на вторжение. Его руки удерживали мою голову, не давая мне отстраниться или прервать его ласку. Но неожиданное касание ещё одной пары рук заставили моё тело задрожать от предвкушения. Я пока не знала, что именно меня ждет, но уверенность, что всё как надо, дарило расслабленость. Руки Эсфира, начавшие свой новый путь от моих щиколоток вверх, перемешались в ощущениях с поцелуем, который Рос прекращать не планировал. Я ощутила, как влажности между ног стало слишком много и она начала стекать по бедрам. Я хотела стыдливо сжать бедра, но мое тело наоборот раскрылось под руками мужчин.
Подол моей юбки полз вверх вместе с руками оборотня. Поцелуй разорвался и я запрокинула голову, срываясь очередным невольным стоном. Горячие губы Роса впились в мою шею, прокладывая жадную дорожку из поцелуев. Его руки начали расшнуровывать платье, высвобождая грудь. Стыд смешался с пламенным жаром возбуждения, когда он начал перекатывать твердые горошинки сосков между пальцами, продолжая прокладывать путь из влажных поцелуев к ключице.
Язык Эсфира заскользил по внутренней поверхности моего бедра, отправляя вместе с собой возбуждение, сводящее мои складки судорогой. Больше всего хотелось убежать, закрыться и чтоб оборотни не останавливались никогда. Но всё, что я делала это стонала, под их умелыми языками и руками. Руки Эсфира остановились на моей попе, жадно сжимая ее пальцами. Его язык начал слизывать сок, стекающий по моему бедру. Я услышала рык Роса и проснулась.
Вся мокрая, с растрепанными волосами и влагой между ногами. А рядом с кроватью во сне рычал тигр.
27
У меня не возникло сомнения в том, кто именно лежал на полу. От его поцелуев мои губы до сих пор горели, а соски всё ещё были твердые, будто его пальцы продолжали ими играть.
— Рос… — вырвался мой тихий стон раньше, чем я поняла. Я закрыла ладошками рот, судорожно надеясь, что он не услышал, но было поздно. Ухо тигра дернулось и через мгновение его угольные глаза уже прожигали меня внимательным, совсем не звериным взглядом. Разобрать эмоции на тигриной морде было невозможно, но я точно знала, что этот зверь ухмыляется. Я ухватилась за край простыни и потянула на себя, прикрывая тело, спрятанное под одной ночнушкой. Тигр, с нескрываемым любопытством, наблюдающий за моими тщетными попытками спрятаться, потянул носом воздух и, замерев на мгновение, облизнулся, а я плотно сжала ноги, предполагая, что именно он мог ощутить своими сверх чувствительными рецепторами, но вместо должного эффекта, вновь ощутила, какие мокрые у меня складочки.
— Поздно, — прорычал Рос в мои губы. Для него точно не стало секретом, что именно я попыталась сделать. Когда он успел вернуть себе человеческий вид, я заметить не успела. — Что так возбудило тебя, малышка? А может быть, кто?
Вопрос был задан, но ответа оборотень не ждал. Его губы впились в мои, настойчиво сминая их в поцелуе. Я ощутила тот же жар, что и несколько минут назад во сне. Мои губы сами раскрылись, поддаваясь таким приятным и уже привычным ласкам. Отказаться от поцелуя было надо, но не хотелось. Я уже знала, какой он сладкий на вкус, какой требовательный его язык и как приятно подчиняться его напору, раскрываясь перед этим мужчиной. Рос, уловивший моё настроение, моментально усилил напор, стягивая простынь и подминая меня под себя. Не прерывая поцелуй, он уложил меня спиной на кровать, мои пальцы сами собой запутались в его волосах, массируя его голову и не давая уже ему отстраниться, мужчина утробно зарычал, когда я подала таз вверх, прижимаясь к его твердому паху. Его пальцы заскользили по моему телу, нащупали край ночной рубашки и потащили вверх. Сантиметр за сантиметром, от колена вверх, а за его движениями следовали мурашки, возбуждая меня сильнее прежнего. Это было ярче, чем во сне. Тело выгибалось, послушное тигриной ласке. Его рука скользнула на внутреннюю часть бедра.
— Нет, стой, — начала вырываться я, когда осознание того, что это не сон, окончательно дошло до меня. Сначала он не отреагировал, поглощенный возбуждением не меньше чем я сама. Но осознание того, что произойдет через несколько секунд, если я не остановлюсь, отрезвило меня полностью. — Пожалуйста, я ещё никогда…
Рос замер, а потом отпустил меня, заваливаясь рядом на спину. Мы оба тяжело дышали, а я, к тому же, старалась не шевелиться, чтобы не провоцировать его лишний раз.
— Никогда что? — спросил мужчина хриплым голосом, от которого возбужденные складки свело болезненной судорогой. — Не делай так, если не хочешь продолжения.
С надрывом в голосе произнес он, но не удержался и провел рукой по моёму разгоряченному телу, задевая часть ноги и нижнюю часть живота. Я всхлипнула от желания и быстро натянула на себя простынь.
— Никогда всё… — прошептала я. Мой голос был неестественно сиплым, а дыхание все никак не желало восстанавливаться.
— Не похоже, что ты раньше не целовалась, — хмыкнул мужчина. — Да и на ласки ты отвечала достаточно привычно. Ты врешь мне, Эсти?
Вот и как я должна объяснить ему, что целовалась только во сне? И все ласки с мужчинами были не наяву…
— Не вру. Ты… Ты украл мой первый поцелуй, получается… — сказала я, прикоснувшись к губам. Черные глаза слегка светились в темноте, изучая меня.
— Я с удовольствием украду не только его, малышка… — прошептал оборотень, прикасаясь пальцами к вершинке моей груди через ночнушку и простынь. Я скинула его руку, не встретив никакого сопротивления. — Ты ведь хочешь, не меньше, чем я. Зачем сопротивляться природе?
— Мне нельзя, Рос. У меня есть жених. Я… — говорила я, сама не веря в то, что говорю.
— Ты бережешь себя для него? Или хочешь первую брачную ночь по всем правилам? — фыркнул Рос. Его совершенно не смутила новость о том, что я принадлежу другому. Меня она явно смущала больше. А потом я вспомнила, что этот тигр уже отобрал пару у Эсфира. Значит мораль его никогда особо не волновала.
— И то, и другое, — скривилась я, представляя, как Доран прикасается ко мне. Он красивый, сильный, подходящий. Но у меня до встречи с этими оборотнями, никогда раньше сердце не стучало так быстро, а тепло не растекалось по промежности.
— Он может быть вторым мужем, в чем проблема, — спросил Рос, подкладывая одну руку себе под голову, а второй накрывая мой живот и уже не убирая её оттуда. Его ладонь такая теплая, её тяжесть такая приятная и желанная, что скинуть нет никаких сил. Хочется, чтобы она спустилась ниже, накрывая пульсирующую вершинку.
— Не представляю себе Д… В общем, он не согласится на такую роль, — осеклась я, чуть не проговорившись. В голове всплыло, почему именно нельзя называть имя друга Кристофа и возбуждение окончательно покинуло тело, оставив только остывающую влагу между ног, которая теперь вызывала только дискомфорт. Рос ничем не отличается от остальных. Ему нельзя узнать кто я, а для этого надо держать дистанцию.
— Неужели твой жених настолько богат, что решил стать единственным мужем? — фыркнул оборотень. — Хотя, такого ты и заслуживаешь, малышка.
— Рос? — прорычал непонятно откуда взявшийся Эсфир.
28
— Рос? — прорычал непонятно откуда взявшийся Эсфир. — Ты что забыл в её комнате?
— Хотел убедиться, что вы не уйдёте без меня, а ночевать на улице без повода, не входит в список моих любимых дел, — не вставая с кровати, ответил тигр.
Рос подошел к кровати и, скинув с замершей меня по-прежнему нежно поглаживающую мой живот руку, поднял меня на руки, чтобы незамедлительно отпустить, ставя на ноги.
— Тебе не стоит переживать, мы уйдём без тебя, не зависимо от того, где ты ночуешь, — сверкал злыми зелёными глазами Эсфир. Когда моя половина кровати опустела, Рос перетёк в сидячее положение. Причём сделал это так плавно и грациозно, что я залюбовалась, ловя довольный взгляд тигра. А ведь даже потрогать не успела эту пушистую прелесть, а после того, что он со мной тут вытворял, имею полное право. Как и Кристоф имеет полное право закончить мою бесполезную жизнь. Какой позор, графиня, а веду себя как дешевая блудница. Эти сны совершенно сбили меня с толку. Я закрыла ладошками лицо, пытаясь унять жар стыда. Мужчины моментально ощутили перемену в моём настроении, прекратив спор.
— Эстель, — аккуратно начал Эсфир, приобнимая меня, я из объятия выскочила, как ошпаренная, вызывая только больше недоумения у мужчин.
— Хватит, пошли вон! Оба! — сорвалась я, не по-графски тыкая пальцев в сторону двери.
— Эсти, малышка, — поднялся с кровати Рос, а я отскочила от него, как от прокажённого, врезаясь в стену.
— Хватит, это недопустимо, находиться в комнате с незамужней девушкой ночью. Ваше поведение грязным пятном ляжет на мою репутацию! — возмущалась я, сама понимая насколько абсурдно это звучит на фоне того, что происходило по ночам в этом доме. И во сне, и наяву.
— И что же грязного было в наших желаниях, Эстель? Помниться, ты отвечала с не меньшим желанием, — с неожиданным холодом в голосе, сказал Рос, а его чёрные глаза больше не горели желанием. Скорее, замораживали холодом ночной тьмы. — А может всё дело в том, что мы положением не вышли? Нашей барыне нужны мужчины по-статуснее?
Если бы не стена сзади, я бы отошла ещё на несколько шагов. Сейчас тигр уже не выглядел привлекательным и желанным. Он был холодным и злым.
— Рос, ты переходишь границы, — подал голос молчавший Эсфир. Он не был зол, скорее растерян. Не уверена, что оборотни вообще способны по-настоящему злиться на свою пару.
— Нет, Эсфир, я ухожу, — направился оборотень к двери. А перед тем, как выйти за дверь развернулся и взглянул на меня. — Если ты уже стонешь под мужчиной, не стоит потом называть это грязным пятном, малышка.
Хмыкнул мужчина, закрывая за собой дверь, а мне захотелось прикрыться. Эсфир заинтересовано посмотрел на меня. Но его интерес скорее был холодным, изучающим. Он будто пытался понять, как далеко я успела зайти с его бывшим другом.
— Интересно, и когда же ты успела под ним стонать? Разве барыни позволяют себе такую вольность? — приподнял бровь Эсфир, а я ощутила отстранённость, с которой совсем недавно говорил Рос.
— Я… — сказать мне было нечего, оставалось опустить взгляд и провалиться под землю.
— Ты… Спи, барыня, завтра рано вставать, — сказал Эсфир и ушел вслед за Росом.
И почему я чувствовала себя такой виноватой? А когда тихо притворилась дверь, я сползла по стене, обнимая себя руками. Кристоф, забери меня поскорее.
29
Когда я успокоилась, легла досыпать оставшиеся несколько часов, не уверенная точно, пойдет ли меня сопровождать хоть один из оборотней. И не зная, хорошо это или плохо. На этот раз сон был спокойный, без оборотней и их чувственных поцелуев, сводящих меня с ума.
— Вставай, хватит бока отлёживать, красна девица, — услышала я сквозь сон голос бабы Тоши. — Иль хочешь тута, со мной остаться? Бабушку порадуешь.
Я потянулась, открывая глаза. Бабушка Тоша хлопотала повсюду, что-то собирала, что-то готовила. За окном только рассветало, а вкусный запах бабушкиных булочек уже дошел до моего носа.
— Давай, барыня, подымайся, твои провожатые с самого рання бегают по селу, собираясь в путь, а ты в кровати нежишься, — села возле меня баба Тоша и посмотрела на меня тёплым, отеческим взглядом. — Я тебя, деточка, ещё столькому не научила, а ты меня уже покидаешь.
На глазах у бабушки выступила слезинка, которую она быстро смахнула, махнув рукой.
— Не будем о грустном, пойдём за стол, подкрепиться надо впрок, — стянула с меня одеяло бабушка. Я вздрогнула от прохлады, коснувшейся ног. — Я тебе в дорогу вкуснятины разной наготовила, несколько дней точно с голоду не помрешь. Хотя, зная твоих провожатых, лишь бы до заката всё не съели.
— А разве они оба со мной идут? — удивилась я, вспоминая как несколько часов назад они оба со мной распрощались.
— Да где ж им деться, окаянным? — фыркнула бабушка, помогая мне одеться. — Я ж тебе говорю, бегают, собираються. И ты собирайся, чай путь не близкий.
Я одела одно из платьев дочки бабушки, передвигаться в своей одежде было глупо. Поэтому даже брать её с собой я не стала. Когда вещи и еда были упакованы, в дверь вошли сразу двое моих провожатых. Выглядели они одинаково, оба в светлой рубашке и простых темных брюках. Чёрные волосы Эсфира были собраны в хвост, а каштановые Роса рассыпались по плечам. В своём королевстве я бы и не взглянула на них, а сейчас рассматривала с удовольствием.
— Кудряшки бы твоим спрятать, а то внимание привлекают сильно, — сказал Рос вместо приветствия и отвёл от меня свои прожигающие глаза.
— Правильно говорит, — поддержала его бабушка и достала гребень. — Садись, сейчас мы с тобой всё исправим. У крестьян таких кудрей не бывает, а вам в дороге лучше не выделяться. О! Знаешь, чего удумала? Давай тебе волосы перекрасим? У меня кора дуба есть, сейчас быстро из тебя темненькую сделаем.
Не дожидаясь моего ответа, баба Тоша полезла в свои закрома и вытащила всё необходимое.
— Сейчас, милая, всё баба Тоша сделает. Ты на меня так не смотри, косы твои чудесные, но слишком приметные. А через пару неделек всё станет как было. Кушайте, не теряйте время, — указала на накрытый стол бабушка и мужчины послушно расселись за столом. Один с одной стороны, другой со второй. А я так и осталась стоять. Где же мне сесть? Возле Роса, чьи поцелуи ещё горят на губах или возле Эсфира, который во сне ласкал меня не меньше, но в жизни позволил лишь нежные объятия. Размышляя об этом, я не заметила, что они оба выжидающе на меня смотрят. Им тоже интересно, кого я выберу? А как объяснить, что с кем бы ни села, не выберу ни одного из них?
Нет, это цирк какой-то, я топнула ногой и развернувшись отошла от стола. Вот чего не ожидала в своей жизни, так это подобного выбора. Живот предательски заурчал, я зарычала сама на себя, сжала кулаки и вновь развернувшись подошла к столу. Схватила пирожок и пошла к бабе Тоше. Сзади меня веселились мужчины, я и сама чувствовала себя глупо. Откусила сдобу и скривилась. Горох. Вот не люблю я горох, но идти за другим пирожком не хотелось, поэтому я продолжила впихивать в себя этот.
— Поди сюда и голову над тазом склони, я на тебя отвар лить буду, волосы цвет быстро поменяют, — спасла меня, сама не понимая этого, бабушка. Я послушно подошла, и склонила голову над тазом. Со стороны стола кто-то подавился едой. Да, поза у меня, прямо скажем, не барская. Ну и лед с ним, не одной мне мучаться, подумала я и выгнула спинку.
30
Несколько минут в неудобном, но крайне пикантном положении и ни кудрей, ни блондинистой головы. Ровные тёмно-русые косы баба Тоша заботливо завернула в мягкое полотенце.