- Я могу задать пару вопросов? Они меня уже давно беспокоят…
- Твой Хранитель – я. Ты слишком необычный Ключ, чтобы поручать это смертным. Возможно, впрочем, я перепоручу это Бэнджамину или Арэну. – Опередил мой первый вопрос Полуночный. – И нет, на твоей жизни это никак не отражается и ни к чему не обязывает. Ты можешь рожать детей, выходить замуж, разрывать брак, простывать и прочее-прочее. Да, разумеется, если ты погибнешь в сражении, это будет для меня не очень удобно, но не допустить это – моя задача. Ты не давала согласия быть Ключом, и я ни к чему тебя обязывать не могу. Ты смертна не меньше, чем любой другой человек, разве что оправляешься от ран и недугов несколько быстрее, и твое физическое недомогание никак не отражается на Ключе. Я, конечно, понимаю, что человеческий век недолог, но предоставь и это мне. – Мягко заметил Пиуэргурдран. – Однако кое-какие условия для тебя все же существуют. Твои телесные раны не влияют на Ключ, потому что он не связан с твоей плотью. Ключ связан с тем, что внутри нее, с твоим существом, которые вы называете духом. И он не должен подвергаться серьезным изменениям…
- Я Ключ к Стражу под Ориусом?
- Не совсем. Не к Высшему Белому. Там сокрыт Высший Белый Страж и там же – один из Средних Стражей. К слову, прием прятать Средний Страж в ауре Высшего тоже придумал я. Вероятно, в рамках борьбы с Алым Тигром тебе придется иметь дело со Средним Стражем, что под руинами Ориуса. Тебе нужно будет открыть путь и послужить проводником для воздействия на Страж. Сама именно на хранимые тобой ты влиять не сможешь… - Мне оставалось только кивнуть, невольно подумав, что я представления не имела, как все это делать. – Когда до работы над твоими Стражами дойдет, я научу тебя, - поведал Полуночный. – Твоя задача сейчас все же постараться себя беречь и жить при этом обычной человеческой жизнью. Я понимаю, что мой поступок очень неоднозначен по отношению к тебе, но я действовал так, чтобы помочь Матери Барле и нашему миру. Ты уникальный опыт, Ираила, и, может статься, тот самый камень на пути Алого Тигра, в котором мы нуждаемся. Карлон и его господин научились взламывать Ключи и даже Стражи, но тебя взломать так не выйдет.
- То есть то, что я легче других оправляюсь от ран и перенесла пытки, не утратив рассудка, это следствие наличия во мне частицы… - медленно произнесла я, пытаясь усвоить, что означали слова, что я Ключ, но человек.
- Именно, - согласился, прервав меня, Пиуэргурдран. – Наличие Темного Целительства нет, никак не связано, хотя и пошло в паре ситуаций тебе на пользу. На твои способности к магии тоже большого влияния это не оказывает, сильнее и слабее ты не становишься. Зато на характере отражается – помогает оставаться более сдержанной и хладнокровной. В целом, Ираила, ты обычная молодая женщина, кроме того обстоятельства, что часть тебя – только часть – есть Ключ. Однако сейчас я скорее хотел просить кое о чем тебя и твоих близких. О том, что я в тебя вложил, не знает никто из моих собратьев, только догадываются. Мать Барла об этом тоже не знает, и дозволения на это она мне не давала. И будет лучше, если до нашей победы это останется маленькой тайной группы смертных существ и Восьмого Сына Диады. – Тонкую линию губ тронула мягкая улыбка. Совсем человеческая…
========== Часть 2. Жизнь на осколки. Глава 1. Маленькие рабы ==========
И все же небо над Милэсайном оказалось, как я и ждала, в точности таким, как над Ориусом. Тусклое, вечно тоскливо-серое, с отчетливыми алыми нитями, ударявшими по незримому эфемерному магическому куполу над головами. Именно так его описывали вернувшиеся после проверки Бэнджамин и Карру, доложившие о том, что волнения улеглись, выступления против властей прекратились окончательно, дело Вилайра Буркадэ было закрыто и его сообщники – как оказалось, они же были причастны и к внезапному заболеванию Тио, которое чуть не стоило мальчику жизни, арестованы и следствие велось уже относительно их… Казнили Куафи, муж которой был сослан пожизненно на рудники в Зибире, и самиров, причастных к нападению харров…
И, казалось, жизнь медленно шла своим чередом, за сбором информации о Великих Войнах и не столь давней Оринэйской, за обычными делами Империи – торговые соглашения, восстановление главной житницы страны, понемногу таявшие долги перед странами-союзниками. Файгарлон окончательно прижился в Дариане, получил покои во дворце, активно выполнял роль представителя Танры по делу Алого Тигра, поддерживая с ней регулярное общение, напрямую, без посредников. И понемногу завоевывал Ниэни, которая все же возвращалась к прежней жизни, хотя и медленно, но верно…
Размеренно текла жизнь и в нашей семье – Иларда и Ладар по-прежнему скрывали отношения от Арэна, в чем я поневоле им способствовала, Тионий еще в начале весны заявил, что отказывается от мяса и рыбы, как в Таунаке и Сархаре, мотивировав это тем, что он, как Заклинатель Зверей, просто не мог есть последних. У Илли и Арэна такое решение вызвало немалое недоумение, но совместными усилиями мне и бабушке Карсе удалось убедить их не мешать Тио. В конце концов, это никак не отражалось на его будущих обязанностях и на жизни Империи. Все чаще звучали и предположения о нашем будущем ребенке, которого ждали, казалось, все… Кроме самой меня, принимавшей тайком от супруга зелье, призванное не дать нам зачать малыша – и причиной тому служило отнюдь не намерение расторгнуть брак, я давно приняла для себя решение остаться с Арэном и в случае освобождения Оринэи, еще тогда, в первые месяцы новой жизни, да и до венчания мелькали уже мысли, что я полюбила будущего супруга. Но ситуация была слишком зыбкой и неясной, назревала война, и я не знала, готова ли стать матерью… Впрочем, подобное зелье пила в нашей семье не только я, чем все чаще себя словно бы утешала.
Со дня венчания миновал почти год, когда супруг впервые надолго уехал – в Амаш на переговоры с королем и некие торжества по поводу появления у старшего сына правителя первенца. Его задачи были разделены между домочадцами и друзьями, охрану возглавил Карру, поскольку Фэрт остался в Дариане в виду новых появлений харров в людских поселениях, претворения в жизнь внутренних реформ Отряда и прочих рутинных занятий самирского ведомства, и Ари торжественно покинул столицу в окружении немалой свиты и стражи. И теперь уже возвращался, как сообщалось, несколько дней как пересек границу Империи…
- Ваше Величество, - невозмутимость Сайрау всегда мне импонировала, как и умение концентрироваться на деле, и сейчас, в Изумрудном Кабинете, Первый Советник выглядел совершенно привычно. Вот только обычное совещание, еженедельное, глав ведомств и ближайших помощников государя мы провели минувшим днем, справилась я, несомненно, не без помощи Ладара и Бэна, и увидеть Сайрау раньше ужина не ожидала. Посему почти машинально перевернула изучаемые проекты приказа о ежегодном помиловании преступников, обвиненных в деяниях малой опасности, таких как небольшие кражи, и сметы за строительство дворцом новой Школы в Пятом Кольце, бесплатной, для детей низших сословий, лицевой стороной вниз, и уставилась на визитера. Стража, получившая минуту назад разрешение его впустить, повинуясь взору Императрицы, сделала вид, что их тут нет, скрывшись в темных углах у выхода. – Меня привело к Вам в неурочный час полученное утром сообщение Его Величества. В оном было выражено прошение к Вам, моя Императрица. – Миролюбиво поведал мужчина.
- В таком случае, - я закрыла чернильницу и кивнула другу семьи. – Присядьте, Сиятельный Герцог, прошу вас. – Сайрау незамедлительно выполнил указание. – Я внимательно слушаю пожелание моего царственного супруга…
- Вероятно, Вашему Величеству покажется несколько странным подобное обращение, - заметил все столь же миролюбиво мужчина. – Однако я вынужден отметить, что в Империи это, как Вам известно, вполне распространенное и давно устоявшееся явление. Его Величество рассчитывали, что успеют вернуться несколько раньше, однако переговоры затянулись и посему… - вот теперь Ладар все-таки замялся, но, взяв себя в руки, продолжил: - И посему государь сообщили, что ознакомиться со сметами на приобретение дворцом рабов придется Вам, Ваше Величество. Либо Вы можете поручить это доверенному лицу, которому сочтете умест…
- Приобретение кого? – На какое-то мгновение мне показалось, что я ослышалась. Но Первый Советник, чуть слышно вздохнув, коротко кивнул.
- В Империи, как известно Императрице, существует рабство. Дворец намерен приобрести около десятка человек для работы в стенах собственно Дворца и на строительстве проектов Дворца. В частности, будущей бесплатной Школы для детей из простых сословий. – В услышанное верилось с трудом. Арэн прекрасно знал о моем отношении к рабству и о том, насколько я не выносила само понятие подневольного положения людей. И слабо утешала даже та мысль, что в Империи рабам все-таки жилось, по слухам, не так плохо. Рабство оставалось рабством. Молчание затягивалось, когда посетитель мягко, но достаточно сухо произнес: - Ваше Величество, будучи осведомлен о Вашем неприятии рабства, если Вам будет угодно, я возьму на себя данную процедуру…
- В этом нет необходимости, герцог, - решилась я. Пальцы нервно скользнули по бумаге. – Я не только лично ознакомлюсь со сметами, но и лично посещу невольничий рынок.
- Но… - Подавился собственными словами Ладар, уставившись на меня совершенно ошарашенным взглядом. – Ваше Величество… Императорская Фамилия не занимается приобретением рабов. Это…
- Император Арэн объявил замещающим его лицом меня, - отозвалась я. – Полагаю, не произойдет ничего страшного, если я лично посещу невольничий рынок. Не так ли, герцог?
- Разумеется, Ваше Величество. Однако я осмелюсь заметить, что подобные поездки не являются обязанностями члена Династии и могут быть опасны для Вашего Величества. Работорговцы, как Вам, несомненно, известно, варвары… - Ладар пытался меня отговорить битый час, убеждая в том, что к данному вопросу подойдут со всей ответственностью, что он самолично отправится на невольничий рынок, и даже подтянул к нашему спору Бэнджамина, оторвав последнего от встречи с главами Гильдии Чародеев Дариана. И уже двое Сиятельных Герцогов, постоянно устало переглядываясь и выслав в виду присутствия Гранд-Мастера стражу, пытались убедить меня в том, что не было совершенно никакой нужды мне ехать на Невольничий Рынок.
У меня на этот счет было совершенно иное мнение, увидеть, как происходит здесь покупка рабов и как им на самом деле живется, я всерьез собиралась, и, осознав, что отговорить не получится, Сайрау и Фэрт принялись обсуждать, кто из них составит мне компанию.
- Ты не поедешь туда одна, это не обсуждается, - отрезал Ладар, в силу отсутствия свидетелей перейдя на общение, присущее друзьям семьи. – Во-первых, харны народ довольно-таки непредсказуемый, во-вторых, кто-то должен быть рядом, чтобы тебя успокоить. Поскольку то, что ты плохо относишься к рабству, может проявиться.
- А Императрице не подобает открыто возмущаться тому, что людей воспринимают как товар, - кивнул самир.
- Стражи будет вполне достаточно! – Возмутилась я. – Ты и так ко мне приставляешь столько ребят, что если они окружат меня со всех сторон, будет два ряда!
- Правильно, после нескольких покушений на твою персону, событий в Милэсайне и нынешней неблаговидной обстановки в мире твоя охрана усилена. Самиры Отряда традиционно принимают участие в охране представителей Династии. В данном случае прежде всего Фламберга, то есть Арэна. А так же Тио, тебя, Илли и Императрицы Карсы. Последняя редко покидает дворец, чем облегчает нам работу. – Фэрт откинулся в кресле, прихлебывая дымящийся кофе из своей кружки. – Одна ты туда не поедешь. Или с Ладаром, или со мной…
- Хотя бы участие я принять могу в этом решении?
- Нет. Мы оценим свои графики, количество стражи, которую будет необходимо приставить, - покачал головой Сайрау. – Наши возможности оказать влияние непосредственно на тебя. Думаю, это будет Угодник.
- Кто?!
- Я. Прозвище у меня такое, - отмахнулся Бэнджамин. – И я солидарен с ним. Я могу повлиять на тебя, да хотя бы как на венчании, мое расписание перекроить несравненно легче, дам Эль указание просмотреть, что и куда переставить. И стражи потребуется меньше…
- Арэн нас убьет, когда вернется, - вздохнул третий собеседник. – Ему это вряд ли придется по душе…
- Сам виноват, - отозвался самир, опуская полупустую кружку на стол. – Он прекрасно знает, что она не выносит рабства. Я, кстати, тоже его не одобряю.
- У тебя это расовые особенности, - буркнул Первый Советник, поправляя пенсне. – У вас там же нет рабства как такового…
- У нас есть категория низкооплачиваемых работников, на фермах, в поместьях там, на фабриках. Людские диаспоры, грубо говоря…
- Состоящие из людей, выкупленных у работорговцев и не уехавших обратно в свои земли, - припомнилось мне прочитанное в одной из книг, посвященных одному из самых знаменитых народов Бартиандры. – Обладают правами, могут иметь собственность, лично свободны…
- Существует ряд ограничений, конечно, в правах в сравнении с самирами. Но люди не жалуются, - пожал плечами Бэнджамин. – Рабство, как оно строится в Империи, конечно, идет дорогой нашего, в Саммирсе. Да вся Никтоварилья идет дорогой Саммирса. Но…
- Для нас это вполне обыденное явление, более того, очень смягченное при покойных Лихтере Втором, Лихтере Третьем и ныне правящем государе. – Как-то почти обиженно заметил старший друг Арэна. – Хорошо, Ал, у тебя действительно есть такое право, и, раз всех устраивает, завтра около полудня ты поедешь на невольничий рынок. С Бэнджамином, разумеется.
- Ну и кто из нас здесь Императрица? – Риторически вопросила я, под улыбки друзей семьи.
- Даже Арэну приходится с нами считаться, - ласково отозвался Бэнджамин. – Так что привыкай.
***
Невольничий рынок… Как оказалось, его роль играла одна из площадей Шестого Кольца, напоминавшая больше хорошо утоптанный двор или пустырь, окруженная невысокими, неказистыми домиками в один-два этажа. Обычно здесь шумела одна из многочисленных городских ярмарок, один-два раза в год на несколько дней сменявшаяся тоже рынком, только с другим товаром. Вместо меда, яиц, деревянных бочонков, свиней и цыплят здесь продавали людей…
Первым же, что я ощутила, оказавшись на площади, был стойкий, едкий запах пота и грязных, давно не знавших хорошего купания тел, вторым – запах крови и железа. Меня окружали вооруженные молчаливые самиры, включая Бэнджамина, под плащом которого прятался довольно легкий меч-полуторник, и это не считая кинжала на левом боку, многочисленных звездочек в складках одеяния и пары ножей за голенищами сапог. Это только известное мне вооружение, которого, я не сомневалась, на деле было больше. Черные глаза внимательно скользили по харнам, сопровождавшим караван и сейчас нахваливавшим свой товар на разные голоса.
Покупателей было мало, разве что пара толстяков придирчиво осматривали усталых, изнуренных людей, большинство которых с совершенно пустыми глазами смотрели на пыльную брусчатку, да мужчина с козлиной бородкой, в широкополой шляпе, прохаживался перед несколькими молодыми мужчинами, судя по лицу, испытывая муки выбора. Харны, безоружные с виду, разве что с кнутами в руках, кузнец из их же числа, который освобождал от цепей купленный товар, звон монет в мешочках на поясах упитанных, сытых варваров, и звон цепей на руках нестройной шеренги из двух – двух с половиной десятков человек. У пары крайних кандалы сковывали еще и ноги, более того, на руках у обоих не доставало пальцев.
- Пытались сбежать, - заметив мой взгляд, пояснил Бэнджамин, чуть склонившись к моему уху. Спешились мы еще на краю площади, ехать каретой самир так и не сумел меня заставить, и сейчас медленно шли. И чем дальше мы шли, тем сильнее кипела в крови ярость при виде грязных, оборванных, худых людей. Кто-то смотрел почти с надеждой, кто-то, не таясь, всхлипывал в голос, чьи-то губы шевелились в беззвучных то ли проклятиях, то ли молитвах. И в ушах стоял звон тяжелых цепей на руках. На месте этих разношерстных пленников, бледных светловолосых северян, смуглолицых южан, даже невесть как затесавшегося среди людей бородатого гнома, скованного несколькими кандалами сразу, я вдруг совершенно отчетливо увидела оринэйцев. Тех, что много лет назад вот так же рваными, нестройными рядами, проклиная роккандские войска и оплакивая королевство, шли на рудники. Тех, половины из кого, несомненно, уже не было в живых. Тех, кто стал рабами на родной земле…