- Всё, Юки, завтра обедаем на природе! – Азартно потирая руки, заявил Широ. – Приглашай Акико-тян!
Юки поплёлся на кухню с приглашением. Акико, конечно, сразу согласилась. Это была полненькая, свеженькая девушка лет пятнадцати-шестнадцати со вздёрнутым носиком и немножко оттопыренными ушами.
- Конечно, согласна! – Обрадовалась она. – И всю провизию я приготовлю, прихвачу чай и всё остальное. Мне давно уже не терпится познакомиться с молодым господином!
Около полудня Широ и Юки вышли из ворот замка, за ними семенила служанка с тяжёлой корзинкой. Один из телохранителей Широ, Ботан, почуял что-то неладное и преградил им путь.
- Что это такое? – Возмутился Широ. – По какому праву вы нас останавливаете?
- Асакура-сама приказал мне докладывать обо всех странностях, Йомэй-сама. Сегодня вы ведёте себя странно. Куда вы идёте и зачем ведёте за собой эту девушку?
- Акико-тян несёт нашу корзинку для завтрака… - начал было Юки, но Широ его перебил:
- Не лезьте не в своё дело, Ботан-сан. Вы должны меня охранять – вот и охраняйте, но не путайтесь у меня под ногами. Знайте ваше место!
Ботан прищурился, ничего не сказал и отступил с дороги.
- Какой у вас храбрый голос, Йомэй-сама! – Подпела Акико, когда они миновали мост.
Широ довольно улыбнулся.
А вот Акико, по правде сказать, была разочарована. Судя по рассказам Юки, молодой господин должен был выглядеть совсем не так! На вкус Акико, он был слишком худ, и кожа у него была белая, как рыбье брюхо, и глаза, как у рыбы. Речной карп, вот он кто! Юки нравился девице гораздо больше: кожа у него была смуглая, загорелая, лицо круглое и гладкое, и глаза нормального человеческого цвета. Однако Акико помнила, кто именно здесь является наследником огромного состояния, и улыбалась своим спутникам поровну, чтобы никого не обидеть.
Они зашли в беседку; мальчики уселись на сухие соломенные маты, а Акико принялась хлопотать, сервируя на низком деревянном столике обед.
Она достала из корзинки большую миску дымящегося риса и две пустых маленьких, плошку с пастой мисо, тарелку с аккуратно нарезанными ломтиками рыбы и два маленьких глиняных горшочка с глиняными крышками, залитыми древесной смолой.
- Это - особенное блюдо! – Пояснила Акико. – Маринованные сливы по рецепту моей бабушки. Попробуете – пальцы себе проглотите!
- Хотелось бы обойтись без этого! – Улыбнулся Юки.
- Тогда вам нужно прочесть специальную молитву «перед поеданием маринованных слив»! Как, вы не слышали о такой молитве? Не читая её, вы сильно рискуете! Мой дядя Кейичи однажды начал есть маринованные сливы, не помолившись, так из сливы выскочила косточка и встала ему поперёк горла!
- И что? Задохнулся?
- Нет, тётя Кейко начала так сильно бить его по спине, что косточка выскочила. После этой истории тётушка долго рассказывала всем подругам, как полезно иногда бить своих мужей.
Юки и девушка весело рассмеялись.
Широ поначалу чувствовал себя скованным, но вскоре и он включился в беседу:
- Вот скажи, как по-твоему, Акико-тян, - Широ взял палочками немного риса из общей чашки, - Юки-кун утверждает, что после свидания с девушкой юноша обязан непременно написать ей любовное письмо, и сделать это не позднее чем на следующее утро. Правда, что существует такой обычай?
- Да, и он мне очень нравится, - Акико с интересом посмотрела на Широ.
- А что должна сделать в ответ девушка?
- Девушка тоже должна написать ему письмо, ответное. А что, Йомэй-сама, - вкрадчиво спросила Акико, - вы хотите кому-нибудь написать любовное письмо?
- Хочу, да не знаю, как за это взяться. Сроду ещё не сочинял любовных писем. Писать стихи – это так сложно…
- Если бы мне пришло любовное письмо, Йомэй-сама, - девушка подвинула к нему горшочек со сливами, - то я бы ответила на него чем-нибудь вроде:
До пределов крайних
Неба и земли,
Верно, не найти на свете никогда
Человека, чтобы мог любить
Так, как я люблю, любимый мой!
- Акико-тян, как красиво! – Восхитился Юки. – Неужели ты сама сочинила?
- Нет. – Возразил начитанный Широ. – Это из Манъёсю.
На лице Акико промелькнуло неудовольствие.
- Я не знаю, откуда это, Йомэй-сама. Бабушка моя знает много таких красивых стихотворений и рассказывала их мне. Сама я, признаться честно, тоже не умею сочинять.
- Зато ты прекрасно готовишь! – Юки затолкал в рот целую сливу. – А уж эти сливы – просто объеденье!
- Спасибо! – Улыбнулась Акико. – А вы почему не угощаетесь, молодой господин?
- Благодарю, но я совсем не люблю сливы. - Вздохнул Широ. – Можете забрать мою порцию.
- Ну вот, а я так хотела вам угодить… - Огорчилась девушка.
Когда все наелись, Акико развела огонь в жаровне, поставила чайник, ловко измельчила чайные листья и залила их горячей водой. Все стали пить чай.
- Ну уж в следующий раз я приготовлю что-нибудь по вашему вкусу, Йомэй–сама! – Объявила девушка.
- Вряд ли мы сможем часто видеться. Мой отец, господин Асакура, строго следит за мной.
- Главное, чтоб вы захотели снова со мной встретиться, - Акико потянулась налить Широ ещё чаю и как бы ненароком задела его рукавом, - а уж выход мы найдём.
Юки, глядя в свою чашку, печально поджал губы.
Проговорив ещё несколько минут, молодые люди решили разойтись, чтобы не возбуждать лишних подозрений. Широ и Юки допивали свой чай, а Акико взялась за оставшийся горшочек со сливами.
- Обратно я его ни за что не понесу, старшая кухарка увидит и заберёт. А ведь это моё любимое кушанье! Я не покажусь вам слишком невоспитанной, если сейчас съем эти сливы?
- Нет, - Широ с удовольствием смотрел на хорошенькую девушку, - на тебя так приятно любоваться, Акико-тян.
- Осваиваетесь! – Еле слышно шепнул ему на ухо Юки. Широ подвинул его локтем.
- Бабушка хранит в страшной тайне рецепт этого маринада, - вылавливая палочками из горшочка сливы, щебетала Акико, - перед смертью она непременно откроет его мне. Но думаю, ничего необыкновенного в нём нет, всё дело в нужном количестве перца, аниса и гвоздик… гвозд… - девушка вдруг поперхнулась, закашлялась и схватилась рукой за горло.
- Акико-тян? – Встревожено спросил Широ.
Юки вскочил на ноги.
- Акико-тян, вы подавились? – Настаивал Широ.
Девушка перевела на него взгляд необычайно округлившихся глаз, ничего не сказала и повалилась лицом вниз на татами. И сколько Широ и Юки ни трясли её, ни звали по имени и ни шлёпали по спине, в себя она больше так и не пришла.
Происшествие в театре
Случившееся в беседке надолго выбило Широ из колеи. Зима кончилась, начали зацветать деревья, а он всё никак не мог успокоиться.
Когда Акико-тян упала и перестала дышать, оба мальчика так растерялись, что даже не смогли оказать ей мало-мальски достойную помощь. Когда Юки, опомнившись, побежал в замок за лекарем, Акико была уже вся синяя, глаза её закатились, только кончики пальцев ещё подрагивали некоторое время. Примчавшийся доктор сказал, что уже ничего не может поделать: девушка умерла.
- Должно быть, подавилась косточкой. – Хмуро сказал лекарь, обхватив голову мёртвой Акико за затылок и заглядывая ей в рот. – Хм, вот только косточки не видно. Наверное, выскочила, или проскользнула в желудок.
- А почему же она тогда задохнулась? – Спросил Юки.
Широ отвернулся: его тошнило.
Лекарь пожал плечами.
- Может быть, косточка застряла в гортани, так мне не разглядеть. Я бы мог забрать тело девушки на медицинское освидетельствование, да вот родители её ни за что не позволят, поднимут крик. У неё ведь есть родители?
- Бабушка… - пробормотал Юки.
Подоспевшие слуги завернули Акико в кусок грубого полотна, подняли её и понесли к замку. Мальчики как оцепенели, стоя в углу беседки и ни во что не вмешиваясь. Их привёл в себя женский крик, донёсшийся со стороны замка, и горестные причитания, последовавшие за ним. Услышав это, Юки вздрогнул, быстро прочёл какую-то молитву и опустился на колени, чтобы потушить угли в жаровне и собрать в опрокинутую корзинку остатки обеда. Потом они с Широ, ни сказав друг другу ни слова, медленно побрели в замок.
- Какое ужасное происшествие… бедная Акико-тян! И вы не должны были ничего этого видеть, Йомэй-сама. Это несправедливо. – Тихо произнёс Юки, когда они шли по мосту.
Широ промолчал.
Ему было очень жалко несчастную девушку, но ещё больше было жалко себя и Юки. Теперь от наказания им не спастись: господин Райдон непременно узнает, что они с Юки хоть косвенно, но всё же стали причиной смерти служанки. Как же ему всё объяснить? Широ пока ничего не мог придумать, мысли путались.
И ещё одно обстоятельство смутно тревожило его:
Акико съела сливы из ЕГО горшочка. Из того горшочка, который предназначался ему, Широ.
Конечно, не прошло и двух часов, как Широ вызвали в господские покои. Асакура полулежал на двух футонах, один из которых был свёрнут валиком и подложен ему под спину, пухлое лицо его кривилось от боли, но глаза были ясными и строгими.
- Йомэй, будь добр, расскажи мне без утайки обо всём, что сегодня произошло. – Велел он.
И Широ рассказал, действительно ничего не утаив, хоть из его слов выходило, что это именно ему, а не Юки, пришла в голову дурацкая затея пригласить на свидание служанку, и что Юки отговаривал его, но он, Йомэй, стоял на своём, и Юки пришлось подчиниться. Широ подробно описал их короткий разговор втроём.
- А потом Акико-тян стала есть сливы, подавилась и умерла от удушья. – Сухо закончил он свой рассказ.
Лицо Райдона стало ещё более строгим.
- Она стала есть острые маринованные сливы после чая? – Спросил он.
- Да, именно так. – Честно сказал Широ.
Райдон молча смотрел на него, будто пытаясь прочитать что-то на лице мальчика.
- Это всё? – Наконец спросил он.
- Да, отец. – Ответил Широ.
- Ты сам понимаешь, что поступил дурно. Стоит мне объяснять, что именно в этой истории мне не нравится?
Широ покачал головой.
- Но я не вижу твоей вины в смерти девушки. Наказание твоё будет таким: ты сейчас же найдёшь Сагара-сана, прикажешь ему выдать семье этой служанки вспомоществование на похороны и поминальную службу, а также передашь через него извинения – от своего лица. Обстоятельства смерти Акико всё равно станут известны слугам, так что они должны знать, что ты не отрицаешь своего участия в этой истории, не делаешь вид, что тебя там не было, и не прячешься за мою спину. Тебе всё понятно?..
И Широ пришлось извиняться перед слугами. Хорошо хоть Асакура-сама не заставил его спускаться для этого в людскую.
Снег совершенно стаял, но беспокойство Широ не проходило. Как он ни уговаривал себя, что всё это его выдумки, и что злосчастный горшочек пришёлся на его долю совершенно случайно, и что крышка была хорошо залита смолой, но полностью изжить страх не получалось. Что если кто-то пытался его отравить? Но кто? Почему? Зачем?
О своих сомнениях Широ ничего не говорил Юки, боясь показаться трусливым глупцом в его глазах. Вместо этого он приналёг на учёбу и старался как можно быстрее забыть о неприятном событии.
Но Юки видел, что поведение друга изменилось, и хотя он не понимал причины этого, но изо всех сил старался развеять его хандру.
- Помнишь, я говорил тебе о том, что в большой деревне есть театр? Может быть, ты захочешь посмотреть на зрелище, а, Широ? – Однажды спросил он.
Широ изумлённо посмотрел на него.
- После того, что произошло, снова вызвать гнев Асакура-сама? Юки, на что ты опять меня подбиваешь?
- В сущности, в этом нет никакого преступления. – Уверенно сказал Юки. – В этот раз мы отпросимся у Асакура-сама, как положено. Про театр говорить необязательно: он расположен при храме, так что мы можем сказать, что отправились в храм. Это будет честно.
Широ улыбнулся:
- Ну и кто из нас плут и мошенник?
Мальчики посмотрели друг на друга, очень довольные своей придумкой.
- Одно плохо: если я соберусь в деревню, за мной обязательно увяжутся эти три дурака. – Широ имел в виду своих телохранителей. – Надо бы как-то уйти без них… Вот что, Юки, позови сюда, пожалуйста, Сагара-сана, если он не занят.
Сагара-сан был занят, но поспешил прийти. Широ с невинным видом попросил его спросить у господина Асакура, можно ли ему, приёмному сыну, изредка посещать храмы и святилища. Через полчаса Сагара-сан вернулся сообщить, что разрешение получено.
- Ну вот, теперь можно ходить в деревню! Главное, не забывать каждый раз прихватывать с собой сувениры из храма для Асакура-сама. – С довольным видом сказал Широ.
Юки, видя, что молодой господин успокоился и захвачен мыслями о грядущем удовольствии, перестал за него волноваться.
Через несколько дней Юки разбудил Широ с рассветом.
- Вставайте, Йомэй-сама, спектакль начинается рано утром.
- Что? – Сонно пробормотал Широ. – Но ведь солнце едва взошло!
- Таков уж обычай. Но поутру, чтоб разбудить публику, актёры обычно играют весёлые пьесы. Вам понравится! Только собирайтесь быстрее, нам довольно далеко ехать.
- Ехать? – Изумился Широ.
Он постарался как можно быстрее умыться и переодеться в неброские хлопковые одежды, принадлежащие другу. Юки в это время куда-то исчез, а когда вернулся, глаза его весело поблёскивали.
Вдвоём они вышли из комнаты, охранители – Кента, Даики и Ботан, все втроём, - молча пошли за ними. Мальчики сделали вид, что их это нисколько не смущает.
Они прошли через парк, вышли наружу через незаметную дверцу в высокой стене и сразу же увидели первые домики: деревня начиналась за стеной. Широ со своими спутниками прошёл несколько десятков шагов, потом остановился на пороге лавки кузнеца, якобы в раздумьях, куда же следовать дальше.
- Йомэй-сама, отпустите меня в овощную лавку! На кухне зелень закончилась, стряпуха попросила купить! – Громко сказал Юки, кланяясь.
Широ сделал недовольное лицо.
- А вчера ты этого сделать не мог, бездельник? Теперь будешь задерживать меня во время моей прогулки? Ступай, но если за миг не обернёшься, уйду без тебя!
Юки кивнул и опрометью кинулся куда-то влево, тут же растворившись между строений. Широ поскучал, поглазел по сторонам; самураи-охранники стояли рядом, как три живые статуи.
Юки вылетел перед глаза так неожиданно, что Широ чуть по-настоящему не испугался. Одежды на нём были распахнуты, глаза лезли на лоб:
- Ах, Йомэй-сама, беда! Сюда бегут какие-то разбойники! Все вооружены, наверное, прознали, что вы вышли из замка!
- Где они? Сколько их? – Ботан, старший из самураев, сразу же выхватил меч из ножен, остальные последовали его примеру.
- М-м-м… пятеро! Они там, вот за той гостиницей!
- Хорошо… Оставайтесь здесь, Йомэй-сама, не отходите от лавки.
- Да у меня от страха ноги не идут! – Заохал Широ, хватаясь то за живот, то за голову.
Но стоило самураям убежать в указанном направлении, как ноги у него задвигались, причём очень бойко: когда телохранители поняли, что их обманули, мальчиков уже и след простыл.
- Вот, господин Широ, ваш храбрый конь, пожалуйте! – Смеясь, Юки похлопал по крупу медлительную бурую корову.
- Что? Какой же это конь?
- Так ведь крестьяне на лошадях не ездят, Йомэй-сама. Ни к чему всем сообщать, что вы из господского дома.
- Я знаю, я ведь для этого и переоделся в твою одежду, верно? – Широ без удовольствия оглядел свои жёсткие короткие хакама. – Но ведь мы можем пойти пешком?
- Пешком тоже нехорошо: нужно показать, что вы хоть и не княжеских кровей, но и не какой-нибудь бедняк, а то все лучшие места у сцены достанутся другим, и мы с вами ничего не увидим.
Пришлось Широ лезть на корову, взнузданную, как лошадь. Юки взялся рукой за уздечку и повёл корову по улицам.
Шли они долго, в деревне стало совсем светло. Пешком, вероятно, вышло бы быстрее, зато Широ мог без помех глядеть во все стороны.
Юки не обманул, когда говорил, что здесь скоро вырастет город: большую часть центральных улиц уже занимали не крестьянские жилища, а дома ремесленников, продуктовые лавки и увеселительные заведения. Строительство шло полным ходом: отовсюду слышался скрип досок и разговоры рабочих.