- Арэн… Защитник… Красиво. – И, уже громче, окидывая взглядом почти разложенные вещи, добавила: - Я знаю, сир, что вы не причастны к сложившейся ситуации и приняла извинения дворца, - я не сомневалась, что за мной следили в гостинице и продолжают здесь, и что эти слова не останутся без внимания. Но и сама с трудом понимала, зачем их говорю – чтобы успокоить мужчину и уверить его, что все в порядке – до него ведь это не могли не донести, или же скорее для того, чтобы успокоить самое себя и прогнать мысли о недавнем унижении.
Видимо, времени прошло много, пока я раскладывала книги, расставляла духи и убирала платья, поскольку, выйдя в гостиную и принимаясь разбирать последние мелочи, я услышала громкий, но не слишком настойчивый стук в дверь. Отперев, я встретилась с приятной улыбкой Леди Фэрт, с моего разрешения прошедшей внутрь.
- У вас очень уютно, но комнаты еще кажутся необжитыми… - заметила она после обмена любезностями. – Думаю, скоро это изменится, вы только сегодня сюда поселились, и я не удержалась от удовольствия стать вашим первым гостем.
- Здесь все очень красиво, и похоже на мою родную страну…
- Я очень рада, что вам понравилось. Я взяла на себя смелость заняться подготовкой ваших комнат, когда Его Величество отдали распоряжение. Мы с братом чувствуем себя виноватыми в казусе на аудиенции, и решили, что будет уместнее, если сейчас мы лично все устроим…
- Я даже ничего не знаю о правилах жизни здесь…
- Правила весьма просты, вы можете пользоваться водой и иными удобствами неограниченно, вы можете находиться почти во всех помещениях дворца, я покажу вам его, в ваши покои без вашего согласия могут войти только представители Особого Отряда, и только в случае, когда для этого имеются веские основания, такое происходит крайне редко. Покои убираются три раза в неделю, время вы согласуете чуть позднее…
- И сама я ничего не могу делать? Просто… Я привыкла сама…
- Я понимаю вас, я сталкивалась с подобной проблемой, когда въехала во дворец. Вы можете делать что-то сами, если считаете уместным, но не лишая служанок дворца возможности осуществлять свою работу. К вам после ужина подойдут, и вы сможете все согласовать.
- А разве вы… не всегда жили здесь? – промямлила я. Девушка улыбнулась, покачав головой.
- Я дочь герцога Фэрта, отца нынешнего герцога, но герцогиня Фэрт не является моей матушкой. Я родилась в небольшом городе на юге, и провела два года в сиротском доме, я осиротела в тринадцать лет. Когда мне исполнилось пятнадцать, старший брат любезно забрал меня к себе, я получила образование и работу. И я столкнулась с той же бедой, что и вы, привыкнув ухаживать за собой и местом, где живу, сама. Случились и забавные, и довольно неприятные события, и я привыкла к порядкам дворца. Думаю, скоро и вы привыкнете, принцесса.
- Я разделяю ваше мнение, - улыбнулась я. – Я очень польщена тем, что вы стали первым моим посетителем, и с радостью приму ваше предложение осмотреть дворец. – Мы вышли в коридор, Элиа дождалась, пока я запру дверь на ключ, и мы неторопливо зашагали среди картин на стенах, ваз, гобеленов. Ковры на полу заглушали шаги наших ног, обутых в легкие шелковые туфельки, ибо я не намеревалась выходить из дворца. Тяжелая бархатная юбка шуршала по полу, как и легкое шерстяное платье леди Фэрт.
– Сегодня я покажу вам залы, библиотеку, некоторые служебные и хозяйственные помещения, полезно знать, где они находятся, и, полагаю, на сегодня будет достаточно. Разумеется, это могли сделать слуги, но я сочла уместным совместить ваше знакомство с дворцом и наше с вами приятное и для вас, смею надеяться, общение.
***
С каждым днем Дариан становился все более заснеженным, я понемногу изучила кое-что во дворце и теперь могла проводить время в своих покоях, всегда чисто убранных, изучая наанак, который становился для меня все более привычным и я уже без труда объяснялась на нем, вспоминая свои детство и уроки, составляя планы занятий с Его Императорским Высочеством, коротая вечера за книгами, которые мне было позволено брать в дворцовой библиотеке… Выполняя кое-какие мелкие бытовые занятия, вроде починки небольших прорех на одежде и пришивания пуговиц. Иногда ко мне заглядывали герцогиня Фэрт и чуть реже сам герцог, проявивший самое деятельное участие в моей жизни после казуса на аудиенции. Я изучила раскинувшийся по левую сторону от дворца парк, сейчас тоже большей частью укутанный снегом, и понемногу запомнила, где расположены основные из открытых для всех обитателей дворца залы…
Первые несколько недель обучения Его Высочества выдались непростыми и волнительными – я прежде никогда не обучала кого бы то ни было чему-то, и не имела практически никакого представления о том, как мне взяться за дело – о чем сразу и предупредила Императора, заявившего, однако, что ничего страшного здесь нет и что этот факт, разумеется, ими учтен. Изучая в первый день познания и способности юного наследника престола, очаровательного, удивительно серьезного и внимательного ребенка девяти лет от роду, доброжелательного, воспитанного и, к моему удивлению, крайне застенчивого, я была ошарашена, и с трудом сумела это скрыть, тем, каким выдающимся даже на первый взгляд оказался его дар Целителя – при том, что рождение Целителя было редкостью, а по эту сторону Стены Науров и вовсе уникальным событием. Но Его Императорское Высочество, кронпринц Тионий Арэн Фамэ оказались не просто магом, наделенным даром лечить людей, но поистине одаренным Целителем. Сарина когда-то задолго до того дня сказала мне, что на отдельных Целителях лежит особое благословение Диады, и они становятся величайшими носителями этого дара во всем мире. Удивительно спокойные, терпеливые, с обостренным чувством справедливости и сопереживания… До того момента, когда я, тихо радуясь снятому с дара ограничению, исследовала сети его магии, я и не предполагала, что означали слова о подарке Диады. Но даже первый осмотр показал, что принц был одарен необычайно ярко. И, если быть откровенной, куда более сильно, нежели я сама.
Зато, как часто бывает у Целителей, способности заклинать зверей и управлять водой оказались развитыми куда менее – впрочем, упорство и терпение помогли мне освоить-таки слабые задатки Магии Всех Стихий, магом коих я и являлась, согласно бумагам, в Гвенто-Рокканде. В Никтоварилье в бумагах, повествующих о моем даре, гордо, в первую очередь, красовалось «Целитель».
В первую нашу встречу мальчик, показавшийся мне очень похожим на своего отца – вплоть до формы скул и темных, коротко стриженных волос, только цвет глаз был иным, отнесся ко мне весьма настороженно, держась отстраненно и напряженно. Видимо, решила я, счел меня одной из своих прежних «наставников», по отзывам моих новых знакомцев, не слишком-то веривших в его способность овладеть магией вообще. Я, избрав для обучения минаурский полуофициальный-полуприятельский подход, исподволь изучала сеть его дара, расспрашивая о том, чему его уже научили, чему он хотел бы научиться, посещал ли юный маг чародейские гильдии… Поинтересовалась иными его уроками, отдыхом, с удовольствием отметив, что он любил читать и проводить время на природе – в полном соответствии со своим даром. Поделилась парочкой забавных воспоминаний из школы в Санмэ и из Минаура. И удовлетворенно улыбнулась, когда в глазах сидевшего напротив будущего ученика появились первые искорки интереса, а взгляд завороженно следил за танцующими на моей ладони радужными искорками.
- Сегодня у нас не совсем урок. В Минауре, где я обучалась магии, Ваше Высочество, прежде, чем начать обучение, новые и старые ученики и наставники собирались все вместе и знакомились. Гораздо приятнее передавать и получать знания, когда собеседник и товарищ, с которым вместе ты проходишь обучение, тебе знаком, и уже нет страха по отношению к Наставнику. – Заметила я, как можно теплее улыбаясь. – К сожалению, я слышала, что вам не всегда везло с учителями магии, и надеюсь, что мое наставничество не окажется чрезмерно коротким…
-Я слышал, что Минаурская Школа магии является одной из лучших в мире… Для меня честь, что мой Наставник обучался в ней, - улыбка проявила на щеках мальчика ямочки, заставившие меня поневоле улыбнуться еще чуть сильнее.
- Для меня честь обучать Ваше Высочество… - этот первый разговор, почти не относившийся к урокам и позволивший мне хотя бы познакомиться с моим будущим учеником, предшествовал третьей встрече с Его Величеством, на которой мы утвердили мою должность, оговорили расписание и содержание уроков, до встречи с наурами, и я мысленно сжалась, отмечая про себя, насколько круто изменилась вновь моя жизнь. Еще несколько занятий ушло на проверку знаний мальчика, на налаживание контакта и взаимное изучение, и наконец я набралась решимости перейти к серьезным урокам. Почему никто из прежних Наставников не удосужился обучить Тиония касаться дара – одному из существенных и первейших магических навыков, для меня оставалось покрытой мраком тайной. Именно это и стало темой и основной частью наших первых серьезных уроков, поскольку прикосновение к собственному дару для чародея – естественное и необходимое зерно его способностей и деятельности, многих составных, сложных чар, прекрасное средство достижения гармонии и познания себя. Касаясь дара, чародей узнает предел своих сил, запас своей энергии, в данный момент, быстрее осваивает и глубже познает все новые вопросы и тайны магического мира, учится видеть то, что недоступно обычному взгляду. Даже будучи согласна на то, чтобы мой дар «связали» самиры, из-за бунтовавшего длительное время Темного Целительства, я истосковалась по самой возможности касаться дара, дарившей мне спокойствие и радость соприкосновения со светом Трингула.
Тренировочные залы для изучения магии оказались расположены в Крыле Императорской Династии – длинном, широком коридоре, богато украшенном и патрулируемом самирами и еще кем-то, не относящимся к смертным – среди некоторых правителей были популярны услуги духов-защитников. Широкие двустворчатые двери, украшенные вырезанным на них позолоченным орлом, раскинувшим крылья, в самом конце анфилады арок, коими и заканчивался коридор, и вовсе всегда на моих глазах сопровождались застывшими по бокам от них фигурами самиров, молча и внимательно озиравших проходящих коридором людей. Впрочем, я лишь раз разглядела двери достаточно хорошо, чтобы увидеть резьбу – наши комнаты для занятий располагались в совсем другом конце коридора, ближе к центральной части дворца.
Сами же комнаты представляли собой два помещения, в одном из которых имелись и шкафчики для хранения снадобий, зелий и ингредиентов для них, и широкий, но короткий стол со скамьями, предназначенный для письменных занятий и изучения магического «рисования» - которым из моих друзей глубоко и серьезно занимался Файгарлон, я же изучала лишь по необходимости. Книжный шкаф, заполненный книгами, свитками, толстыми папками бумаги, касающейся всех мыслимых и немыслимых сфер чародейства – но на учебном уровне, к моему огорчению, алхимическая лаборатория, со всеми необходимыми и большей частью необязательных приборов. Несколько шкафов для артефактов, магических предметов, защитной одежды для практических занятий… Недостатка в материалах для уроков у нас просто не могло возникнуть, а приятные коричневые и голубые цвета комнаты немало радовали взор.
Вторая же комната была совершенно пустой, исключая обшитые специальными панелями, поглощающими и рассеивающими магию, коими отделывались классы для практических уроков и в Минауре, стены, такую же прослойку на полах, и сложенные аккуратной стопкой в дальнем углу подушки. Именно на последних, мягких, набитых пухом рулана, мы и сидели в тот день, скрестив ноги и закрыв глаза. Вернее, глаза закрыты были только у принца Тиония, сложившего руки у груди и касающегося лбом кончиков средних пальцев.
Глубоко вдыхая и выдыхая, мальчик изо всех сил старался последовать моему наставлению отрешиться от проблем и сосредоточиться на самое себе. Представить что-то особенное, самое приятное и важное, и удерживать в голове этот образ – важная составляющая контакта с даром на первых порах. А вот я, сидя в почти такой же позе, внимательно наблюдала за сопевшим учеником, слишком сильно торопившимся (впрочем, в сравнении с большинством детей его возраста он вообще не спешил) поскорее освоить этот навык. Который с опытом становился столь же естественным занятием, как, к примеру, умение писать и читать.
- Я стараюсь, но у меня не получается… - сообщил ребенок, открывая глаза и уставившись на меня. – Я не могу думать о чем-то одном, все равно появляются другие мысли, амари Алеандра. – Обращение по имени к Учителю было обычным явлением в Минауре и здесь мое скромное пожелание изволили одобрить на высшем уровне. Слух резало только непривычное «амари» - на местном языке, фарсине, означавшее «учительница», «наставница».
- Потому что ты торопишься научиться, а, как я уже говорила, в магии, в любом ее проявлении, важно не спешить, - обращаться на «ты» к ученику, кем бы по своему рождению он ни был, тоже было одной из отличительных черт минаурского подхода к обучению магическим тонкостям. Так в Школе звали и меня, и Дарго, и ребят из куда более простых семей. – Сегодня мы учимся не касаться своего дара, а направлять мысли в нужном для этого русле. Нужно думать о приятных вещах, о том, что доставляет радость и помогает достичь покоя и хранить его… - я подошла к тихо сопевшему мальчику, поправить положение его ладоней, терпеливо дожидаясь, пока он удобнее устроится на подушке. – Какое воспоминание для тебя самое приятное, амилэр?
- Не знаю… - принц только пожал плечами. – У меня все одинаковое и я не знаю, что приятнее всего…
- Возможно, что-то связанное с семьей… - мягко заметила я. – Например, праздник, который был очень веселым, или любимая вещь. Или самый дорогой подарок – не дорогой в том отношении, что стоил много денег. Тот, который ты больше всего ценишь…
- Праздники всегда формальные и роскошные, а когда у меня день рождения, мы вовсе не празднуем его… - задумался юный Целитель. – А какое у вас самое хорошее воспоминание?
- Когда мне было семь лет, мой отец отвез меня в один из крупных оринэйских городов, и в этой поездке я увидела дракона – мне даже было позволено дотронуться до его лапы. Когда я училась касаться дара, я думала именно об этом – твердая, очень прочная и толстая чешуя, прохладная… Дракон был огромным, а я была совсем крошечной, - я поневоле улыбнулась, вспоминая высокий на фоне темнеющего неба, мощный силуэт ящера, прилетевшего к моему отцу. – Мои самые теплые воспоминания связаны с моим отцом, Ваше Высочество – с его уроками, с нашими поездками и играми…
- Я редко вижу своего отца… - совсем тихо, едва слышно пробормотал принц.
- Важно не то, как часто человек проводит время с другим человеком. Важно то, что чувствуют разум и сердце. Я уехала в Школу Магии, когда мне было шесть, и проводила там много времени. Я не во всех поездках сопровождала своего отца и до Школы. И когда мне исполнилось восемь, он исчез. Но я помню его и очень сильно люблю. И мои воспоминания о нем остаются светлыми и дорогими для моего сердца.
- Я тоже люблю отца, просто… - мальчик тяжело вздохнул. – Я не знаю…
- Разве вы никогда не играли, Ваше Высочество? Разве не было ни одной поездки вместе, ни одного урока, который ваш отец давал вам? Ни одного подарка? – улыбнулась я, терпеливо показывая, что на самом деле имею в виду. – Разве вам совсем нечего вспомнить? Я уверена, что вы сейчас сможете вспомнить очень много приятных и добрых моментов. И найдете среди них самый дорогой для души и сердца. И тогда вы сможете очень скоро освоить прикосновение к своему дару. А когда вы хорошо научитесь это делать, вы сможете прикасаться к нему и читать его быстрее и легче. Сейчас, пожалуйста, закройте глаза, постарайтесь отвлечься от окружающего мира и просто вспоминайте самое приятное. Когда вы найдете такое, особенное, воспоминание, вы это почувствуете…
***