Я остановилась незамеченная в кустах и уставилась во все глаза на сцену, непрошенной свидетельницей которой я невольно стала. У закрытой двери заднего входа ссорились парень с девушкой, которую я охарактеризовала бы только эпитетом «смелая». В ее внешности все так и кричало о смелости во всех смыслах — и облегающее мини с прорезями на рукавах и в зоне декольте. И ее профессионально-прямая спина. Или модель, или актриса — у меня дальняя подруга работала в модельном бизнесе, и я научилась отличать просто уверенных красавиц от профессионалов. И волосы девушки — платиновый блонд, сделанный в очень дорогом салоне, с едва заметным тонированием в аквамариновый на кончиках коротких, уложенных мягкой волной волос. И глаза, как два океана, идентичного волосам оттенка были неправдоподобно яркими. Именно по этому неестественному цвету я догадалась, что у нее линзы. А парень… был самым обыкновенным. Невысокий, болезненно худощавый, с неряшливыми черными волосами и огромной серьгой в одном ухе. Его растянутая футболка и чёрные джинсы не привлекали внимания. В отличие от его собеседницы.
— Да пошел ты! Не буду я о тебе писать! Нет! И интима тебе не перепадет! Отвали, еще чего, бесплатную рекламу захотел! Ботов своих почисти сначала, а потом только обращайся к моему менеджеру, скотина! Руки убрал, слышишь? А-а-а! — Кажется, парень был весь на нервах, потому что злобно начал что-то шептать девушке и хватать ее за руки. Я стиснула зубы, не желая лезть в чужие отношения, но, когда девушка дернулась от боли, вырываясь из цепких пальцев парня, а он перехватил ремешок ее сумочки, я больше не могла оставаться в стороне. Он же явно нападал!
— Молодой человек, позвольте поучить вас хорошим манерам. — Я никогда не нападаю неожиданно. Не по «джентльменски» так поступать, я считаю. Да, я в курсе, что я девушка. Но кодекс чести никто не отменял?
— Иди ты… — Молодой человек развернулся и одарил меня множеством нелестных эпитетов, да еще и попытался толкнуть в грудь. Я вздохнула.
— Ну, парень, я предупредила. Ты нарвался на неприятности. Вали лучше. — Конечно он не свалил, только попытался снова дернуть сумочку с плеча яркой незнакомки. И тогда я очень быстро размахнулась и врезала ему коленом в живот, по болевой точке. Потом, как по нотам, схватила за руку, выворачивая ее назад, и отбросила парня от нас. Он полузадушенно всхлипнул и исчез в кустах.
— Ну все, угроза миновала. — Я приветливо улыбнулась девушке, стоявшей рядом, пытаясь не замечать удивление и уважение в огромных аметистовых линзах, тьфу, глазах.
— Спа… — Начала она говорить, но тут из кустов выпрыгнул наш недавний обидчик и наскочил на девушку, как разъярённый носорог. Я даже охнуть не успела, как она, падая на гравий, умудрилась порвать платье и вывернуть ногу под неестественным углом. Сумочка улетела в другом направлении от нас, чем не преминул воспользоваться незадачливый воришка. Он подхватил свою добычу, и был таков. За ним, неожиданно залаяв, бросился черный водолаз. Я, удивлённо пожав плечами, склонилась над девушкой, помогая ей подняться.
— Как вы? Встать можете?
— Да, все в поря… — Девушка оперлась на мой локоть и поморщилась от боли в растянутой лодыжке. На ее запястьях растянулись уродливые цепочки следов от пальцев незнакомца. Завтра они станут синяками. Девушка проследила мой взгляд и кивнула.
— У меня завтра съёмка. — Я хотела бы посочувствовать, но к сожалению, мои кулаки всегда работали лучше языка.
— Модель?
— Хуже. — Девушка слабо улыбнулась. — Блогер. Знаете, кто это такой?
— Я в курсе. — Я резко отвернулась, чтобы скрыть в своих глазах огонек узнавания. Знаете, кого я спасла от рук бандита? Ту самую красавицу с диджитал пати, по которой сох герой моего романа, Руслан Междиевский. Но она меня, конечно, не помнит. Кем я была на той вечеринке? Незаметной серой мышкой. В отличие от нее, яркой колибри, что оставалась на всех фото гламурных фотографов. На секунду мне захотелось бросить ее и уйти, пусть сама решает свои проблемы, но… что-то настоящее в ее глазах под аквамариновыми линзами, заставило меня остаться. Она — не звезда сейчас. Обычная перепуганная девчонка, которой нужна помощь. А когда я отказывала таким девушкам, попавшим в беду? И начинать не собираюсь.
Ночь показалась мне похожей на детскую игрушку — калейдоскоп. Множество мельчайших осколочков, разных цветов и форм, складывающихся в одну простую картинку. Вот Вероника проходит в зал и удивленно оглянувшись, шепчет: «тут так уютно». И я оглядываюсь вместе с ней, словно в первый раз вижу молочно-бежевые стены, на которых висят картины разноцветными камнями, сделанные руками Кати. Я словно впервые тону босыми ногами в пушистом золотистом ковре и задергиваю тяжелые шторы, немного не современные, но очень подходящие к интерьеру комнаты. И тут магия рассеивается, я снова — в привычной комнате, которую я помогала обставлять сама, в которой есть частичка и моей души, отпечаток моей личности.
— Столько необычных вещиц, — Вероника бережно взяла с полки фигурку какого-то божка, которую Катя и Витя привезли из Индии.
— Да, мои друзья любят путешествовать. Пойдем на кухню, там они хранят аптечку. Я перебинтую тебе ногу, пока она совсем не распухла.
… Следующий осколок — Ника сидит на высоком барном стуле, пока я привычно затягиваю эластичный бинт. Видно, что ей неловко, хотя я не понимаю причины. Это же так естественно — помогать людям. И я с детства не гнушалась работы.
— Встань, пожалуйста. — Попросила она, отводя глаза. — Еще раз спасибо. Для меня никто из девчонок такое не делал.
— А я вечно бинтую коленки. — Я пожала плечами, убирая бинт в аптечку и присела рядом на стул. — Бывает и что-то похуже.
— Ты медсестра? Или врач? — В глазах Ники засветилось любопытство. Я покачала головой, рассмеявшись.
— Нет, что ты, все гораздо прозаичней. Я всего лишь офисный клерк в одной адвокатской конторе на окраине Москвы. Но в свободное время я преподаю на курсах самообороны для девушек. Бесплатно. Все мои ученицы небогаты, зажаты и закомплексованы. А некоторые из них еще и жертвы домашнего насилия. Вот откуда у меня опыт в обращении с аптечкой и оказанию первой помощи. К сожалению. — Я отвернулась и слишком громко поставила чайник на огонь. Ника молчала. Наверное, в шоке? В ее волшебном блогерском мире не бывает несправедливости и жестокости, а розовые единороги какают бабочками? Сама не знаю, откуда на меня временами накатывала злость на эту симпатичную девушку, что казалось, родилась с серебряной ложкой во рту.
— Есть будешь? — Может, я слишком резко перевела тему разговора, а может Ника почувствовала мое раздражение, скрытое, но невольно направленное на нее. И благоразумно поддержала тему еды.
— А что есть? — Ее голос чуть заметно дрожал. Наверное, она хорошая актриса. Вон, как скрывает истинные эмоции. Даже руки лежат на коленках и не двигаются. Но голос выдает ее волнение… неужели она боится меня? Бред.
— Есть суп. Свежий, я вечером после работы сварила. С курицей и шикарным наваристым бульоном. Больше, если честно, ничего нет. Я грозилась сестре, что буду питаться фаст фудом, но мой нежный желудок не выдержал бы такого издевательства. Я избаловала отца, сестру и себя домашней едой.
— Любишь готовить?
— Я же старшая. Мне пришлось научиться готовить. Когда от нас ушла мама. — Просто ответила я и сделала вид, что ищу в холодильнике кастрюлю с супом, чтобы скрыть слезы, внезапно заблестевшие на ресницах. Ника молчала. Наверное, чувствовала, что мне нелегко было сказать это.
— Прости меня, разговорилась я. Наверное, это эффект попутчика. — К нам в гости на кухню забрел Ваня и начал тыкаться носом мне в бедро. Ника позвала его и принялась гладить. Ваня млел, пока ее тонкие пальцы путались в его густой шерсти. А я, тем временем, разогревала суп, наливая ароматный бульон в большую кружку с гномиками.
— Тебе курицу класть?
— А как же! — Ника оживилась. — Давай помогу?
— Сиди уж, Золушка. Тебе ногу беречь надо. Утром съемка, помнишь? — Я пожалела о своих, на первый взгляд обычных словах, когда Ника сгорбилась и опустила плечи, мгновенно потухнув, как огонек спички. Казалось, любая мысль о ее настоящей жизни вызывала у нее приступы паники и депрессии. Я уже уловила эту закономерность и решила держать язык за зубами. Девушке и так не повезло сегодня, чего усугублять?
— Пойдем, я проведу тебя в зал. Там удобнее, чем на этих стульях. Что у Кати в голове творилось, когда она их покупала? Они же неудобные!
— Зато под дизайн кухни очень подходят. Такие современные и стильные. — Вероника обвела рукой помещение, и я снова увидела его, как в первый раз. Будто и не я хозяйничала тут уже несколько дней, не готовила еду, не мыла посуду… Кухня, на удивление, напоминала мне царство темного стекла и блестящего хрома. Встроенная духовка, варочная поверхность, сверкающий зеркальный холодильник, каменная крошка на столешницах. Блестящие бока кастрюль, в которые сейчас состроила рожицу Вероника. И задорные расписные тарелки на стенах — по контрасту с царством чистоты и блеска. На столешницах стояла хлебница, расписанная под хохлому, вокруг нее выстроились красочные деревянные дощечки всех калибров и размеров, а на обеденном столе, заботливо укрытом белой скатертью с прошвой стояла ваза с искусственными цветами.
— Я бы только цветы живые поставила. — Задумчиво протянула Ника, вставая и цепляясь за пса. Я хмыкнула, идущая за ней следом с зал, нагруженная чашкой с бульоном и тарелкой с курицей, любовно выловленной из кастрюли.
— Женщина, ты что, мои мысли читаешь? — Ника резко обернулась и сверкнула своими неестественными глазами, чуть не столкнув меня вместе с бульоном на пол.
— А мы похожи, ты не заметила?
Глава 9
Я не смогла удержать предательскую дрожь, после того, как отвела гостью на диван, вручила чашку с бульоном и тарелку с курицей, накинула на нее плед и позорно сбежала в ванную. Сначала бездумно пялилась в зеркало, включив горячую воду. Мое лицо — отражение в зеркале над умывальником, окутало паром, смазав доныне привычные черты. И в мутном зеркале начали проступать ее черты… ее аристократический нос, высокий лоб
Если убрать челку, у меня очень похожий. И губы, если стереть яркую помаду, то капризные изгибы так напоминают друг друга. Разные — только наши глаза. Ее — ненастоящие. Аметистовые, как окрашенные кончики ее волос. А мои — зеленые. Такого странного, почти пугающего оттенка молодой листвы. Сейчас зрачки расширены от усталости и шока. Что за злой рок свел нас вместе с этой модной небожительницей блогершей? Совпадение, случайность? Я переключила кран на холодную воду и с наслаждением плеснула себе водой в лицо, пытаясь успокоиться. И в этот момент вздрогнула, снова взглянув в зеркало, и увидев за спиной силуэт девушки очень похожей на меня. Я тряхнула головой и марево рассеялось, но страх не ушел, а только разросся внутри, заполняя душу. Не желая торчать в ванной, я пошла обратно в зал, где передо мной открылась идиллическая картина — Вероника уснула прямо в кресле, закутавшись в плед, отставив чашку с недоеденным бульоном. Ее рука лежала на холке чёрного водолаза, который тоже уснул подле нее, уткнувшись носом в ее поджатые под себя ноги. Я покачала головой и отправилась на кухню, не желая будить. На душе было неспокойно. В доме завелись призраки? Или что это маячило за моей спиной в ванной, если Ника уснула?
Сначала я хотела перекусить, но поняла, что мой желудок сжимается от накатывающей паники, и поэтому я медленно мыла посуду, пытаясь понять, что происходит. Спать не хотелось совершенно. Просто… я очень по-детски ждала рассвета. Откроется метро, я провожу свою странную гостью, залягу на весь выходной спать и забуду об этом вечере. Навсегда. Я просто выброшу из головы несчастную блогершу Вики. Вместе с Русланом.
На кухне закипела работа. За неимением лучшего, я решила испечь печенье. Не, ну а чем еще заняться в три часа ночи, когда сердце не на месте? Причем, проанализировав свои предчувствия, я точно знала, что ничего плохого меня не ждет. Просто было ощущение, как перед прыжком в пропасть с закрытыми глазами. Будто с этого момента моя жизнь бесповоротно изменится. Почему? Откуда такие мысли? Я не знала, просто бывает такое, что внутри включается шестое чувство. И правду мы узнаем не сразу, а через некоторое время.
— Что делаешь? — Я дернулась от неожиданности и обернулась. В дверях кухни стояла Вероника, потирая рукой заспанные глаза, завернувшись в плед.
— О, ты проснулась? Может я тебя в спальню проведу, поспишь до утра?
— Ты так добра ко мне. — Улыбнулась Ника, сбрасывая плед с плеч. — О, тут жарко.
— Да, я пеку печенье, разогрела духовку уже.
— А пришла я… потому что мне страшно одной. В чужой квартире, одной в комнате. Можешь посмеяться надо мной, но я лучше посижу с тобой, если не прогонишь. — Я хмыкнула, подумав о том, что даже звезды масс медиа — как обычные люди боятся темноты и одиночества. Пустой квартиры. А может, не одну меня посещают призраки?
— Конечно, проходи. Хочешь присоединиться к выпеканию печенья? — Вероника аж покраснела от удовольствия и смущения.
— Ой, я с радостью! Только… я плохо готовлю. Я все испорчу.
— Не выдумывай. Это печенье невозможно испортить. Иди сюда, помой руки, возьми фартучек, да, как у бабушки… у Кати есть целая коллекция фартучков на все случаи жизни. Смотри, я уже замесила тесто, будем сейчас лепить…
Правильно говорят, что совместная работа сближает. Не скажу, что мы стали закадычными подругами с Никой. Но дело спорилось, а в процессе мы болтали. Я — без умолку. То ли это она так магически на меня действовала, что мой язык развязывался, то ли работал тот самый пресловутый эффект попутчика — в голове постоянно вертелось, что через пару часов эта девушка уйдет, закроет за собой дверь и больше наши миры, никогда не пересекутся. Вероника тоже рассказывала, в основном о прошлом. О семье, родителях, которые остались в Питере, она отзывалась с огромной теплотой. Я так понимаю, она хотела чего-то достичь в жизни, чтобы они гордились ею. Ника рассказала про детство, про свой капризный гордый характер, как была заводилой в школе и королевой класса. Как решила поехать в Москву и стать актрисой. Как у нее не получилось…
На этом месте Вероника замкнулась в себе и умолкла. Я не стала настаивать на продолжении. Мало ли какая личная трагедия у человека в институте произошла. Так просто по щелчку пальцев люди не бросают ВГИК, не уходят в сомнительные проекты, не связываются с инвесторами. Узкие места были видны сразу — два года назад о блогерах никто не слыхивал. Это сейчас быть блогером — модно и популярно, как стать певицей и выпустить клип на музыкальном канале. А тогда это могло просто не «стрельнуть» и Вероника осталась бы у разбитого корыта, без денег, без карьеры в будущем, без института за спиной. И ей пришлось бы поджав хвост возвращаться к родителям в Питер. Поэтому я понимала — не все так гладко и складно в ее рассказе…
— Почему ты ушла из ВГИКа? И согласилась на авантюру — стать блогером? Из-за мужчины? — Взгляд Ники словно остановился. Она смотрела сквозь меня, как через стекло, наверное, прокручивая в очередной раз свою нелегкую историю.
— Да. Ты права. Из-за мужчины. — Медленно проговорила она, и я больше почувствовала, чем услышала — она призналась в этом не мне. А себе. Возможно в первый раз в жизни…
«Как будут выглядеть наши инстаграмы, когда нам стукнет по восемьдесят лет? Гордое фото первого связанного нами носка. Видео, как мы с дедом едем на дачу. Селфи с новой вставной челюстью…»