«Ну же! — крикнула я. Это все. Двигатели взревели со звуком, похожим на стук копыт, и они внезапно бросились на меня. Я стояла на месте. Если мне повезет, они убьют меня.
Первый всадник ударил меня локтем в плечо, и я растянулась на земле. Мой нож выпал из руки и упал в сточную канаву, оставив меня безоружным. Вскочила на ноги, и второй удар пришелся мне в висок, сбив с ног. Тяжело упала. Когда я снова попыталась встать, у меня закружилась голова, и черные пятна закрывали большую часть пейзажа. Перекатилась на бок и свернулась калачиком, стараясь уменьшить площадь, пока ждала, прояснится ли моя голова.
Позади меня раздался непознанный мною голос: «Закрой глаза!»
Слушаю команды из тени, тем более у меня нет другого выбора. Зажмурилась, свернувшись еще крепче.
Не видела, что было дальше. Большую часть времени я радовалась этому факту. Иногда поздно ночью мой разум пытался заполнить картины, которые могли бы сопровождать такие звуки, и жалею, что не видела, что произошло. Все не могло быть так плохо, как я могу себе представить. Не могло.
Ничто не может быть настолько плохим.
Все началось с нарастающего крика, похожего на вопль Баньши, но более дикого и злого. Затем он оборвался, сменившись звуком удара и кровавой мягкостью рвущейся плоти. Воздух наполнился криками и рычанием. Я подняла голову и снова пригнулась, когда кусок брони пролетел мимо меня. Превосходно. Я не могла стоять и не могла бежать;я просто собиралась спокойно ждать и надеяться, что кто бы ни напал на всадников, он не захочет заказать на десерт подменыша.
Звуки оборвались с последним яростным ревом, и все стихло. Я осталась на месте, зажмурив глаза. Шаги приблизились, и я услышала, как кто-то опустился на колени.
«Вот, — мрачно усмехнулся Тибальт. — Твой нож.»
Знакомая рукоять была зажата в моих пальцах: «Теперь можешь открыть глаза.»
Подняла свою ноющую голову, пока не увидела Короля Кошек. Его рубашка была наполовину разорвана, и он был покрыт кровью, но не выглядел раненым.
«Нам пора, — сказал он, протягивая руку. — Остальным людям Слепого Майкла будет не до смеха.»
«Как ты… " — я сунула нож в ножны, взяла его за руку и приподнялась над землей. От этого движения у меня закружилась голова. Черт подери! Хотя бы раз, кто-нибудь напал без желания и попыток проломить мне череп.
«Луидэд позвонила мне, — сказал он. Должно быть, я вздрогнула, потому, что он коротко и искренне улыбнулся. — Она сказала, что тебе нельзя просить о помощи. С другой стороны, она может попросить все, что захочет.»
«Она действительно просила?» — уточнила я, проверяя свою свечу, с целью убедиться, что она не повреждена. Пламя все еще горело чистым синим ровным светом, спасибо Оберону.
«Нет, — ответил он. — Разве было такое когда-нибудь?»
«Думаю, нет, — ответила я. — Ты здесь, чтобы спасти мою задницу?»
«Кажется, она думала, что тебе понравится эскорт».
Я уставилась на него, моя гордость боролось со здравым смыслом в коротком и неравном бою. Хочу ли я признаться, что нуждаюсь в помощи? Черт, нет. Доберусь ли я до Тенистых холмов, без него? Скорее всего, нет.
«Да, — вздохнула я. — Было бы чудесно.»
Он усмехнулся, от этого волосы у меня на затылке встали дыбом.
«Иногда ты через чур гордая. Ты ведь понимаешь, я не пытаюсь вернуть тебе долг. Ты спасла детей моего двора. Я рад возможности помочь.»
«Я…» — я замолчала, не зная, что сказать.
Тибальт был моим врагом, черт побери; мы ссорились, ссорились и держали друг друга в долгах. Мы не делали одолжений. Он не должен предлагать мне помощь без всяких условий. Это было неправильно. И он определенно не должен улыбаться, когда делает предложение. Потому что если мы больше не будем врагами, я не знаю, кто мы друг для друга. Медленно подбирая слова спросила: «Проводишь меня?»
«Если смогу. Я тебе нужен. Каждая минута, которую ты тратишь, — это минута, которую ты не можешь себе позволить.»
Он уел меня.
«Прекрасно, — сказала я. — Ты можешь мне помочь.»
Я пыталась сделать вид, что делаю ему одолжение. Мне стало легче, хотя мы оба знали, что это ложь.
«Хорошо», — он встал и пошел, вынуждая меня следовать за ним или остаться позади. У меня кружилась голова, но я обнаружила, что если буду смотреть на него, то смогу двигаться по прямой. Это был хороший знак. У меня не было никаких проблем с ходьбой; это был еще один хороший знак. Если буду продолжать собирать хорошие знаки, смогу добраться до Тенистых холмов живой.
Мы прошли почти милю, когда Тибальт остановился и принюхался. Я взглянула на свечу и убедилась, что она все еще горит чистым голубым светом: «Тибальт, что…»
«Шшш, — прошипел он. — Что-то приближается.»
«Где? — я посмотрела вниз по улице. Там никого не было, но это не обязательно что-то значит: если Тибальт говорит, что что-то идет, он имеет в виду именно это. — Тибальт…»
«Думаю, пора заняться бегом», — сказал он, схватив мою свободную руку.
«Что?»
«Беги!» — побежал он, таща меня за собой. Споткнулась, но заставила себя не обращать внимания на тошнотворную дрожь ландшафта вокруг нас. В конце концов я просто зажмурилась и побежала вслепую, позволяя ему вести меня в темноте.
Я услышала их, как только закрыла глаза. Воздух наполнился голодными, прерывистыми вздохами и пронзительными криками детей-чудовищ из залов Слепого Майкла. Охотники не справились, так что ублюдок пробовал что-то новое. Он спустил с поводка единственных своих собак — детей, которых никто не спас.
Мы бежали, до тех пор пока мои ноги не подогнулись, и я не упала, едва не выдернув руку из руки Тибальта. Он задержался, чтобы удержать меня и подхватить на руки, прежде чем снова побежать, быстрее, чем раньше. Прижалась к нему, хватая ртом воздух. Звуки погони становились все тише: мы опережали их, по крайней мере, пока.
«Держи глаза закрытыми и не открывай их, несмотря ни на что, — сказал он мне на удивление ровным голосом. — На этот раз нам придется зайти дальше, и это может навредить. Понимаешь?» — заставила себя кивнуть. Если он в опасности, это моя вина; я должна сделать то, о чем он просит. Это может помочь нам выжить
«Хорошо, — сказал он. — А теперь задержи дыхание.»
Я едва успела вдохнуть, прежде чем мир превратился в лед. Держа глаза закрытыми я заставила себя считать начиная со ста в обратном порядке. Воздух становился все холоднее, пока Тибальт бежал, достигая такой температуры, которую я даже не могла себе представить.
Насколько холодными могут быть тени? В моих волосах образовался лед, и мои легкие начали болеть. Интересно, как долго я смогу продержаться.
Крепче сжала руку Тибальта, и он сказал напряженным голосом: «Держись. Мы почти добрались…»
Воздух нагрелся так внезапно, словно кто-то щелкнул выключателем, Тибальт споткнулся, выходя из теней на твердую землю. Я открыла глаза, смаргивая лед с ресниц. Мы были в переулке, и, судя по зданиям которые нас окружали, мы были где-то в Окленде, по крайней мере, в тридцати милях от того места, откуда мы начали. И мы остались одни. Уже лучше.
«Тоби, если ты не возражаешь, я тебя отпущу,» — сказал он. Его голос дрожал. Я подняла глаза и поморщилась. Он выглядел как человек, который только что пробежал эстафету через ад.
«Конечно.»
Он опустил меня на землю. Я села, засунув голову между колен. Мое тело недвусмысленно говорило мне, что оно было бы не прочь распрощаться с завтраком. Обычно я прислушиваюсь к тому, что говорит мне мое тело, но, к сожалению, у него не очень хорошее чувство надвигающейся гибели. Мы с королем кошек были одни в пустынном переулке ожидая, что нас в любой момент могут убить приспешники Слепого Майкла. Сейчас точно не самое лучшее время чтобы по блевать, поэтому приказала своему желудку вести себя прилично в надежде на то что он прислушается ко мне.
Тибальт направился к выходу из переулка, склонив голову набок и оглядывая улицу в поисках признаков опасности. Я осталась на месте, стараясь не задыхаться. Мои легкие злились почти так же, как и желудок; им нужен был воздух, и немедленно. Поэтому я не возражала, что Тибальт позаботиться о нас, ему можно доверить прикрывать спину. Я люблю Стейси и Коннора, но им не стоит доверять охранять собственную жизнь. Для этого мне нужны такие люди, как Тибальт.
Меня накрыло осознание Луидэд знала, куда я забрала детей, а Слепой Майкл был ее братом. Насколько глубоки их связи? Достаточно ли крепки, чтобы он оставил ее в покое? Я знала, что он желает добраться до меня — у меня было достаточно доказательств, — но что если он придет за ней, если решит, что это вернет его потерянных детей? Луидэд — одина из самых больших и злых людей, которых я знаю, но ведь это не означает, что Слепой Майкл не мог быть больше или злее.
Не слышала, как Тибальт вернулся, пока его рука не легла мне на плечо. Если бы он был одним из охотников Слепого Майкла, бежать было бы слишком поздно. Вот, радость полного изнеможения. Я подпрыгнула, и он устало улыбнулся, садясь рядом со мной и не убирая руку.
«Ты ранена,» — сказал он неодобрительно.
«Наверное, — ответила я. На шее у меня была подозрительная сырость. Мое зрение вернулось в норму, так что сотрясении мозга можно исключить. Неплохо. — Ничего серьезного.»
Тибальт убрал руку с моего плеча и провел ею по волосам. Я прикусила язык, сдерживая вопль, когда его пальцы нашли каждую царапину и ссадину на моем разбитом черепе.
«Ничего серьезного? — спросил он, убирая руку. Его пальцы были в крови. — Когда за тобой придут ночные призраки, мне сказать им, чтобы они убирались, потому что ничего серьезного?»
«Это несправедливо», — сказала я, стиснув зубы от боли. Кровь на его руке не помогала. Ненавижу вид своей собственной крови.
«С каких это пор справедливость имеет к нам какое-то отношение?» — спросил он и встал, подхватив меня на руки. Прежде чем я успела среагировать, он прижал меня к своей груди, зажав ноги под мышкой.
«Эй! — запротестовала я. — Отпусти меня!»
Он моргнул, почти улыбаясь: «Нам нужно добраться до Затененных холмов, пока Охота не нашла нас. Я шел по твоему запаху через весь город. Как ты думаешь, люди Слепого Майкла менее опытны? У меня есть преимущество — я немного знаком с твоим запахом, — но они нас найдут.»
«Значит, нам нужно идти. Понимаю.» — Было трудно двигаться, когда он меня так держал. Если честно, это чертовски отвлекало, как весь ад.
«Нам нужно действовать быстро.»
«Это не значит, что меня нужно нести!»
«Разве нет? Предпочитаешь идти пешком?»
Я сделала паузу. Тенистые холмы находились в тридцати минутах езды от Окленда, а Тибальт, насколько мне было известно, не садился за руль. Это означало, что он, вероятно, планировал доставить нас туда каким-то другим способом. Даже здоровой, большая часть его дорог измотала бы меня. Раненая и измученная, что ж… …
Правильно.
«Прекрасно идем в Затененные холмы».
«Хорошая девочка, — сказал он, перехватив поудобнее. — Закрой глаза, поднеси свечу поближе и сделай глубокий вдох. Это займет чуть больше времени.»
«Чуть больше — это сколько?»
Его улыбка стала шире: «Просто доверься мне.»
На это мне нечего было ответить, и я просто кивнула.
«Закрой глаза», — сказал он, и я закрыла их, сжимая свечу. Не уронить меня было обязанностью Тибальта, не уронить свечу — моей. Я почувствовала, как он встал, начал разбегаться и прыгнул в ту сторону где как я знала, была сплошная стена.
Мы никогда не попадали в камень. Мир вокруг нас стал холодным, существование сократилось до кольца из рук Тибальта и горячего воска, капающего на мои руки. Я держала глаза закрытыми, задерживая дыхание, пока не начала задыхаться. Перед глазами у меня заплясали пятна, я не могла больше задерживать дыхание. Как долго, по его мнению, мне придется обходиться без воздуха? Конечно, это он бежал. Как далеко он сможет зайти, прежде чем упадет?
Через силу заставляла себя не дышать, прижимаясь к нему руками и стараясь, чтобы ритм его тела приводил в спокойствие. Не сработало. Вокруг было темно и холодно, в моих волосах образовался лед. Потоки морозного воздуха скользили по моим губам и щекам. Тибальт продолжал бежать.
Тьма никогда не кончится, а это хуже, чем глупость, это самоубийство. Я не могла больше задерживать дыхание, даже если бы захотела. Выпустила воздух из легких, готовясь вдохнуть…
… и мы вырвались на свет. Не успела опомниться, как Тибальт споткнулся и упал. Я сильно ударилась о землю, откатилась на несколько футов вправо, прежде чем открыла глаза.
Воздух был наполнен сиянием пикси и более ярким светом крошечных фонариков. Казалось, на деревьях над нами собралось множество стай, и все они кружились в замысловатой воздушной спирали. Я моргнула, а потом улыбнулась, поняв, что они делают. Был почти день переезда, и они готовились к празднику. В канун Дня Всех Святых они разом взлетят и найдут новое место, которое смогут назвать домом на темную половину года. День переезда-прекрасное зрелище. Моя мать приводила меня в мир смертных, чтобы посмотреть на это.
Я лежала на спине, пока снова не смогла дышать, просто наблюдая за пикси. Когда мои легкие перестали болеть, я села и с улыбкой повернулась к Тибальту: " Эй, Тибальт, я думаю, ты… Тибальт?»
Он не двигался. Я подползла к нему, сжимая свечу в руке, и потрясла за плечо.
«Тибальт?» — никакой реакции. Потрясла сильнее и схватила его за запястье, проверяя пульс.
Его не было.
Он не дышал.
Глава 25
«Тибальт! ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ТИБАЛЬТ, ПРОСНИСЬ! — я уронила свечу, схватила его за плечи обеими руками и встряхнула. — Ты не можешь умереть! Я тебе не позволю!»
Лед в волосах таял стекая по лицу холодными ручейками, но это не имело значения потому что Тибальт не дышал. Один мой локоть был оцарапан из-за падения с его рук, и это не имело значения, потому что Тибальт не дышал. Я снова встряхнула его: «Тибальт, нет. Ты не можешь. …»
Не мог что? Умереть? Почему бы и нет? Его ничто не останавливало. Не могли бы уйти и оставить меня здесь одну? Может быть.
«Проснись, черт бы тебя побрал! — я зажала его нос ладонью, и делала искусственное дыхание рот в рот, пытаясь протолкнуть воздух в легкие. Не могу сказать, был ли прогресс, поэтому просто продолжала делать это, вдувая и выдыхая воздух, ударяя кулаками по его груди. — Просыпаться!»
Это не помогло. Я рухнула на него, уткнувшись лицом в его плечо и всхлипывая. Это не должно было так закончиться. Не знаю, чего ждала, но это не должно было так закончиться. Тибальт не должен был умереть глупой, бессмысленной смертью, которой он избежал бы, если бы не я. Радж рано унаследует трон, и это моя вина.
Десятки пикси выпрыгнули из-за деревьев и приземлились вокруг нас, сложив свои звенящие крылья и сочувствуя мне. Не обращая на них внимания, я еще крепче прижалась к Тибальту.
«Это несправедливо,» — пробормотала я.
«О, даже не знаю, — прохрипел он. — По-моему, это хорошая сделка. Я рискую жизнью, чтобы привести тебя сюда, а ты бьешь меня и плачешь.»
«Тибальт! — я выпрямилась, глядя на него. Он смотрел на меня, улыбаясь и, хотя был бледен, дышал. — Но ты… Ты был…»
«О кошках рассказывают много историй, не так ли?»
«Что?»
«Говорят у нас девять жизней, — он принял сидячее положение давая мне возможность отодвинуться, что я и сделала но не слишком далеко, все еще не имея желание его отпускать. — В этом есть доля правды.»
«Как?» — спросила я. Внутри у меня все кричало, и плакало и требовала ответов. Внешне с этим следует подождать. Он был жив. Этого было достаточно.
«Королей и Королев кошек трудно убить. Те вещи которые могли бы убить нас или наших подданных, до того, как мы были коронованы, не убьют сейчас, конечно нас можно уничтожить, но мы вернемся, — он протянул руку и лениво потеребил прядь моих волос. Я не отстранилась. — Очень много раз. Не девять. Понадобиться вся моя жизнь чтобы назвать точное число.»
«Но…»
«Тссс. Тише. Я в порядке, ты не убила меня. Хотя Джульетта была бы счастлива, если бы ты это сделала, так как это дало бы ей повод убить тебя, — его улыбка не дрогнула. — У тебя талант отталкивать людей, ты это знаешь? Ты не хочешь, но все равно справляешься.»