Пожирателей жизней практически невозможно убить! Просто невозможно!
Когда кто-то где-то там зарычал так, что стены госпиталя пошли трещинами, я поняла:
— Хана, — выдохнула испуганно, понимая, что это последнее, что я в жизни говорю.
Трое жнецов повернули голову и жутко мне улыбнулись… они еще просто не понимали, во что вляпались.
Стену госпиталя снесло волной чистой энергии! Жнецы разлетелись в стороны вместе с каменными осколками! Эльмар скинул незавершенное плетение и попытался прикрыть меня щитом, но неудержимая энергия смела и заклинание, и его!
Я честно испугалась за него, но за себя мне было страшно куда больше, потому что из клубов поднявшейся пыли от снесенной стены решительно вышел ужасно разъяренный мужчина с горящими алым пламенем глазами, в бешенстве оглядел пространство, без проблем отыскал меня и:
— Малика Адельвейс Норберт!
От этого рева потрескавшиеся стены доломались и глыбами осыпались, заложило уши и испуганная дрожь пробралась в тело, но все это не помешало мне сделать большое испуганные глазки и протянуть:
— Ой, папочка…
— Кто?! — Рявкнул лучший боевой маг современности.
И гордая и вообще самостоятельная верховная ведьма сделала обиженное лицо и пальчиком на жнецов показала.
Те трое как раз пытались выбраться из-под обломков стены, для чего начали Тьму призывать.
Папочка резко повернул голову, так совсем нехорошо прищурил алые из-за бушующей магии глаза и протянул в сторону пожирателей жизней руку.
И тех, кого нельзя убить, охватило яростное жадное пламя!
Но на этом папуля не успокоился и угрожающе медленно и вообще очень жутко повернулся к Эльмару. Некромант и так во время боя со жнецами много сил потратил, а тут его еще и об стену приложили… но Лагардер все равно на ноги поднялся, даже за стенку не держась, и на моего папу посмотрел.
— Папочка, а его убивать нельзя! — Взмолилась черная ведьма, кое-как на ноги поднимаясь.
— Мда? — Судя по тону, Эльмар уже был не жилец.
— Он мне еще нужен! — Решительно заявила я.
Подобрав юбку, не менее решительно направилась к папе. Он даже бровью не повел, но все камни и осколки с моего пути сами в сторону отодвинулись, расчищая дорогу.
— Зачем это? — Дэниэл Норберт вскинул бровь и Эльмара с таким пренебрежением оглядел, что даже мне немного неловко стало.
— Ну-у-у, — замялась я с ответом.
Это было моей ошибкой. Моей очень большой и серьезной ошибкой.
— Малика! — Папочка стремительно ко мне повернулся и хищным коршуном навис. — А чем это ты тут, дорогая дочь, занимаешься?
И буря, которая вроде бы миновала, стремительно вернулась, усилившись раз в пять!
— Почему, — начал отец звенящим от ярости голосом, — в наш дом заявляется король и обвиняет тебя в покушении на свою жизнь? Трижды, Малика, ты трижды на него покушалась!
Я бы может и ответила, но это было еще не все.
— Почему я вынужден успокаивать эльфийского правителя, у которого истерика началась после упоминания твоего имени?!
Ой-ей-ей…
— Почему, — вот это особенно жутко прозвучало, — я перемещаюсь на территории демонов и попадаю в ловушку, настроенную правителем на твою кровь?!
Надо было бежать, пока возможность была… Эх, завидую я жнецам — им уже не страшно!
— Скажи мне, как одна девушка смогла довести трех королей за столь короткий срок?
Как-как… гены… Но вслух я этого, понятное дело, не сказала.
— А дракон?! — Вдохновенно продолжал папочка. — Он поселился на нашем заднем дворе!
Все, теперь точно хана.
И я воспользовалась одним верным, всегда действующим приемом.
Большие жалостливые глазки, дрожащие губки и полное затаенного страха:
— Папуль…
Подействовало мгновенно! Просто словно по щелчку!
Боевой маг раздраженно выдохнул, стремительно успокаиваясь, без труда разгадал мою манипуляцию, но все равно вздохнул еще раз, уже совсем устало, и развел руки в стороны. Я, не будь глупой, тут же шмыгнула в теплые и такие родные объятья, обняла папулю руками за талию и прижалась сильно-сильно.
— Ну, Мали, — у него даже голос потеплел и стал таким очень нежным и заботливым, а широкая ладонь принялась заботливо по голове меня гладить, — испугалась, да?
Охотно закивала, губы поджав… и пусть, что он этого не видел, но мне вдруг так жалко себя стало, вот просто очень-очень, и я к папочке еще сильнее прижалась и носом тихонько шмыгнула.
— Ну не плачь, — он этого дела не переносил и всегда терялся, — ну хочешь, я их всех накажу?
— Папуль, они же короли, — напомнила глухо, уткнувшись лицом ему в черную рубашку.
— Не, Мали, они уроды, обидевшие мою дочь.
У меня лучший папочка во всех мирах! Самый-самый лучший!
Подняв голову, взглянула в его искренне встревоженное лицо с сияющей широкой улыбкой. И ведь знаю, что стоит только попросить, и папуля действительно пойдет и накажет всех-всех-всех, но:
— А их уже Эльмар наказал, — похвасталась я, улыбаясь шире.
Глава тридцать
Папа уже успокоился, поэтому его глаза из горящих алых снова стали нормальными темными. Улыбнувшись мне, он поднял взгляд и посмотрел поверх моей головы.
— Этот вот Эльмар? — Кивнул папуля на некроманта.
— Ага, — охотно подтвердила я, — он хороший, правда. Эльфы когда пришли, им одного взгляда на Эльмара хватило, чтобы развернуться и уйти, пообещав нас больше не тревожить.
Папа хмыкнул, я с восторгом, которого сама от себя не ожидала, продолжила:
— А еще он с королем подрался, представляешь?
— Из-за тебя? — Серьезно уточнил родитель, продолжая на Эльмара смотреть.
— Ну, — признаваться было неловко, но это же папочка, — там так вышло, что король меня немного украл и блокиратор магии на меня надел…
Папа окаменел. Вот просто взял и застыл, медленно опустил взгляд и очень нехорошо на меня посмотрел.
— Но пришел Эльмар и все закончилось хорошо! — Торопливо добавила я.
Папа напряженно кивнул.
Потом очень внимательно посмотрел на молчаливого некроманта, после как-то странно глянул на меня, а в итоге к моему невероятному удивлению хмыкнул, чем-то позабавленный, и решил:
— Так, Мали, ты к маме.
— Я не, — начала я, но меня уже развернули и в создаваемый портал подталкивали.
— Или ты к маме, или мама к тебе. — Поставил родитель ультиматум.
Из двух зол, да? Мама у меня такая, она примчится, так что лучше уж я к ней, чем она сюда.
— А Эльмар? — Обернувшись уже у портала, я испуганно на папу посмотрела.
— Поговорим, — серьезно пообещал он.
И вытолкнул меня из госпиталя, да и из города в принципе.
Родной дом встретил меня звонким пением лесных птиц, пьянящим сладким ароматом цветущего сада и розовым в лучах заходящего солнца поместьем. Три этажа, множество балкончиков, широкое крыльцо с плетеной мебелью и поистине огромный сад.
Красота! А, главное, от людей далеко — до ближайшего населенного пункта час верхом.
И так свежо, красиво, хорошо!
Было! Ровно до того момента, как территорию поместья потряс крик:
— Малика!
Некоторые вещи со временем не меняются.
Я успела сделать всего один шаг по направлению к дому, а в распахнутые двери уже выбегала мамуля.
Как всегда прекрасная, стройная, гибкая, с длиннющей толстой черной косой, в черном платье без украшений, со смоляными бровями вразлет, розовыми губами и курносым носиком, который немного портил вид грозной черной ведьмы, но не нашлось еще самоубийцы, который рискнул бы маме об этом сказать.
— Мали! — Радостная мамуля распахнула руки для объятий и побежала ко мне, но за те три широких шага, что она успела сделать, настроение ее резко сменилось, руки из позы «дай я тебя обниму!» приняли позу «дай я тебя придушу!», сама мама скривилась от злости и прошипела: — Малика, я убью тебя!
А она не папа, ее так быстро задобрить не получится… реально же убьет!
Пришлось действовать на опережение.
— Мам, а я влюбилась! — Ляпнула я, не подумав, первое, что на ум пришло.
И глаза ошарашенно выкатила похлеще, чем матушка!
— Чего-о?! — Протянула родительница, застыв в шаге от меня и так и не добежав.
«Чего?!» — пронеслось потрясенно у меня в голове.
Но если уж сделал глупость, играй до конца. В смысле, пусть все вокруг думают, что это и не глупость вовсе, все так и было задумано.
Набрав в грудь побольше воздуха и смирившись с неизбежным, я попыталась утешить себя тем, что папочка маме все равно про Эльмара расскажет, а потому решительно обрадовала:
— Он некромант.
Но у мамы были какие-то свои извращенные понятия о радости, а потому в ответ она лишь пообещала:
— Убью!
Причем непонятно, меня или рыжего.
— Тебя папа опередит.
И злиться мама перестала. Выпрямилась, окинула меня задумчивым взглядом, а в итоге скривилась и напомнила:
— Твой папа людей любит, не тронет он твоего некроманта.
Я тоже это знала, но мама тут успокоилась и посерьезнела от моей кислой мины, так что я просто не могла не переспросить:
— Уверена? — Так жалобно, с большими несчастными глазками. — Он, когда за мной пришел, весь злой был, город поломал и жнецов Тьмы сжег… к Тьме.
— Если сразу не прибил, то теперь точно не тронет. — Заверила убежденная в своих словах мамуля и протянула-таки ко мне руки, велев: — Иди сюда.
Мне дважды повторять не надо, я послушно в родные нежные объятья нырнула, и так хорошо и спокойно сразу стало, а мамуля, обнимая, начала мягко, но все же журить:
— Ладно демон с эльфом, родная, ясно, что сами напросились, но жнецов-то ты где нашла?
— Ой, мам, это такая история! — Заверила я.
И меня, недолго думая, потащили вглубь сада, в беседку для сплетен, как ее папуля называет.
— Так, погоди! — Потребовала мама, взмахнув руками, примерно полчаса спустя, когда мы с комфортом устроились в куче подушек на полу беседки и я охотно рассказывала ей о последних событиях. — Ты поставила связывающую защиту после того, как твой некромант с королем подрался?
— О! — Воскликнула я и от переизбытка эмоций вскочила на ноги, начав бурно жестикулировать. — Ты бы видела! Джозеф проломил стену Эльмаром, а потом эти двое сражались прямо в воздухе на высоте сотни метров!
Лицо мамы было полным отражением моего собственного, на нем восторг перемешался с ужасом, что все же не помешало ей задумчиво закусить нижнюю губу и так, словно открывала большую тайну, прошептать:
— Твой отец тоже в свое время подрался с королем из-за одной ведьмы.
Я мгновенно уселась обратно и приготовилась внимательно слушать. Потому что такой истории я не знала!
Мамуля улыбнулась моей реакции, тоже села поудобнее и:
— Джозеф не первый в своей семье, кто пытался заполучить ведьму ради собственных грязных целей. Папочка у него ничем не лучше был, и до замужества с принцессой соседнего государства строил грандиозные планы по захвату мира и возрождению империи. Он решил, что, раз у Иорва Дороэра была ведьма, благодаря которой империя Валиэд и появилась, то и ему нужна.
Это мама про того самого единственного императора, о котором мне Джо уже рассказывал. И вот что интересно: Дороэр империю создал, простояла она сорок лет, а после его смерти его же совет лордов государство себе по кусочкам и растащил. И вместо одной империи появилось у нас семь независимых королевств.
Мамочка продолжила:
— На поиски подходящей ведьмы Аминэр Райтер отправился вместе с лучшим другом, подающим большие надежды боевым магом, молодым наследником прославленного рода.
И по тому, сколько затаенного восторга, нежности и уважения была у мамы в голосе, я догадалась:
— Папочка.
Мама улыбнулась так нежно, что у меня на душе стало тепло-тепло, рассеяно кивнула и продолжила рассказывать:
— С помощью одного ведьмолова они вышли к деревне, в которой я только-только поселилась, и засели в засаду, ведьму, значит, ловить.
— И что же, поймали? — Не утерпела я.
Любопытно же было!
— К счастью, нет. — Величественно отозвалась мамуля. — Место они неудачное выбрали, да и время неподходящее. Неподалеку от засады их как раз духи лесные собрались, у них ежегодное собрание по оптимизации леса проходило. Духи магов-то почувствовали, да рассказали все ведьме лесной, а она пусть и живет одна глубоко в лесу, но девочка добрая да заботливая была. На метлу прыгнула да окольными путями прямиком ко мне, слова духов своих и передала.
Я даже дышать перестала, жадно слушая.
— А я не люблю, когда на меня засады ставят. Пришлось лететь и магов воспитывать. Духи тоже поучаствовать захотели, а лесная просто не решилась нас остановить.
Представила себе эту картину — и восторженно захихикала в ладошку.
— Им смешно не было, — мамочка хмыкнула. — Сначала у них над головами засверкали молнии, потом стало очень холодно, потом духи родники прямо под этими двумя пробили и воду пустили. Ну, они вскочили и давай магией швыряться. Два снаряда я отбила, тогда-то меня и заметили. И с метлы сбили. А потом король меч достал и пульсары призвал, а Дэниэл проверять пошел, жива ли, и…
— И? — Не выдержала я молчания.
До крайности пакостливая улыбочка изогнула мамины губы, но ответила мне не она.
— И пропал, — донеслось полное нежности со стороны входа.
Стремительно повернувшись, я увидела папулю, который с любовью на маму смотрел, и Эльмара рядом с ним. Отчего-то довольный рыжий не сводил взгляда с меня, что настораживало и нервировало, но я все равно почему-то взяла и улыбнулась в ответ на его улыбку.
Маг просиял.
Мне лично было очень интересно историю до конца послушать, потому что про бой папочки и короля мама так и не рассказала, но тут она тоже Эльмара заметила.
И выдала:
— Рыжий.
Некромант не обиделся. Посмотрев на маму, он чуть поклонился и полным почтения тоном произнес:
— Рад знакомству, леди Норберт.
А папа добавил:
— Любовь моя, это Эльмар Лагардер.
Но мама была не согласна и исправила:
— Рыжий. — Подумав, растянула губы в предвкушающей улыбочке и добавила: — Но мы можем это исправить.
К чести Эльмара, он даже не дрогнул. И улыбка никуда не исчезла, только какие-то неясные смешинки в глазах засверкали, после чего он насмешливый взгляд на меня бросил и спорить с мамой не стал.
Глава тридцать один
А вот дальше началось кое-что совершенно неприятное уже конкретно для меня, потому что папуля, прекратив маме улыбаться, повернулся ко мне с недовольным видом и обвинительно поинтересовался:
— За какой Тьмой ты морока оживила, любимая моя совершенно неразумная дочь?
Чувствуя стремительно мчащиеся в мою сторону неприятности, я мгновенно отыскала их причину, повернулась к Эльмару и воскликнула:
— Сдал!
Взял и сдал меня, предатель!
Но Лагардер не убоялся, вовсе нет. Он как-то угрожающе сложил руки на груди, с нехорошим прищуром на меня посмотрел и, старательно сдерживаясь, поведал:
— Твой хранитель сам пришел. А когда тебя не увидел, спросил, где можно твой труп подобрать.
М-м-м, а мои неприятности уже закладывают крутой вираж и мчатся ко мне по прямой, сопровождая это дело потемневшим небом, грохотом, молниями…
Стремительный поворот к папочке и восторженное:
— Так значит, я твоя любимая дочь? — Зацепилась я за его слова.
Эльмар выразительно хмыкнул, папа же ответил:
— Я люблю всех своих дочерей одинаково. Не уходи от ответа, Малика.
И тут до этого молчавшая мамуля переспросила:
— Оживила морока и сделала своим хранителем?
Что интересно, без негодования спрашивала, просто с интересом, поэтому я и ответила:
— Да…
И очень удивилась, но больше обрадовалась и успокоилась, когда мама светло мне улыбнулась и похвалила:
— Умничка.
Вот то-то же! Хоть кто-то мои заслуги признал!
Ну и, как я уже сказала, после этих ее слов я успокоилась и расслабилась, потому как папа все же сила, но даже он против матушки не пойдет.