— Нам всем несказанно повезло, что процесс разрушения не успел зайти слишком далеко, — теребя длинную бороду, изрек лорд Алеман. — Основные узлы еще целы, а промежуточные не составит труда восстановить.
— Не забывайте, коллега, что восстановление контура не самая сложная задача из тех, что нам предстоит решить, — перебил его Жоэль Леклер. — Главное, предотвратить его дальнейшее разрушение. Не уверен, что это будет нам по силам. Скажите, Мартель, насколько точно вы передали схему контрзаклинания? — обратился он к герцогу.
— Процентов на семьдесят, не больше, — вынужден был признать Мартель. — Темная магия не мой профиль.
— Вот об этом я и говорю, — качнул головой Леклер, — среди нас нет некромантов.
— Зато среди нас достаточно магов-стихийников, — воскликнул Арно Бовиль и решительно рубанул по воздуху рукой, — сожжем это проклятое место до основания, чтобы даже воспоминаний о нем не осталось.
— Мы уже обсуждали этот вариант, коллега, — осадил слишком рьяного мага Мануэль Эру,
— и уже тогда было доказано, что так просто этот вопрос не решить. Прежний владелец замка надежно защитил его от любых воздействий. По сути дела, эта каменная твердыня для нас неприступна. Таким образом, остается лишь купол.
— И значит, нам всем нужно сосредоточиться на том, как уберечь его от дальнейшего разрушения, — поставил точку в споре Мартель Навье.
Заседание продолжалось до позднего вечера. Было разработано несколько методов подавления контрзаклинания. Однако, ни один из них не гарантировал его полного уничтожения. Таким образом, у лорда Навье появилась еще одна головная боль. Теперь ему предстояло постоянно отслеживать состояние охранного купола, чтобы не пропустить момент его разрушения.
День, добровольно проведенный в тесной комнате, о существовании которой ранее я не имела ни малейшего представления, не пропал зря. А ведь я наивно полагала, что мне известны все укромные уголки нашего дома. Однако бабуля сумела меня удивить, открыв мне ведомый лишь ей одной тайник.
Честно говоря, это помещение можно было назвать комнатой с очень большой натяжкой.
В нем даже окон не имелось, хотя вентиляция несомненно наличествовала, иначе я просто задохнулась бы тут уже через несколько часов из-за банальной нехватки кислорода.
К слову, во время моего пребывания в тайном хранилище, а именно так бабушка именовала этот чулан с древностями, меня самым бессовестным образом запирали на замок, чего не делали никогда прежде. Я сочла подобное действие недопустимым, но понимания со стороны ведьмы не добилась.
— Это не от недоверия к тебе, дорогая, — уверяла меня старшая родственница, поворачивая ключ в замочной скважине, — просто время сейчас неспокойное. В любой момент могут пожаловать гости, а чужакам вовсе незачем знать все наши секреты. Так что сиди тихо, через час я тебя открою.
И я послушно сидела, напрочь забыв о насущных потребностях, настолько увлекательной оказалась та информация, что обнаружилась в дневниках наших прародительниц. Имелся тут и дневник моей бабушки, правда неоконченный, ну так и она ведь еще не отошла от дел. Я же искренне надеялась на то, что произойдет это не скоро, потому как я совсем не готова занять ее место.
А еще рядом с дневником Матильды Филидор я обнаружила совершенно чистую тетрадь, подписанную моим именем. Вероятно, таким образом бабушка намекала, что пришло мое время начать вести летопись собственной жизни. И что странно, начать мне ее захотелось со встречи с лордом Навье. Интересно, с чего бы это? Как будто до этого события со мной не происходило ничего такого, что могло бы вызвать интерес у потомков.
Подумав немного, я пришла к выводу, что причина кроется не в самом герцоге, а в том, что именно в тот день я впервые использовала свою силу. Бабушка утверждала, что это очень важный момент в жизни каждой ведьмы, можно даже сказать переломный. Вот только я не очень то прислушивалась к ее объяснениям на этот счет, о чем сильно сейчас жалела. Ну не до них мне тогда было. В тот момент в моей голове роилось столько мыслей, что ненужной на первый взгляд информации там попросту не нашлось места.
Теперь же вдруг выяснилось, что все, что меня заботило раньше — это пустое, а о том, что действительно имело значение, мне ничего не известно. И в результате такой безалаберности мне придется самой во всем разбираться. Но с этим я как-нибудь справлюсь, тем более что нужная мне информация находится буквально передо мной, достаточно протянуть руку.
«Кто как не ведьмы могут правдиво поведать о самом для себя сокровенном — о раскрытии дара?» — подумалось мне, а руки уже сами потянулись к древнейшей на вид из находящихся в хранилище рукописей.
К счастью, проблем с прочтением не возникло. Почерк моей прародительницы оказался пусть и не каллиграфическим, но вполне разборчивым. Она вообще была страшной аккуратисткой. На страницах дневника не обнаружилось ни помарок, ни клякс, ни загнутых уголков.
Звали ее Маршан Эру и свое жизнеописание она начала с того дня, когда впервые применила свой дар. Подобное совпадение уже не казалось мне странным. По правде говоря, иного я и не ожидала. Поразило меня другое — та связь, что образовалась между ведьмой и магом, которого она исцелила, едва не стоила ей жизни. Спасло девушку то, что маг в нее влюбился и, во что бы то ни стало, решил сделать своей. Знатного лорда не остановило даже то, что она была ниже его по положению. Разумеется, он на ней женился.
«И жили они долго и счастливо, и умерли в один день», — произнесла я с немалым скептицизмом, не особенно внимательно вчитываясь в страницы, содержащие подробности развития их отношений. Почему-то была уверена, что не найду там ни слова правды. Всем известно, что девушки склонны приукрашивать действительность, особенно если предполагают, что их откровения будут читать другие. Так что думаю, никакой любви между супругами не было и в помине, а имелся холодный расчет. Она не хотела умирать, а он, вероятно, решил, что живая ведьма может ему пригодиться, как это случилось уже однажды.
Если подумать, то и лорд Навье ни с того, ни с сего решил взять меня в жены, при этом ни словом не обмолвившись ни о своих чувствах, ни о других причинах, побудивших его сделать мне предложение руки и сердца. Сомневаюсь, что он воспылал страстью к лесной замарашке. Я давно не ребенок, верящий в сказки, и знаю наверняка, что всемогущие герцоги не женятся по велению сердца. Значит, у него имелся иной повод, заключить союз с ведьмой.
Но сейчас меня волновало другое — найду ли я подтверждение возникновения нерушимой связи между ведьмой и ее первым реципиентом в дневниках остальных предшественниц? И если этот факт окажется неоспоримым, то сколько у меня осталось времени до полного выгорания дара, ведущего к печальным для меня последствиям?
Сведения, добытые из дневников, не вселяли оптимизма. По всему выходило, что бабушка не просто так торопила события. У нее имелась для этого веская причина — моя возможная гибель из-за несоблюдения установленных временных рамок и как следствие — угасание рода. Правда, эти временные рамки почему-то не обладали четкими границами. Истории были известны случаи, когда ведьма погибала через месяц после образования связи, но были и те, кто продержался до полугода.
Разумеется, исследовательский дар Матильды Филидор не оставил эту странность без внимания. И она даже вывела зависимость между силой дара и временным отрезком, в течение которого следовало завершить инициацию. О том, что для этого нужно сделать, я старалась не думать, хотя стыдные мысли все равно проникали мне в голову. И тут уж воображение преподносило такое, что щеки мгновенно заливались румянцем.
— Милостивая Праматерь, о чем я думаю? — шептала я, прижимая ладони к щекам и мечтая лишь об одном, чтобы бабушка не явилась проведать меня именно сейчас. Она ведь сразу догадается, о чем я думаю. От ее острого взгляда ничего не укроешь.
Смятенные мысли никак не хотели меня покидать. Пришлось сделать над собой усилие и заняться планированием свадьбы. Если уж не получается ее предотвратить, то пусть все будет по-моему.
Пришлось потратить еще около получаса на то, чтобы расписать на страницах своего дневника нашу первую встречу с лордом Навье, мое героическое участие в его спасении и мгновенно вспыхнувшее между нами волшебное чувство.
Не могла же я позволить себе отступить от традиций, которые свято соблюдали все женщины нашего рода на протяжении многих веков. Пусть потомки уронят слезу умиления, читая мои откровения. Я и сама готова была прослезиться, перечитывая тот романтический бред, что получился в результате моих стараний.
И лишь удостоверившись, что описанная мной история любви ничуть не хуже, чем у предшественниц, я приступила к обдумыванию самого главного события в жизни каждой девушки, по утверждению моей бабушки, свадьбе.
Жаль, что от пышных торжеств с участием знатнейших людей империи сразу пришлось отказаться. В этом случае приглашения следовало начать рассылать как минимум за три месяца до церемонии бракосочетания. В моем же распоряжении имелась всего лишь неделя. Ровно столько времени отвела мне леди Матильда на завершение инициации, а она редко ошибается в подобных вещах.
Я прикрыла глаза, смиряясь с неизбежным. В это невозможно поверить и еще труднее представить, но, кажется, через неделю я стану герцогиней Навье.
Или умру в мучениях, если что-то пойдет не так.
С моим везением оба варианта имели равные шансы на воплощение.
Осознав это, я решила, что ждать не стоит. Когда речь идет о жизни и смерти, излишнее промедление может склонить весы судьбы в неблагоприятную для меня сторону, и значит, придется мне поумерить собственные амбиции и обойтись без всенародных гуляний с торжественным представлением жителям Вельежа их герцогини.
Да что говорить, ради того, чтобы продолжать жить, я готова согласиться и на скромную церемонию в родовой часовне герцога Навье, на которой будут присутствовать лишь слуги, да замковая стража. Осталось только туда добраться. И я даже знаю, кто мне в этом поможет.
До прихода бабушки еще оставалось время, и я потратила его с толком, расписывая в дневнике свадьбу своей мечты. И не важно, что в действительности все будет совсем не так. Пусть потомки мне позавидуют, читая мои откровения.
Ава отозвалась на мой призыв с радостью. Она яростно мела под собой пол, не в силах справиться с возбуждением. Неужели успела соскучиться? Впрочем, на нее это не похоже. Скорее эта прирожденная авантюристка жаждала новых приключений, которыми обеспечить ее могла лишь я.
— Ну что, красавица, полетаем? — спросила я, заговорщицки понизив голос.
Метла от восторга запрыгала на месте, ударяясь черенком в потолок. На голову тут же посыпалась штукатурка. Пришлось срочно утихомиривать боевую подругу, пока она не переполошила весь дом.
В голое мелькнула и тут же исчезла мысль о том, что время для визитов не совсем подходящее. Зато в сумерках меня никто не заметит, а, значит, не помешает исполнению моих планов.
В коридоре раздался грохот, и в следующую секунду дверь в мою комнату отворилась. На пороге обнаружилась Либби с крышкой от сундука, зажатой в зубастой пасти. Дракошка имела вид решительный и непреклонный, хоть и забавный до крайности. Я же от досады едва не взвыла — надо же было забыть о том, что некто чешуйчатый может читать мои мысли.
— А может, ты подождешь нашего возвращения тут, возле камина? — уточнила я без всякой надежды на положительный ответ.
Голова дракошки качнулась из стороны в сторону, отчего крышка попеременно врезалась в оба дверных косяка, производя столько шума, что это не могло не встревожить бабушку.
Леди Матильда явилась незамедлительно. Я же вознесла благодарственную молитву Всемилостивой за то, что она не наделила эту конкретную ведьму способностью к чтению чужих мыслей.
— Что тут у вас происходит? — задала вопрос бабушка, с подозрением оглядев честную компанию, замеревшую при ее появлении с таким видом, словно оказались застигнутыми на месте преступления.
— Ничего такого, из-за чего тебе стоило бы волноваться, — ответила я невинным голоском, — просто Либби слегка не рассчитала свои габариты, пытаясь протиснуться в дверь. Ты ведь заметила, как подросла наша малышка за прошедшие дни? Боюсь представить, какой она станет через полгода. Придется нам строить для нее отдельное убежище на заднем дворе.
Бабушка на такое мое заявление только фыркнула:
— Через полгода я из-за этого точно волноваться не буду. Пусть твой супруг ломает голову над тем, где размещать вашу драконицу. Прошу лишь, постарайтесь за оставшуюся до свадьбы неделю не разнести мне весь дом.
И она красноречиво покосилась на появившиеся на косяке трещины.
— Обещаю, мы будем очень аккуратны, — произнесла я, клятвенно сложив руки.
Думаю, мои слова не очень ее убедили, но кроме уже случившегося предъявить нам было нечего, и потому леди Матильда величественно удалилась.
Мы же дождались, когда на лестнице стихнет звук ее шагов и поспешили к окну. По теплому времени года оно было распахнуто настежь, так что покинуть дом незамеченными, не составило труда. Небольшую заминку в самом начале пути вызвало незнание точного расположения герцогского замка, но разве такая малость могла нас остановить? Главное, мы знали, в каком направлении следует продвигаться, а там уж не промахнемся. Эту каменную громаду только слепой не заметит. И даже безлунная ночь не станет нам помехой.
— Лети быстрее ветра, моя верная Ава, — не удержалась я от пафоса в очередной раз, скорчив при этом торжественную мину.
Ничего не подозревающая метла, серьезно восприняла мое напутствие и рванула с места, едва не растеряв нас по дороге.
Зато читающая мои мысли Либби, клыкасто мне улыбнулась. Я украдкой ей подмигнула. Лучшее средство от мандража — хорошее чувство юмора, а оно меня никогда не подводило. Вот и сейчас я старалась не относиться к происходящему чересчур серьезно. Иначе у меня попросту не хватило бы духу довести задуманное до конца.
Ава в эту ночь превзошла саму себя в скорости. Не знаю, как чувствовала себя дракошка, но для меня этот полет оказался настоящим испытанием на выносливость. Ветер свистел в ушах, кожа покрылась мурашками, пальцы давно онемели и потеряли чувствительность. В таких условиях все прочие страхи незаметно отступили на второй план, став до крайности мелкими и несущественными, а все потому, что думать я могла лишь о том, как не свалиться на землю.
И вдруг все закончилось. Метла резко затормозила, зависнув перед одним из распахнутых настежь окон замка, а я никак на это не отреагировала. Просто не могла заставить себя шевелиться.
Либби сопела рядом, согревая меня своим дыханием и делясь силой. Драконы удивительные существа. Они не обладали магией в общепринятом смысле этого слова, но драконий огонь — это что-то поистине волшебное и непостижимое. Он может убить, но способен так же возвратить к жизни. Вот и я постепенно отогревалась в этом чудодейственном тепле, потихоньку приходя в себя и вспоминая, зачем я тут очутилась.
Умница-метла доставила меня точно по адресу. Удивительно, как она каждый раз находит дорогу в нужное место. Это было то самое окно, из которого мы не так давно улетали, спасаясь бегством от герцогского произвола.
Легко соскочить на подоконник не получилось. Все, на что я оказалась способна в данный момент, это мысленно ругаясь, переползти с одной поверхности на другую, стараясь делать это бесшумно.
В спальне герцога царил полумрак, но темнота для нас ведьм никогда не являлась помехой. К тому же, половину покоев занимала внушительных размеров кровать, на которой и почивал лорд герцог. Так что при всем желании не ошибешься.
Либби сунулась было за мной, но коварная Ава шустро отлетела подальше от окна, а потом и вовсе скрылась из виду. До меня долетел разочарованный рык дракошки, не на шутку встревоживший собак и часовых. И четвероногие, и двуногие охранники еще долго не могли успокоиться. Все никак не могли понять, с какой стороны на них надвигается опасность. За Аву с дракошкой я не переживала. Успела убедиться в изворотливости метлы и ее способности находить выход даже из безвыходных ситуаций. Уверена, и на этот раз она сделает все, как надо.