Хмурюсь:
– Давайте подумаем. Факт в том, что следующая остановка в жизни Раймонда Аваддона – Университет. Магия. Некое чувство привело его туда. В прошлый раз портал открылся от первого поцелуя, – я опускаю взгляд на линии знака, чтобы не видеть наглых серебристых глаз Райха и осуждающих – Триш. – Возможно, теперь нам поможет воспоминание о первом волшебстве.
– Но у всех это было по-разному, – Айви непонимающе хмурится. – Кто-то испугался, кто-то был в восторге…
– Должен быть общий знаменатель, – не сдаюсь я. – И мы отыщем его вместе.
– Тогда расскажи про свой… первый раз, – Райх, следуя моему примеру, устраивается на рюкзаке, подается вперед. Садятся Айви и девушка.
Я прикусываю губу.
Я рассказывал об этом только Висии, но… сейчас не до смущения.
– Мне… было лет семь. Лето я проводил на даче, и однажды ушел гулять в поля. Дальше обычного. Я хотел добраться до леса, маячившего вдали. Никто из моих друзей там не был, и я собирался впечатлить их. Взял фотоаппарат, чтобы сделать подтверждающие снимки, прихватил воды и пару бутербродов… моя первая миссия в роли искателя, – усмехаюсь, вспоминая то утро. Я поднялся перед рассветом, надеясь вернуться до полудня, когда летнее солнце зависает в небе белым кругом, а бабушка решает разбудить соню-внука. Она бы ни за что не отпустила меня так далеко, поэтому операцию следовало провернуть втайне. Я вышел из дому впотьмах, и скоро уже шел напрямик полями, пробираясь сквозь жесткие колосья. Позже меня обступили подсолнухи, дальше вокруг сомкнулись шепчущиеся ряды кукурузы.
– Тогда я и испугался, – улыбаюсь: сейчас произошедшее кажется глупым, но маленький я был по-настоящему в ужасе. Кукуруза не кончалась. Солнце немилосердно жгло. Никакого леса я больше не видел, и деревни тоже. – Куда бы я не шел, полю конца-края не было. Я плутал до самого заката и совершенно выбился из сил. Когда тени удлинились и остыли, впал в полное отчаяние.
Райх хмыкает, представляя.
– Помню, я страшно хотел увидеть больше, чтобы чертова кукуруза исчезла и не заслоняла собой весь мир. Я разозлился, и стал рвать ее, кричать, топтать. Тогда вдруг и вспыхнул огонек.
Он занялся на куче сорванных стеблей – крохотный, почти невидимый в еще ярких лучах заходящего солнца. Тонкий дымок змейкой скользнул к небесам, а я замер, наблюдая. Протянув ладонь, тронул лепестки пламени, собрал в горсть. Было жарко, но не больно. Огненный цветок раскрылся ярче, пролился сквозь пальцы и заплясал рыжими язычками по сухой земле и мертвому разнотравью. Вскарабкался по кукурузе и вспыхнул факелом, выплевывая снопы искр. Минута – и все вокруг горело.
– Я испугался, хоть сам оставался невредимым. – Лишь задыхался от дыма, кашлял, упав на колени, давился горячим едким воздухом. – Свернулся калачиком, обхватив голову руками, и ждал, пока все закончится. Одежда тлела, волосы и брови тоже. Я лежал, пока пламя не отступило, а на небе не зажглись первые звезды. Тогда поднялся и огляделся. Поля до горизонта пылали. Жирный черный дым поднимался столбами, в зареве стал виден совсем близкий лес – я почти дошел. Повернувшись к нему спиной, отправился домой. Мне дико влетело тогда, хотя я так и не признался, что начал пожар: оно само, говорил, хотя понял по папиным давним рассказам – это я. Мое первое чудо.
Огненное. Значит я – наследник пламени. Таких папа называл чудовищами, что рождают чудовищ. Их держат в лабораториях, потому что они опасны. Поэтому я никому не сказал. Я не хотел, чтобы меня заперли вместе с тварями. Но вместе с тем, отчаянно стремился в Университет: жил мечтами о нем с самого детства.
Годами позже стал магом и узнал свою формулу стихий, огня в ней оказалось на четыре процента – смешно, а я так долго боялся. Помню чувство невероятного облегчения, когда Валентин сказал мне результат тестов.
А еще горечь – вкус того дыма во рту, мою силу и власть, расходящуюся огненным кольцом. Тогда я впервые подумал: я больше, чем кажусь самому себе.
И это было прекрасно.
Встряхнув волосами, прогоняю воспоминания и возвращаюсь в стылую реальность. Маги смотрят на меня, ожидая продолжения. Дергаю плечом:
– Итого: страх, злость, восторг. Примерно так. Вряд ли Раймонд чувствовал то же самое, но…
– Я чувствовала, – вдруг говорит Триш. – Именно это. И еще – облегчение, после.
– Что случилось? – Спрашивает Айви, переплетая пальцы. Я прислушиваюсь к свисту ветра в трещинах и щелях, всматриваюсь в темноту позади ребят. Триш, ссутулившись, обхватывает себя за плечи:
– На меня напала собака. Огромный черный ротвейлер. Налетел с лаем и бросался, не давая пройти, норовя укусить. Я растерялась и испугалась, заслонилась от него руками, закричала изо всех сил, стараясь прогнать. Тогда вдруг поднялся ветер, вокруг нас закрутился небольшой смерч – подхватил пыль, палые листья и белый пакет, пакет я особенно запомнила. Мне на секунду показалось, что я сильная, очень сильная, и могу победить эту собаку. Тогда я снова закричала и толкнула воздух. Он сместился вперед, целый пласт, вместе с застывшим внутри пакетом – плотный, как бетонный блок. И обрушился на пса. Собаку просто… раздавило. Внутренности вылезли, череп раскроило надвое, кровь плеснула на тротуар и растеклась ручьями из-под тела. Я была в ужасе, но и торжествовала. Я…
– Подожди, ты могла видеть? – Спрашивает Айви.
Триш морщится:
– Да, я не от рождения такая. Зрение пропало уже в Университете. Неудачная миссия.
– И ничего нельзя было сделать? – Айви глядит на девушку, будто впервые видит. Сжимает кулаки. Триш качает головой, мягко роняет:
– Нет. Иногда даже магия бессильна.
– Неужели Гийот… – я поднимаю ладонь, и парень осекается. Широкие брови сходятся на переносице.
Его чертовы часы продолжают отсчитывать секунду за секундой. Райх прочищает горло, спрашивает:
– А ты? Что испытал во время первого колдовства? – Луны его глаз горят в приглушенном сиянии фонаря. Лицо бледнее обычного, только нос покраснел от холода. Спутанные волосы ложатся на щеку – хочется дотронуться, проверить, каковы наощупь. Триш сказала, в нем живет тьма, но я не чувствую страха. Я…
Засмотревшись, пропускаю начало Айвиного рассказа:
– …шел быстро, но шаги приближались. Я уже знал, кто это: по давящему ощущению в затылке. По запаху, кислому и тяжелому. Он давно умер, я видел его в гробу, и как гроб опускали в землю тоже видел. Но дед все равно возвращался за мной снова и снова. Позже я узнал, что это твари примеряли его образ – утащили из моей памяти, ведь мертвого тела на похоронах я испугался страшно. С тех пор он преследовал меня во снах и наяву. Он… она – тварь, одна и та же. Годами. Я наконец решился пойти к психиатру: рассказал про кошмары, но галлюцинации скрыл – побоялся, что запрут в дурку. Мне дали таблеток, от которых я стал сонным и расслабленным, и море казалось по колено. Обычный морок твари почти не подействовал, поэтому, заслышав ее присутствие, я решил попробовать… встретиться со страхом лицом к лицу. Вместо того, чтобы убежать, развернулся и пошел деду навстречу. Он остановился посреди темного коридора – сгорбленный силуэт, провалы вместо глаз. Ухмылялся. А я, под кайфом, внезапно разозлился: подумал, что мой дедушка никогда так мерзко не хихикал. Он вообще был хорошим, и часто гулял со мной маленьким. Я любил его. Это все было нечестно. Я так и подумал: нечестно! И попер на призрака.
– А он что? – Спрашивает Райх, когда Айви останавливается перевести дух. Блондин криво усмехается:
– Завизжал! Я чуть не обделался, но все равно попытался кинуть рюкзаком. Он пролетел насквозь и сшиб зеркало со стены, разбил плафон. Призрак пошел на меня, и я начал пятиться к ванной, по пути швыряя всем, что попадало под руку. В один такой бросок вдруг стены… они как бы взорвались, выстрелили камнями и обрывками обоев, вылетело окно в кухне и все попадало с полок, рухнули тяжелые картины, лопнули банки с соленьями-компотами в кладовке. Дед дрогнул и отступил на шаг, а потом я моргнул – никого. Только соседка завозилась у себя в комнате, потопала проверять, что за шум – мы в коммуналке жили. Боже, как я оттуда убегал! Меня потом все равно подозревали, но я отперся: маг из Университета помог, дал непенф, который я подмешал в бутыль с питьевой водой… – Айви улыбается воспоминаниям и выглядит совсем мальчишкой. Опускает глаза к сигилу, трогает носком ботинка мраморный узор:
– Моя история тоже подходит под эту формулу. Страх, злость, восторг победы.
– Чудо, – в склепе будто стало немного теплее. Разделенные истории повисают тишиной между нами – уютной тишиной, в которую хочется завернуться. Я смотрю на ребят, и впервые за долгое время на сердце спокойно: я уверен, мы нашли ключ. Остался всего один шаг до цели. Последний переход…
– Что ждет нас на выходе? Ты говорил, мы идем к Первичному порталу? – Поднимает голову Айви. Взгляды обращаются на меня.
– Да, хотя я не представляю, каков он или каков его ключ, – и больше не вижу смысла скрывать. – Возможно, мы перенесемся в Темные земли – как знать.
– Темные з-земли? – Голос блондина надламывается, падая на октаву ниже. Парень бледнеет, хотя казалось бы – куда дальше.
– Мы не пойдем туда. Нам нужен Первичный драконий портал, – говорю мягко, успокаивающе поднимая ладонь. – Я должен активировать его и добыть Камень Силы: все девять камней Советников были взяты оттуда, и новый даст мне власть войти в Совет без голосования.
– А право крови позволит возглавить Университет, – Триш невидяще глядит перед собой, тонкие пальцы тесно переплетены – будто кости вот-вот прорвут кожу. Я беру ее руки и растираю, согревая:
– Верно. Моя мать происходила из рода драконоборцев, наша кровь несет следы драконьего проклятья – они ведь темные существа, как и твари, поэтому от природы расположены помечать обидчиков. Это нечто вроде защитного механизма. Метка дракона обладает невероятной силой и передается из поколения в поколение. Традиционно драконоборцы обучались тайным чарам лучшими магами клана, развивали свои магические и интеллектуальные способности до невероятных высот: ведь сражаться с драконами непросто. И неудивительно, что такие маги рано или поздно оказывались в Совете, становились во главу ордена. Со временем это переписали в закон: когда Братством Камня правили драконоборцы из семьи Верини, мои предки. Они как раз попали в удачный момент, ведь книга законов Университета открывается для правок раз в тысячу лет: так было заложено Мерлином, чтобы политика ордена оставалась консервативной. Артефакт, подпитываемый кровью Советников, следит, чтобы написанные правила не нарушались. Поэтому Совет всячески препятствует мне, надеясь протянуть в полном составе до следующего открытия книги – через два года, – и избавиться от неудобного закона.
– Нихрена себе ты скрыл от нас, – после непродолжительного молчания произносит Райх. Кусает нижнюю губу, крутит кольцо. – Я думал, мы хотим задобрить Совет драконом, чтобы они не наказывали тебя за нарушение приказа… а выходит, у нас тут революция.
Айви переводит взгляд с меня на него.
– Это так, Эрлах? Я… я запутался, не понимаю… – Блондин запускает пальцы в волосы, трет затылок. Смотрит на наши с Триш сцепленные руки.
– Да, – отвечаю просто. Время недомолвок закончилось. – И сейчас самый удачный момент выйти из игры, если нет желания участвовать. Дальше мы можем отправиться вдвоем с Триш. Она нужна мне, чтобы отыскать портал. Вы уже невероятно помогли, и безопасней будет, если…
– Нет, – вздергивает подбородок Райх. – Я иду с вами.
– Я тоже, – быстро вставляет Айви.
– Советую подумать еще немного, – отпустив потеплевшие ладони девушки, поднимаюсь. Ребята тоже встают.
– Я иду, – повторяет Райх, шагая вперед. Айви только кивает: да.
Прислушиваюсь к стонам ветра за притворенной дверью, скрипу старых деревьев. Где-то неподалеку рыщут охотники – вижу по напряженным плечам Триш. Ищут точку, в которой мы проявились после белого пятна. Стоит активировать чары – найдут.
Но медлить нельзя.
Нам пора на другую сторону Дороги огня, где лежат легендарные Темные Земли и спит первый из драконов.
Ощущая, как горит кожа, бегут мурашки по позвоночнику, выдыхаю:
– Тогда давайте открывать портал.
========== Часть 4 ==========
Замираю на границе знака с пистолетом наготове. Моя задача – остановить охотников, если они успеют появиться до перехода.
– Ты будешь стрелять? – Айви смотрит на оружие в моих руках. Взвожу курок – вздрагивает, широкие брови сходятся на переносице.
– Если придется, – надеюсь, что нет. Блондин нервно кивает и отходит в центр знака, оглядывается. Жестом показываю: начинайте.
Райх приближается и останавливается рядом. Хмурюсь:
– Здесь небезопасно.
– С боевой подготовкой у меня все отлично, – задрав черную толстовку, парень достает из-за пояса пистолет. Едва сдерживаю рычание: вот засранец! Таскал с собой все это время?!
– Не снимай с предохранителя , – выдыхаю, прицеливаясь в закрытую дверь. – Не смей стрелять раньше меня. Попробуем договориться.
Волоски на затылке поднимаются дыбом. Приступ головокружения заставляет покачнуться, во рту появляется металлический привкус.
– У них получается, – Райх оборачивается к соединившим руки на знаке. Триш склонилась так низко, что волосы лежат на полыхающих холодным огнем линиях, голова касается головы Айви – маг с усилием отрывает ладонь от камня и сжимает плечо девушки, поддерживая. От него рябью расходится энергия: значит, воспоминание о призраке деда работает. Мир за пределами портала сереет и смазывается, подергивается дымкой помех. Я выдыхаю, когда слышу резкий скрежет отворяемой двери.
– Стоять! – Кричит незнакомый охотник, вскидывая руки в боевых перчатках. Сигилы на них вспыхивают и выплевывают ветвистые молнии. Двое позади наставляют на нас пистолеты. Лица неузнаваемы среди неровного света и меняющейся реальности: я уже вижу вечерний лес, лунное сияние, переплетение ветвей вместо людей напротив. Запах озона путается с ароматом хвои. Кричу:
– Не стреляйте!
– Остановите портал! – Требует парень с перчатками.
– Не останавливайтесь! – Медленно опускаю оружие. – Мы сегодня же вернемся в Университет, нет нужды…
– Остановите портал! – Повторяет маг. – Или умрете!
– Каков приказ? – Говорю, когда маги позади чуть меняют позы, сжимая пистолеты, чтобы открыть огонь. Я уже знаю ответ: доставить живыми или мертвыми…
Вскидываю оружие.
– Назад! – Вдруг рычит Райх, стонет и сгибается, будто от удара в живот – а через мгновение выпрямляется… нет, падает на колени, а то, что встает – даже не человек. Черный морок разливается по помещению, удушливая волна страха заставляет меня и охотников оцепенеть и просто смотреть на песьеголовое существо, шагнувшее вперед.
– Тварь, – задушено сипит парень в перчатках, а чудовище бросается вперед. Кто-то стреляет. Звук теряется, сожранный порталом, за ним следует второй – тогда я тоже нажимаю на курок, целя в создание. Мощная электрическая вспышка озаряет склеп, направляясь ко мне – выставляю блок. Кости до плеча прошивает ослепительной болью. Еще один выстрел и снова свет, будто моментальная фотография: парень в боевых перчатках отшатывается, хватается за грудь. Второй лежит на спине, тварь сидит сверху и рвет его шею. Взлетающие капли крови зажигаются красным в зареве портала. Третий охотник кричит и стреляет в меня, но слишком поздно: он исчезает, пуля исчезает, стираемая границей перехода – монстр бросается назад к Райху, но не успевает: нас уже обнимают синие сумерки, шум листвы и неожиданно теплый ветер.
Лес. Вечер.
Мы перешли.
Рывком оборачиваюсь к пустому, хватаю за плечи, поднимаю на ноги. Парень дрожит, роняет оружие, шепчет:
– Я… не удержал ее внутри, – глаза белые от страха. Отпускаю. Отшатываюсь.
Покачнувшись и стерев бегущую из носа кровь, преодолеваю несколько шагов, падаю на колени перед лежащим ничком на земле Айви. Триш растянулась рядом. Путаясь в одежде, достаю фонарь. Луч выхватывает бледное лицо девушки, скользит по пальто – один рукав вспорот у локтя и почернел от крови, но рана явно несерьезная.
– Айви, – говорит нависший над нами Райх. Склоняюсь над блондином, переворачиваю на спину. Стискиваю зубы, торопливо расстегиваю его китель, задираю футболку. Отверстие от пули зияет в груди, из него толчками вытекает кровь. Черт!