Нина морщится, копаясь в бумагах:
– Мы возвращаемся к началу: Советников сложно убить.
Возражаю:
– Их необязательно убивать. Есть другой способ, – я встаю и начинаю расхаживать по комнате, как всегда в моменты волнения. Присутствие Нины смущает, но к черту стыд, я впервые рассказываю кому-либо свой невероятный план:
– Советником становится каждый, вписавший жизнь в Камень. Камней девять, но если найти десятый, одиннадцатый и так далее, то можно тоже стать Советником. Сделать Совет из двадцати человек, тридцати! Чтобы перевес любого голосования был на нашей стороне… – замираю, пережидая стук в дверь. Нина глядит испуганно, но я узнаю тихие дробные удары, какими обычно стучится Смуглянка. После его ухода продолжаю:
– Философские камни были изъяты из Первичного Портала. В дневниках я нашел точку, в которой начинается путь к нему. Но дальше – нужно искать подсказки по книгам и на месте, если они вообще сохранились… По итогу, таков был мой план. Я собирался реализовать его летом, во время отпуска. Сначала подготовиться и найти Камень, потом уже с Эдом – орден, и тогда открыть все в Университете. Шаг за шагом – может и получиться, но сейчас нужно действовать быстро и наверняка. Поэтому я не думаю…
Я развожу руками и умолкаю. Нина тоже долго молчит. Так долго, что я начинаю чувствовать себя психом. Щеки и грудь опаляет жаром. Отхожу к окну и поворачиваюсь к девушке спиной, вцепляюсь в подоконник. Глажу вырезанные инициалы в углу: В.Ф. Висия Фредерик. Изначальные сгорели с ним, эти оставил я сам. Сердце колет. Я вдруг костями чувствую, как много лет прошло, как много я прожил – без него. Четыре года отсюда кажутся вечностью. Даже тонкий, зачитанный до желтизны дневник Висии сжался в мыслях до единственного последнего слова: надежда. Его послание в будущее. Мое наследие.
Больно дышать. Прижимаю ладонь к груди, считая вдохи-выдохи. Сейчас мне не дотянуться до него, все воспоминания поблекли в памяти, заслоненные временем. На секунду я забываю даже лицо: черты рассыпаются осколками в калейдоскопе – не склеить, и так легко порезаться…
Бросаю короткий взгляд на мутное, треснутое зеркало в шкафу – единственную вещь, пережившую пожар. В ней проще всего разглядеть Висию, будто часть его осталась в серебристых глубинах… но сейчас не выходит.
– Я думаю, у тебя получится, – как сквозь туман доносится голос Нины. – Эрлах, я правда думаю, что этот план… лучшее, что у нас есть.
Горько усмехаюсь. Паника отпускает горло, и получается ответить:
– Так себе расклад.
– Если вы выйдете одновременно с Эдом – шансы удвоятся! – Она подходит ближе и кладет мне руку на плечо. – Ты станешь Советником и всех спасешь, или мы спрячем их в Братстве Камня, а потом решим, что делать дальше. Или даже нам повезет, чтобы сработали оба варианта!
Хмыкнув, качаю головой. Волосы щекочут щеки:
– Опять если. А если ничего не сработает? И мы только потеряем время?
– Кто-то останется в Университете, чтобы быть в курсе событий и вмешаться, если что. Или позвать вас обратно.
– Кто-то? – Оборачиваюсь.
– Я, – просто отвечает Нина.
========== Часть 2 ==========
Я действую будто во сне. Все кажется нереально четким и светлым, звуки – чистыми, а запахи – плотными, можно дотронуться. Тонкий аромат одеколона Олафа холоден и гладок, а кофе Смуглянки пахнет шероховато кисло – наверняка растворимый. Мои заместители явно не понимают, что я им говорю, и приходится с нажимом повторить:
– Я знаю, что обычно наши учения проходят летом, и что никакие тесты еще не подготовлены, но мне нужно, чтобы весь блок убрался к черту на рога и потерял спутниковые телефоны по дороге. Вы понимаете? Я хочу, чтобы никто, кроме меня и доверенных лиц, не мог с вами связаться.
Парни переглядываются. На бледном лице Смуглянки появляется понимание. Олаф морщит лоб:
– Это как-то связано с инструкциями, которые ты получил от Совета?
– Да, но я не могу говорить об этом, – присаживаюсь на край стола. Мы разговариваем в пустом классе, где обычно ведутся лекции для новичков блока. Класс большой, а людей здесь дай бог если человек пять бывает. Я чувствую грусть острой иглой у сердца: с каждым годом все меньше магов попадает в Университет. Чудеса отмирают, и уже нет нужды в многочисленных отрядах – как в древние века, когда еще жили драконы.
Пустые парты блестят под солнечными лучами, крутятся пылинки и пахнет деревом. Олаф чешет бороду, Смуглянка думает, постукивая карандашом по ярким губам. Говорит, понизив голос:
– У нас будут проблемы по возвращении.
Поправляю, пожав плечами:
– У меня. Я все улажу, обещаю.
– В архиве есть старые тесты, – невозмутимо произносит Олаф. – Тридцатилетней давности или типа того. Возьмем и доработаем, займет пару дней.
Качаю головой:
– Сегодня. Завтра выдвигаетесь. Нужно оповестить весь блок прямо сейчас, выдернуть с миссий, из отпуска, откуда угодно. Завтра к ночи вы должны уйти. Уйти тихо, незаметно. Маленькими группами. Никто не должен распространяться об учениях. Вы должны раствориться в сумерках.
– Невозможно, – Смуглянка. Уже просчитал время для сборов вещей и оборудования, людей и провизии, представил шумный балаган у корпуса.
– А ты? – Олаф. Переживает обо мне.
Улыбаюсь. Какие же они разные.
– Я буду в порядке. А вам предстоит сделать невозможное реальностью. Поэтому поспешите, – встаю, заканчивая разговор. – Мне еще подсунуть Адамону приказ об учениях так, чтобы он не заметил. Идите, и держите меня в курсе.
– Да, капитан, – отвечают хором. В последний раз касаюсь нагретого осенним солнцем дерева и выхожу в прохладу коридора. Паркет скрипит под ногами. Гляжу в спины удаляющихся парней и думаю: только бы они справились. Лишь бы не отправились добывать тварь в Отрезок.
– Пусть все получится, – шепчу неясно кому, сворачивая в переход к администрации. – Пусть никто не заметит их ухода.
Пусть Адамон, помятый и отекший после бессонной ночи, подмахнет мои бумаги, не читая:
– Мне нужно разрешение на миссию.
Я кладу папку перед мужчиной. В кабинете ярко горит верхний свет, делая руки трупно-голубыми, в серых пятнах. Бумага, наваленная в беспорядке на столе, сияет холодным белым. Колет глаз золотая табличка: Адамон А. Влодек.
– Сейчас?! – Мужчина снимает очки и трет переносицу. – Вы в своем уме, Даниель?
– Я думаю, что нашел дракона, – добавляю гордую улыбку и торжества в интонации. – И уверен, Совету он понадобится в самом ближайшем будущем.
Адамон замирает. По-новому глядит на мою папку. Придвигает к себе и открывает. Жду, пока он пытается вникнуть в галиматью, которую я насочинял. В ней и Байра не разберется сходу, но я чувствую, как сжимается желудок и напрягаются плечи, усиливается жар на коже. Лишь бы он не заметил, продолжаю:
– Мне понадобится несколько человек. Патриций Каас, непременно. Ее видение поможет заполнить пробелы в моих данных. И Айви Ноэль – у него случаются всплески огня, поэтому парень будет полезен, если наткнемся на ловушки от наследников пламени. Кто-нибудь из медиков, ожидаю рекомендаций Гийота. Я хочу выдвинуться завтра утром. Мои обязанности будут исполнять Олаф и Смуглянка, они уже в курсе. Если все пойдет по плану, дней через семь-десять мы вернемся с точными координатами зверя.
– Мне нужно обсудить это с Советом, – бормочет Адамон, перелистывая страницу. Этого я и боялся.
– Думаю, у Совета сейчас хватает других дел, – склоняю голову набок. Прищуриваюсь:
– Вы же знаете, что они одобрят.
Адамон вздыхает и признается:
– Я ничерта уже про них не знаю, а с вами всеми с ума можно сойти. Теперь еще этот спонсорский сынок… – мужчина вдруг светлеет лицом и поднимает на меня глаза. Мне это не нравится. – Возьмете с собой пятого человека.
– Кого? – Нехорошее предчувствие обдает холодом позвоночник.
– Райха Ирве, сына нашего главного спонсора. Он номинально признан магом Университета, хотя пустой и толком ничему не учился. Парень хочет на миссию, всю плешь проел отцу, а тот – мне. У вас как раз задача без риска, и ты позаботишься о пацане. Выгуляешь, расскажешь пару баек. Пусть вернется счастливым, с ворохом впечатлений, глядишь – профинансируют вам ремонт корпуса.
– Адамон… – начинаю я, но он решительно долистывает до последних страниц и берет золоченую ручку.
– Решено. Я подписываю, будто не понимаю, что ты хочешь изящно уклониться от посещения Отрезка под прикрытием всей этой графомании. Ты берешь довесок. Честная сделка, на мой вкус. Как думаешь, Эрлах?
Мое второе имя в этом контексте звучит издевательски, но я проглатываю раздражение. Главное, Адамон не понял, насколько большую свинью я ему подсунул.
Выдержав паузу, соглашаюсь:
– К утру он должен быть с походными вещами у нашего требующего ремонта корпуса. И он будет подчиняться моим приказам.
– Это уж как вы договоритесь, – хмыкает мужчина, бодро расчеркиваясь в документах. Приказ на учения тоже подмахивает, не читая. Протягивает мне папку:
– Возвращайся с ним и с драконом. Иначе у Совета возникнут вопросы.
– Уверен, до этого не дойдет, – кривлю губы в улыбке и откланиваюсь, чтобы сразу отнести папку в отдел исполнения – пока он не передумал.
Нужно поставить в известность непосредственных участников похода… но сперва:
– У меня есть важная миссия для вас двоих.
Мара Кейтлин и Эдвард Анна сидят рядышком на диване, я устроился в кресле напротив. В комнате сумеречно: после обеда набежали тучи. Вспоминаю, что задолжал отчет Байре. И снова думаю об этом Райхе Ирве: какой он? Чего ожидать?…
На подоконнике горят свечи, качаются под горячим воздухом пучки сухих трав. Мара, поджав ноги и подобрав юбки, механически вплетает стебли в ремешок для амулета. Под выразительными глазами залегли тени. Длинные черные волосы разметались по плечам. Она кажется больной, словно не спала с момента, как пропали Наас и Тони.
Эдвард тоже: сидит нахохлившимся воробьем, растрепанный и угловатый. Чешет обсыпанный веснушками нос. Хмурится, пока я рассказываю:
– … для этого нам понадобятся запасы оружия и медикаментов в белых пятнах. Кое-какие зелья даст Гийот, но явно залезать в запасы Университета опасно. Потом, нужно собрать существ, сущностей и созданий для укрепления магии барьера в Братстве. Их потребуется много, и некоторых добыть нелегко, особенно вдвоем, – протягиваю список. Ребята синхронно склоняются над бумагой. Разные, как день и ночь, они неуловимо похожи жестами, манерой держаться, мимикой – наверное, как любая пара, что была вместе слишком долго. Надеюсь, их отношения переживут бесконечные дни и ночи в лесах, без связи с остальными миром, напряжение охоты и горечь поражений, которую наверняка случится испытать, и не раз: тщательно расписав план, я сам впал в уныние. При наиболее оптимистичных расчетах выходит, что Братство Камня будет готово стать надежным убежищем для магов месяцы спустя.
– Необходимо упаковать магических животных в ловушки и доставить через зону лимба в Братство. Там – активировать чары барьера и обуздать портал мертвых. Он откроет сотни дверей по всему миру, о которых даже не подозревает Совет, и мы сможем переправить в орден огненных магов. Все сигилы я давно начертил, еще раз проверю с Валентином этой ночью. Пока не даю координаты точки входа в лимб, чтобы если вас поймают, не смогли узнать. В Университете поддержкой останутся Нина, Валентин и Гийот. Мне жаль, что я не могу еще кого-нибудь с вами отправить: лишь в лояльности этих людей я уверен. И так же я уверен, что вы справитесь. Если только согласитесь.
Я переплетаю пальцы и упираюсь локтями в колени. От резких ароматов трав щекочет в носу. По груди расползается жжение. Я выложил все карты на стол, теперь выбор за ними.
Настолько ли дороги им друзья, чтобы рискнуть своим будущим в Университете?
Мара поднимает сумрачный взгляд:
– Мы спасем их – так? Нааса и Тони. Ты уверен, что план может сработать?
– Что Братство Камня еще существует, что ты правильно нашел вход в лимб? – Побледневший до синевы Эдвард подается вперед, пристально всматривается в мое лицо. Его обычно светлые глаза потемнели – как всегда, когда речь идет о контакте с мертвыми. А именно Эду достанется больше всех в этом приключении: только он видит посмертный мир и способен проложить путь через морок лимба к воронке портала. Пока – только он.
Есть еще один способ.
– Я уверен, что это мой единственный рабочий план сейчас. Он не лучший, но и не провальный. И я точно уверен, что правильно расшифровал дневники Советника Тлалока – уж это я умею. Я понимаю, что взваливаю на вас слишком много. Не спешите, обдумайте ночь. Ответьте мне завтра утром.
– Утром ты уходишь… – кусает губы Мара.
– Сразу после, – говорю мягко. – Если я добуду Камень – смогу многое поменять в Университете. Есть вероятность, что собственный орден не понадобится, но слишком рискованно на это ставить. Поэтому я прошу вас о помощи, и попрошу тебя, Мара, еще кое о чем. Утром, если ты придешь с согласием.
– Они – наши друзья, – Эдвард дергает плечом. Берет Мару за руку. Она кивает:
– Мы согласны.
– Утром, – склоняю голову, прячась за упавшими теплой волной волосами. – Все утром. Дайте себе время.
***
Часовая стрелка медленно ползет по циферблату. Стучу по часам, подношу к уху – работают. Странно. Я успеваю будто бы все, а не должен.
Времени в обрез.
И тем не менее, список дел в голове укорачивается.
Первым идет – поговорить с Гийотом, получить зелья для учений, дружеские наставления и помощником в экспедицию некого Тиу Молари: согласно описанию, крайне посредственный медик, но верный лично Гийоту и довольно сильный маг земли, при всего тридцати шести процентах. В последнем я замечаю некоторую иронию от моего друга: я, наоборот, хорош во всем, кроме управления собственной силой. Возможно, этот Тиу сможет чему-нибудь меня научить…
А пока нужно отдать копии личных дел пропавших магов Байре. Пережить горящее от боли лицо и несколько минут допроса по фактам жизни огненной Зарин Аваддон – довольно предсказуемой жизни среди голодных теней. Однако нашелся и явный плюс:
– Семья Зарин бросила. Вряд ли ей есть, что терять.
– Брошенные дети более всего привязаны к родителям, – с сухой улыбкой возражает Советник. Надеюсь, он ошибается.
Я должен сообщить о предстоящей миссии Айви и Триш. С Айви просто: найти в гостиной, отдать приказ и время на сборы. Триш пришлось посвятить в детали.
– Слишком амбициозный и спонтанный план, – говорит она, по обыкновению будто взвешивая каждое слово. Слепые глаза лунами глядят мимо меня, ничего не упуская.
– Знаю.
– Это из-за Висии.
– По большей части, – признаю. – Я хочу отомстить и изменить Университет к лучшему.
– Как будет лучше? – Она опускает веки. Ресницы отбрасывают густую тень на щеки. Мы стоим на кухне блока, под яркой лампой, рядом с гудящим чайником. Протянув руку и задевая рукавом плечо девушки, выключаю газ. Вздрогнув, она безошибочно достает чашки и насыпает кофе. Кипятком заливаю я, хотя знаю: Триш прекрасно справляется сама.
– Я хочу отменить все исследования, где умирают наследники пламени и твари. Хочу нацелить все миссии на спасение, а не уничтожение. Хочу помочь огненным магам освоить стихию. Поладить с тьмой.
– Думаешь, это возможно? – Она спрашивает, словно знает правильный ответ. Я пожимаю плечами:
– Зарин и Плутон связала клятва крови и верности. Похоже на хорошее начало.
Девушка легонько улыбается:
– Да. Это хорошо.
Выдыхаю. Опираюсь о столешницу.
– Я пойду с тобой. Только обещай мне.
Замерев, гляжу на нее:
– Что?
– Что перед Висией, ты будешь думать о живых.
Я молчу. Я не знаю, что ответить. Триш греет чашку в руках. Мне вдруг хочется уйти, скрыться от ее всевидящего внимания.
Сбежать.
Я уже делал так, с Висией. Убегал, чтобы не замечать, как он разваливается на части день за днем. Сдерживаю горький смешок: опять он, Висия, пустое зеркало и тонкий дневник с криво выведенным последним словом – надежда. Надежда на месть и новый мир гонит меня вперед, только они.
Я не могу, Триш…
– … я постараюсь, – в моем голосе вовсе нет уверенности, но девушка снова улыбается и невесомо дотрагивается до мой щеки: