После той ночи он ясно дал понять: больше никаких глупостей. В смысле, совсем никаких, потому что отныне эор контролировал едва ли не каждый мой шаг.
— Они сами разберутся, — шепнул он, притягивая меня к себе.
И они действительно разобрались. Римус успел сказать что-то ещё, такое же наглое и противное, и тогда Рэй наглядно продемонстрировал, как тот не прав. Первый удар боевой некромант позорно пропустил, уклониться от второго ему не позволило собственное здоровье и злость нашего капитана, а от третьего спас появившийся ректор.
— Немедленно прекратили! — Его ледяной по звучанию голос пронёсся над академической площадью, заморозив даже землю и траву, не говоря уже обо всех испуганно сжавшихся адептах.
Рэй нехотя отступил, зажимающий окровавленное лицо Римус с яростью на него посмотрел, но наделать глупостей эти двое больше не успели, утащенные Акаром в свой кабинет.
А уже на следующее утро Римус и двое его друзей, уличенных в сообщничестве, были наказаны по всей строгости Акарового закона, получив обвинение сразу в нескольких преступлениях, самым серьёзным из которых было «действия, в последствие подвергшие весь мир смертельной опасности». Обвинять эту троицу в множественных смертях он, понятное дело, не стал, но некоторые сделали эти выводы самостоятельно.
Вся академия серьёзно ожидала громкого скандала и их исключения, оттого и удивлялись все, когда ректор не оправдал всеобщих надежд, заявив:
— Все совершают ошибки. С моей стороны будет правильным сделать всё возможное, чтобы этого более не повторялось.
Вот так трое адептов боевой некромантии были переведены на первый курс, после чего оба друга Римуса мгновенно отчислились самостоятельно, а сам Римус, поскрипев зубами от злости, нырнул в учёбу, чем заслужил невольное и, конечно же, молчаливое одобрение ректора и части преподавательского состава.
Глава 22
Я же… со мной всё оказалось несколько сложно.
Аяр затащил меня к Акару и буквально заставил подписать заявление с просьбой о переводе на домашнее обучение.
— Ты будущая мама, — сказал тогда Аяр в ответ на моё возмущение.
И раньше, чем я от него отвернулась, бросил странный взгляд на невозмутимого демона.
— Кто я такой, чтобы спорить с будущим отцом? — Развел руки Акар ничуть не виновато.
В общем, хоть прямо этого и не заявляли, но эти двое всё равно были в заговоре, так что выбора у меня просто не осталось: пришлось подписать всё, что мне подсунули.
Это уже потом, когда меня попросили немного посидеть дома и ничего не делать, я до конца осознала настоящую причину странного поведения этой парочки.
Магия, всё дело в ней. Я больше не чувствовала её вибрацию в стенах, у меня больше не стягивались узлом внутренности при появлении Ищеек, я последних вообще не чувствовала, из-за чего им приходилось принимать при мне физическую оболочку.
Моя магия ушла. Несколько лет назад я бы посмеялась от такой мысли, а сейчас же мне стало тяжело даже дышать.
Магия, к которой я так привыкла, с которой мы успели столько сделать, ушла, не оставив во мне ничего. Почему так вышло, не знал ни Пакля, ни расстроившийся, кажется, даже больше моего Аяр, ни Акар, ни Давина и даже их Амарис беспомощно разводила руками, говоря, что не имеет ни малейшего представления, почему так вышло.
Расстроились все, а потом… А потом Амарис открыла портал и к нам в гостиную ещё старого замка свалились мама с Егорком. И вот мой братик, едва только меня заметив, спрыгнул с подушек, стрелой пронёсся через комнату и со всего хода в меня врезался, едва не сбив и обняв ручками так крепко, что заплакала я как-то совсем неосознанно.
— Викулька! — Тут же заподозрила мама что-то неладное, глядя на меня со смесью переживания и возмущения.
Аяр, вежливо предложив ей локоток, отвёл матушку куда-то в сторону. Не знаю, о чём они говорили, ни один мне так и не признался, но мама больше ничего не спрашивала, только смотрела на меня как-то… странно. С восторгом и тревогой, что ли.
Ту ночь я провела в слезах, а Аяр — в беспокойстве. Я пыталась отшучиваться, говорила, что это всё из-за беременности, и что потеря магии меня нисколько не цепляет, а он не верил.
Да, наверно, и правильно делал.
А уже следующим утром мне была предложена рука и открытый портал. И я, не видя смысла отказываться, просто запахнула посильнее халат, взяла своего любимого эора за руку и сделала вместе с ним этот шаг.
Шаг в неизвестность.
Шаг, надеюсь, в лучшую жизнь.
Шаг в наше с ним счастье.
Кто же знал, что я окажусь настолько права? Магический переход вынес нас на прохладную каменную дорожку этого сказочного домика. Меня, не позволяя как следует всё рассмотреть, подхватили на руки и утащили внутрь. Позволили умыться и переодеться, не отвечая ни на один вопрос, а потом вывели в кухню с большим светлым столом и огромным окном во всю стену, усадили и накормили чем-то очень-очень вкусным. Я даже не могу точно сказать, что это было, потому что я не отрывала взгляда от окна, едва ли не прыгая от нетерпения и испытывая лишь одно желание: бросить все и пройтись по каждой из этих тропок. По каждой!
— Это подарок, — смирившись с моим состоянием, сообщил Аяр уже на улице, стоя за спиной, осторожно обнимая меня за талию и любуясь. Подозреваю, не природой.
— Подарок? — Хрипло удивилась я, не в силах вернуть глазам нормальный размер.
— К свадьбе, — подтвердил мужчина.
А затем осторожно развернул меня, сверху вниз заглянул в мои блестящие от слёз глаза и добавил:
— Сегодня на закате. Будут какие-нибудь пожелания?
В первое мгновение мне хотелось закричать ему в лицо «Какая свадьба?!». Это же… странно, нет? Прошло четыре года с момента нашего знакомства и три — с того момента, как Аяр встал передо мной на одно колено и сделал предложение руки и сердца. Предложение, от которого я, улыбнувшись, отказалась.
Предложение, от которого я с улыбкой отказывалась ещё три года.
И теперь вот так — просто поставить меня перед фактом?
С другой стороны… это правильно. И нам, наверно, надо было сделать это уже давным-давно, но всё же…
— Здесь, — решила я, помолчав и позволив себе всё это переварить, — я хочу свадьбу здесь.
Аяр в ответ улыбнулся, как он умел улыбаться только мне — с безграничной нежностью, любовью и чем-то, похожим на смесь восторга и гордости.
И он ушёл, заставив меня пообещать, что я никуда не уйду. Я и не уходила — никуда, дальше высокого каменного забора. Бродила по тропкам, рассматривала всю эту красоту, вдыхала удивительные ароматы, чувствуя себя маленькой феей, попавшей в сказку, и заодно поняла, что дом наш находится в лесу.
А потом послышался какой-то далёкий звон, и мне, вышедшей к дому, предстала удивительная картина: пакета, пакеты, коробки, что-то огромное и воздушное, снова коробки, снова пакеты, и всё это шевелилось и говорило сразу несколькими женскими голосами.
— О, а вот и наша невеста! — Обрадовался один из них, и из вороха чего-то непонятного выскочила сияющая, как новая монетка, Давинушка. — Поздравляю, Снежок!
И ведьма, широко и радостно улыбаясь, чмокнула в щеку вначале меня саму, а затем и мой живот сквозь кофту, что меня смутило, а её только позабавило.
— Аяр сказал, что это девочка, — сдала она моего будущего мужа, — и я вот совершенно в этом не сомневалась.
Да я тоже, но почему-то мне эор о своих предположениях ничего не говорил.
А из шевелящейся кучи тем временем вышли и все остальные: отчего-то ужасно недовольная малышка Амарис, слегка смущенная мамочка и Вэр, подозрительно оглядывающаяся по сторонам.
После всего произошедшего я так ни с кем из них и не успела поговорить, а теперь уже просто не знала: нужно ли это им?
— А вы что тут делаете? — Осторожно спросила я, переводя взгляд с одной своей гостьи на другую.
— Пришли на свадьбу, — поведала Вэр и кривовато улыбнулась, — ты же на моей не была.
— На твоей никто не был, — фыркнула Дав, — тебя как Григ утащил, так отдавать и не собирался.
Это была правда, после которой синеволосая девушка залилась лёгким румянцем и торопливо отвернулась к саду.
— Красиво тут, — выдохнула она, а затем сделала ещё один глубокий вдох.
Мы все как-то неосознанно последовали её примеру. И даже говорить дальше стало легче и спокойнее.
— Нас Аяр попросил начать подготовку, — поведала мама, тихонько подходя ко мне.
— Только начать? — Уточнила я у неё, протягивая руку и переплетая наши пальцы.
— Сказал, чтобы мы сильно не увлекались, — улыбнулась мамочка немного виновато.
— Но мы их слушать, конечно же, не будем, — встряла и Давинка, сцапала нас за руки и потащила в уже не шевелящуюся кучу чего-то. — Давайте, девоньки, нам ещё много-много надо сделать!
Судя по лихорадочно блестящим глазам ведьмы, планировала она действительно многое. А едва только Дав отцепилась от нас и ускакала отдирать Амарис от какого-то цветка, в который та вцепилась мёртвой хваткой, мама подступила ко мне и насмешливо спросила:
— И почему все позволяют ей так с ними обращаться? — Кивнула она на ведьмочку, на которую, впрочем, смотрела с доброй улыбкой.
— Мам, — я тоже улыбнулась, глядя, как Давина присела на корточки и что-то серьёзно выговаривала дочери, — она старше даже тебя, у неё совесть отсохла ещё пару десятков лет назад. Просто смирись и… наслаждайся.
— Но по лбу ей дать всё же можно, — вставила Вэр, подойдя к нам, — она давно выпрашивает.
— А я всё слышу, — пропела ведьмочка, метнула в нашу сторону выразительный взгляд и старательно сдержала смех, глядя на то, как все трое расходятся и делают вид, что очень увлечены привезённым хламом.
— И что с этим делать? — Спросила я, когда Верховная переговорила с дочерью и щедро разрешила ей исследовать мой садик.
Да мне и не жалко. Такой красотой нужно делиться с окружающими.
— Использовать, — важно ответила она. — Итак, леди, какие будут предложения?
Предложений, к моему невероятному удивлению, оказалось много. Мама с Вэр принялись наперебой что-то говорить, а замолчали лишь тогда, когда Дав выразительно вскинула обе руки, призывая всех к молчанию.
Начать после этого решили с поиска подходящего места.
И даже нашли. В глубине сада, на небольшой опушке с короткой мягкой травкой, прямо между высокими деревьями. Если прислушаться, отсюда слышно журчание ручейка и пение заинтересованных птичек. Красота!
Наверно, только из-за моего восторга все остальные и решили остановиться на этом месте. Давина хотела возразить, но посмотрела на меня, улыбнулась и промолчала.
— Вот тут у нас будет арка, — решила она вместо этого.
А потом сделала маленькую подлость: сжала кулон на шее и жалобно позвала:
— Акар…
Демон появился на поляне всего через пару маэ и выглядел он несколько странно: в брюках и чёрной рубашке с закатанными рукавами. Появился, молча всех нас оглядел, понял, что никакой опасности нет, и выразительно посмотрел на свою бессовестную жену.
Которая ответственно отказалась признавать собственную бессовестность, что всем нам и продемонстрировала, заставив демона собственноручно установить посреди поляны железный гнутый каркас арки.
Промучился Акар довольно долго, что не прибавило ему хорошего настроения, но в итоге всё же справился, чем заслужил лично мою молчаливую благодарность.
— Всё? — Мрачно уточнил у ведьмы.
— Ага, — весело кивнула та, а потом подхалимски прильнула к мужчине, обняла его руками и преданно заглянула в глаза снизу вверх, — спасибо, любимый.
И… всё. Акар растаял, причём буквально. Расслабил мышцы, опустил плечи, улыбнулся Давинушке в ответ. И ушёл, только лишь поцеловав и проверив ползающую по кустам дочурку.
— Мужчине нужно показывать его значимость, — со знанием дела проговорила Давина в ответ на наши выразительные взгляды.
А потом самым наглым образом махнула рукой, отправляя что-то воздушное оплетать установленную демоном арку. Затем, всё ещё без какого-либо напряжения в принципе, притащила из дома с полтора десятка одинаковых деревянных белоснежных стульев, о существовании которых я даже и не догадывалась. И вот их-то она и запрягла украшать маму и Вэр.
Сама ведьма тем временем легко и непринужденно осветлила часть травы, сделав её похожей на дорожку, ведущей к арке прямо мимо стульев. Выходило интересно и довольно красиво, а стало ещё лучше, когда из земли, чуть ту попортив, выбились толстые зелёные стебли, возвысились метра на два и распустились огромными нежно-розовыми бутонами, чем-то напоминающими пионы.
Ничего не могу с собой поделать, но в тот момент мне остро захотелось их понюхать. Была бы у меня магия, утрату которой я всё ещё отказываюсь осознавать, я бы запросто подлетела на эти несчастные два метра, а так пришлось упрашивать ведьму наколдовать мне лестницу.
Давина как-то очень странно на меня посмотрела, но в этот момент её откуда-то оттуда позвала Амарис, так что на меня решительно махнули рукой, наколдовав эту несчастную лестницу, и убежали.
Если бы я знала, чем всё закончится… Но я не знала, поэтому спокойно полезла вверх. И вот я лезу, спокойная за опору магической лестницы, бутон уже совсем-совсем близко, ещё пару шагов… И тут неожиданный порыв прохладного ветерка, свежий воздух, что забился мне в нос, и внезапно закружившаяся голова.
Я не помню, когда перестала держаться и полетела вниз. Зато помню, что никак, совершенно никак не попыталась себе помочь. Я даже не закричала, вместо меня это сделала мама, а потом…
А потом яркая вспышка портала, что мгновенно затянул меня и бережно вытряхнул в до дрожи знакомые мужские объятья.
— Что? — Тут же обеспокоенно спросил Аяр. — Где болит? Тошнит? Плохо? Снежинка, что случилось?
Его встревоженный, даже испуганный голос заставил меня растеряться на пару мгновений, поэтому далеко не сразу я успела ответить.
— Всё хорошо, Аяр, — положила руку ему на щеку, обрывая поток вопросов и сосредотачивая его внимание на мне. — У меня просто немного закружилась голова.
Беспокойство медленно перетекло в негодующую почти злость. Мужчина прищурился, поджал губы и вкрадчиво поинтересовался:
— А где на этот момент была ты?
Настал мой черед поджимать губы — виновато.
— Цветочки нюхала, — тихо-тихо ответила я, умолчав о том, что понюхать их так и не удалось.
Аяр, видимо, решил, что проще один раз увидеть, чем пытаться разобраться, исходя из моих слов, поэтому меня, продолжая удерживать в надёжных родных объятьях, утащили в новый портал, что вывел аккурат на активно украшаемую поляну.
Точнее, это она до этого активно украшалась, теперь же всё тут было побросано, а хмурая Давина пыталась разобрать лепет моей перепуганной мамочки.
— Снежинка! — Первой заприметила меня ведьма. — Это ещё что за фокусы?
— Вот и мне интересно, — поддакнул Аяр, выразительно оглядывая всё ещё стоящую на месте лестницу, ведущую к большому и ужасно красивому цветку.
Давина после этого взгляда благоразумно не стала ругать меня дальше, только лишь неодобрительно покачала головой, сообщила остальным, что уже всё в порядке, и пошла стараться дальше.
А вот Аяр уходить не торопился. Более того, он даже ставить меня на ноги не спешил, задумчиво оглядывая всё, что мы тут успели натворить. Я пристыжено молчала, ожидая… да хоть чего-нибудь.
Дождалась.
— Красиво, — медленно проговорил мой почти что муж.
А потом, наконец, осторожно поставил меня на ноги, но тут же прижал к себе, категорически отказываясь отпускать от себя хоть на шаг.
И началось:
— Снежинка, если я тебя ещё хоть раз увижу выше, чем на десять сантиметров от земли, я тебя, — тут он замолчал, выразительно посмотрел мне в глаза и закончил: — покусаю.
Провокация чистой воды, от которой я всё равно не сумела удержаться:
— Бессовестный, — укоризненно покачала головой, сделав большие глаза.
— И ещё какой, — совершенно серьёзно кивнул мужчина, а потом, наверно, намереваясь убедить меня в серьезности своих угроз, наклонился и легонько прикусил голое плечико.