Договорить ей не дала королева, самолично явившаяся проверить готовоность дочери к столь важному событию в её жизни.
— Ингиза, что за унылый вид?! Ты хочешь опозориться перед его величеством Ривером? Немедленно возьми себя в руки! Емина, голубушка, советы будешь давать потом. Иди к Шарлю, он уже ждёт тебя в фиалковой гостиной.
Несчастная инфанта проводила печальным взглядом свою наперстницу, куснула себя за губу и изобразила на лице надменную маску.
— Я готова!
Карлетта окинула взглядом дочь, удовлетворённо кивнула, и первая вышла из покоев инфанты. Ингиза последовала за ней, призывая всех богов поучаствовать в её несчастной судьбе. В фиолетовой гостиной уже собралась вся королевская семья, включая Ранхуса и придворного мага. Его величество строго посмотрел на будущую невесту. Ингиза с трудом выдержала его взгляд, но ничем не выдала своего угнетённого состояния. Король остался доволен, так же, как и Карлетта, удовлетворённо кивнул, и жестом велел слугам открывать дверь в большой зал церемоний.
Королевская семья торжественно прошествовала на свои места сквозь толпу придворных и гостей. Ингиза заметила Арна и его приятелей, которые радостно её поприветствовали. Она чуть улыбнулась им, усилием воли прогоняя воспоминания, связанные с этими молодыми людьми. Потом заметила Ирвина и Ситру. Ей показалось, что подруга пребывает в таком же состоянии, что и она сама. Это её озадачило, но лишь на мгновенье. Свои бы проблемы решить. Заняв место рядом с королевой-матерью, Ингиза словно окаменела под пристальными взглядами собравшихся. Совсем недавно она жаждала такого внимания, ей всегда хотелось быть в центре событий, играть ведущую роль. Но, по понятным причинам, центральной фигурой всегда был король, дважды всеобщее внимание было приковано к брату Шарлю, и один раз — к Емине. И вот вожделенный день настал, она — сама важная персона, сотни глаз устремлены только на неё, но ничего этого не хочется! Скорее, наоборот, грудь сжигает желание стать невидимой, испариться из этого зала, унестись далеко на север, туда, где живёт её душа и сердце.
Почему она не может уйти отсюда, как Наксатра? Блеснула яркой вспышкой, и поминай, как звали! И никто в целом свете не может заставить что-то делать свободную, независимую женщину, если ей этого не хочется! Ну почему она родилась не от Ксоры? Вон Анха, ушла в Гнёзд, и никто ей слова против не сказал.
За печальными размышлениями, Ингиза пропустила приветственную речь отца к собравшимся, и встрепенулась лишь после громогласного объявления о прибытии долгожданных гостей.
— Король Навакра, — рявкнул глашатай, — Ривер Террикиллари!
По мере того, как распахивалась дверь, впуская в зал делегацию Навакра, глаза Ингизы наполнялись слезами. Она пыталась разглядеть того, кто шёл впереди, но сквозь призму слёз всё искажалось. Напыщенный, словно петух, мужчина, весь в кружевах и бантах, торжественно ударял по ковру нелепым посохом при каждом шаге. Посох тренькал и позвякивал на высокой, раздражающей ноте, вызывая в душе инфанты протест, а в ушах — боль.
— Мерзость какая, — раздражённо подумала Ингиза, стараясь разглядеть лицо расфуфыренного франта, — ничего не вижу. Старый какой-то…
Наконец, делегация дружественного теперь государства дошла до церемониального предела, обозначенного двумя вазонами с пышными букетами. Мужчины синхронно поклонились принимающей стороне. Принимающая сторона почти так же синхронно встала, так как ранг гостя обязывал выказывать почтение, и ответно поклонилась. Женщины принимающей стороны остались сидеть, так как правилами это позволялось.
Мужчина с посохом опять стукнул своей погремушкой и торжественно объявил:
— Король Навакра, Ривер Террикиллари Инис Имекис, приветствует короля Лигра Ранхуса пятого и его семейство!
Ингиза медленно встала со своего кресла и перевела взгляд на молодого мужчину, который всё время находился слева от напыщенного петуха с посохом. Тот в это время снова поклонился королю, а потом повернул голову к ней.
— И-инис… — недоумённо прошептала Ингиза, понимая, что её всё время жестоко обманывали. — Да как ты-ы…
Слёзы брызнули из глаз, словно прорвало дамбу. Ей было всё равно, что на неё смотрят сотни придворных, что её поведение не соотносится с королевской честью, что она будет опозорена до конца жизни. Ингизе хотелось кричать, топать ногами, разбить эти жуткие вазоны этим мерзким посохом. Но вместо этого она неожиданно покачнулась и стала падать, лишившись чувств. Несчастная инфанта так и упала бы на каменные ступени, если бы проворный король Навакра не успел подхватить свою невесту.
— Её нужно положить куда-нибудь, — обратился он к королю.
— В фиалковую гостиную. Вам помогут…
— Я сам!
Гости, королевская семья и делегация Навакра с удивлением смотрели на закрывшуюся дверь фиалковой гостиной. Джент Хуакин, только что едва уберегший свой нос от защемления, возмущенно обернулся к королю.
— Ваше величество… — начал было гневную речь придворный маг, но король поднял руку, не позволяя Хуакину высказывать своё мнение в присутствии стольких гостей.
Конфуз вышел, конечно, ужасный, но что-то подсказывало Ранхусу, что мечтательное насторение дочери в последний месяц было связано именно с молодым королём Навакра. Иначе, не назвала бы воспитанная Ингиза монарха другой страны по имени.
— Успокойтесь, джент Хуакин. Помолвка уже заключена, остались только формальности. Если, действительно, понадобится ваша помощь, вас позовут. Давайте подождём немного. Господин посол, — обернулся его величество к держателю посоха, — вы можете продолжать свою речь!
— Прости меня…
Король Навакра Ривер стоял на коленях перед низенькой кушеткой, на которой сидела заплаканная инфанта Лигра.
— Как ты мог, — сердито прошептала Ингиза, пытаясь вырвать свою руку из нежного захвата Иниса, правда, старалась она не очень сильно. — Не сказал мне правды! Не предупредил! Ты!.. Ты ужасный человек!
— Я хотел сделать тебе сюрприз! Помнишь, я обещал подняться к тебе из низкой дли!
— Из низкой доли, — возмутилась Ингиза, всё-таки высвобождая свою руку, чтобы утереть слёзы. — Ты тогда уже был принцепсом Навакра! Какая низкая доля?
— Я был гоним отцом, — пояснил Инис, — мы были в ссоре. Честно, Ингиза, я не мог точно знать, что получится из моей затеи! И потом, тогда наши страны были в состоянии войны. Я не хотел подвергать тебя опасности!
— Ты хочешь, чтобы я тебе поверила? — капризно сжала губки инфанта.
— Я готов понести любое наказание! Хочешь, я опять откуда-нибудь спрыгну? Только согласись стать моей женой!
— Можно подумать, от моего решения хоть что-нибудь зависит! Отец же дал уже согласие.
— А ты? Ты сама хочешь?
— Я могу отказаться? — язвительно поинтересовалась девушка, с наслаждением наблюдая, как вытягивается физиономия просителя её руки.
— Ты серьёзно? — обескураженно спросил Инис, заглядывая в глаза Ингизы с такой надеждой, что та не удержалась и улыбнулась.
— Я тоже уже дала согласие… так что, хочешь ты того, или нет, придется мне стать твоей женой! Только потом не жалуйся!
— Что ты! — радостно воскликнул новоиспечённый жених, подхватил невесту на руки и стал кружить по гостиной, сшибая стулья и пуфики, хорошо, что своими ногами. — Идём! Пусть объявят о нашей помолвке! Что?
Ингиза скромно опустила глазки, поправила какой-то огрех в своём наряде и тихо прошептала:
— Отец хотел нас сразу поженить… Он говорил, что у тебя какие-то проблемы с землекопами.
— Кхм… Есть немного, — признался Инис. — Но, если вместо помолвки сразу свадьба… — он замер на секунду, усмиряя свое тело усилием воли, — то сопротивляться я буду.
Всё-таки, какой сложный, но прекрасный сегодня день! Утром казалось, что всё плохо и жизнь катится под откос, а сейчас хочется обнять весь мир, кричать от счастья и завидовать самой себе.
А как он смотрел на неё! Виновато, влюблённо, умоляюще… И говорил… Ох! Она ещё бы раз пережила этот трепетно-романтический момент, но его не повторить. Зато впереди сотни других моментов, не менее прекрасных и возбуждающих.
Ингиза, не скрывая своего триумфального настроения, радостно кружила по комнате, без устали повторяя:
— Два дня! Всего лишь два дня! Два дня…
Церемониймейстер торжественно огласил новость о свадьбе инфанты Лигра и молодого короля Навакра, которая состоится через два дня, чем вызвал бурную реакцию среди придворных, гостей и прочих, заинтересованных лиц, присутствующих на церемонии. Посол Кох-и-Га-Бор-За посерел от злости и демонстративно покинул зал. Посол Лангая тоже был чем-то явно недоволен, словно имел какие-то планы на дочь короля. Члены делегации Навакра ненавязчиво окружили своего короля и его невесту, бдительно следя за их благополучием. Прочие гости принялись активно обсуждать новость, поздравлять виновников переполоха, а самые сообразительные, под шумок, тихонечко, вдоль стен, улизнули из дворца. Менее сообразительные последовали за ними во время перерыва, который был объявлен перед коронацией нового правителя Гнёзда.
Короли удалились на приватную беседу, а Ингиза, оставшись без жениха, тут же потащила Ситру в свои покои, дабы поделиться с подругой счастьем.
— Через два дня, Ситра, я стану его женой! Представляешь! Я даже мечтать не могла, что выйду замуж по любви! Я так счастлива! — Наконец, инфанта обратила внимание на состояние подруги, не соответствующее её праздничному настроению. — Ты что, не рада?!
Ситра, как могла, скрывала своё удручённое состояние, но жалкая улыбка не могла сойти за искренний восторг.
— Рада. Я очень за вас рада! Честное слово! Но… Ингиза, скажи, я что, не достойна счастья? — голос её дрогнул, предвещая близкие слёзы.
— Конечно, достойна! — инфанта всегда считала, что уж Ситра выберет себе избранника по сердцу, в отличие от неё, обречённой быть нелюбимой женой при высокопоставленном муже. Да и Свейн был влюблён в подругу, без всякого сомнения. Но судьба, по-видимому, играла в свою игру. — Прости, я за своими проблемами что-то упустила? Вы опять поссорились?
— Нет… — Ситра запрокинула голову, чтобы непрошеные слёзы не хлынули горьким потоком по нарумяненным щечкам. — Мы не ссорились… Он просто женился.
— Как, женился?!
— Как, женился?! — воскликнул Арн, переводя недоумённый взгляд с Фроста на Свейна и обратно. — Вы что, издеваетесь?!
В ожидании коронации дженты из Гнёзда вышли прогуляться по дворцовому парку и обсудить новости вдали от чужих любопытных ушей.
— Надо больно, издеваться над тобой, — буркнул недовольно Свейн. — Иначе, она не соглашалась ехать!
— Кто? — Арн пытался логически просчитать ситуацию, в которую попали друзья, но ему явно не хватало информации. — И почему 'она'? Вы же должны были привезти к нам мастера по тоннельной вентиляции.
— Вот мы и везём, — с сарказмом доложил Фрост, так как ему говорить о случившимся, было немного проще, чем Свейну. — Вернее, она сама едет. В карете, так как в седле ей трудно.
— Почему? Ах, да, ростом не вышла, — догадался Арн.
— Ростом она, как раз даже нечего, а по их меркам, так вообще — дылда. Полукровка. Но, к верховой езде не привычна. У них там всё больше на дрожках, или прямо на телегах, невзирая на чин и звание.
— Так… Рассказывайте подробно, — Арн уселся на парковую скамью, предлагая жестом парням к нему присоединиться, — я весь внимание!
— П-ффф, — выдохнул Фрост, усаживаясь рядом и решая, под каким соусом подать своему правителю блюдо под названием 'Езжайте и привезите!'. Что рассказывать, а что не стоит его княжеского внимания. Вопросительно посмотрел на Свейна, который так и остался стоять, только каштан плечом подпёр. Тот обречённо махнул рукой, что обычно обозначало: 'была — не была', и стал докладывать: — Ну, к землекопам мы добрались без происшествий. Даже скучно было. Князь Влац принял нас, как дорогих гостей, выслушал, обещал посодействовать и… в качестве ответной услуги предложил жениться на его старших дочерях: Милице и Янице.
— Серьёзно?
— Серьёзнее некуда. Один из нас, между прочим, мог бы стать следующим князем маленького, но очень гордого княжества! Но мы устояли перед соблазном!
— Да! — решительно подтвердил Свейн.
— Тогда нас категорично попросили покинуть территорию не только дворца, но государства в целом, невзирая на дипломатическую неприкосновенность.
— Да, — снова поддакнул Свейн. — Выгнали, пихая прямо в эту самую неприкосновенность.
Парни переглянулись и глумливо осклабились.
— Конечно, пинками им было не совсем удобно, — пояснил Фрост, — хотя если попасть под колено…
— Ну, мы и поехали домой, — перебил его Свейн.
— Ага, зигзагами! — Арн хотел потребовать, чтобы его подданные перестали дурачиться, и рассказали обо всём без шуток, Фрост остановил его успокаивающим жестом, и продолжил почти серьёзно: — По дороге спрашивали, нет ли желающих посетить легендарный Гнёзд? За соответствующую плату, разумеется. Ну, и нашли девицу, довольно приятной наружности, и с очень обширными знаниями и опытом по интересующему нас вопросу. Если коротко, то зовут её Цухри, она серьёзный мастер, единственная дочь предводителя очень влиятельного клана, но… абсолютно не котируется как невеста в родном княжестве. Любителей нестандартной красоты, вроде её отца, женившегося на чужестранке, больше в Кох-и-Га… и так далее, не нашлось.
— Да уж… — Арн потёр ладонями лицо, не зная, радоваться или огорчаться в сложившейся ситуации. — И она поставила вам условие.
— Не нам, а конкретно Свейну, — доложил Фрост, — ибо только с ним она соглашалась покинуть родные норы. Что ты хочешь, любовь с первого взгляда! Свейн, не кидайся всякой дрянью! Ну и что, что это каштаны! Кто ж виноват, что красавицы всех мастей липнут к тебе как мухи… э-э, ладно, пчёлы, к этому… сладкому. Батюшка, между прочим, горячо поддержал желание дочки. Наверное, боялся внуков не дождаться. Да не кидайся ты, герой-любовник! А то рассказывать будешь сам! В общем, поженили их ещё быстрее, чем Ривера с Ингизой, блямбы какие-то на шеи повесили, и в дальний путь отправили, душевно благословив напоследок. Приданое, правда, дали богатое. Всё книги, да свитки старинные. Ну, и набор копательных принадлежностей, как водится.
— И что, — Арн с сожалением посмотрел на друга, который не пожалел собственное счастье положить на алтарь общего дела, — ты уже и брачные обязательства успел выполнить?
— Мы очень спешили, — Свейн криво ухмыльнулся, — а она оказалась очень покладистой девушкой. Едет себе потихоньку в Гнёзд в сопровождении Мерлоя.
Арн с чувством стукнул себя по коленям.
— Упырь вас задери, это ещё кто такой?!
— Молодой маг, которого мы отбили у озверевших лангайцев в Супоте, — пояснил Свейн. Всё, что не касалось его скоропалительной женитьба, он мог рассказывать спокойно.
— Та-ак, час от часу не легче! Что ещё за история с лангайцами?
— Вот сидим мы у себя в Гнёзде, как у Бога за пазухой, — издалека начал Фрост, — и не подозреваем, что в мире делается…
Оказывается, в последний год во всех странах увеличилось количество загадочных исчезновений людей, имеющих те или иные магические способности. Как правило, пропавшие были довольно молоды и одиноки. Трупов не находили, но иногда появлялась информация, что кто-то кого-то видел в Лангае. Те маги, у которых были родственники, сообщали, что получили заманчивое предложение от богатого раджи, и уезжали официально, и тоже с концами. Что затевали правитель Лангая и его вельможи, сказать никто не мог, но слухи ходили один ужаснее другого. От готовящейся всеобщей войны за мировое господство, до поиска бессмертия за счёт магической силы, забираемой у магов посредством таинственного и жестокого ритуала.
Похищением людей занимались банды наёмников. У них, скорее всего, были какие-то амулеты или вещества, воздействующие на магов, или среди них самих были колдуны. Пленённых людей они передавали лангайцам, изображающих купцов, а те уже переправляли свою добычу на родину. Вот от таких псевдокупцов и сбежал Мерлой, которого держали в уединённом особняке на окраине Ламсиона, столице Супота, небольшого государства, граничащего с Лигром на востоке. В полубезумном состоянии, то ли опоённый, то ли одурманенный неизвестным куревом, парень кинулся прямо под копыта лошадей проезжавших мимо всадников и попросил помощи.