– Хорошо. За меня и Амину не переживай. А вот с Селен тебе бы самому поговорить.
– Поговорю…
Однако Кайер не нашел дочь в ее опочивальне. Селен еще до восхода покинула чертоги, отправилась юная фея в сад. Уж очень захотелось встретить первые лучи на смотровой площадке, все ж скоро она покинет родной Кастилион, а ярко ли светит солнце на землях Завоевателя – неизвестно.
Девушка миновала задний двор, но прежде чем скрыться за калиткой, что вела в сад, посмотрела на дом, на темные окна, утопающие в диком винограде, занявшего половину восточной стены здания. Однако Селен даже не догадывалась, что сейчас за ней наблюдают три пары глаз. А Кайер по-настоящему забеспокоился, как бы его непослушная дочь не попыталась бежать. Селен всегда была характерная, всегда шла наперекор, только жена могла ее вразумить и успокоить. Но Лиарэй не стало, и Селен совсем от рук отбилась. Что ни разговор, то спор или ссора, что ни просьба, то протест. Как же тяжело придется его маленькой фее после свадьбы.
– Стража, – правитель подошел к двум бравым воинам у дверей Приемной. – Найдите Селен.
– В том нет никакой необходимости, – раздался голос за спиной Кайера. – Ваша драгоценная Селен отправилась в сад. Верно, прогуляться решила.
Позади стоял Дакар. Впервые один без охраны.
– Доброго утра, Арман. Вы меня успокоили. Как спалось?
– Сносно, – снова посмотрел в окно. – Я намеревался сегодня встретиться с Альмой. Но раз уж ваша третья дочь не спит…
На что Кайер кивнул. Лишь бы только Селен не наделала глупостей, иначе быть беде.
А девушка добралась до смотровой площадки, уселась на лавку из белого мрамора и, облокотившись на широкую прохладную спинку, замерла в ожидании восхода. В душе фее желалось, чтобы к ней пришел Эдан – друг детства и с недавних пор возлюбленный. Но хорошо, что его здесь нет, обрадовать все равно нечем.
Селен смотрела на линию горизонта, из-за коей показался краешек светила. И когда первые лучи коснулись крыш домов, фея запела. Нежный переливистый голос разбудил птиц, отчего те выпорхнули из гнезд, а ветер усилился. Селен настолько увлеклась, что не заметила того, кто появился из темноты сада.
Спустя полчаса девушка смолкла, тогда и ветер стих, и птицы вернулись в гнезда.
– Красивый голос, – раздалось в тишине. – Смотрю, ты талантлива не только в лепке.
– Что? – резко повернулась, а от испуга выпустила крылья. – Вы?
– Я, – подошел к лавке и устроился в метре от невесты.
Дакар был в одной рубахе и кожаных штанах, его черные короткие волосы блестели в солнечном свете, как и глаза, правда, уже не от света.
– Чем еще увлекаешься? – откинулся на спинку. – Я видел твою мастерскую, много достойных работ.
– Могу крестиком вышивать, – процедила сквозь зубы.
– Да, ты куда строптивее сестер, придется постараться, чтобы тебя перевоспитать. Но это у меня получается лучше всего.
– Ломать, не строить.
– Хотя, – будто не услышал ее слов, – может, вообще откажусь от тебя. Жена должна успокаивать мужа, дарить ему ласку, тепло, удовольствие, а не раздражать, – притом с губ не сходила ехидная ухмылка. – Амина и Альма более достойные девушки.
– Зачем вам столько жен? У вас так принято?
– Хороший вопрос. Вы – феи славитесь плодовитостью. Мне как раз нужны наследники. Много наследников.
– Какая мерзость, – скорее поднялась.
– Сядь на место, – и посмотрел на город. – Мы еще не договорили, – голос его звучал спокойно, уверенно.
– Договорили, Дакар Завоеватель.
Но только хотела сделать шаг в сторону сада, как мужчина схватил за руку, а после дернул с такой силой, что Селен опомниться не успела, как оказалась у него на коленях.
– Немедленно отпусти! – начала отталкивать от себя мерзавца. – Не имеешь права! Я тебе не жена!
– Верно, ты невоспитанная дрянь, – прижал к себе как можно крепче. – Знаешь, что я делаю с невоспитанными дрянными девками? – скрутил ей руки за спиной.
– Мне плевать, что ты с ними делаешь! – посмотрела ему прямо в глаза.
– А зря, – одной рукой Дакар продолжал сжимать запястья, а второй проник под подол платья. – Чудно, вы белья не носите, – накрыл ладонью бедро. – Не поддувает? – и снова на лице поселилась ухмылка.
– Не смей меня лапать, – аж покраснела от злости.
И сейчас Селен ощутила его руку на ягодице, изувер так сжал ее, что бедняжка пискнула от боли.
– Не нравится? – вскинул брови в нарочитом удивлении. – А что если я уложу тебя поперек лавки и выпорю? По-настоящему. Возможно ремнем, возможно розгами. Учти, если все-таки решу взять тебя в жены, не посмотрю ни на возраст, ни на пробелы в воспитании. Обычно три-четыре порки и буйный нрав сменяется абсолютной покорностью.
– Руки коротки, – прошипела с ненавистью.
Вдруг изверг схватил за талию, а мгновением позже Селен лежала на его коленях животом вниз. Дакар без зазрения совести задрал подол платья до спины. Ладонь Завоевателя опять оказалась на ягодице, огладила ту, но то, что случилось после, заставило захлебнуться воздухом. Нежную кожу буквально зажгло от сильного удара, за коим последовало еще три таких же шлепка. Однако Селен и звука не издала, несмотря на то, что зад уже откровенно пылал.
– Это всего лишь для примера, – преспокойно вернул подол платья на место. – В моем замке тебя будут ждать наказания совсем другого толка. Так что, молись своей Фрэе, чтобы я не надумал на тебе жениться.
Дакар усадил девушку обратно на лавку, отчего несчастная немедля поморщилась, но от оскорблений решила воздержаться. Ее от силы пару раз шлепала матушка в раннем детстве, да и то совсем легонько. Здесь же произошло самое натуральное избиение. Позорное и унизительное.
– Желаешь о чем-нибудь спросить меня? – сделал вид, будто ничего не произошло.
Желает ли спросить? Единственное, чего она желает – это мучительной смерти проклятому демону. Страшно подумать, что будет с Альмой и Аминой, он же истязатель.
– Ну, раз молчишь, то боле не смею задерживать. Ступай домой и не забудь приложить холод к больному месту.
– Всенепременно, – буркнула чуть слышно и устремилась прочь.
И когда фея скрылась в темноте сада, Дакар поднялся с лавки, подошел к краю площадки.
– Ну, как вам? – спросил негромко.
– Слишком рьяная. Ты и без нас это понял, – справа и слева от Завоевателя возникли двое в масках. – Лишние хлопоты. Двух других будет вполне достаточно. Главное, каждая несет в себе ген, а магия позволит выносить и родить здоровое потомство.
– Да, все верно.
– В чем суть твоих сомнений, Арман? – вступил второй.
– Не знаю. Все-таки мы пришли за тремя. Не люблю менять планы на ходу.
– Поступай, как знаешь, но наше мнение – эта порченая.
– Что ж, в запасе еще три дня, подумаем.
– Думать будешь ты, я и Дарий уже все решили.
– Вы всегда слишком категоричны, – усмехнулся.
– Какие уж есть.
Глава 2
Селен влетела в свои покои. Да, именно влетела. Злость, обида, ненависть разбудили магию, которая перестала слушаться хозяйку.
Возмущение загнало аж под потолок, где висели ее детские качели – некогда любимое место времяпрепровождения. Селен села на них и уставилась в окно.
Выпорол! И кто выпорол?! Этот… этот… даже слов подходящих для него нет. А еще унизил! За такое оскорбление в их городе могут спокойно лишить руки. Чтобы девушке лезть под подол? Тут терпение лопнуло, и горькие слезы полились ручьями. Как бы ни было стыдно за свои мысли, но сейчас Селен мечтала только об одном, чтобы Дакар отказался от нее. Зад тем временем продолжал гореть, отчего несчастная без конца ёрзала.
Дакар же с охраной вернулся в дом, прошел в Приемную залу, после чего подозвал стражу:
– Отыщите вашего правителя, я буду ждать его здесь.
– Зря ты это делаешь, Арман, – заговорил Дарий. – Не стоит она того.
– Может быть и не стоит, но я хочу убедиться в своем решении. Да и вам не помешает более тесный контакт с, возможно, будущей женой.
– Темпераментные выскочки не в моем вкусе.
– Я полностью с тобой согласен, – молвил второй в маске. – Эти феи нужны для одного единственного – потомства. Больше толку от них никакого. Как, впрочем, и от любой другой бестолковой самки.
– Однако, Амос, – посмотрел на него Арман, – вы оба с не меньшим интересом наблюдали за происходящим в саду. Так что, не лукавьте. Вас завела эта бестолковая самка.
– Упругий девичий зад любого заведет. В том ничего удивительного нет. У двух других все то же самое, разве что в койке они не будут шарахаться как ошпаренные. А эта будет. Хочешь дикую кошку? Так вперед, бери. Только времени жаль на ее приручение.
На это Арман ничего не ответил. А спустя несколько минут в Приемную пожаловал Кайер. И был весьма раздосадован тем, что обнаружил Завоевателя в своем кресле.
– Ты звал меня? – подошел к столу.
– Да, присаживайся, – указал ему на кресло напротив.
– Слушаю.
– Вообще я не люблю менять планы, но в силу некоторых обстоятельств придется. С Альмой и Аминой встречусь завтра. Утром с одной, вечером с другой. А вот третий день отведу на общение с Селен. Пусть слуги накроют на стол, хочу отобедать с ней.
– Но вы уже встречались. И моя дочь вернулась вся в слезах.
– Поведала о причинах расстройства? – приложил указательный палец к губам.
– Нет, предпочла закрыться в своих покоях.
– Она очень своенравная. Видимо мало пороли в детстве. Потому и хочу посмотреть на нее еще раз, чтобы понять, стоит ли брать такую женщину в жены.
– Ты сомневаешься?
– Пока да. Так что, кто знает, может быть, ты и не останешься стареть в своих чертогах в гордом одиночестве.
– Хорошо. Будет сделано.
Следующий день начался с очередных переживаний. На сей раз для Альмы, ибо завтракать она села за стол не с отцом и сестрами, а с Дакаром. Девушке кусок в горло не лез от столь пристальных взглядов, ибо смотрел на нее не только Арман, но и его охрана.
– Чем ты увлекаешься? – взял горячую булку, нож. – Вот твоя сестра поет и мастерит из глины, – размазал ровным слоем масло по булке. – А ты?
– У меня таланты куда скромнее, – принялась заламывать пальцы под скатертью. – Я люблю читать и писать картины азаманской тушью.
– Интересно. Я видел картины в одной из зал. Твои, выходит?
– Да, мои.
– Неожиданно, думал дань памяти детству.
– Вам не понравились? – даже выпрямилась.
– Простовато на мой вкус, но есть куда стремиться, – выдавил снисходительную улыбку. – А какие книги любишь читать? Летописи? Биографии мудрецов? Возможно, заморские тексты?
– Дамские романы о любви.
– М-да, – глянул на булку с тенью отвращения, хотя булка тут была абсолютно не при чем. – Я побывал много где, – откинулся на спинку стула, – повидал много кого. И забавно то, что в большинстве своем дети правящей элиты не отличаются ни умом, ни способностями, ни талантами. Особенно девицы. Увы, дорогая моя Альма, ни чтение романов, ни детскую мазню по холсту нельзя назвать талантом или способностью. А дамские книжонки не содействуют развитию ума, лишь напитывают разум бесплотными фантазиями. Какая практическая польза от твоих увлечений?
– Полагаю, никакой,– по привычке опустила голову.
– В том-то и дело, что никакой. Но никогда не поздно научиться чему-то действительно полезному, главное, захотеть. Пойми меня правильно, я вовсе не имею цели тебя обидеть. Я говорю лишь то, что вижу. И это меня удручает, ибо из раза в раз сталкиваюсь с одним и тем же. Что такое бездеятельное правление может дать народу? Как этот народ будет развиваться, если его лидер застрял в болоте своей невежественности и заскорузлости?
– Власть сосредоточена в руках мужчин, дело женщин – быть опорой мужу и семье, заботиться о потомстве, хранить очаг. Так нас учили.
– Правильно учили, но бытовые обязанности женщины не исключают саморазвития.
– Да, вы правы.
Оставшееся время на все последующие вопросы Альма отвечала, не поднимая глаз, чем настолько утомила Дакара, что он первым покинул обеденную залу. Арман отправился в тот самый сад, ибо голове срочно требовался свежий воздух.
– И такой экземпляр вам нравится больше? – покосился на Амоса.
– Глупа, бездарна, посредственна, но свое место знает хорошо, – произнес без единого намека на эмоции. – Из нее получится идеальная мать, а при верном подходе и в постели раскроется. Бесед вести о делах государственных с ней все равно никто не будет. Да и в шахматы тебе есть с кем играть, – наконец-то в голосе послышалась улыбка.
– Амос прав, – молвил Дарий. – Скажешь идти – пойдет, скажешь сесть – сядет, ну а повелишь лечь и широко раздвинуть ноги… в общем, то, что надо. Однако, тебя опять что-то смущает. И сдается мне, причина тому сейчас бродит по опочивальне, ибо не может сесть на свой славный зад.
– Вспомни, Арман о чем мы говорили, когда собирались в Кастилион, – Амос поправил маску, коя ему порядком надоела.
– Помню, помню. Но вас самих всегда раздражала глупость и леность.
– Бесспорно, только сюда мы прибыли не за любовью, не за родственными душами. Мы здесь для того, чтобы возродить наш вид. Без магии фей нам не справиться. Тем более, такая редкость – тройняшки, это в разы упростит миссию. Отсюда вывод, не время капризничать и выбирать. Надо брать, что есть.
Все трое вышли к площадке, где Арман сел на лавку.
– Честно говоря, – вытянул ноги вперед, – мне уже наскучило сие бестолковое сватовство.
– Поверь, нам тоже.
– И почему было бы просто не взять Кастилион? – Дарий уставился на город. – К чему такие сложности?
– Потому что, – Амос встал рядом с ним, – феи должны сохранить чистоту крови, сохранить магию. А магия не терпит давления. Пусть живут, как жили, их время еще придет послужить Церату.
Спустя час Арман поднялся:
– Пора обратно. Следующая на очереди. Надеюсь, хоть эта удивит.
– Надежды твои пусты, – покачал головой Дарий. – Видел я красавицу Амину. Удивлять она будет умением сочинять стихи, а еще большим талантом кормить местных птах.
На что Арман едва не рассмеялся. Какие же все-таки бессмысленные дети у власть имущих. Главное, с какой гордостью они всегда несут свою бездарность и бесполезность.
С Аминой Дакар встретился у небольшого пруда, раскинувшегося недалеко от чертогов. Девушка точь-в-точь, как Альма стояла с опущенной головой.
– Доброго дня, – Завоеватель посмотрел на нее с характерным равнодушием.
– Доброго, господин.
– Шея не болит?
– Простите? – наконец-то подняла взгляд.
– Мне кажется, от постоянного смотрения вниз, у тебя в скором времени начнутся серьезные проблемы с хребтом. Сутулость не красит женщину.
– Прошу прощения, – постаралась расправить плечи.
Спрашивать ее об увлечениях не хотелось совершенно. Нового или интересного все равно ничего не услышит, а читать мораль дважды за день весьма утомительно. Да и какой смысл? Амос с Дарием правы, не надо искать в этих особах того, чего в них нет. Однако, хоть о чем-то говорить, да надо было.
– Тебя обучали ведению хозяйства?
– Да.
– А искусству соблазнения?
Вот от этого вопроса щеки юной феи заалели, а голову несчастная снова опустила.
– В общих чертах, – промямлила чуть слышно. – У нас не принято учить такому. Девушка познает это со своим мужем.
Вдруг Арман взял ее за руку, подтянул к себе и уже склонился к лицу феи с намерением поцеловать, как она словно окаменела – тело похолодело, кожа посерела.
– Боишься меня? – прошептал на ухо.
Амина же кое-как кивнула.
– И правильно делаешь, – тотчас изменился в лице. – Не теплю холодных лягушек, – после чего сразу отпустил ее. – Ступай домой, жалкое подобие женщины.
Поведение девчонки разозлило. Как же тяжело иметь дело с глупостью и эмоциональной несостоятельностью. И «какая неожиданность», слухи о том, что феи – народ богатый духовно, не подтвердились. Их самки типичные обывательницы, совершенно не стремящиеся к развитию. С другой стороны, чего еще было ждать от аграриев? Землю возделывать они умеют хорошо, причем даже без магии. Холмогорье превратили в настоящий оазис.