Место для привала выбрал Тириан, воин скептически осмотрелся, но не возразил. Юстэс протянул севшему на землю королю сэндвич и постелил свой свитер, чтобы вместе с Джил на него сесть. Воин лег в траву, пристроив голову на рюкзак и согнув колено, та, в ком Тириан подозревал королеву Сьюзен, удобно устроилась на его ноге и оперлась на вторую, как на спинку кресла.
— Когда вы утолите голод, расскажите, кто вы и почему были привязаны, и что все это значит, — проговорила Сьюзен.
— Нарнийский король, — проворчал воин, прикрывая глаза. — Что неясно? Когда у Нарнии проблемы с престолами, они сразу зовут на помощь.
— Не обращайте внимание, — сказала Джил, неприязненно глядя на воина. — Он предвзято относится ко всем нарнийцам, потому что они его победили. Не так ли, Франческо?
Тириан напрягся, но не смог вспомнить никого с таким именем. Странное какое-то, может, так называли на островах?
— Да что ты говоришь, — отозвался Франческо, при упоминании своего имени скривившийся так, словно съел что-то кислое. — Победили? Меня? Насколько я помню, лично я сражался против пробужденных неким божеством живых деревьев, которые не учли, что я милостиво сохранил жизнь их королю.
— Мы помним! — закатив глаза, хором ответили дети с досадой, видимо, они не одну сотню раз слышали об этом.
— Надо уходить отсюда, — сказал Тириан. — Здесь неподалеку есть сторожевая башня, а в ней оружие и припасы. Я все расскажу по дороге.
Так он и сделал, его слушали молча, не перебивая, только Джил резко вздыхала, а тот, кого назвали Франческо, то и дело презрительно хмыкал, но не комментировал. Тириан закончил печальное повествование о Ташлане, тархистанцах и наконец спросил сам, кем являются те, кто к нему явился, и какова их история, хотя и сам уже догадался.
Юстэс и Джин представились и сказали, что искали принца Рилиана под землей во время своего прошлого попадания в Нарнию. Тириан, хоть и понял, все равно не удержался от восторженного:
— Вы освободили короля Рилиана от чар!
— Да, это мы, — сказала Джил, — так он теперь король Рилиан? Конечно, он должен был стать королем, я забыла…
— Он стал, — произнес Тириан, — я седьмой в династии после него. Он умер две сотни лет тому назад.
Джил переменилась в лице:
— Ты был тогда прав, Юстэс. Это самое ужасное при возвращении в Нарнию.
Но Юстэс продолжал:
— Теперь вы знаете, кто мы, ваше величество. Все было так. Профессор и тетя Полли собрали нас, всех друзей Нарнии вместе…
— Не всех, — перебила Джил, глянув на Сьюзен и ее спутника.
— Я не знаю этих имен, Юстэс, — добавил Тириан.
— Это те, кто пришли в Нарнию в самом начале, в тот день, когда животные научились говорить.
— Те двое! — воскликнул Тириан. — Лорд Дигори и леди Полли, видевшие зарю мира! И они еще живы в вашем мире? Честь и слава этому! Но рассказывайте, рассказывайте.
— Эти двое собрали нас вместе, чтобы повеселиться и поболтать о Нарнии (Ведь нет никого другого, с кем мы могли бы разговаривать об этих вещах. — Говори за себя, Юстэс, — холодновато сказала Сьюзен), но еще и потому, что профессор почувствовал, что мы хотим сюда. А когда вы появились перед нами как привидение, то испугали до потери сознания и исчезли, не сказав ни слова, и мы поняли — что-то случилось. Стал вопрос, как попасть сюда. Мы ведь не можем сделать это просто по собственному желанию. Профессор сказал, что единственный путь в Нарнию — волшебные кольца, при помощи которых он и тетя Полли много-много лет тому назад, когда они еще были детьми, а мы даже не родились, оказались здесь. Но кольца были закопаны в саду дома в Лондоне, а дом давно продан другим людям. Проблема была в том, как достать их. Вы никогда не угадаете, что мы в конце концов сделали! Питер и Эдмунд с Люси (тот, кто говорил с вами, это верховный король Питер) поехали в Лондон, чтобы проникнуть в сад с черного хода рано утром, до того, как люди встанут. Они оделись как рабочие, так что если бы кто-нибудь увидел их, то подумал, что они пришли что-то чинить, а Люси следила из-за забора, чтобы ничего не случилось. Мне так хотелось пойти с ними: это, наверно, было ужасно глупо и смешно. Им все удалось, потому что на следующий день Питер прислал телеграмму — это такая записка, я объясню вам в другой раз — что взял кольца. Через день Джил и я должны были вернуться в школу. Мы единственные, кто еще ходит в школу, и мы учимся вместе. Питер и Эдмунд собирались встретиться с нами по дороге и передать кольца. Только мы двое могли попасть в Нарнию, остальные уже выросли. Профессор и тетя Полли хотели поехать с нами на поезде, мы хотели быть вместе как можно дольше.
— Но кто-то, — Джил посмотрела на Сьюзен, — сказал, что невежливо утруждать пожилых людей, потому Франческо соизволил отвезти нас на машине.
— Машине? — переспросил Тириан.
— Это как карета. Только у всех это средство передвижения, а у некоторых — предмет гордости. Так вот, мы были в машине, и еще только подъезжали к тому месту, где нас ждали остальные, и я выглянул в окно посмотреть, не видно ли их, когда внезапно все почувствовали резкой толчок и услышали шум: и мы очутились здесь в Нарнии и увидели вас, ваше величество, привязанным к дереву.
— Так вы и не воспользовались кольцами? — спросил Тириан.
— Нет, — ответил Юстэс, — мы даже не видели их. Аслан сделал все сам без помощи колец.
— Они остались у короля Питера, — сказал Тириан.
— Да, — подтвердила Джил, — но не думаю, что он может воспользоваться ими. Когда король Эдмунд и королева Люси были здесь последний раз, Аслан сказал, что они никогда не вернутся в Нарнию.
— Раньше он говорил то же самое Верховному Королю и мне, но я здесь, — сказала Сьюзен и наконец представилась. — Королева Сьюзен. Меня не было, когда вы появились в нашем мире. Видимо, Аслан решил, что кто-то может и не справиться самостоятельно.
Отношения между Сьюзен и Юстэсом с Джил явно были натянутыми, и причина тому наконец соизволила отвлечься от своих мыслей.
— Генерал Глозель, — представился тот, кого называли Франческо. — Это имя. Обратишься ко мне по-другому — пожалеешь.
— Вообще-то перед тобой нарнийский король, — прошипел Юстэс.
— У меня нет короля, — пожал плечами Глозель. — Тем более нарнийского.
— Как же вы попали сюда, если вы не друг Нарнии? — Тириан, тем не менее, враждебности от Глозеля не почувствовал. Имя… похоже на древнее тельмарское, кажется, был какой-то военачальник, лорд Глозель, у него еще двоюродный брат, который и убил узурпатора Мираза ударом в спину.
— Я не друг и не слуга, но у меня есть жена, которая по трагическому стечению обстоятельств является королевой Нарнии. Война Нарнии — ее война, а ее война — моя война.
— Ты сам не из Нарнии?
— Я тельмарин, — гордо ответил Глозель. — Лорд, по рождению и праву один из равных и первый среди высшего совета…
— …узурпатора Мираза, — едко закончил Юстэс. — Ты договаривай, договаривай полностью. Участвовал в заговоре против своего короля, готовил покушение на Каспиана, привел тархистанских наемников — впервые в истории воины из Ташбаана находились в Нарнии по праву.
— Юстэс, — резко сказала Сьюзен.
— Значит, вы знакомы с тархистанским обычаем боя, — сжав зубы, нейтрально произнес Тириан, глядя снизу вверх на Глозеля. — Они хвалятся тем, что за тысячи лет их безупречный стиль не дает сбой. Вы окажете нам неоценимую помощь.
— А вы умнее, чем кажетесь, — хмыкнул Глозель, и они вошли в башню, где переоделись в тархистанскую одежду, специально припрятанную там для разведывательных операций. Глозель не стал расставаться со своей курткой, но вывернул ее наизнанку, блестящей стеганой подкладкой кверху, отчего та стала похожа на иноземное одеяние, и, поддев под нее доходящий до колен камзол, подпоясался темно-красным кушаком и закатал рукава, обнажая идущие от запястья священные тархистанские татуировки. В оказавшиеся внутри карманы он, доставая из рюкзака, принялся распихивать предметы, назначения которых Тириан не знал.
— У тебя пистолет? — ахнул Юстэс. — Ну ничего себе!
— У нас, — Сьюзен продемонстрировала свой и снова спрятала его под тархистанскую кольчугу. — Лук тише, но в случае открытого боя нам станет не до скрытности.
— Ты готовился попасть в Нарнию? — спросила Джил у Глозеля.
— Нет, я так всегда хожу, — отозвался тельмарин, рассовывая патроны по карманам надевая на левую руку железную перчатку, а на правой разворачивая кольцо так, чтобы знак Тисрока был заметен, обычно он носил кольцо, пряча символ в ладонь.
========== Часть 5 ==========
В ночь они вышли на вылазку. Тириан взял на себя руководство, и Глозель, хотя король этого ждал, не стал возражать. Они добрались до Хлева и увидели часового, тот был один, залегли у подножия холма; Глозель заметил, что Тириан планирует подняться, и сунул его лицом в траву, а сам, выпрямившись во весь рост, быстро направился к часовому. Тириан, до крови закусив губу от волнения, наблюдал за тем, с каким ужасом часовой уставился на татуировки и кольцо, как упал на колени, а потом, пригибаясь, повел господина туда, где был привязан единорог. Алмаз воспротивится, вдруг понял Тириан. Он не узнает, не поймет… Часовой резко повесил голову и медленно осел на землю. Глозель вытер о его одежду свой нож и, что-то сказав единорогу, вскочил на него верхом и пригнулся к холке, набросил на рог черный платок — в такой темени мало кто поймет, что всадник едет не на лошади.
Генерал спешился у подножия холма, и Тириан выскочил из кустов, обнял единорога за шею.
— Где Джил? — резко спросил Глозель, оглядев их. Сьюзен и Юстэс переглянулись в ужасе, и вдруг сразу же почудился бой барабанов. Глозель выругался и собрался уже было идти обратно, как Джил, сверкая улыбкой, появилась рядом с ними, ведя за собой непонятного зверя.
Увидев фальшивого Аслана, когда они отошли подальше в безопасное место, не удержалась от смешка даже Сьюзен. Глозель проворчал что-то вроде: «Тупой, но хотя бы честно признает», и снова улегся — Тириан знал, это тархистанская привычка: воин не бездельничает, воин готовится и отдыхает перед битвой.
— Там гномы и тархистанский конвой, — напомнил Юстэс. — Надо их спасти.
— Не надо, — отозвался Глозель. — Не знаю, как вас учили истории, но мне-то рассказывали, что при захвате Нарнии многие гномы считали, что лояльностью купят себе место в новом государстве людей, — он оскалился. — У них есть дурная черта, ни во что не ставить других и хранить верность лишь себе подобным, а когда так поступают по отношению к ним, почему-то удивляются.
— Это нарнийские гномы и мои подданные, — Сьюзен поджала губы. — И мы освободим их и поможем.
— Не расстраивайся только, — Глозель со вздохом поднялся на ноги. — И то, что я предупреждал, я скажу прямо сейчас.
Тириан бросился в атаку на тархистанцев тогда, когда фактор неожиданности уже был потерян за разговорами, демонстрацией несчастного осла в львиной шкуре и пафосной речью о Тисроке, так и не завоевавшем Нарнию. Глозель тяжело вздохнул: как объяснить юному королю, что не все войны ведутся с мечом в руках? Он с минуту смотрел, как Юстэс управляется с оружием, поморщился и выхватил пистолет; несколько выстрелов — и все было кончено.
— Гномы, вы свободны! — воскликнул Тириан воодушевленно. — Завтра я поведу вас освобождать всю остальную Нарнию. Троекратное ура в честь Аслана!
То, что последовало за этим, было поистине ужасно неловко и страшно. Несколько гномов попытались отползти от своих спасителей в стрехе не меньшем, чем перед тархистанцами, другие угрюмо заворчали, но большинство ничего не сказало.
— Вы не поняли? — нетерпеливо сказала Джил. — Что с вами случилось, гномы? Разве вы не слышали, что сказал король? Все кончилось. Обезьян больше не правит вами. Все могут вернуться назад к обычной жизни, разве вы не рады?
После минутной паузы один гном с черными волосами и бородой сказал:
— А вы сами-то кто будете, мисс?
— Я — Джил, — ответила она. — Та самая Джил, которая освободила короля Рилиана от чар, а это Юстэс, мы вместе с ним сделали это. Теперь, когда прошли сотни лет, мы снова вернулись из другого мира. Аслан послал нас.
Гномы с ухмылками переглянулись, насмешливо, но не весело.
— Ну, — сказал черноволосый гном. — Не знаю, как вы, парни, думаете, но мне кажется, что я наслушался об Аслане на всю жизнь вперед.
— Это правда, правда, — проворчали гномы. — Это все надувательство, проклятое надувательство. К тому же с вами тархистанец, — они посмотрели на Глозеля, который ухмыльнулся так, что несколько гномов попятились.
— Что вы имеете в виду? — спросил Тириан, побледнев так, как не бледнел и в сражениях. Он думал, что все будет прекрасно, но все было как в дурном сне.
— Ты должно быть думаешь, что у нас настолько мозгов нет, если мы позволим обмануть себя дважды, — сказал гном. — Нам больше не нужны эти истории об Аслане, понимаешь! Посмотри на него! Это просто дурак с длинными ушами!
— Клянусь небом, вы сведете меня с ума, — сказал Тириан. — Кто из нас говорит, что это — Аслан? Это обезьянья подделка, можете вы понять?
— А ты подсунешь нам подделку получше? — сказал тот же черноволосый гном. — Нет, благодарю покорно, мы уже сглупили однажды и не собираемся повторяться.
— Я вас не дурачу, — сказал Тириан сердито. — Я служу настоящему Аслану.
— А где он? Кто он? Покажи его нам! — закричали гномы.
— Вы думаете, я держу его в кармане? — сказал Тириан. — Кто я, чтобы показывать вам Аслана по своему желанию? Он не ручной лев.
Когда эти слова вырвались, он понял, что сделал неправильный ход, и немедленно об этом пожалел. Гномы принялись глумливо напевать на все лады: «Не ручной лев, не ручной лев»; Глозель смотрел на него в упор, но от повторения слов, что он же предупреждал, удерживался. Гномы отказывались верить в то, что Аслан прислал помощников из другого мира, даже не поблагодарили за спасение, обвинив их напоследок, что те хотели их использовать. Проехались и по Джил, и по Юстэсу, не говоря уж о Тириане, в сторону Сьюзен и Глозеля косились, но не рисковали — видели, что тот убивает, просто вытянув руку в сторону врага, и считали его тархистанским колдуном, помогающим нарнийцам за Сьюзен. Лишь один гном по имени Поджин присоединился к ним позднее, уйдя от своих, но все подумали, а Глозель сказал вслух, что один гном ничего не изменит. Сам он исчез ненадолго, а вернулся с окровавленными руками, перекатывая в ладонях свои собственные пули, и объяснил, что подобное оружие лучше держать в тайне. Джил живо представила себе, как он вырезает из трупов пули, и ее немедленно стошнило, Юстэс держался, хоть и позеленел, а Тириан удивлялся спокойствию, с которым королева Сьюзен лила воду на руки тельмарина.
— Истинно древняя королева, — с удовольствием сказал гном, присев рядом с Тирианом. — Когда Аслан умер на каменном столе, она и ее сестра сидели рядом с ним всю ночь. Королева Сьюзен сражалась в битвах и против Колдуньи, и против царевича Рабадаша и тархистанцев, и против тельмарского войска.
— Как она могла выйти замуж за врага, пусть и поверженного? — проговорил Тириан.
— Люси рассказывала, — к нему повернулся Юстэс. — В нашем мире он герой войны, к тому же он… отсюда, то есть, он понимает. Да и по отношению к Сью он самый настоящий каблук.
— Каблук? — удивился Тириан.
— Ну да. У него вроде как нет короля, нет богов, но Сьюзен — его королева, которой он поклоняется. Так что надо еще трижды подумать, прежде чем объявить его служителем Таш, а то Сьюзен найдет бедняжку и выцарапает ей глаза за то, что отбирает Глозеля, — он усмехнулся. — Они такие… то есть, я люблю Сьюзен, но когда они вместе, они невыносимы оба еще больше, чем по отдельности. Даже жалко…
— Что жалко? — прицепилась Джил, придя в себя.
— Ну… у Каспиана и Сьюзен когда-то была любовь, они даже поцеловались после того, как он стал королем, — пояснил Юстэс, которому рассказывал по секрету Эдмунд. — Но она сразу вернулась в наш мир, а он остался и еще несколько лет не мог никого полюбить. И в результате не смог жениться на человеке, такое она на него произвела впечатление, только на звезде.