Ким Сокджин казался невероятно огромным, почти исполинским. Он был выше Чимина, кажется, на целый десяток сантиметров — а то и больше, и раза в полтора шире в спине и плечах, и потому Хери, всегда отличавшейся только собственной миниатюрностью, рядом с ним было в два раза более неуютно. В четыре — когда он вот так над ней возвышался.
— Это точно, — щёлкнул он пальцами и, подавшись вперёд, в один шаг преодолел расстояние до скамейки и плюхнулся на неё, — но именно это мне в тебе и нравится, О Хери, — она глянула на него искоса, приподняв брови, а Сокджин только ещё шире улыбнулся. — Ну чего ты так смотришь? Я не успел сказать, но ты тоже мой тип. По крайней мере, со вчерашнего дня.
Девушка не сдержала смешка и, спрятав руки в карманы куртки, перевела взгляд вперёд. Что удивительно, ей подобная компания никакого дискомфорта не доставляла. Да, этот парень казался огромным и неповоротливым, но одновременно с тем он не был исключительно плохим или исключительно хорошим. Он однозначно был тем, кто своим присутствием не напрягает и не раздражает — даже в те моменты, когда тебе, кажется, хочется побыть только одному.
— И ты ничего не скажешь? — снова подал он голос, так и не дождавшись от неё никакого ответа. — Ты у меня целые сутки из головы не выходишь, имей совесть, О Хери.
— Имей совесть, Ким Сокджин, — в очередной раз передразнила она его, правда не понимая, почему он снова и снова обращается к ней по полному имени, не уставая его повторять.
— Джин, — перебил он её и снова широко улыбнулся — по-настоящему очаровательно. — И я обязуюсь перестать назвать тебя «О Хери», договорились?
— Имей совесть, Джин, — улыбнулась она в ответ, — пригласи меня на свидание, и мы поговорим обо всём, что тебя интересует. К чему ещё эти твои хождения вокруг да около?
— Согласишься, если позову? — не растерялся он на ни секунду и, положив руку на спинку скамейки за её спиной, придвинулся ближе. — Или я должен рискнуть? Нравятся рисковые парни?
— Уверен, что тебе будет интересно, если я вот так просто всё расскажу?
Ким Сокджин — Джин — точно был неплохим. И он был идеальным — не потому что на самом деле не идеальным, а потому что выточен был едва ли не по образцу. Он был совсем таким, как она сама, и наверное поэтому отталкивающим и излишне «излишним» не казался. С ним болтать было интересно, флиртовать вот так открыто — весело, наблюдать за эмоциями на красивом лице — почти бесценно. Но дыхание не сбивалось, сердце оставалось спокойным, а нахождение его лица в десятке сантиметров от её собственного совсем не смущало.
— Ты права, — хмыкнул он, на пару мгновений опуская голову, чтобы затем снова заглянуть в её глаза с искрами веселья в зрачках своих. — Так ты правда свободна? Ты и Пак Чимин… Вы двое правда только друзья?
«Пак Чимин» и «друзья» больно кольнуло куда-то в грудь, и Хери невольно сглотнула, ощущая свою собственную вину. Они правда друзья, и она не имеет никакого права становиться для него кем-то другим, мешать ему своими чувствами в борьбе за его чувства. Это глупо, неправильно и ужасно эгоистично. Ей Чимин правда очень нравится, он ей действительно дорог, а люди в таком случае делают всё, чтобы те — «дорогие» — были счастливы. Значит, и первоначальная задача её остаётся неизменной.
— Я ведь уже говорила об этом, — вздохнула она, вспоминая, как неловко отписалась Чимину в сообщении: «Ушла в “Старбургер”. Тут очередь. Хочу поесть. На лекцию не приду». — Мы дружим, но не встречаемся. Откуда вообще такие мысли в твоей голове?
— Не в моей, — усмехнулся Сокджин, взмахивая рукой, — слухи такие ходят. Вы прямо как настоящие Золушка и Принц. Только Принцесса и Золушк.
— Золушк? — прыснула Хери. — Звучит просто кошмарно, уж извини.
— Извиню, если сходишь со мной поужинать. Я, знаешь ли, считаю, что это всё мило и страшно романтично, но Принцессы созданы для Принцев, а Золушки — для Золушков.
— А ты, значит, Принц?
— Заметь, не я это сказал, — усмехнулся Джин, приподняв брови. — Обещаю быть настоящим джентльменом, много не пить, тебя не спаивать и не приставать. Без твоего согласия, разумеется.
Хери была с ним согласна целиком и полностью, веря в возможность и долгосрочность исключительно равных отношений. Да вот только Чимина она за «Золушка» не считала, а себя за «Принцессу» — и подавно. И всё же достаточным предлогом и достаточной причиной для того, чтобы Джину отказать, это не считала. И Хери уже даже открыла рот, собираясь ответить согласием, как в кармане завибрировал телефон, и она потянулась за ним, собираясь ответить на звонок.
На экране высветился незнакомый номер, и девушка глянула на Сокджина, извиняясь одним взглядом, но тот в ответ только кивнул с улыбкой, и она приложила телефон к уху.
— О Хери? — раздался по ту сторону совершенно незнакомый мужской голос, и девушка невнятно промычала, отвечая согласием. — Прошу прощения, если отвлекаю, ваш номер мне дал господин Кан из квартиры тридцать девять. Я ваш сосед сверху и, кажется, я вас затопил.
Хери замерла невольно и захлопала глазами, пытаясь вникнуть в ситуацию, а потом пробормотала:
— Вы уверены? — она прокашлялась и продолжила, невольно поднимаясь с насиженного места и не замечая, как Джин следует за ней. — Я живу на самом верхнем этаже.
— А я со вчерашнего дня снимаю домик на крыше, — тут же последовал ответ. — Пожалуйста, не могли бы вы поторопиться и приехать? Нам следует убедиться, что с вашей квартирой всё в порядке, потому что мой пол залит уже на добрые десять сантиметров, а вода всё прибывает.
— Тогда просто перекройте её! — нетерпеливо буркнула Хери, начиная паниковать и оглядываться по сторонам, судорожно соображая, что надо делать. — Я скоро буду!
Она сбросила вызов быстрым и резким скольжением пальца по экрану телефона и судорожно выдохнула, давая себе пару секунд на то, чтобы подумать и принять верное решение.
— Что-то серьёзное? — спросил Джин, едва прикоснувшись к её плечу, а она вздрогнула, действительно забыв, что находится не одна.
— Меня, кажется, затопили, — постаралась улыбнуться Хери дрожащими уголками губ. — И мне срочно надо домой, — пробормотала она и, наконец, найдя решение, едва не воскликнула: — Такси!
Она уже успела подхватить со скамейки сумку, закинуть её ремешок на плечо и разблокировать телефон, как Джин снова схватил её на плечо, на этот раз чуть ниже, и едва не пробасил, тут же потянув за собой:
— Я подвезу.
Хери в ответ только заторможено кивнула головой, действительно не имея ничего против, и поспешила вслед за ним, на парковку.
Она настолько оказалась поглощена тихой паникой и переживанием за съемную квартиру, в которой лично её была только кровать, пара кружек и одежда, что вся дорога прошла как-то мимо неё, а Хери лишь кусала губы и неустанно поправляла волосы, заправляя выпавшие пряди за уши. Она даже молилась всеми известными ей молитвами, чтобы звонивший мужчина ошибся, и ничего серьёзного на самом деле не случилось.
Хери, не чувствуя ног и ступая по одному только автоматизму, вылезла из автомобиля и направилась в сторону подъезда, точно зная и слыша, что Джин следует за ней, когда получила вдруг от Чимина короткое: «Ты где?» Она отписалась не менее коротким «У меня дела, я позвоню», пока поднималась по лестнице, и по одному только счастливому чуду или одной только счастливой случайности не упала, расплатавшись по всему лестничному пролёту.
Возле квартиры стоял действительно незнакомый ей высокий парень в смешных шортах и майке с глубокими прорезями в подмышках. Хери с Джином коротко переглянулись и, едва тот заметил их тоже, поспешили вперёд. Девушка уже в тот момент начала копошиться в сумке, разыскивая ключи, а затем, полностью проигнорировав и приветствие, и все остальные слова новоявленного соседа сверху, залетела в квартиру на всех парах, да так и остановилась.
Обои на потолке пузырились, вода капала на пол не переставая, заставляя размокать паркет, на стенах были огромные разводы и пятна, половина обоев, под самым потолком, отклеилась, и теперь свисала настолько низко, насколько вообще могла, а Хери действительно понятия никакого не имела о том, что должна сделать.
— Вы перекрыли воду? — обернулась она к парню, который огромными глазами осматривал сначала весь причинённый ущерб, а потом глянул на неё с таким виноватым видом, что Хери поплохело вдвойне.
— Кран отлетел, когда я пытался это сделать, — признался он. — Так что остаётся ждать управляющую компанию, чтобы воду перекрыли во всём доме.
Хери приложила к голове руки, искренне задаваясь вопросом, может ли быть ещё хуже.
И тут же неожиданно получила ответ.
Телефон снова коротко свибрировал, оповещая о новом сообщении, и она глянула на экран с обречённостью, вчитываясь в неожиданно грубое: «Настолько серьёзные, что ты уехала решать их с Ким Сокджином?» Хери даже удивиться не успела тому, что Чимин оказался в курсе, как тут же пришло продолжение: «Парковка отлично просматривается из окна кабинета корейского. Ким Сокджин единственный, кто нормальной машине предпочтёт красную тайоту». Девушка сглотнула непонятно откуда взявшееся волнение и ещё раз перечитала входящие, переполненные едва ли не концентрированной злобой.
— Хери! — окликнул её Джин, и она снова вздрогнула, тут же вспоминая, в какой ситуации оказалась. — Нужны вёдра, тазики, кастрюли, всё что угодно подобное.
Девушка кивнула, возвращаясь всеми мыслями к проблемам куда более важным и насущным, и рванула в сторону кухни, пряча телефон в заднем кармане джинсов с прочитанными, но оставленными без ответа сообщениями.
Комментарий к Не по плану
Очень жду ваших отзывов и мнений :)
========== Невысказанное ==========
О Хери прожила счастливые двадцать один год, будучи преисполненная уверенности в том, что никакие странности, неприятности и проблемы никогда её не коснутся. Они всегда были где-то далеко, где-то там, откуда ни за что не дотянули бы до неё свои противные склизкие лапы. Аварии, землетрясения, пожары, наводнения — всё это было чем-то далёким и непонятным, тем, что случается только с другими, но никогда — с ней самой или близкими ей людьми. Хери вообще смеялась всякий раз, когда брат начинал переживать, провожая её в аэропорту или сажая на автобус в соседний город. Она отмахивалась от его беспокойства и отвечала: «Со мной точно такого не случится. Я родилась под счастливой звездой — знаешь ведь». И Хери правда так думала, действительно в это верила, потому что не могла найти никакого другого объяснения тому, что ей столько всего даётся легко, почти играючи, а все неприятности обходят её дальней дорогой, всячески стараясь избежать встречи.
А теперь она занималась ликвидацией последствий совершенно неожиданного потопа, который выбил из-под ног всякую почву, заставив понервничать как никогда сильно. Рядом не было брата, которому Хери опасалась позвонить, боясь втягивать в очередной раз в проблемы, которые должна от начала и до конца решать самостоятельно — в своём-то возрасте. Рядом не было Чимина, которому девушка не звонила из одного только принципа, хотя и списывала всё на разрядившийся телефон, заряжать который от промокших насквозь розеток казалось ей самоубийством. Она всё ещё не была уверена, что они достаточно просохли для этого, а все альтернативные варианты Хери всячески отметала — в душе поселилась сильная, иррациональная обида на парня, который писал отчего-то незаслуженно грубо. Он, конечно, понятия никакого не имел о том, что произошло, но и не мог — не должен был — вот так набрасываться на неё только потому, что она была с Ким Сокджином.
Хери думала об этом снова и снова, хотя терзаться должна была одними только мыслями о затопленной квартире, и со скрипящим сердцем призналась сама себе, что то наверняка была ревность. Однако это не обрадовало и счастья никакого не принесло, потому что Хери знала ещё, что в Чимине не чувство симпатии к ней говорит, а одно только дружеское «моё». И это заставляло её злиться сильнее — в конце концов, у него есть Ли Сора, и Хери совсем его не осуждает, даже подталкивает к ней, наплевав на собственные чувства, так почему у неё не может быть Ким Сокджина?
Она правда злилась снова и снова, едва задумывалась об этом, продолжала раздражаться, взгляд кидая на разряженный телефон, не понимала, почему Чимин разобиделся так сильно, хотя должна была это сделать только она одна, и страшно желала и не желала одновременно, чтобы тот нашёл способ с ней связаться. Хери хотела увидеть его ровно настолько же, насколько хотела вцепиться в грудки при первом же удобном случае, наплевав на разницу в росте, встряхнуть его и прорычать злобное и откровенное «придурок», глядя прямо в глаза. И вот эта вот собственная неопределённость раздражала больше всего остального, заставляя её понимать, что она потихоньку превращается в типичную безответно влюблённую истеричку.
Хери поэтому всячески старалась отогнать от себя все мысли, которые хоть немного, хоть отчасти касались личности Пак Чимина, и пыталась в голове найти ответ на простой по своей сути вопрос: «Что делать?» Квартира нуждалась в ремонте, ремонт нуждался в средствах, а в средствах нуждалась Хери, потому что таковых у неё не было. Обращаться к старшему брату было стыдно — он и без того содержал её так долго, а теперь ещё оплачивает её подготовительные курсы и не даёт умереть голодной смертью. У Хери из своих личных средств было только одно — эта самая квартирка, которую она сняла сразу после выпуска из колледжа, и на которую потратила сразу все деньги, честно заработанные во время студенчества. Ей меньше всего хотелось возвращаться к подработкам, к тяжёлым сменам в клубах по ночам или не менее тяжёлым — в кафе и ресторанах. Там платили в разы больше, чем в кофейнях, на доставке или при работе няней, но и риск быть облапанной и обласканной тупыми и неприятными словами существенно повышался. И хотя Хери действительно не хотела повторения всего этого, привыкнув за полгода в свободное от учёбы время отдыхать или — опять же — учиться дополнительно, понимала, что выбора вроде как другого и нет.
Рядом с ней правда не было ни брата, ни Чимина. Зато были Ким Намджун — тот самый новоявленный сосед сверху, который в произошедшем оказался виноват ровно настолько же, насколько сама Хери, и Ким Сокджин, который без устали отмахивался от предложений забить на всё и уехать. Эти двое знали будто бы всё о потопах, точно были уверены в том, что делать надо, а что — не надо. Они помогали невероятно сильно, не позволяли наделать глупостей Хери, которая — наоборот — представления никакого не имела о том, как в таких ситуациях поступать. А уж когда в этот же пятничный вечер к ней заглянул собственник с претензиями выше головы, девушка правда на мгновение подумала, что сначала расплачется, а потом ещё лишится рассудка.
Господин Ха не был милым человеком, скорее властным, честолюбивым, горделивым и жадным до денег настолько, насколько то вообще было возможно. Он кричал громко, распалялся невероятно, тыкал в мокрый потолок, распухший паркет и свисающие со стен обои, пока Хери безмолвно топталась за его спиной, впервые за очень многие годы не находя почему-то нужных слов. Она страшно хотела его заткнуть, напомнить, что совсем не виновата в подобном положении вещей и что все риски, связанные с его собственностью и произошедшие по причине, никак с ней не связанной, несёт именно он. Но рот как назло не открывался, а язык никак не поворачивался. И потому, когда на пороге открытой квартиры показались и Намджун, и Джин, так не вовремя выходившие в магазин, Хери выдохнула с большим облегчением.
Она почти тут же оказалась за спиной Сокджина, едва выглядывая из-за его плеча и впервые ощущая себя рядом с ним не ущемлённой, а защищённой, и бросала короткие взгляды на Ким Намджуна, что посылал ей в ответ такие же короткие поддерживающие улыбки с ямочками на щеках. На него со стороны господина Ха посыпались обвинения ещё хуже и ещё громче, и Хери сжала зубы и кулаки, злясь на эти самые действительно беспочвенные обвинения. Намджун виноват не был ни в чём — с этим они разобрались ещё несколько часов назад — наоборот, парень сделал всё, чтобы минимизировать потери и ущерб. А вот Хери, окажись она вдруг на его месте, не смогла бы сделать ничего, кроме как поддаться панике.