Гермиона резким движением закрывает дневник и откладывает в сторону, так и не сделав никаких пометок. Лучше она сейчас займётся разработкой планов своих уроков.
***
Снейп долго хмурится, читая её записи.
— Итак, мисс Грейнджер, — директор внимательно смотрит на девушку. — Вы предлагаете объединить классы…
— Да, — нервничает она и мнёт свою серую трикотажную юбку. — Если мы объединим классы на всех занятиях, то дети, не обладающие магическими способностями… — она на секунду прерывается и опускает глаза, — будут учиться у детей, обладающих магическими способностями…
— Дети-сквибы и дети-полусквибы, называйте всё своими именами, мисс Грейнджер, — прерывает её Снейп.
— Это грубо и обидно! — пылко восклицает она, закусывая по-детски губу. Потом, выдохнув, продолжает, замечая на себе насмешливый взгляд директора: — Они будут смотреть, как у их сверстников получается колдовать, и их желание научиться станет сильнее. Возможно, что это будет толчком к возникновению магии у детей.
— Хм. Занятно. Теперь осталось втолковать это нашему замечательному Министерству, которое считает, что сквибы окончательно впадут в депрессию и замкнутся в себе, если у них ничего не будет получаться, потому классы стоит разделять.
— Сэр, — настойчиво отвечает Гермиона. — Вы сами же меня просили отойти от системы Министерства?
— Именно, — говорит Снейп. — Итак, продолжим. Ещё вы думаете, что не надо ждать полного освоения детьми материала, а надо сразу перепрыгивать с одной на другую тему? То есть скопление невыученного материала у детей вас не пугает, мисс Грейнджер?
— Сэр, дети зацикливаются на одной теме. Например, как по Заклинаниям. Вингардиум Левиоса. Сколько уроков они пытаются поднять предмет в воздух? Некоторые отчаялись, некоторые смирились с тем, что у них это не получается и даже не стараются…
— Они же сквибы, мисс Грейнджер, — зло прерывает её Снейп. — Министерство требует освоения и закрепления материала.
— Профессор, — Гермиона старательно не замечает слова «сквибы», — возможно, у детей будет талант к какому-то другому заклинанию? Возможно, другие чары пробудят у них способности. Зачем же терять время?..
Снейп незаметно подавляет довольную ухмылку, но Гермиона не замечает этого.
— Также, вы считаете, что нужно посвятить отдельное время на каждого ребёнка, чтобы протестировать его и понять, что он умеет и на что способен?
— Да! — оживляется Гермиона. — Очевидно, мы что-то упускаем, чего-то не знаем. А если дети имеют предрасположенность к каким-то другим чарам, на курс старше, например? Мы совсем не имеем представление об их знаниях и возможностях!
— Грейнджер, они сквибы, у них нет никаких возможностей… Они ничего не умеют и не могут, иначе давно бы уже проявили свои умения…
— Неправда! — громко произносит девушка и на миг сама пугается, что начинает разговаривать на повышенных тонах, но отчаяние завладевает ей. — Я лично готова это сделать! Провести дополнительное время с каждым из детей и протестировать их. Я уверена, всё получится. Как мы можем опускать руки? Драко Малфой не верит, что дети смогут колдовать. К чему он здесь? К чему здесь работает, если сам не верит в результат? Как он может помочь детям… Луна просто следует министерской программе, не анализирует, не пытается достигнуть лучшего результата… А вы, сэр… — Гермиона не выдерживает и вскакивает со стула. — Вы ведёте себя так же, как и Малфой… Вам плевать на детей, вы даже не проводите свои занятия… Не разговариваете со своими подчинёнными. Должно быть, вас устраивает такой расклад вещей? Вы ничего не делаете, чтобы привлечь местных детей в школу! Зачем тогда вы здесь? Сбежали из Хогвартса, чтоб вас никто не трогал? Хотели побыть директором? Думаете, это легко?
— Сядьте! — рявкает Снейп, и девушка по школьной привычке послушно садится на место, тяжело дыша и краснея. Какое-то время они молчат, затем директор произносит: — Думаете, мне легко, мисс Грейнджер? Должно быть, вы хотите быть на моём месте? Всё легко и прекрасно только на бумагах в Министерстве. А здесь вы сами видите, что творится. Эту программу никто не желает поддерживать, кроме Бруствера. И работать здесь хотят единицы, пересчитать которых можно по пальцам одной руки. А знаете ли вы, сколько сил я прикладываю, чтобы и эти пятнадцать детей не сбежали? Проект скоро будет на грани закрытия. Нам дали год, чтобы показать результат, а отсюда меньше чем за месяц ушло более тридцати человек. Каждый день я работаю над программой, мисс Грейнджер. Но теперь у меня появился единомышленник, не так ли?
Гермиона переводит дыхание и внимательно смотрит на Снейпа, не зная, что ответить ему. Единомышленник. Неужели, это он про неё?.. Ну конечно, про неё. Это ведь она только что перечеркнула напрочь всю систему Министерства в своём блокноте. Возможно, она зря здесь устроила спектакль и во всём обвинила Снейпа? Почему же тогда ей кажется, что он безразличен ко всему?
— Знаете что, Грейнджер, я полностью вас поддерживаю, — внезапно говорит Снейп и откидывается на спинку кресла. — Действуйте по данной методике. Но только вы. Пусть мистер Малфой и мисс Лавгуд придерживаются методики Министерства, это нужно, чтобы провести сравнительный анализ.
Гермиона с минуту сидит, не понимая, смеется ли над ней Северус Снейп, или он действительно одобрил её писанину?
— Что с вами? — устало спрашивает он её.
— Сэр, а вы?
— Что я, мисс Грейнджер?
— А вы какой будете придерживаться методики?
— Своей, мисс Грейнджер.
— А можно ли узнать про неё?
— Можете посетить моё занятие в пятницу, тогда увидите.
Гермионе так и хочется съязвить и сказать что-то вроде: «Если вы снова его не отмените, профессор», но она сдерживается.
— Что мне писать в журнале, сэр?
— Естественно то, что требует Министерство, мисс Грейнджер, никаких вольностей нам позволять себе нельзя, — говорит Снейп. — Только не отклоняйтесь от того, что я только что прочитал в ваших записях.
— Конечно, сэр, — кивает Гермиона.
— Будете информировать меня каждую пятницу об успехах или провалах. Обо всём. Будем сравнивать и анализировать.
Двойная отчётность. Это же так в духе Снейпа, думает девушка. Двойная жизнь. Теперь он и её склоняет к ней, не видя в этом ничего предосудительного.
Опасную ли игру они затеяли против Министерства? Что им грозит в случае провала? Собственные терзания совестью, собственная неудовлетворённость своими поступками? Увольнение, закрытие школы и данного проекта? Ей не хотелось даже думать об этом. На секунду ей захотелось забрать свои слова и записи обратно и сказать, что она будет действовать по правилам и поурочному плану Министерства. Нет, нельзя быть такой трусихой, тут же одёргивает она себя. Не первый раз ей предстоит нарушить правила, почему она вдруг испугалась? Это бессилие или нежелание влезать в новую борьбу? Она вспоминает сегодняшние слова Малфоя о её упрямстве.
— Можете идти, мисс Грейнджер, — выводит её из раздумий голос Снейпа.
Девушка прощается и подходит к двери, не замечая, каким внимательным взглядом её провожает директор школы.
— Ах да, мисс Грейнджер, — внезапно окликает её он.
— Да, сэр?
— В понедельник приезжает комиссия посмотреть на ваши первые занятия, подготовьтесь основательно.
Что? Комиссия? И он только сейчас говорит о ней?
Она замирает, внутренне дрожа, всё ещё осознавая сказанное директором. Сердце нещадно сбивается с ритма.
— Сэр…
— Мисс Грейнджер, приедут МакГонагалл, Бруствер и ещё кое-кто из Министерства оценить ваши умения в преподавании.
— Ох, — только и отвечает Гермиона, чувствуя, что у неё подгибаются ноги. Что же ей делать?
— Действуйте, согласно плану, Грейнджер. Вспомните, с каким настроем вы приехали сюда. Вот именно это они и хотят от вас увидеть, об остальном позабочусь я. Покажите им блестящий урок. Думаю, вам не составит это особого труда, а Министерство и так отличного о вас мнения.
— Да, сэр, — на автомате произносит она и медленно выходит из кабинета, что-то обдумывая.
Ну, всё, Грейнджер, ты попала, говорит она самой себе. Почему они не предупредили её с самого начала, что приедут? Ну что она за дура? Это же было естественно, что работа новичка будет контролироваться. Очевидно, к Луне и Драко тоже приезжали смотреть их занятия в начале года.
Блестящее занятие? Что же, это ей вполне под силу, но под силу ли детям? Какие умения они смогут продемонстрировать, если результатов на данный момент нет?
Рано паниковать. Необходимо срочно успокоиться и поскорее расспросить обо всём Луну и Драко.
========== 5. Первый урок ==========
Гермиона и Луна пьют чай с ягодным вареньем в комнате последней, но гриффиндорка не может предаться очарованию этого тихого вечера в полной мере, как и не может полностью насладиться изумительным вкусом десерта. Её терзают мысли о предстоящей комиссии и открытых уроках.
— Луна, расскажи мне, как прошёл твой урок в присутствии комиссии, — просит Гермиона и замирает в ожидании ответа.
Луна как обычно поднимает к потолку взгляд и слегка мечтательно улыбается. Она отвечает не сразу.
— Открытого урока как такового и не было. Комиссия приезжала, чтобы осмотреть, всё ли в порядке с замком, тщательно ли он подготовлен к предстоящим занятиям. Они побывали на одном уроке у Драко, а потом на моём, но всё это время разговаривали с директором, сидя на задних партах…
— Вот оно как, — хмурится Гермиона, думая о чём-то своём.
— Всё будет хорошо, Гермиона, — успокаивает подругу Луна. — Ты же у нас умница и со всем справишься. Кто, если не ты сможет очаровать комиссию?
***
Утром в понедельник Гермиона просыпается очень рано. Можно сказать, что эту ночь она практически не спит, забываясь порой в полудрёме, из которой её то и дело возвращают к реальности волнительные мысли. Решив, что выспаться ей не удастся, она встаёт, и её нога упирается во что-то мягкое и пушистое.
— Глотик, — с любовью произносит Гермиона и гладит своего рыжего друга. — У меня сегодня очень важный день. Понимаешь ли ты мои тревоги?
Гермиона вздыхает и направляется к зеркалу, обуреваемая тревожными мыслями. Но как перенести разочарование тех людей, которые ей доверились и выбрали её кандидатуру? А ведь оно, непременно будет, в этом Гермиона почти уверена. Что она может продемонстрировать им с детьми, которые не научились даже левитировать почти за два месяца?
Гермиона видит своё отражение и не узнаёт себя. Худое, бледное лицо, залегшие под встревоженно глядящими глазами тени, спутанные волосы, не доходящие до плеч. Гермиона торопливо кое-как одевается и спешит в класс. Вчера Снейп сказал ей, что поменял расписание, и весь понедельник расписан её занятиями. В тусклом свете раннего утра Гермиона взволнованно потирает вспотевшие руки, проходя между парт. Вчера она готовилась, как могла. Первый урок — Трансфигурация у обоих классов. Второй урок — Маггловедение, и далее — Полёты на метле, которых она страшилась более всего, боясь опозориться перед комиссией, перед коллегами, директором, детьми.
А что будет, когда комиссия увидит малое количество детей? Должно быть, Снейпу сильно влетит. Но ведь он-то здесь ни при чём.
Гермиона выходит во двор. Холодно, даже морозно. Девушке это кажется странным: везде тихо и спокойно, и это как-то не вяжется с её переживаниями. Она направляется к фонтанчику, чтобы хоть немного успокоиться, и заглядывает в него. Как она выглядит! В сером утреннем свете ее лицо кажется еще более пугающим. Или тому виной преломление изображения на водной глади? Гермиона вновь направляется в свои комнаты, чтобы снова расчесать непослушные локоны, поправить чёрный галстук, ярким пятном выделяющийся на белоснежной блузе, слегка подкрасить губы.
В дверь стучатся, и девушка замирает, почему-то пугаясь. Но за дверью всего лишь Луна.
— На завтрак? — говорит она вместо приветствия и внимательно оглядывает заметно нервничающую Гермиону. Та кивает, и обе девушки направляются вниз.
Время жестоко с ней, оно тянется неумолимо медленно. Гермиона замечает, что Драко подбадривающе кивает ей, когда они уходят из столовой, и это, несомненно, чуть-чуть успокаивает её. Во дворе всё ещё тихо, да и в коридорах замка тоже. Должно быть, все уже давно заняты работой, ведь местное население, наверняка, поднимается слишком рано. А дети? Гермионе хочется пробежать по деревне, постучать в каждый дом, во все двери и окна, чтобы призвать на свой урок и детишек из деревни. Но она не сделает этого. Она будет тихо дожидаться и тщательнее повторит свой первый урок. Но строчки в учебнике пляшут перед глазами. Нужно взять себя в руки и успокоиться, говорит она сама себе.
Класс до сих пор пустует, и Гермиона начинает нервничать ещё сильнее. Где же дети? Где комиссия? Куда ушла Луна? Где Снейп и Малфой?
Гермиона резко встаёт из-за стола, покидает кабинет и направляется к директору, но его на месте не оказывается, поэтому она спускается во двор и начинает оглядываться по сторонам, вдруг комиссия уже приехала, и он их встречает? Мерлин, и кто же приедет? «МакГонагалл, Бруствер и ещё кое-кто из Министерства», — вспоминает она слова Снейпа. Кто же этот или эти «кое-кто»? Возможно, она их видела, когда была в Министерстве у Бруствера, как раз тогда, когда он одобрил её кандидатуру? Она и сама не сможет сейчас поручиться, что вспомнит лица, даже если и видела их ранее. Слишком много их было, как и впечатлений и потраченных нервов. Все были крайне любезны с ней, с Гермионой, все желали ей удачи на новом поприще, она перестала тогда соображать, с кем разговаривает, охваченная новыми эмоциями и радостью от назначения. Столь ответственного назначения. Как раз для такой, как она.
Внезапно от мыслей Гермиону отвлекает шум. Она выбегает из двора и направляется к почерневшему крыльцу с ажурной решёткой, не думая о том, что может испачкать землёй свои аккуратные коричневые лодочки.
У крыльца замка Гермиона видит волшебную карету, достаточно потрёпанного вида, к тому же, крытую брезентом. «Комиссия, — пронзает эта мысль, словно вспышка, сознание Гермионы. — Ну, конечно же, — усмехается девушка про себя, — разве могли они прибыть через каминную сеть, испачкав свои дорогие мантии в летучем порохе и саже? Должно быть, Снейп нашёл эту карету специально для них. Мог бы и меня на ней встретить», — немного обиженно думает девушка.
Где же дети? Эта внезапная мысль больше всего волнует гриффиндорку, она видит, как прибывших встречает Снейп в чёрной строгой мантии и с не менее строгим лицом. Гермиона переходит почти что на бег и замедляет шаг, только когда оказывается недалеко от кареты. Она успевает.
Гермиона рада видеть МакГонагалл, она также узнает Бруствера и здоровается с ним как во сне, совершенно не запоминая фамилии ещё двух министерских работников из-за смущения и тревоги. Ну и пускай, думает девушка. Ничего не изменишь, всё равно очень скоро они станут свидетелями печальной картины: её неумения вести урок и малого количества учеников в классе, не достигших никаких результатов с сентября.
Снейп приглашает гостей в свой кабинет, и новоприбывшие размещаются на креслах вокруг дубового стола директора. Гермиона смотрит на Снейпа, и ей кажется, что он нервничает ещё больше неё — губы сжаты в тонкую линию, кожа бледнее обычного. Но он держится молодцом и ничем себя не выдаёт. Отменная выдержка! Глядя на него, Гермиона немного успокаивается и присаживается рядом со строго одетой женщиной, фамилию которой она не запомнила от волнения.
— Как-то слишком тихо у вас здесь, где же все жители Йерма? — начинает разговор пожилой мужчина с изрядной проседью в волосах обращаясь к Снейпу.
— Мистер Мерриам, должно быть, вы забыли, что жители деревни работают на ферме и в садах, — сухо произносит его коллега. Она чем-то напоминает Гермионе Минерву МакГонагалл, сидящую неподалёку в изумрудной парадной мантии. Такая же строгая и скупая на эмоции. На её носу — маленькие круглые очочки в позолоченной оправе.