Она как раз собиралась немного остудить пыл Зоя, который уже вертел головой в поисках Кунсайта, но тут на полянке показался любопытный незнакомец. Меланхоличного вида парень с густой неряшливой копной темно-рыжих волос нес в тонких бледных руках большую фотокамеру, как будто она была какой-то драгоценностью. Он внимательно обвел взглядом пространство, прищурился, оценивая вид, и поднес камеру к глазам. Несколько раз тихо щелкнул затвор. Незнакомец изучил полученный результат и уверенно кивнул.
— Зой, а это кто? — Ами постаралась как можно незаметнее указать на незнакомца пальцем.
Зойсайт обернулся.
— Ах, да. Я и забыл про него со всеми этими впечатлениями. Это Такахито Шинакава, он…
— Тот, который шесть раз получал премию «лучший фотограф Японии»?
— Так ты его знаешь? — просиял Зойсайт. — Я снимался у него несколько недель назад. Даже угостил ужином в последний день съемок. Ну и подумал, что можно попросить его в качестве услуги побыть нашим фотографом.
Ами удивленно перевела взгляд на задумчивого фотографа, который продолжал методично делать один кадр за другим, словно его вообще не смущала вся сложившаяся ситуация.
— Хочешь сказать, — произнесла она, тщательно взвешивая каждое слово, — что ты нанял самого популярного японского фотографа всего лишь за один ужин?
— Ну да. А что такого?
Ами захотелось крепко обнять его. Прижаться щекой к кожаным лацканам его пиджака или уткнуться своим веснушчатым носом в длинные рыжие волосы, которые так хорошо скрывают природную лопоухость. Ей хотелось тихонько рассмеяться, сцепив руки у него за спиной, и напомнить этому «Рону Уизли», что магия вне стен Хогвартса запрещена, потому что за последние несколько часов он явно натворил чудес на годы вперед.
Но, к сожалению, Ами была куда менее храброй, чем та же Минако, и не умела так открыто проявлять свои чувства, поэтому ограничилась только робкой улыбкой и едва заметным покачиванием головы.
Она научится, обязательно. Сумеет совместить минуты безалаберной решительности с обыкновенной сдержанностью, станет легко определять, когда уместны внезапные порывы эмоций, а когда нет. Ведь не может же это оказаться сложнее, чем углубленный курс физиологии головного мозга?
И быть может, Зойсайт даже согласится лично прочитать несколько лекций на нужные темы.
Если, конечно, не сбежит после первого же свидания.
Интересно, как отреагирует мама, если Ами приведет Зоя домой? Наверняка схватится за сердце или упадет в обморок, или станет уговаривать Ами позвонить Рио, а после отказа будет долго причитать по поводу того, что дочь совершенно выжила из ума и познакомилась с мужчиной еще более бесполезным, чем отец.
— О чем бы ты сейчас не думала, немедленно перестань, — мягко произнес, наклоняясь над ней, Зой.
— Как ты узнал?
— Ну, у тебя вдруг глаза потемнели, как будто ты задумалась о чем-то плохом.
Ами поджала губы и отвела взгляд, чтобы не выдать, что она вновь сомневается в правильности своих поступков, и вдруг почувствовала, как что-то легко обвилось вокруг шеи.
— Вот, — послышался рядом голос Зоя. — Так твои глаза намного ярче.
С удивлением она обнаружила, что на нее теперь накинут шелковый шарф невероятной красоты — тонкий, как паутинка, расшитый мелким темно-синим бисером и с короткой бахромой по краям. Вещь, очевидно, дорогая и, возможно даже, сшитая вручную.
Ами трепетно прикоснулась к мягким нитям бахромы, и ее тут же поразило догадкой: это ведь тот самый шарфик, которым размахивал Зойсайт, когда шутил про что-то голубое! Дрожащими пальцами она перевернула светлую невесомую ткань в поиске этикетки, а когда нашла ее, сдавленно выдохнула:
— Ты откуда это взял?
— Стащил со съемок, которые проводил Такахито.
— Хочешь сказать, ты его украл? — перепугалась Ами.
Зойсайт только отмахнулся.
— Меньшее из преступлений, которые я сегодня совершил.
Он потянулся вперед, как будто хотел погладить ее по щеке, но заметив, как взгляд Ами метнулся в сторону присутствующих здесь подруг, опустил руку и понимающе усмехнулся.
Надо же еще сообщить ему, что Мако решила вопрос с господином Накаджима!
— Наше преступление больше не считается преступлением.
— О чем ты?
— Ну, оказалось, что хозяин сада имел привычку приглашать молоденьких садовниц на чашечку чая к себе домой, хотя он давно женат, — начала Ами, перебирая пальцами бахрому на шарфике. — В один из дней, когда Мако это надоело, она взяла с собой диктофон и записала все на пленку. Теперь это оказалось очень кстати. Так что хозяин выпущен из сарая и почти не обижен, по его словам. А подаренная за неудобство бутылка вина и вовсе подняла ему настроение.
Улыбка снова озарила лицо Зойсайта.
— То есть я могу не бояться попасть ему на глаза?
— Я уточнила у Макото, заметил ли он тех, кто на него напал. Кажется, нас не успели разглядеть, так что бояться нечего. Но в любом случае, — и Ами вдруг игриво щелкнула его пальцем по носу, — где находится сарай и как справиться с таким верзилой, ты уже знаешь.
Она вздрогнула, когда Зойсайт перехватил ее пальцы, прикоснулся к ним невесомым поцелуем и неожиданно серьезным голосом произнес:
— Ты удивительная, Мицуно. Немного зажатая и зацикленная на соблюдении правил, но удивительная.
Пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы унять гулко бьющееся сердце и собраться с мыслями. Но прежде, чем Ами успела ответить на такое внезапное заявление, к ним вальяжным размеренным шагом подошел лучший фотограф Японии. Приняв намеренно небрежную позу, он засунул одну руку в карман потертых джинс и мотнул головой в сторону выхода.
— У вас там фургон подъехал. С цветами. И большая дама смотрит по сторонам и никак не поймет, что ей дальше делать. Может, кто подскажет?
Ами, не удержавшись, радостно вскрикнула, тут же позабыв обо всем, что хотела сказать до этого, высвободила руку и принялась подзывать Макото — с цветами все равно никто лучше нее не разберется.
***
Зойсайт проводил взглядом хрупкую фигуру Ами и мечтательно усмехнулся.
Что-то было в ней такое, что заставляло его просто таять. Он и сам не знал, что это — возможно, невероятная, искренняя чистота, до которой ему самому было далеко. То, как она смущалась от каждого взгляда, как неуверенно заправляла за ухо прядь коротких волос, как неровно краснела от каждого комплимента. Или же совсем другое? Может быть то, какой у нее, оказывается, глубокий и приятный смех, какие уверенные движения, когда она знает, что делает, и какие порывистые поцелуи.
У любой монеты всегда бывает две стороны. Обе стороны монеты Ами Мицуно оказались прекрасны.
Даже то, что она старается не показывать свои эмоции открыто, скорее умиляло, чем напрягало. Если ей так хочется поиграть в тайных агентов — что ж, он будет только рад поддержать эту идею.
— Слушай, ни в коем случае не хочу лезть не в свое дело…, но что, черт побери, происходит?
Если, конечно, некто чересчур внимательный уже их не раскусил.
Зойсайт удивленно вскинул брови и повернулся. Нефрит тут же принялся делать вид, что на самом деле его вовсе не интересует ответ на заданный вопрос, а он вообще просто искал любой повод начать разговор о погоде.
— Это действительно не твое дело, — фыркнул Зой, правда, совсем без раздражения. — Я же не спрашиваю, с чего это ты решил костюм на свадьбу поменять?
— Я это просто к чему… — Нефрит нахмурил густые темные брови, — ты бы осторожнее, Мицуно, она все-таки…
— И за что тебя считают самым красноречивым в нашей компании? — закатил глаза Зойсайт. — Сам-то ты никогда не осторожничаешь.
На самом деле, любопытство друга его ничуть не задевало. У них с Нефритом за время дружбы частенько случались пикировки на самые разнообразные темы. Доходило до того, что они могли три часа кряду с пеной у рта выяснять, чьи ботинки лучше подходят к брюкам, доводя окружающих до отчаяния. Но все это было лишь игрой. И если Зою действительно нужен был дельный совет по отношениям — с друзьями или родственниками — он всегда шел к Нефриту, потому что остальные трое в этих вопросах и сами были не подкованы. А у Нефрита была крепкая дружная семья и талант очаровывать любых, даже самых неприступных барышень, что закрепило за ним своеобразную репутацию эксперта. Во время решения вопросов они распивали на двоих бутылку бурбона и могли проговорить целый вечер без единой шпильки в адрес друг друга. Так что, возможно, спросить его мнения о происходящем — не такая уж и плохая идея.
Впрочем, Нефриту об этом можно будет сказать и после нескольких острых шуточек.
— В том-то и дело, — вздохнул Нефрит. — Я, знаешь ли, не считаю себя примером для подражания.
— С каких это пор?
— Зой, Ами — одна из подруг Усаги, если только ты не намерен…
— Я пригласил ее на свидание, — оборвал Зой прежде, чем друг начал глубокомысленную лекцию о нравственности.
— Что? — на полуслове запнулся Нефрит. — Пригласил на свидание? Мицуно? Но зачем?
— Тебе правда нужен ликбез на тему «зачем девушек зовут на свидание»?
— От тебя? Мы тебя с девушкой-то ни разу и не видели. Уже грешным делом начали подумывать, что ты, может…
— Еще одно слово, и я тебе врежу, — лениво протянул Зойсайт, опасно прищурив глаза.
Хватит с него глупых теорий о его ориентации!
Нефрит послушно замолчал. В чем он был хорош, так это в умении вовремя остановиться.
Зойсайт решил, что и ему пора сбавить обороты.
— Будь добр, не говори обо этом никому. Сам понимаешь, пока что это лишь одно свидание.
— Само собой, — примирительно кивнул Нефрит, и под скользнувшим по лицу солнечным лучом Зой с удивлением обнаружил на его скуле следы тонального крема.
— Эй, лентяи! — на тропинке показалась Макото, призывно машущая руками. — Нам, вообще-то, не помешала бы мужская помощь! У нас тут глубоко беременный флорист, а из подмоги у нее только пара хрупких помощниц. Мы же не можем завалить цветами одного Кунсайта?
— Вперед, Ромео! — разом повеселевший Нефрит весьма болезненно хлопнул Зоя по спине. — На помощь розам и лилиям!
Лилий, правда, в букетах не было. Да и вообще, из обилия цветов, превративших площадку около входа в благоухающее лоскутное одеяло, Зойсайт сумел опознать разве что узкие строгие стрелы тюльпанов и пушистые облака пионов. А тем временем, цветов было целое море — маленькие и большие, белые, красные, желтые и розовые, собранные в букеты и лежащие поодиночке…
Минако, Макото и Ами уже выгружали из большого белого фургона корзины с цветами, переговариваясь между собой и восхищаясь сочными оттенками и ароматом букетов. Минако, заметил Зой, даже нашла где-то хризантему с отломанным стебельком и вставила ее за ухо.
Или цветок ей преподнес Кунсайт?
Рядом Нефрит восхищенно присвистнул:
— Наверно, пришлось цветочный рынок подчистую обнести?
— Не совсем так, но ты очень близок к истине, Неф.
Зойсайт застыл и обменялся вопросительными взглядами с Нефритом. Он уже давно не слышал этого голоса, и не был уверен, что действительно опознал его обладательницу, поэтому в некотором напряжении ожидал, когда женщина, что так фамильярно назвала его друга «Нефом», появится из-за фургона.
Она вышла тяжелой поступью, неся на объемном животе небольшую коробку с расставленными в ней аккуратными букетами для подружек невесты. Прежде, чем кто-то из них двоих сумел прийти в себя от удивления, Кунсайт, который всегда ставил воспитание впереди всего, уверенно подошел к женщине и забрал коробку из ее рук.
— Спасибо, — неуверенно улыбнулась Тетис, отбрасывая с глаз длинную челку. — Привет, ребята. Давно не виделись.
— Да уж, давно, — буркнул Нефрит, исподлобья разглядывая округлившуюся фигуру бывшей девушки Джедайта.
Зойсайт постарался незаметно ткнуть его локтем в бок для того, чтобы друг стер с лица выражение всемирного недовольства. Тетис от этой встречи так же неловко, как и им самим, это было видно с первого взгляда, а у Нефрита нет никакой причины так откровенно буравить ее взглядом. Что нашло на этого вечно обходительного с женщинами ловеласа?
— Вы знакомы? — спросила Ами, выглядывая сквозь букеты гладиолусов в руках.
Зойсайт коротко кивнул и подошел к ней, чтобы помочь с тяжелыми охапками цветов.
— Это Тетис, она когда-то встречалась с Джедом.
Тонкие брови Ами от удивления скрылись под челкой.
— С Джедом? С вашим Джедайтом?
Макото, до этого обсуждавшая с Минако план расположения цветов, тут же обернулась. Она посмотрела на Тетис, чье простое бирюзовое платье туго обтягивало живот, а потом нахмурилась, и по очереди смерила Кунсайта, Нефрита и Зойсайта подозрительным взглядом.
— Очень надеюсь, что ребенок — это не его прощальный подарок?
Зой вскинулся было, готовый до конца отстаивать честь своего друга, но его опередил Нефрит.
— Нет, не его.
Это было тревожно — на щеках у Нефрита заходили желваки, синие глаза потемнели почти до черноты, а губы сжались в тонкую линию. Зойсайт следил за этим необычным превращением, недоумевая, что случилось с другом, который обычно смеялся в лицо любым проблемам.
А потом он вспомнил, как сам недавно вспоминал о ночных психологических сеансах с Нефом. В их компании был только один человек, готовый выслушать все, что накопилось у друзей на душе, только один, который сумел бы подобрать нужные слова, не обидев при этом чрезмерной заботой. Так стоит ли удивляться, если выяснится, что именно к Нефриту пришел Джед сразу после тяжелого разрыва?
Они все видели, насколько разбитым был Джедайт после предательства любимой женщины, но их друг, и без того достаточно скрытный, в тот период вообще ничего о своих переживаниях не говорил. Но может быть, Нефриту и обширному запасу из его подвалов удалось его разговорить?
И что же такого при этом было сказано, раз сейчас один лишь вид Тетис приводит Нефрита в подобное состояние?
— Зой, — прошептала Ами, осторожно дергая его за рукав. — Все в порядке?
Он с трудом заставил себя отвести взгляд от Нефрита и посмотреть в полные тревоги глаза Ами.
— В полнейшем, — Зойсайт ободряюще улыбнулся, заметив, что она так и не сняла шарф с шеи.
Тетис между тем, заметив, как помрачнели шаферы жениха, примирительным жестом выставила вперед ладони:
— Просто, чтобы вы знали: Джедайт сам просил меня помочь.
— Джед? — удивился Кунсайт. — Он был у тебя?
Тетис кивнула.
— Часа в четыре утра приехал вместе с Рей. И, насколько я поняла, это была полностью его идея.
— Ну, по крайней мере, — насмешливо протянула Минако, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, — теперь мы знаем, что они друг друга не поубивали.
— Думаю, даже мастерства Рей не хватит, чтобы вывести Джедайта из себя, — поддержал задумку Зойсайт.
Кунсайт широко ухмыльнулся.
— Зато ее мастерства, очевидно, хватило, чтобы уговорить Джеда обратиться к Тетис.
Они все рассмеялись, даже Нефрит. Тихо и неуверенно, как будто каждый боялся оказаться единственным засмеявшимся, но градус напряжения вокруг после этого заметно спал. Это вселяло надежду на то, что дальше обойдется без досадных происшествий.
— Ладно, — вздохнула Тетис, привычным движением складывая руки поверх живота. — У нас мало времени и много цветов, которые еще надо где-то разместить. Сколько, кстати, планируется гостей? Я рассчитала количество букетов на двадцать столов, но если их больше…
Она замолчала, внезапно осознав, что ее уже никто не слушает. Подружки невесты и шаферы обменивались вопросительными взглядами и, кажется, никак не решались задать волнующий всех вопрос.
— Так, — первым заговорил Кунсайт, устало потирая переносицу, — на ком были гости? Неф, на вас с Мако?
— Ничего подобного! — замахал руками Нефрит, а потом произнес с надеждой в голосе: — Может, на Рей и Джеде?
— Нет, — тихо, но решительно отрезала Ами.
Зойсайт почувствовал, как она крепче вцепилась в его рукав, словно искала поддержки. Секунду подумав, он осторожно накрыл ее пальцы ладонью. Девушка вздохнула, собираясь с силами, и продолжила:
— Нет, я точно помню, что об этом речи вообще не шло. Никто из нас не подумал о том, чтобы оповестить гостей об изменении места церемонии.
Вокруг повисла тишина, еще более гнетущая от того, что ботанический сад находился в стороне от центра города. Не было слышно ничего, кроме шороха листвы в кронах деревьев и щебетания утренних птиц, которые сейчас звучало как издевательство. Не хватало разве что сверчков. Тетис что-то тихо пробормотала, Мако, застонав, прикрыла глаза ладонью и прошла несколько шагов в сторону парковки, а Кунсайт, впервые за время их знакомства, едва слышно выругался. Зойсайт медленно переводил взгляд с одного участника этой сцены на другого, отчаянно молясь про себя, чтобы решение проблемы упало на них прямо с небес.