— Это Яре, — представила немого охранника Сонаэнь, — он телохранитель леди Снежаны.
— Что его госпоже нужно от моей жены? — грозно нахмурился Ниротиль. Яре развел руками.
Право хозяина на гостя требовало подчинения. Сонаэнь, поднимаясь по лестнице за телохранителем, поспешила вперёд, удержала волка за рукав. Тот вздрогнул, но обернулся с усмешкой.
— Сейчас ведь очередь Суай? — напомнила она Яре. Он сглотнул, не отрывая от неё внимательного взгляда. — Ох, Яре…
Мужчина тяжело демонстративно вздохнул.
— Ты же знаешь, что у неё уже трое детей?
Яре лишь развёл руками в стороны, пожал плечами и закатил глаза, недвусмысленно сообщая: «Бывает; что поделаешь?».
На галерее над Золотым Залом был полумрак. Сонаэнь прошагала вперёд, удивляясь тому, что прежде никогда не бывала с этой стороны Золотых Палат. Внезапно звук дудки заставил её вздрогнуть, споткнуться — она сама над собой засмеялась; слишком в первое мгновение это прозвучало похожим на боевой рог Элдойра. Но когда она подошла к перилам, то оказалось, что, в окружении других юных девушек, Снежана танцевала.
И это был не волчий хоровод, а асурская пляска огня; насколько поражены были северяне, леди Орта сказать не могла, но достаточно было и того, что у неё самой перехватывало дыхание.
Снежана была столь прекрасна в танце, что ей невозможно было даже завидовать. Взлетали и опускались золотые косы, разлетались юбки, стучали каблучки — и слышны были шумные вздохи и возгласы зрителей. Когда прозвучали последние барабаны, Сонаэнь вздрогнула ещё раз — беззвучно рядом застыла, созерцая танец дочери и последующие восторги гостей, Латалена Элдар.
— Когда-то я тоже так танцевала, можешь себе представить, леди Орта? — задумчиво произнесла она. — Однажды. На своём сватовстве. На меня смотрели десятки, хотя я искала глаза всего лишь одного… а спустя год я была замужем, и не за ним. Сегодня так танцует моя дочь.
— Вы печалитесь, госпожа?
В ответ на это Латалена выпрямилась, улыбнулась — если бы не тень грусти в глубоком голосе мгновения назад, Сонаэнь не поверила бы, что она способна вообще грустить.
— Сегодня хороший день, — Сила плескалась в голосе Латалены, омывала всякого, кто встал бы рядом, и Сонаэнь не стала исключением, — возможно, один из лучших. Но самый сияющий из них впереди.
— Когда вы вернётесь в Элдойр.
— Когда я вернусь в Элдойр, — Латалена почти шептала, и в эту минуту казалась Сонаэнь не столько коварной, сколько одержимой; и, конечно же, прочитав её изменившиеся мысли, леди Элдар снисходительно глянула на Сонаэнь, — ах, маленькая премудрая целительница считает это желание несбыточным?
Сонаэнь умела вести придворные перепалки с дамами. И если отрешиться от прежнего положения, Латалена была одной из них некогда. Или должна была быть.
— При всём уважении, госпожа, в Элдойре многое изменилось за годы вашего отсутствия.
— И ты думаешь, я не представляю этот ваш новый Элдойр, с новым Правителем, новыми законами, новыми порядками, — опережая, сладко молвила Латалена, улыбаясь ещё ослепительнее, — ты, конечно же, считаешь себя его частью — частью нового Элдойра.
— Я — его часть, — заставила Сонаэнь себя произнести твёрдо.
«Мы — его часть, — подумала она, представляя рядом Ниротиля и невольно желая его присутствия, — мы и есть Элдойр». Но Латалена только покачала головой и склонилась, опираясь на узорчатые перила. Стукнулись друг о друга шумно кольца и браслеты на изящных руках.
— Убеждай себя в том, леди Орта, — просто сказала Латалена, высматривая дочь и внимательнейшим образом изучая её окружение, — ты и понятия не имеешь, кто по сей день правит Элдойром и какие цели преследует. Ты думаешь, что знаешь? Военный Совет, все эти суды, Наставники и Хранители. Тех из них, кого нельзя купить, можно обмануть, а это дешевле, если только умеешь думать. О да, сейчас в прекрасном белом королевстве покой и порядок. Но правда в том, милая леди Орта, что эту благодать, как и другие, легко купить, продать — и ещё легче украсть. И ты увидишь не раз, как это происходит.
— С начала Смуты прошло сто лет. С отречения династии Элдар — пятнадцать. То время прошло!
— Ты думаешь, меня в Элдойре не ждут? — Латалена оглянулась на собеседницу через плечо, и Сонаэнь ступила на шаг назад.
— Ждут, — пробормотала она, делая руками знаки транс-молитвы; больше напора Силы выдержать леди Орта не могла, — тебя ждут, госпожа. Войска Ревиара Смелого. Войска Гвенедора. Дозор, Ополчение. Они все будут тебя ждать.
Латалена прикрыла глаза на мгновение и отвернулась, по-прежнему холодно улыбаясь.
— Очень хорошо, — донеслось от не.
Сонаэнь ушла, не поклонившись.
***
Полководец, как всегда, задерживался. Сонаэнь отказалась от привычки дожидаться его достаточно быстро. Но не шёл и сон, хотя в выделенных им новых покоях — где снаружи, помимо стражников хозяев, дежурили двое оруженосцев мужа, — была на удивление удобная кровать. В отличие от прочих северных лежбищ, не было многочисленных ужасных перин, да и натоплено было в меру.
Сонаэнь лежала без сна.
В Ордене ей равных не было. Госпитальерки, даже самые образованные, все оставались в плену невежества: большинство их либо покидали Орден, чтобы выйти замуж за кого-то из спасённых ими воинов, либо оставались и ссыхались в скучных старых дев за бесконечной вереницей боевых ранений, тяжёлых и смертельных. Сонаэнь Орта умудрилась быть исключением и одновременно подтверждением этого привычного порядка вещей. Своего мужа она когда-то лечила, затем вышла за него замуж и только после — пришла в Орден.
Светская жизнь Элдойра не особо успела поглотить жену полководца. По большей части Сонаэнь занималась только обустройством дома и поддержанием добрых отношений с жёнами наиболее необходимых дворян-покровителей и мастеров. Гостьи появлялись нечасто, но и душу в скромные посиделки Сонаэнь не вкладывала. Это было не более чем исполнение долга.
Что, в самом деле, знала Сонаэнь о внутренней политике двора? Яростно взбив подушку, леди Орта перевернулась в очередной раз. Более суеверная особа решила бы, что ведьма Элдар «забрала сон», но Сонаэнь знала лучше — Сила никогда не касалась никого без следа.
О чём говорила Латалена? Каких Хранителей и Наставников могла обмануть? Хранители были известны — представители всех родов, претендовавших некогда по обычаю на трон, были только счастливы отказаться и жили своей жизнью, раз в два года собираясь на Совет. Наставники занимались вопросами веры и передачи знания — больше военного, чем научного, конечно.
Хуже всего было то, что и точное воспоминание о сказанном начинало путаться в голове леди Орты. Она пыталась воспроизвести услышанное дословно — и не могла. Окончательно измучив себя, Сонаэнь почти сдалась сну, когда, шумно откашливаясь и сопя, в комнату вошёл Ниротиль.
Она не приветствовала его и никак не подала знака, что не спит. Он не особо интересовался. Резкий, как и всегда, разоблачился за считанные секунды, по-военному разметав в своем собственном, определённом раз и навсегда порядке предметы одежды: штаны, кафтан, ремень, рубашку.
Только в постели он обратил на жену внимание.
— Не спишь.
— Не могу, — прошептала она. Тило кивнул, заворачиваясь в своё одеяло и поворачиваясь спиной.
Это всегда был бескомпромиссный знак не домогаться внимания.
— Тило.
— А, святый Боже и райские сады! — Он немедленно перевернулся. — Рассказывай.
Несмотря на усталость, оба не смогли бы заснуть, не поговорив. Поделиться переживаниями приятно — маленькая часть Сонаэнь вынуждена была признать, что вместе с пересказом событий она возлагает часть ответственность на Тило. И, как выяснилось, не зря. Он слушал внимательно, как будто леди Орта была одним из его разведчиков.
— Подожди. В конце концов, что она сказала? — взволнованно переспросил Ниротиль — призрак сна улетучился с его лица. Сонаэнь повторила.
Ни слова ни говоря, полководец поднялся с постели, поморщился, потёр спину и всё же принялся расхаживать по комнате нагим, потирая затылок. Сонаэнь настороженно ждала.
— Она не собирается осаждать Элдойр, — наконец остановившись, произнёс Ниротиль.
— Что? — Леди приподнялась на локте, глянула на супруга в удивлении. Ниротиль, сложив руки на груди, смотрел перед собой в никуда. Он был мертвенно бледен.
— Она осадит не Элдойр, — повторил он едва слышно и вернулся к жене — серые глаза блестели светом прозрения, — она вернётся из ссылки, как и полагается, и весь Элдойр будет ждать с оружием. Там будет её двоюродный брат, полководец Гвенедор.
— Да, как и планировалось… и ты, и я — мы оба отправили письма.
— И пока она будет совершать паломничество, все десять дней большинство воинов горцев будут на юге. Горское княжество останется беззащитным.
Жизнь вместе с дыханием стала невыносимо тяжёлой в горле Сонаэнь. Ей было действительно плохо, но она не могла отвести глаз от мертвенного лица Ниротиля.
— Она осадит не Элдойр, — повторил Тило, — она захватит и подчинит асуров, княжество семьи Элдар.
Комментарий к На переправе
*Косль - Элдойр по-волчьи
========== Чистое течение ==========
— Сразу можно сказать, что к тебе приехал муж, — вздохнула завистливо Ирзари с самого утра, когда Сонаэнь, зевая, появилась за завтраком, — всю ночь не спали?
— Не завидуй, — поучительно покачала головой растрёпанная не меньше леди Орты Суай. Ирзари бросила на неё мрачный осуждающий взгляд:
— А прелюбодейки попадут в ад.
На это утверждение Сонаэнь также никак не среагировала, зато проснулась доселе молчавшая Вината:
— А кто приехал?..
Сонаэнь была как никогда счастлива расстаться с компанией дам. Ночью ни она, ни полководец не спали ни минуты — до самого утра они были заняты обсуждением предполагаемых планов Латалены Элдар и собственной роли в них.
Утро застало их за тем же занятием.
— У нас два дня, и этого должно хватить, — ровным голосом продолжил Тило, неспешно одеваясь, — возьми себя в руки. Ты должна быть спокойна, моя госпожа. Мне нужен каждый.
— Сколько в твоей личной сотне? — спросила Сонаэнь, стараясь не поддаваться растущему чувству паники. Ниротиль скривил гримасу:
— Восемьдесят семь.
— И что ты можешь сделать?
Ниротиль весело фыркнул. Зачесал назад волосы — Сонаэнь давно заметила, что они спадали ему на лицо. Полководец редко уделял внимание внешности за пределами Элдойра.
— Тридцать три всадника держали Лерне Гамин два с половиной месяца, а там даже стен не было. Мы же внутри вражеского укрепления. Это выигрышное положение — на данную минуту, — он осёкся, замолчал, затем подтолкнул жену под локоть, — оденься. Будь готова следовать тому, что я велю тебе. Встретимся в полдень.
Голос его вновь приобрёл особое выражение — так он командовал оруженосцами, и именно с таким Ниротилем Сонаэнь никогда не вздумала бы спорить. Она повиновалась.
Праздник, очевидно, удался, но всё же, недовольные, серые, заспанные, служанки Латалены и фрейлины, как и другие домочадцы, вовсю были заняты подготовкой к отъезду. Оплотом спокойствия оставалась нянька Ариса. Она подошла к Сонаэнь первая и присмотрелась к ней пристально.
— Что-то ходишь здесь. А чего не при муже? Чему дивишься?
— Я думала, госпожа не отправится раньше, чем решится дело о сватовстве, — выдавила Сонаэнь, пытаясь сообразить, что известно старухе и можно ли выведать это без риска выдать намерения. Старая волчица усмехнулась в ответ:
— Такое дело не решится за ночь без умыкания девицы, а девицу нашу сторожат лучше прочих… твой-то соколик тоже здесь. Почто не любила его?
Сонаэнь невольно отшатнулась. Старуха шмыгнула носом, кашлянула:
— Запах, — она кисло усмехнулась, — я забыла, что вам, холоднокровные, нельзя говорить об этом. Ну да ничего; потерпишь; а всё ж-таки мужа надо любить, особенно с дороги.
— Благодарю. — Леди Орта поспешила удалиться, игнорируя положенный поклон старой волчице.
Она не учла многих факторов, когда собиралась на разведку. Нужно ли было напоминать о них Ниротилю? Почти наверняка он-то помнил о них гораздо лучше. Сонаэнь закрыла глаза и постаралась взять сознание и тело под жёсткий контроль. Практика транс-молитвы пришлась как нельзя кстати.
«Пусть Сила холодной водой стекает с купола, скрывающего мой разум. Пусть Сила проходит сквозь меня, ничего не унося и ничего не оставляя…»
Если даже престарелая волчица могла учуять, что она делала или не делала с мужем, любое ослабление самоконтроля будет стоить тайны и жизни.
«Я привыкла быть лучшей, — горько упрекнула себя леди Орта и погрузилась в молитву глубже, старательно отметая лишнее: чувства, обиды, впечатления, сполохи случайных воспоминаний и навязчивых мыслей, — рядом с Латаленой Элдар прогнулась; позволила слабость. Опустила оборону». Напитаться Силы было не у кого — разве что у Ниротиля.
Внезапная мысль о полководце, неприятная последние четырнадцать лет, оказалась освежающей и умиротворяющей. Ниротиль никогда не сдавался. Даже раненый, безнадёжно прикованный к постели, он оставался воином и терпел, терпел всегда, чистой яростью разгоняя течение крови по жилам. Не боялся никакого врага, ни одного, даже самого страшного.
Это было недостающее звено. С мыслями о Тило пришло спокойствие.
К счастью, ей не пришлось подвергать спокойствие испытанию и Латалену Сонаэнь до полудня так и не увидела. Она едва выдержала посиделки в компании волчиц и фрейлин за вышивкой и бессмысленными разговорами — о турнирах, платьях, историях безответной любви. Вината заснула с иголкой в руках.
Когда на обед Сонаэнь отправилась в шатёр Ниротиля, там обстановка была совершенно иная. Присягнувшие оруженосцы и сотники толпились вокруг карт, и, хотя на этот раз у Тило не было ни походного стола, ни традиционных раскладных стульев, картина ничуть не отличалась от обычного совещания в кочевом лагере.
И, как и всегда в подобных обстоятельствах, никто из воинов не отвлёкся, чтобы приветствовать леди Орту.
— …Я отвергаю мысль, что она действительно даже рассматривала сватовство для Снежаны Полукровки. Союзников браком не обрести. Не таким, во всяком случае.
— Но почему?
— Если она выберет кого-то одного, остальные останутся с пустыми руками, — сумрачно прокомментировал Ясень. Ниротиль, задумчиво разглядывающий карту, посмотрел на своего присягнувшего оруженосца.
— Не всё так, — перебил он, — она и не собиралась отдавать дочь кому-либо. Вообще. Да, некоторых это подзадорило бы; но полукровку? В семью? Они могли хотеть этого лишь спьяну. Подумайте. Кто она? Из проклятого рода. Чужая кровь на их землях. Она с самого начала знала, что предложит им кое-что поинтереснее одной, пусть и хорошенькой, девицы.